Глава 2

Шла вторая неделя занятий. Три пары в первой половине дня, после обеда – техническая, специальная, физическая подготовка. Звонков на перерыв, как в школе, не было. Окончание урока объявляли командой.

Сейчас, после обеда, они стояли во дворике, дожидаясь автобуса, который по расписанию вёз пятёрку на другой конец учебного городка. Ну и поскольку в пределах видимости транспортного средства пока не наблюдалось, просто дышали холодным, промозглым воздухом.

– Стигли смо до вас, дошли смо код вас^[2]… – бормотал Денис себе под нос по-сербски.

Фразу эту проходили на самом первом занятии по языку, и Павленко она до сих пор не очень давалась. Да и молчуну Игорю Водневу тоже.

– Я пришёл дать вам волю! – буркнул Варвар сердито, переходя на русский. – Я чего-то вообще в толк взять не могу, зачем нам сербский?

Он обернулся к товарищам, стоявшим этакой подковкой, фокусом обращённой к нему, скользнул взглядом по лицам в поисках поддержки.

Воднев смотрел куда-то вниз, на асфальт. Дёмин мрачно катал желваки. Морошкин ехидно усмехался. Один только Свешников глядел на него с наивной добротой чеховского интеллигента, губы его зашевелились, будто он собрался что-то сказать.

Но Денис продолжил сам:

– Там, в той Москве, что, полно знатоков сербского? Кому мы должны это впарить – «Стигли смо до вас»?! Будем говорить как говорим – пусть думают, что сербский!.. И вообще…

– Что «вообще»? Поясни мысль, – мрачным, почти приказным тоном произнёс Дёмин.

– Не очень я понимаю, зачем мы для такого дела нужны. Мы что, шаркуны паркетные? – выпалил Денис с неожиданным жаром. – Мы ж боевые офицеры!

И покосился на Свешникова, только тут сообразив, что концовка тирады может прийтись тому не по вкусу.

– Там паркета ещё нет, – деликатно заметил историк.

– Какая разница! – махнул рукой Павленко. – Не наш это профиль, не наш – по будуарам дворцовым шариться!

– Ага! Ну да, по будуарам… – тут от ремарки не удержался Морошкин. Обронил тихо, но отчётливо:

– Мы ведь больше по девишным… Это наш профиль…

У Павленко лицо вспыхнуло.

– Не суть, – процедил он сквозь зубы. – Не Цицерон, говорю, как умею…

– Так что ты говоришь? Когда к сути перейдёшь? – спросил Дёмин холодно. Быстро и колко глянул на Морошкина.

Тот потупился, хотя губы продолжали кривиться в довольной усмешке.

Денис снова посмотрел на Игоря. Воднев продолжал грустно изучать кусок асфальта перед собой, будто рассчитывал найти на нём нечто сокровенное.

– А то, что я считаю, что мы это задание запросто провалить можем, – отчеканил Павленко. – Стигли смо… А если они нас сразу под белы руки – и в кутузку? Нас ведь только пятеро будет. Это в Козельск мы с войском пришли. Чего дальше лопотать будем, когда кандалы напялят? И помощи уже тогда не дождёшься! Нас там никто не знает, никому мы не нужны.

– Говори, говори… – кивнул Дёмин. Хотя по лицу его невозможно было понять, согласен он с капитаном или нет.

– Ну, даже если нас сразу не схватят, ну, допустим, потолкуем мы с каким-то воеводой, каким-нибудь сотником. Где гарантия, что на самый верх пробьёмся?

У Свешникова опять по лицу пробежала лёгкая тень, будто возразить хотел, только Денис опять не дал ему и слова вставить.

– И последнее! – бухнул Варвар. – Хорошо, Скопина мы этого спасли, задание вроде выполнили. Но мы ведь по легенде должны были пять сотен сербских мушкетёров в Москву привести, так? Под этим соусом мы в Кремль дорогу себе должны прокладывать?

Он обвёл взглядом лица товарищей, опять пытаясь прочитать, что в их глазах. Морошкин молча кивнул.

