Глава 3

2014 год

Виктор еле отсидел пару по «Уголовному праву» и, прикинувшись больным, покинул университет, чтобы скорее вернуться домой, где его ждала Она. Любимая, милая, единственная… родная. Он познакомился с ней только вчера вечером, в ночном клубе, но чувствовал, что знает ее всю жизнь. Это была девушка его мечты. Олицетворение женственности и грации. На ее фоне блекла любая королева красоты. Она была воплощением его идеала, от макушки до маленьких ступней. И он, с четырнадцати лет имеющий постоянную близость с девушками, разбивший не одно девичье сердце, оторопел, глядя на это совершенное творение природы. Представитель «золотой молодежи», обладающий всеми необходимыми атрибутами: дорогим автомобилем, квартирой в центре города, солидным банковским счетом… растерялся при виде этого неземного существа. К счастью, не он один впал в ступор, при виде этой богини. Она скромно сидела у барной стойки, потягивая коктейль через соломинку, а вокруг нее была зона отчуждения. Люди разбегались, потому что на фоне ее совершенства их недостатки и пороки проявлялись еще четче. Виктор лишь смотрел на нее, даже не думая о том, чтобы познакомиться.

Неожиданно ди-джей поставил старую музыкальную композицию зарубежной исполнительницы. Зычный, хорошо поставленный голос выводил рефреном английские слова «all or nothing», которые переводились в его мозгу в горящую ярким огнем фразу «всё или ничего». «Всё или ничего! Всё или ничего! Всё или ничего!» – шептал Виктор, продвигаясь через толпу завсегдатаев ночного клуба.

– Всё или ничего! – глядя на девушку, произнес молодой человек, любуясь ее правильными чертами лица. В них было что-то очень знакомое, но одурманенный алкоголем организм отказывался анализировать получаемую информацию, он хотел лишь смотреть и смотреть на сидящую перед ним девушку.

– Прости, что ты сказал? – девушка наклонилась к Виктору, чтобы лучше его расслышать – Музыка очень громко звучит, повтори, пожалуйста.

– Я говорю, почему ты не танцуешь? – Виктор спросил первое, что пришло в голову, автоматически подметив, что даже голос у девушки был красивым. Как мелодичный перелив серебряных колокольчиков на легком ветру.

– Всё из-за них, – девушка кивнула вниз. Виктор посмотрел в указанном направлении и его взгляд остановился на изящных туфлях лодочках, небольшого размера – Новые туфли, ноги натерла, пока до клуба дошла.

– Тебя как зовут?

– Меня Аней, а тебя?

– А я Виктор, – молодой человек вновь посмотрел на туфли девушки – Можно пластырем заклеить…

– У меня нет пластыря и бармен говорит, что в аптечке есть только бинт.

– У меня есть, – не растерялся Виктор – Но только дома…

Девушка задорно рассмеялась:

– Не плохой способ заманить меня к себе домой, – Аня показала большой палец – Но я не такая! Прости, ничего не получится, поищи другую девушку.

– А какая ты? Чем ты отличаешься от других девушек? – перекрикивая шум зала, спросил Виктор, наклонившись вперед и практически касаясь ее щеки. Ее запах сводил его с ума, от нее пахло чем-то неведомым и возбуждающим, он еле сдерживал себя, чтобы не заключить девушку в свои объятия…

– Ну, первое отличие, мне двадцать лет и я еще девственница…

– Да ну… – однажды, прочитав несколько статей о телегонии, Виктор окончательно решил для себя, что женится исключительно на девственнице. Чтобы его дети были похожи на него, а не на первого мужчину своей жены – А во-вторых что?

– А вот что «во-вторых», «в-третьих» и так далее, узнает лишь мой муж… – девушка отсалютовала Виктору бокалом с коктейлем.

– Ты где живешь, Аня?

– В институтской общаге на Фонтанке, а что?

– Вообще замечательно! – Виктор приободрился – У меня «трешка» на углу Московского проспекта и набережной Фонтанки…

– И что? – в голосе Ани явно читались непонимание и удивление.

– Поживешь пока в одной из комнат…

– В каком смысле пока и зачем?

