Тина со смешком встала с места и направилась в коридор со стаканом воды, налитым из кувшина с узким горлышком. Стоил этот сосуд прилично. Я слышал, что на него при изготовлении было наложено особое заклятие, делавшее воду всегда свежей и прохладной, вне зависимости от того, когда ее налили.

Тина успела на ходу чмокнуть меня в щеку влажными губами. Я вытер рукой следы от поцелуя (хм, я почему-то надеялся, что первой будет все же Лиринна) и вопросительно посмотрел на Марсена. Он перехватил взгляд и улыбнулся.

– Мистер Таг…

– Мастер Таг, – поправил гном. – У вас, людей, мистеры, а у нас, гномов, мастера. Прошу впредь не забывать.

– Простите, мастер Таг. Вот – человек, о котором я рассказывал. Думаю, ему ваше дело будет по плечу.

Гном смерил меня взглядом сквозь очки с толстыми линзами. Оказывается, этот парень слепой как крот!

Я был в два раза выше его ростом, но мастер Таг умудрился посмотреть на меня свысока.

– Это надежный человек?

– Надежней не бывает, – заверил гнома Марсен. – Я знаю его не первый год.

Гном потянул пальцами кончик ухоженной бороды и задумался. Пока он прокручивал в голове варианты, я разглядывал перстни на его руках. Их было ровно десять – по одному на каждый из пальцев. Я не ювелир, однако знал, что любой из этих перстней решит наши денежные затруднения. Вернулась Тина.

– Дирк уже пришел в себя и спрашивает, что ему сделать с этим нахалом? – девчонка стрельнула в меня смеющимися глазами.

– Ничего, – сообщил гном. – Я не хочу, чтобы из моего лучшего телохранителя сделали котлету. Я плачу Дирку деньги не для того, чтобы он потратил их на лекарства.

– Ваш Дирк сделал все что мог, – примирительно произнес я. – Он просто не ожидал, что я применю несколько подлых приемчиков.

– Дирк должен быть готов к любым приемам, – сверкнув глазами, изрек гном.

Он был прав, и я не стал спорить. Тем временем Марсен взял быка за рога:

– Так что скажите, мастер Таг, о Гэбриле? Он подходит?

– Думаю, да, – поджал губы гном. – Придется поверить вам на слово.

– Мастер Таг, вы не пожалеете. Гэбрил – то, что вам надо!

– А он дорого берет за услуги? – с опаской спросил гном.

Так, решающий момент. Интересно, какой ответ может устроить мастера Тага? Если Марсен скажет, что я дорогой детектив – это может отпугнуть гнома. С другой стороны, гном, возможно, привык получать самое лучшее, и если Марсен продешевит – мастер Таг откажется.

– Очень дорого, – наконец решился адвокат, и гном с облегчением вздохнул.

Когда вам в последний раз доводилось видеть щедрого гнома? Неужели мне настолько повезло?

– Я работаю в паре, – сообщил я гному. – У меня есть помощница, поэтому оплата должна быть двойной.

Гном покусал губы. Он понимал, что его пытаются развести на бабки, но, видимо, отчаянно нуждался в моих услугах. А ведь я до сих пор не знал, что ему нужно, однако пер нагло, как носорог.

– Не возражаю, – скрипя зубами произнес гном.

– Задаток попрошу вперед, – я ринулся в атаку, закусив удила, и снова не поинтересовался, что гному нужно. Возможно, зря. Вдруг ему срочно понадобилось чучело частного детектива для частной таксидермической коллекции?

– Сколько?

– Пять сотен рилли. Золотых.

– Ого! – Гном уронил свою челюсть до самого пола, а потом с трудом закрыл рот при помощи рук.

Скрежет зубов гнома, должно быть, было слышно даже на улице.

– И еще полсотни на предварительные расходы, – совсем распоясался я.

Это окончательно добило гнома. Трясущимися руками он вытащил из кармана чековую книжку и нарисовал несколько заветных цифр, потом аккуратно отделил чек и протянул. Я рванул с такой силой, что чуть было не оторвал чек вместе с руками.

– Вы отработаете все до последнего медяка, – предупредил мастер Таг.

За это время он постарел лет на десять.

– Не сомневайтесь, – заверил я. – Что я должен сделать за эти деньги – взорвать королевский дворец?

– Пусть дворец останется в покое. Нужно, чтобы вы нашли одну вещицу.

– Потерявшуюся или украденную? – поспешил уточнить я.

– Украденную, – твердо заявил гном. – Она дорога мне настолько, что если вы не найдете ее в ближайшие две недели – я умру.