– Так ведь мы этих мушкетёров не приведём! Неоткуда нам их взять! – уже почти перешёл на крик Павленко. – И как это должно понравиться – да тому же Скопину? О том, что мы его спасли, он ведь и знать не будет. Он будет смотреть на нас как на…

– Как на пятерых авантюристов, – спокойно продолжил Дёмин.

– Сербов… Дошли смо код вас… – почти прошептал Воднев, поднимая голову.

– Автобус! – весело бросил Морошкин.

Серый электромобиль «Газ» почти бесшумно вкатился во дворик, описав полукруг, остановился метрах в трёх. Приглашающе распахнулась пассажирская дверь.

Дёмин поглядел на Свешникова, мотнул головой в сторону автобуса. Историк чуть помялся, затем нырнул в салон. Остальные последовали за ним по ранжиру.

Павленко сел рядом с Водневым. На душе было пакостно.

«Как если бы перед девкой портки снял, а она тебе фигу ручонкой сложила, – резюмировал Денис про себя. – Ладно, я хоть не молчал».

– Игорь, опять будешь изучать генератор? – спросил он Воднева. – Это ж, наверно, поинтересней, чем сербский?

– Не знаю, – Воднев отвечал односложно. – Может, и генератор.

– А что, в самом деле такая продвинутая штука? – наседал на него Павленко.

Игорь пожал плечами.

– Очень продвинутая.

И столь же немногословно продолжил:

– Такой если поставить, допустим, на этот вот «Газ», – он кивнул вперёд, в сторону лобового стекла, – то не надо никакой подзарядки, ездить будет практически вечно.

– Да что на «Газ»! – увлекаясь, воскликнул Игорь. – По мощности его и на бэтээр хватит, на средний танк! И ведь не огромная по размерам коробка – с чемодан. Но – тяжёленький, – уважительно прибавил он.

– Да, «другая Россия» лаптем щи не хлебает! – протянул Павленко мечтательно. – Не зря мы в Козельске старались… Алексей вон говорит, что тамошняя Русь, не растратив кучу энергии, сил, да просто народа на борьбу с игом, быстрее в рост пошла. Страна не дураков, а гениев!.. – промурлыкал он фразу из песни Талькова.

– …Холодная ядерная реакция, – завёлся и уже не мог остановиться Воднев. – Спецы говорят, что внутри этого чемоданчика идёт холодная ядерная реакция. От этого генератора будут заряжаться все наши гаджеты, «Кречет-2», «Саранча». Если дадут, конечно, – уточнил он сконфуженно.

Павленко дружески хлопнул его по спине.

– Нет, Игоряха, я тебе иногда завидую! Есть у тебя твои железки, и не паришься ты над этими… смогли… стигли!.. Ладно, приехали.

Автобус и в самом деле въехал во дворик, очень похожий на тот, из которого они отправились в путь.

У входа в учебный корпус их уже дожидался дежурный офицер с планшеткой в руке.

– Товарищи офицеры! Подполковник Дёмин и майор Морошкин – вам следует подняться в кабинет номер двадцать три.

Дёмин и Морошкин кивнули. Им опять предстоял психологический тренинг. Продвинутые коучи наставляли их «искусству рычажков и пружинок человеческого мозга», как шутливо именовал эту дисциплину Морошкин. Или, как говорил в кулуарах Павленко, «мастерству съёма и подката». Или, уже в формулировке Свешникова, методикам прокладывания дороги в Кремль, к самому сердцу Московского государства. Вопрос этот на самом деле волновал не только импульсивного Варвара, а всю пятёрку.

– Капитану Павленко и старшему лейтенанту Свешникову – на фехтовальный корт.

Алексей грустно вздохнул. Он бы предпочёл сейчас что-нибудь более интеллектуальное.

Денис радостно фыркнул.

– Не журись, история! Ляхов сегодня рубать будем!

– Капитану Водневу сегодня кабинет тринадцать.

Все переглянулись. Обычно Игорь уходил в пятнадцатый кабинет. Там он осваивал шняги и приблуды из «другой России».

Распахнув дверь кабинета, Воднев ещё с порога увидел, что это зрительный зал – с белым экраном во всю ближайшую торцовую стену. Лысоватый, в очках мужчина в белом халате поверх штатского костюма вскочил ему навстречу из-за преподавательского столика перед экраном.