– В том смысле, что пока мы не поженились, ты будешь жить в одной из комнат моей квартиры.

– Это что, шутка такая?! – Аня отставила пустой бокал в сторону и серьезно посмотрела в глаза Виктору – Не смешно!

– Аня, я конечно немного пьян, но я сейчас серьезен. Я никогда, слышишь, никогда раньше не был настолько серьезным. Знаешь, я вообще в этот клуб никогда бы не приехал, если бы не одногруппники. Понимаешь, это судьба! Она свела нас в этом ночном клубе на окраине города и, если я сейчас тебя упущу, возможно, мы больше никогда не увидимся. Если все так, как ты говоришь, то я хочу, чтобы ты стала моей женой. Ты согласна?

– Э-э-э… Витя, ну это как-то неожиданно, я даже не знаю тебя толком. Кто ты, кто твои родители и вообще…

– Анечка, это все не важно, я тебе симпатичен?

Девушка окинула взглядом стройную, спортивную фигуру высокого молодого человека. Отметила его модную прическу, привлекательное лицо с чувственными, еще по-юношески припухлыми губами, средиземноморский загар…

– Да, ты мне симпатичен… внешне. Но это лишь обертка, я не знаю, что ты собой представляешь в жизни: твой характер, твои привычки, твои принципы…

– Вот, вот, все правильно говоришь, – Виктор перебил девушку – Поэтому тебе надо немного пожить со мной, без интимы, просто, чтобы понять, что я за человек.

– М-м-м – Аня задумалась над словами Виктора, в его словах был резон – Ну, если без интима…

– Я тебе обещаю, клянусь здоровьем своих родных и близких, что я даже говорить на эту тему не буду.

– Ну, хорошо, – лицо девушки покрылось румянцем – Давай я соберу вещи, и завтра к тебе перееду…

– Сегодня! Сейчас! Все необходимое купим!

– Все купим, прямо как в «Красотке» …

– Ага, только ты в отличие от нее чистая и непорочная! Милая, нежная, любимая и невинная девушка моей мечты.

***

Черный мощный кроссовер «Инфинити», с красующейся аэрографией багровых языков адского пламени по всему корпусу автомобиля, за пятнадцать минут домчался до дома на углу Московского и Фонтанки. Молодые люди поднялись на последний этаж.

– Выбирай любую комнату, – Виктор обвел рукой пространство квартиры.

Аня, цокая каблучками и хмурясь от боли при каждом шаге, сделала свой выбор на светлой комнате, с большими окнами, выходящими на реку.

– Из окон виден мой универ, – девушка застенчиво улыбнулась и села на край кровати – Ты мне пластырь обещал…

– Да, извини, сейчас принесу… – смущенный Виктор вылетел из комнаты, в надежде, что Аня не заметила его возбуждения и голодных глаз, поедающих ее стройную точеную фигурку.

Остановившись на кухне, молодой человек стал судорожно вспоминать, где в квартире лежит аптечка и есть ли она вообще. Через десять минут поисков Виктор вошел в комнату, радостно неся перед собой пачку бактерицидных пластырей. Пластырь не понадобился: Аня скромно спала на краю кровати. Витя бережно укрыл ее пледом и тихо вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Утром молодой человек также тихо собрался и уехал в университет, оставив на кухне записку. Он не стал будить девушку, посчитав, что если Ане двадцать лет, то она уже не учится по субботам, в отличие от него.

***

И вот сейчас, на крыльях любви, с букетом алых роз и горячими, только что испеченными круассанами, он мчался к ней, своей единственной и неповторимой, уповая на то, что она еще не проснулась…

Первое, что бросилось в глаза, когда он вошел в квартиру, это чужие мужские ботинки в прихожей, мирно стоящие возле обувной полки. Не веря своим глазам, на автопилоте, Виктор подошел к комнате Анны и в приоткрытую дверь увидел ужасную картину. Это был шок! Это была катастрофа! Это было смертью его мечты! Обескураженный он прошел на кухню, а перед его глазами стояла лишь эта картинка. Мирно спящие, утомленные близостью люди. Мужчина и женщина. Он лежит на ней, а ее тонкие, изящные руки покоятся на его мощной, рельефной спине. Из-за его плеча было видно ее красивое, безмятежное, невинное лицо… Невинное? Буря эмоций огнем опалила душу, выжигая страх и неуверенность. Виктор увидел на кухонном столе набор ножей в деревянной подставке. Уже не нужные розы и круассаны немыми свидетелями предательства глухо упали на пол, а в руках их место занял самый большой нож, с белой пластмассовой ручкой. А в голове крутилась спасительная мысль: «Она не хотела, он ее заставил, ведь еще вчера Аня была невинной… он ее заставил!»