– Естественной смертью? Неужто она ему настолько дорога?

– Нет, меня убьют, – грустно улыбнулся гном. Только тогда до меня дошло, что я вляпался во что-то очень нехорошее, но давать задний ход было поздно.

Есть люди, которые придерживаются мнения: лучший гном – мертвый гном. Я не из таких.

– О какой вещи идет речь?

– Мы, гномы, называем ее Ган-Ли.

– Впервые слышу об этой штуке.

– Не называйте Ган-Ли штукой, – рассердился гном.

– Желание клиента для меня закон, но я все равно ничего о ней не знаю.

Марсен приподнялся со своего кресла. За этот год он успел поднакопить жира – очевидно, Тина хорошо готовила. А ведь на его месте мог быть я!

– Думаю, что вам лучше обсудить дальнейшие детали в твоем офисе, Гэбрил, – предложил адвокат. – Что скажете, мастер Таг?

Мастер Таг сложил губы трубочкой и что-то пропыхтел. Понимай, как хочешь. Иногда эти гномы бывают такими воображалами, что заткнут за пояс любого самого вздорного эльфа. Уж я-то это знаю!

– Действительно, мастер Таг. Пройдемте к нам. Я угощу вас отваром из земляники. Очень помогает, – повторил я слово в слово фразу эльфийки и не удивился, когда услышал в ответ до боли знакомое:

– Не в нашем случае…

Когда мы вышли из кабинета Марсена, Дирк уже отошел, однако выглядел так, словно стоял одной ногой в могиле. Мастер Таг укоризненно покачал головой. Этот кивок предназначался обоим – мне за то, что я вывел из строя движимое имущество гнома, телохранителю за то, что оплошал. Подозреваю, что в коридоре я проходил проверку на вшивость или, если хотите, на профпригодность. Вряд ли мастеру Тагу нужен мямля или маменькин сынок. Если бы не прошел – разговор с гномом просто бы не состоялся.

Все что мы с Лиринной могли предложить гному в нашем офисе – детальный разговор и пресловутый земляничный отвар. Мастер Таг не отказался, однако землянику пил гораздо охотней, чем делился крупинками информации. Из него буквально приходилось тащить клещами каждую фразу.

– Скажите, мастер Таг, что такое Ган-Ли? – я обнаружил, что блокнот остался на своем месте в ящике письменного стола и обрадовался так, словно нашел купюру в сто рилли.

– Ган-Ли – это своего рода талисман на удачу и одновременно знак целого рода.

– А что он собой представляет? – я сделал первые пометки в блокноте.

– Это глиняная фигурка…

– Глиняная? – удивились мы с Лиринной. Гномы – большие любители повозиться с металлами, но вот глина…

– Ничего удивительного, – буркнул мастер Таг. – Ее сделали не мы, гномы.

Тут мастер Таг замолчал. Издевается, что ли?

Я не выдержал первым:

– А кто?

– Наши Прародители, – гордо ответил гном.

– Кто, простите?

– Прародители, – пояснил гном. – Не бабушки и дедушки, как вы могли бы подумать, а те, кто когда-то давно создал наш мир и населил расами.

Ага, слышал я о такой теории. Дескать, много-много лет назад, мир наш был сотворен из ничего некими сверхмогущественными существами. Очевидно, им совсем нечего было делать, и тогда они слепили из того, что было целый мир, а потом от скуки создали людей, гномов, эльфов и прочих существ, причем по поводу порядка появления на свет каждая раса придерживается собственного мнения.

– Понятно, а почему людям Ган-Ли не достались?

– Наверное, потому что мы, гномы, были первыми! – Все ясно, и этот туда же.

Каждому охота сообщить, что первыми на свет вылупились именно его сородичи. Это же так льстит самолюбию! Хотя я придерживаюсь мнения, что первый блин всегда выходит комом, а значит, первыми могли быть только мы – люди.

Я едва удержал Лиринну, которой не терпелось изложить свою версию (догадываетесь какую?). Не стоило терять хорошего клиента из-за принадлежности к другой философской школе.

– Можно узнать о внешнем виде Ган-Ли? Какой он?

– Вы меня перебили, – заворчал гном, – и я не успел ничего толком рассказать. Ган-Ли – маленькая глиняная фигурка высотой сантиметров двадцать. Она изображает одного из Прародителей. У меня с собой рисунок.