– Здравствуйте! Кандидат технических наук Сидоров! Не удивляйтесь, сегодня вам предстоит сначала учебный фильм. А потом – вот это.

Он протянул руку в сторону дальнего конца кабинета. Последние зрительные ряды сидений были убраны. На их месте высилась незнакомая Игорю конструкция – похожая на опрокинутую набок громадную чашку штукенция, отливающая бледной бирюзой снаружи, а изнутри – мягкой зеленью.

Воднев сразу понял, что это какой-то стенд. Кусок, часть некоего экипажа, транспортного средства. Или его имитация. Как если бы у самолёта или катера вырезали рабочее место пилота или рулевого.

В глаза бросились высокое, с подголовником кресло, а перед ним находились приборная доска со штурвалом и экран, заменяющий собой лобовое стекло.

– Фильм будет посвящён управлению этой машиной, – доброжелательно кивнул Сидоров. – Вернее, это всего лишь тренажёр. Самой машиной мы, к сожалению, пока не располагаем.

Он пожал плечами.

– Не располагаем?.. – уставился на него Воднев.

– Я всё объясню! – улыбаясь, скороговоркой отбарабанил Сидоров.

– А это вон там ещё что? – кивнул Игорь на тёмный, почти чёрный контейнер, стоявший на полу в стороне от тренажера.

– Тоже объясню, – ласково пообещал кандидат наук, не переставая улыбаться. – Это – зародыш…

– Как? – изумился капитан.

– Эмбрион! – радостно изрёк Сидоров.

Мотнул головой.

– То есть это потом, потом. Перво-наперво фильм. Из всех искусств важнейшим для нас является…

– Кино, – обречённо довёл до конца легендарную фразу капитан.

Эх, Свешников его не слышал. Он бы сразу ткнул носом, что помимо кино Владимир Ильич говорил «…и цирк».

Глава 3

Шла третья неделя подготовки. Все из команды успели уже побывать в тринадцатом кабинете и потренироваться на стенде.

«С целью обеспечения взаимозаменяемости членов экипажа», – так резюмировал это старший прапорщик Марченко, который встретился им как-то раз в учебном корпусе, когда группу разводили на занятия.

Но Воднев, само собой, уделял тренажёру времени и внимания больше всех остальных, поскольку был в группе главным технарём. И мехводом, и электриком, и электронщиком, и программистом.

Вчера же у капитана Воднева выпал особый день. Ещё до обеда вместе с кандидатом наук Сидоровым и парочкой незнакомых штатских яйцеголовых уехал в «поле» – на полигон при учебном центре. Вечером, когда вернулся в общежитие, был усталый, но весь сиял.

– Дивные истории бает Игорь про «другороссов», – продолжал Павленко.

– Ага, – опять поддакнул Свешников.

– Этот «зародыш», эмбрион, или как его там – ну ты же видел этот ящик, он ещё лежал рядом с тренажёром? – Павленко глянул на Свешникова.

Оба, шагая по кругу, не переставали делать упражнения на релаксацию рук.

– Видел, – кивнул Алексей.

«Да и слышал вчера рассказ Игоря», – мог бы упредить ещё один вопрос капитана, но не стал. «Хочет поговорить – пусть выговорится», – решил Свешников.

– Меньше чем за шесть часов из простого песка этот ящик соорудил десантное судно на воздушной подушке! – радостно воскликнул Павленко. – Ну, не на воздушной, и не совсем такое, как наши… (Свешников опять согласно кивнул.) Вот нам бы такое! Пушка на нём! Игорь говорит, что покруче 152-миллиметровой нашей будет! От любого натовского танка после выстрела мокрое место останется! То есть наоборот, не мокрое, а очень сухое…

– Не, – Свешников отрицательно мотнул головой. – Не дадут. Нам не дадут. Теперь уже не дадут. Нам же и «Рекса» не обещают. А этот «другоросский» танк – это ведь танк по сути, так? Или даже, скорее, такая универсальная канонерка. Короче, он слишком здоровый, слишком огромный для портала. Почему и «другороссы» нам не его в готовом виде, а ящик прислали. Ящик – компактный. А раз из ящика уже сделан танк, то обратно его, как джина в бутылку, не загонишь. Всё, поезд ушёл. Теперь этот танк в лучшем случае передадут в войска. А нам – дырка от бублика.