На цыпочках, так, чтобы не разбудить спящих, Виктор прокрался в комнату и остановился возле кровати. Он смотрел на загорелую спину соперника, намечая место для рокового удара, точно под левую лопатку. Руки крепко обхватили рукоять, нож на уровне глаз, резкий выдох и тридцатисантиметровый клинок, коршуном обрушился вниз…

Глава 4

Под мерное, чуть слышное постукивание колес комфортабельной электрички, Вин и Надя ехали в Лугу. Вин купил билеты на три кресла в одном ряду и Надежда, вольготно устроившись на двух из них, положив голову на колени мужчины, увлеченно читала роман «Черновик». Вин, откинувшись, сидел в расслабленной позе в кресле у прохода и, периодически отпивая кофе из картонного стаканчика, поглядывал на красивую женщину в брючном костюме, сидевшую по диагонали от него.

– Ну что, половину книги уже прочитала?

Надежда приняла вертикальное положение, взяла из рук Вина стаканчик и сделала небольшой глоток:

– Хм, вкусненько. Да, почти половину прочитала.

– Хорошо, тогда я смогу тебе рассказать одну историю.

–Опять твои фантазии на тему того, что жизнь – это глобальная игра, ты выходец из преисподней, а со мной ты возишься, потому что у тебя на меня большие планы, да?

– Нет, – Вин отрицательно покачал головой – О том, что написано в этом романе. Вернее, о том, что написано неверно.

– Ну, давай, – Надя опять легла головой Вину на колени и прикрыла глаза. Несмотря на всю свою ершистость и показную иронию, ей нравились рассказы Вина. Ей нравился его голос и манера говорить…

– В общем, в мире есть такие места, они не стабильны и периодически мигрируют. В этих местах возникает «пробой», это временной коридор, соединяющий настоящее с прошлым и будущим.

– А в книге написано, что с другими мирами.

– Нет, это не совсем так, точнее совсем не так, но об этом позже. Так вот, в месте пробоя появляется Башня, не дом, ни крепость, а именно Башня, имеющая несколько входов и выходов. Войдя в башню и заплатив Таможеннику установленную плату, можно попасть в прошлое или в будущее.

– Прямо в любое время, в какое захочу? – Надежда открыла глаза и взглянула на Вина.

– Нет, в определенное время. «Пробой» соединяет конкретные временные даты, с некоторым отступлением.

– С каким?

– Ну, например, из сегодняшнего дня мы можем попасть в 5 марта 1242 года и быть свидетелями Ледового Побоища. А завтра мы попадем уже не в 5 марта, а в шестое и увидим лишь окровавленный лед Чудского озера. И если мы проведем неделю в 1242 году, то выйдем в своем времени на неделю позже.

– А, понятно. Так вообще можно попасть в какой-нибудь мезозой и послужить завтраком для динозавра.

– И такое бывало. Об этом позже. Сейчас о Таможеннике. Таможенник, это администратор Башни. Человек, которого выбрала Башня по тем или иным причинам. В Башне и в пределах дюжины метров от нее он обладает сверхъестественными способностями. Может голыми руками согнуть рельсу, поднять грузовик и при этом живуч, как дождевой червь.

– В книжке об этом написано.

– Угу, но там не написано еще кое-что. Таможенник, это человек, который не вправе изменять своему слову. Сейчас мы едем с тобой в одну такую Башню, нам очень повезло, что из девяноста девяти Башен, существующих в мире, одна находится так близко к Санкт-Петербургу.

– Опять шутишь?! Думаешь, дал интересную книгу почитать и я тут же поверю всем твоим россказням?