Гном положил на стол карандашный набросок, и мы с эльфийкой впились в него глазами. Моим первым мнением было, что прародителям стоило больше обращать внимания на собственную внешность, а уж только потом стряпать миры и их обитателей. Очень уж на редкость отталкивающими существами казались те, кто нас создал. Внешне они были чем-то похожи на все основные расы нашего мира и в то же время не похожи ни на кого – туловище с двумя руками и ногами, однако конечности отличались своей непропорциональной длиной; голова в виде яйца (на язык так и просилось слово «яйцеголовые); уши, опущенные книзу, как у спаниелей, и глаза, такие печальные-печальные, как у больной коровы.

– Скажите, пожалуйста, я могу взять этот рисунок с собой? – спросил я.

– Да, у меня еще есть.

Я люблю искать то, о чем имею хоть какое-то представление. Желательно не только визуальное.

– Вы сказали, что ваша жизнь в опасности. Почему?

Гном сморщился. Мы подобрались к теме, которая была ему глубоко неприятна.

– Ган-Ли – своего рода полковое знамя. Что происходит у людей, если знамя полка пропадает или достается врагу?

– Полк расформировывается, командир полка попадает под трибунал, приговор которого всегда один – казнь.

– Так и у нас, гномов. Род, утративший Ган-Ли, свидетельство доверия Прародителей, становится изгоем, проклятым родом, с которым не захочет иметь дело ни один порядочный гном. Тот из хранителей, кто не уберег Ган-Ли, обязан кончить жизнь самоубийством, иначе его подвергнут пыткам, а потом казнят самой страшной казнью на свете. Он будет гнить заживо, молить о смерти, но его муки продлятся три дня и только потом неудачливого хранителя убьют.

– Вы рассказываете ужасные вещи. Это же дикость какая-то! – вспыхнула впечатлительная Лиринна.

– Я говорю правду. Поверьте, на гномий взгляд люди и эльфы тоже порой творят невообразимо дикие вещи! – Задетый за живое, гном ощетинился и приготовился дать отпор дальнейшим нападкам эльфийки.

– Давайте успокоимся, – предложил я. – Не будем вмешиваться во внутренние дела наших рас. Все мы – люди, гномы и эльфы – очень разные. В нас есть и хорошее и плохое.

– Только в ком-то плохого больше, чем хорошего, – не удержался и буркнул гном, косясь на Лиринну.

Интересно, как эльфы и гномы уживаются в одном Квартале? Эти двое знакомы только пять минут, но уже готовы вцепиться друг в друга.

Я поступил как рефери на боксерском ринге – развел разгоряченных противников по разным углам. Лиринна отправилась в банк обналичивать чек. (Зная, какие штуки она вытворяет, я не беспокоился о возможном ограблении. Если бы Лиринну все же рискнули ограбить – жалеть пришлось бы не ее, а налетчиков). Гном же выдавил из себя очередную скудную порцию информации.

Вот, что удалось из него выжать: в роду мастера Тага было трое хранителей, каждый имел право держать у себя статуэтку не более месяца, потом ее забирал другой хранитель и так далее, по кругу.

Вчера статуэтка пропала, через две недели за ней должен заявиться следующий по очереди гном, облеченный высоким доверием пялиться на Ган-Ли целый месяц. Время поджимало мастера Тага как тиски, и он решил обратиться за советом к давнему поверенному в делах – адвокату Марсену.

Почему не в полицию? Ответ на этот вопрос лежал на поверхности. Во-первых, копы редко когда держат язык за зубами, стоило бы Тагу к ним сунуться и скоро гномы всей столицы были бы в курсе неприятностей мастера Тага. Во-вторых, в полиции служат люди, а уж как они относятся к Другим – не мне вам рассказывать.

Адвокат узнал, что я отслужил свое и вновь вернулся к профессии частного детектива и вечным финансовым затруднениям, поэтому быстро нашел подходящее решение. Я скучал по деньгам, гном – по статуэтке. Мы были хорошей парой и нуждались друг в друге сильнее, чем полушария головного мозга. Отсюда и аттракцион невиданной щедрости, проявленный мастером Тагом. Он согласился на мои грабительские расценки, лишь бы я разыскал столь драгоценную его сердцу статуэтку Ган-Ли.

Мы не стали дожидаться эльфийки. Я оставил для нее на письменном столе клочок бумаги, на котором написал следующее: «Заплати за аренду, скоро вернусь, Гэбрил». Перед словом Гэбрил расплылась большая клякса. Она маскировала неосторожно написанное желание «целую». Впрочем, Лиринна девочка уже большая и вполне способна догадаться, чем я хотел заняться по возвращению.

Гном приехал на собственной карете. Богачи могут себе это позволить. На козлах сидел кучер, я не удивился тому, что он был человеком. Когда у тебя хорошая зарплата, какая разница кто наниматель: гном, человек или эльф?