Ему не дали изложить премудрости науки – неожиданно появился дежурный офицер.

– Капитан Павленко, старший лейтенант Свешников! Срочный вызов от генерала Пескова. В автобусе Денис шлёпнулся на сиденье опять рядом с Водневым.

– Эх, за что я люблю армию! Тут никогда не угадаешь, что будет в следующую минуту!..

Генерал Песков казался усталым и озабоченным.

– Товарищи офицеры, – не поднимаясь из-за стола, он обвёл цепким взглядом стоявшую перед ним пятёрку. – Получен новый приказ. Теперь ваша боевая задача ставится по-другому. Прошу садиться.

Когда перестали шаркать по полу ножками поудобнее расставляемых стульев и в кабинете установилась тишина, генерал продолжил.

– Итак, после длительных консультаций… – генерал зачем-то покосился на сидевшего сбоку порученца капитана Тузова.

Тот загадочно усмехнулся. Усмешка эта явно не понравилась генералу.

Кашлянув, Песков обернулся к пятёрке Дёмина и заговорил резче, отрывистее:

– После серьёзных консультаций первоначальный план сочли рискованным и потенциально малоэффективным…

«А я что говорил!» – мысленно похвалил себя Павленко. И нахмурил брови – чтобы не заулыбаться так же довольно, как капитан Тузов.

– Ваша новая задача: выдвинуться в район Клушино, упредив начало битвы. От вас требуется не допустить того разброда и шатания в русских войсках, какие случились в нашей реальной истории.

Генерал посмотрел на Свешникова. Тот кивнул. Он первым ухватил мысль генерала.

– Наоборот, нужно максимально мобилизовать войска! К моменту начала боестолкновения они должны быть готовы к нему! Ни в коем случае не допустить, чтобы поляки застали нас врасплох! – Генерал опять глянул на Свешникова.

Тот снова ответил кивком.

– Итак, – генерал нахмурился, чуть наклонив голову к столу. – В ваше распоряжение предоставляется арсенал вооружения и боеприпасов до тонны весом. Различные дензнаки того времени. В умеренном количестве, разумеется… В этот раз вы отправляетесь без адекватного задаче транспортного средства. Лошадьми должны будете обзавестись на месте. Но! У вас будет транспортный электромобиль «тачанка». Соответствующей грузоподъёмности, но с довольно ограниченными ходовыми качествами. Все знают, что представляет из себя «тачанка»?

Пятёрка дружно закивала. С виду «тачанка» была телега телегой, даже оглобли имелись. Однако на каждом колесе стоял портативный, не бросающийся в глаза электромотор. По твёрдой грунтовке «тачанка» могла спокойно везти полагающуюся ей тонну груза даже без запряжённого коня. Если совсем припрёт, оглобли мог подхватить человек и делать вид, что тащит телегу – но тогда общая скорость, конечно, не превышала скорости пешехода. Можно было вообще откинуть оглобли назад, чтобы не мешали, и прибавить ходу.

Управлялась «тачанка» от пульта, умещающегося в руке. Вот только прибегать к такой манере езды с убранными назад оглоблями рекомендовалось лишь в особых случаях. Самоходная телега могла оказаться выше понимания людей семнадцатого века, как заметил инструктор, проводящий занятие по ней.

– Энергообеспечение группы – от генератора из «другой» России, – возобновил инструктаж генерал. – Знакомая штука?

– Так точно, – ответил за всех Воднев.

– Генератор вам понадобится, поскольку аккумуляторы беспилотника «Кречет-2» и миникоптера «Саранча» придётся периодически заряжать. Ещё будет так называемый медицинский чемоданчик, тоже из «другой» России. Он включает набор из нескольких приборов для интенсивного лечения. Очень интенсивного, – генерал обвёл пятёрку взглядом, будто прикидывая, кому из них может потребоваться такое лечение.