– Можешь не верить, но ты должна знать, что с Таможенником этой Башни у меня натянутые отношения. Вернее, у него со мной.

– Из-за чего? Бабу у него, наверное, увел?!

– Это не важно, ты должна лишь знать, что он обещал при встрече набить мне морду. А учитывая его силу, это может очень плохо для меня закончиться. Поэтому, если ты увидишь, что со мной что-то произошло, не кричи и никуда не убегай, поняла?

– Поняла-поняла, фантазер. Когда тебе будут бить морду, я просто буду скромно стоять в стороне и наслаждаться зрелищем. – Надежда махнула на Вина рукой и вновь погрузилась в чтение.

***

Я не стал раскрывать Надежде всех перипетий связанных с Таможенником. Все на самом деле просто и банально. Конфликт возник в 1939 году…

После революции 1917 года в Москве, в одной из двух Крестовских водонапорных башен образовался «пробой». Произошло уникальное событие, в Москве одновременно действовало две Башни, соединяющие настоящее с прошлым и будущем: Сухаревская и Крестовская. Каждая Башня, как проводник, ограничена временными рамками – от двадцати до пятидесяти лет, хотя в Чили есть Башня, которая существует уже более двухсот лет. Так вот, в 1939 году, при реконструкции Ярославского шоссе было принято решение о демонтаже Крестовских водонапорных башен (а за два года до этого уничтожили Сухаревскую Башню). Одну из башен демонтировали очень быстро, а вот вторая не давалась ни в какую. Башня уже дышала на ладан как проводник, ей оставалось «жить» в этом статусе максимум полгода, но, тем не менее, она все еще сохраняла свои функции со всеми вытекающими обстоятельствами. Что с ней только не делали, даже пытались взорвать, но ничего ее не брало. Начальника стройки привлекли к уголовной ответственности за саботаж, та же участь грозила и главному инженеру, моему хорошему знакомому и очень интересному человеку.

Я не мог ему отказать, когда он обратился ко мне за помощью. Мой основной навык, как демона, заключался как раз в том, что я с легкостью находил «точку напряжения» в любой крепостной стене и разрушал защитные сооружения одним ударом.

Я обходил Башню по кругу, внимательно осматривая кладку, стуча пальцем то там, то здесь и прикладывая при этом ухо к стене. Стоящий неподалеку молодой человек в пенсне и бушлате с поднятым воротником, зажмурив глаза, подставлял лицо солнцу и иногда смотрел на меня, улыбаясь, как родитель, наблюдающий за игрой неразумного дитя. Этот молодой человек был Таможенником. Я нарисовал на стене мелом белый крест и отошел подальше от Башни, показав крановщику, куда надо бить «шар-бабой». С лица таможенника сползла улыбка, когда вглядевшись, он понял, кто я такой. Он кинулся наперерез несущемуся тридцати тонному чугунному шару, но было уже поздно. С гулким ударом шар врезался в стену, по Башне пробежало гулкое эхо и через мгновение, накренившись вправо, она рухнула, осыпавшись тысячами кирпичей.

«Сейчас у меня нет силы, чтобы разбить твою самодовольную морду» – проговорил Таможенник глядя на меня – «Но однажды мы встретимся, и я нанесу тебе такой же фатальный удар. Один! Но даже твоя адамантитовая голова его не выдержит!».

А затем Дмитрий растаял прямо в воздухе, на глазах у целой бригады недоумевающих рабочих. Башня призвала своего Таможенника в новое место.

Я краем уха слышал, что вначале Дмитрий обосновался где-то в крепостной башне на границе с Монголией, затем его таможня перекочевала в окрестности Дублина и вот, он появился под Петербургом.

За последние восемьдесят лет я пользовался услугой Таможенников всего несколько раз, Башней находящейся в Светлогорске и Башней расположенной под Ереваном…

***

– Чего ты на нее так смотришь, понравилась? – Надя ткнула локтем Вина, идущего по вагону следом за девушкой в брючном костюме и смотрящего на ее аппетитные бедра.