Дирк хотел сунуться в кабину, но мастер Таг отправил его на запятки. Я думал, что гном собирается со мной поговорить без лишней пары ушей, но он всю дорогу молчал, словно набрал в рот воды и не хотел расплескать. Так и ехали: гном смотрел в свое окно, а я – в противоположное.

Жил мой наниматель в Туземном Квартале. Иного я и не ожидал. После неоднократных волнений и массовых беспорядков всех Других селили только на этом острове, отделенном от материка разводным мостом. Даже не верится, что год назад я был среди защитников моста, не пускавших озверевших молодчиков в Туземный Квартал. Вот был ли на мосту мастер Таг, что-то не припоминалось. Когда я спросил его об этом в упор, гном пробурчал неразборчиво:

– Меня в тот день не было в столице.

На этом разговор закончился.

Карета прикатила к особняку гнома. Он выглядел так, словно был высечен из скалы, как выяснилось позднее – я не ошибался. Вся прислуга у мастера Тага тоже оказалась набранной из людей. Я слышал, что гномы терпеть не могут служить, а теперь в этом убедился собственными глазами. Бородатые карлики предпочитают вкалывать до седьмого пота в мастерских и каменоломнях или биться стенка на стенку с врагами. Они принципиально не признают над собой хозяев, однако предпочитают оставаться лояльными к их монаршему величеству, нашему королю. Думаю, потому что считают это наименьшим из зол.

Внутри особняка было светло – работящие гномы пробуравили скалу, как черви яблоко, и проделали массу оконных отверстий и высоких (в первую очередь для гномов) коридоров, поэтому я успел пересчитать головой почти все притолоки.

– Где вы хранили вашу статуэтку? – спросил я Тага, пока он вел меня по одному из на редкость запутанных проходов.

Архитектор, строивший этот дом, должно быть, провел остаток дней в психушке.

– В самом надежном месте, – вздохнул гном. – Во всяком случае, до вчерашнего дня я именно так и думал.

– И что это за место?

– Я называю его сейфом, хотя на самом деле это выдолбленная в скальной породе комната, похожая на каменный мешок, с одним единственным выходом, на который наложено охранное заклятие.

– Очень смахивает на королевское хранилище, – усмехнулся я.

– Да, такое же надежное, – доверительно сообщил гном.

Действительно, такое же «надежное». Никто до сих пор не знает, что в прошлом году королевская казна была ограблена и из нее вынесли очень ценный артефакт. Тогда я вляпался в эту историю с похищением Ключа от Портала по полной. Вот и в этом случае пропала какая-то глиняная свистулька, а голова Гэбрила Сухаря уже торчит здесь по самые уши.

– Охрана у входа есть?

– Да, – лаконично ответил гном.

Мне что – уронить его на холодный пол и пинать до тех пор, пока он не научится разговаривать?

– «Да» – ответ недостаточный. Нужны подробности.

– Вход охраняют двое. Охранники меняются через каждые три часа. Ни один из них не может проникнуть внутрь: сожжет на месте.

Знакомая схема. Вместо того чтобы обездвижить воришку, дабы потом допросить как следует (вдруг удастся выйти на наводчика и раскрутить всю шайку), заклинание просто его испепелит и перед вами останется лежать обыкновенная кучка пепла, расспрашивать которую – самое бесполезное занятие на свете. С другой стороны, такое защитное устройство играет огромную воспитательную роль: отпугивает потенциальных воров и грабителей.

– Я смогу попасть в ваш сейф?

– Сможете. Сейчас я произнесу кодовое слово и деактивирую ловушку, – пояснил гном.

– Скажите, а кто-то другой мог узнать кодовое слово и им воспользоваться? – спросил я.

– Его и так здесь каждая собака знает, – ухмыльнулся гном. – Но это ничего не дает. Заклинание срабатывает только на мой голос. Любой, кто попытается его подделать, обречен.

А я как раз собирался спросить его о пародистах!

Дверь, ведущая в комнату, откуда испарился Ган-Ли, смахивала на огромный канализационный люк, поставленный вертикально. Однако в отличие от городской канализации, за ней водились совсем иные сокровища. И пахли эти сокровища совсем по-иному. Именно так пахнут все деньги мира, собранные в одном месте.

Я никогда в жизни не видел так много золота, серебра, драгоценных камней и прочих дорогих вещей, содержавшихся в столь восхитительном беспорядке. Должно быть, у гнома имелась какая-то система хранения всего этого добра, но человеку со стороны эти залежи напоминали обычную мусорную кучу, в которой вперемешку лежали картофельные очистки и обрывки старых обоев.