– И это ещё не всё… – произнёс Песков после секундной заминки. – «Другая» Россия предоставляет нам особый дар. В точку рядом с вашим пунктом прибытия, буквально в ста метрах, и в то же самое время, даже на несколько минут раньше, будет доставлен контейнер. Это «зародыш»… Тузов, хочешь что-то сказать? – генерал обернулся к порученцу.

– Так точно, товарищ генерал! Эмбриокапсула! – радостно выпалил счастливый Тузов.

Генерал поморщился.

– Сами «другороссы» называют это устройство «зародыш». Капитан Воднев уже знаком с подобным? Можешь сидеть! (Воднев сделал движение, будто хотел вытянуться во фрунт) Но тот «зародыш» был предназначен для создания очень крупной машины. Этот будет компактнее. Но тип машины тот же… Тузов, что опять у тебя?

– Наши инженеры называют его «пауэрфилдховеркрафт»!

Генерал поморщился ещё сильней, чем прежде.

– Наши инженеры! – хмыкнул он. – А тамошние инженеры называют его «бесколёсник». В самом деле, колёс у этого транспортного средства нет. Но это не судно на воздушной подушке. Подушка в данном случае – из мощного силового поля. И таким же полем машина может защищать себя как бронёй. Техника вооружена электромагнитной пушкой. По могуществу это орудие превосходит все танковые пушки, существующие у нас в настоящее время. Так… насколько я поставлен в известность, боекомплект на сорок выстрелов. Вы все проходили обучение на тренажёре, имитирующем эту машину. Кстати, называется она «Единорогъ», с твёрдым знаком, – генерал усмехнулся. – Наибольшая подготовка, как известно, у капитана Воднева! Сидите! (Воднев опять сделал попытку вскочить со стула и вытянуться во фрунт). Но! Пока что это техника, нами не освоенная. Потому вам надлежит, подобрав контейнер, произвести расконсервацию машины в укромном и надёжном месте, опробовать её в управлении, в движении и снова спрятать в надёжном и укромном месте. Этот дар «другороссов» задуман как самый последний козырь, самый последний довод. Использовать его лишь в крайней ситуации, когда ничего больше не останется! Любой наш автомобиль – да что автомобиль, мотоцикл или скутер! – возбудит у местных нежелательные настроения. Машина же, перемещающаяся без колёс, вообще им крышу снесёт! Вопросы?

– Товарищ генерал, разрешите? – подал голос Павленко.

Морошкин глянул на него с неодобрением, Дёмин – удивлённо.

– Разрешаю!

– Товарищ генерал, но будет же у нас генератор, чемоданчик?

– Будут! – сурово изрёк генерал. – Но генератор и чемоданчик невелики по размерам. Если их специально не афишировать, останутся незамеченными. Генератор – устройство просто незаменимое. Малогабаритный, не шумит, практически вечный! Не та тарахтелка, которой вы в Козельске пользовались.

Офицеры заулыбались, Свешников довольно закивал.

– Всё? – генерал в который уже раз внимательно посмотрел на каждого в пятёрке.

– Никак нет, товарищ генерал! Разрешите ещё вопрос? – не унимался Павленко.

– Давай!

– Товарищ генерал, нами получено уже довольно много различной техники из «другой» России. А почему наши учёные до сих пор не наладили производство местных аналогов?

Увлечённый прямым диалогом с генералом, Павленко не заметил, как его друг Воднев отвернулся, пряча играющую на губах усмешку.

– Да, верно, – генерал тоже улыбнулся. – Нами получено уже довольно много различных аппаратов, приборов… Одних только генераторов – шестнадцать единиц. Все используются в войсках, в лабораториях… Это, кстати, одна из причин, почему мы так доверяем этому генератору. Но чтобы самим создать нечто подобное… – генерал задумался, подбирая нужные слова.

– Как думаешь, Денис, если бы мы передали инженерам в прошлое, в тридцатые годы двадцатого века, нынешние компьютеры, смартфоны, всю имеющуюся на них документацию, смогли бы тамошние умельцы быстро наладить собственный выпуск такой техники?

– Товарищ генерал! – в этот раз капитан всё-таки вскочил со стула, встал навытяжку. – Думаю, что инженеры тридцатых годов столкнулись бы с рядом трудностей…

– Так, так… Продолжай, – кивнул генерал.