– Ау! – Вин скривился, прикинувшись, что удар локтем под ребро достиг цели – Что за ревность? Ревнуй Валеру, у меня с тобой ничего не было и нет. Мне просто жаль девушку, ей сейчас до вокзала тащить этот чемодан по окружной дорожке с разбитым асфальтом. Думаю, надо ей помочь.

– Угу, так я тебе и поверила, у тебя одно на уме… – Надя отвернулась от Вина, глядя на здание небольшого железнодорожного вокзала на станции Луга. Несмотря на ремонт и чистый фасад, от вокзала все еще веяло ушедшей монументальной эпохой.

– Надя, ты постой здесь, я сейчас девушке помогу чемодан донести и вернусь! – Надежда посмотрела, как Вин, что-то с улыбкой говоря, подхватил одной рукой чемодан, а другой девушку под ягодицы и ловко перепрыгивая через рельсы, под смех девушки направился к вокзалу напрямую.

– Ну вот, оставил меня одну, я может тоже на ручки хочу, – пробурчала Надя и потянулась за другими пассажирами к вокзалу по окружной дорожке.

***

– Ты чего меня не послушала и к вокзалу подошла? – Вин, уперев руки в бока, навис над Надей.

– А ты чего меня обманул, сказал, что девушку до вокзала проводишь, а сам с нею в здание вошел, а? – тут же парировала Надя.

– Я просто подумал, может ты тоже хотела, чтобы я тебя на руках до вокзала донес, – Вин жестом показал маршрут от электрички до здания вокзала – Ладно, пойдем к Башне, вон она торчит, совсем рядом.

Справа от здания вокзала, в сквере, в окружении деревьев стояла старая водонапорная башня с глухой металлической дверью. Вин постучал в нее несколько раз, но никакой реакции не последовало. Тогда Вин шандарахнул в дверь ногой так, что она завибрировала.

– Я сейчас, блин, стукну, мало не покажется! – из-за двери послышался приглушенный раздраженный мужской голос – Приходите через час, сейчас занят.

– Открывай, Дима, это Вин!

Дверь резко раскрылась, и Надежда увидела высокого мужчину среднего возраста, в наглухо застегнутой шинели, с удивлением смотрящего на них:

– Вин?! Сам пришел?!

– Как видишь, сам пришел.

– Ты же помнишь, что я тебе обещал в тридцать девятом? – мужчина провел ладонью по небритым щекам.

– Помню, но обстоятельства сложились так, что мне нужна моя дверь.

– Дверь ему нужна, ну ты и наглец! Знаешь, я уже не держу на тебя зла, ты своими действиями тогда спас от репрессий многих людей, но я дал слово…

– Я помню, давай, бей и закончим на этом.

Надежда с непониманием смотрела на происходящее. Двое мужчин выясняют отношения возле входа в старую водонапорную башню, говоря о давно ушедших временах. Но более всего ее смутило то, что в приоткрытую дверь она видела убранство помещения водонапорной башни. Мраморный пол, ростовые зеркала, позолоченные бра, мебель из красного дерева и кованая винтовая лестница, как будто были вырваны из интерьера какого-то дворца.

– Я не могу ударить вполсилы, Вин. Башню не обманешь.

– Бей!

– Я не хочу тебя убивать, Вин, уходи быстрее, пока Башня еще дает тебе уйти! – мужчина отступил вглубь помещения и стал закрывать дверь, но Вин уперся в нее своей рукой.

– Уже поздно, Дима… Башня накрыла нас пологом. Бей!

– Чёрт, чёрт, чёрт… – Дмитрий запустил пятерню в волосы – Зачем я тогда это сказал. Если бы не ты, Женьку расстреляли бы в сорок седьмом году. Ты его спас, ты помог ему стать врачом, помогал, когда он был в детдоме, а я сейчас должен тебя убить! Напрасно ты пришел сейчас, Башня уже успела набрать силу, где ты был два месяца назад?

– Я только ночью узнал, что ты появился в наших краях, я уже давно не живу в Москве… Дима, бей!

– Я размозжу тебе голову. Мой удар сильнее, чем удар той тридцати тонной «шар-бабы» разрушившей Крестовскую Башню.

– Не размозжишь, бей!

– Почему ты в этом так уверен? – Дмитрий с отчаянием и надеждой задал вопрос.