Пролог

– Мне сложно сказать, что послужило причиной такого резкого ухудшения здоровья у Коли. Возможно, все связанно с его психическим состоянием, – крупный мужчина, сидящий за столом напротив родителей Коли, устало снял очки и двумя пальцами надавил на уставшие глаза. – Вообще, откровенно говоря, есть в этой болезни что-то странное.

– Что вы имеете ввиду, Павел Александрович? – сидевший до этого склонив голову и безучастно слушающий доктора папа Коли, встрепенулся. – Что может быть странного в спинально-мышечной атрофии?

– Да я даже не знаю, как объяснить, – доктор водрузил очки на переносицу крупного носа и, мгновение поколебавшись, все-таки решился и продолжил. – У меня стойкое убеждение, что это псевдоболезнь…

– В каком смысле? – красивая, но уставшая женщина с аристократическими чертами лица, испытующе посмотрела на врача. – Вы считаете, что мой сын симулирует?!

– Нет-нет, ни в коем-случае, – Павел Александрович вскинул ладони в защитном жесте. – Я неточно выразился. Если по-простому, то у вашего сына некая болезнь, которая хочет, чтобы мы ее приняли за спинально-мышечную атрофию. А на самом деле это нечто иное…

– На лицо все симптомы спинально-мышечной атрофии, – папа Коли раздраженно хлопнул себя ладонью по колену. – У него уже руки не двигаются, еле голову держит. Ходить перестал десять лет назад.

– Да-да, – доктор сочувственно покивал головой и деликатно отвел взгляд от лица мамы Коли, по щекам которой побежали горькие слезы. – К сожалению, болезнь прогрессирует. И очень быстро.

– Насколько быстро? – в голосе папы послышались надрывные ноты.

– В геометрической прогрессии. Я не знаю, что послужило триггером¹, но, если на чистоту, жить ему осталось максимум два месяца, – доктор прямо посмотрел в лицо папы мальчика. – Медицина бессильна. Скоро он перестанет держать голову, потом самостоятельно глотать, а следом и дышать.

Мама Коли закрыла лицо ладонями и, сдерживая крик душевной боли, заплакала. От каждого всхлипа ее плечи содрогались, а лицо папы мальчика каменело на глазах.

– Неужели ничего нельзя сделать? Неужели медицина пасует перед этим диагнозом.

– Давайте я вам подробно объясню, что такое спинально-мышечная атрофия или, как ее сокращенно называют СМА. Это редкая наследственная болезнь, вызванная дефектом в гене SMN1. Он кодирует белок, который необходим для выживания крупных нервных клеток, обеспечивающих поддержание тонуса мышц. Из-за уменьшения уровня этого белка снижается функция нейронов и возникает атрофия, то есть ослабление, уменьшение мышц в размерах. СМА наследуется по аутосомно-рецессивному типу – для проявления этой мутации дефектный ген должен быть унаследован от обоих родителей. Общая распространенность заболевания составляет примерно один человек на десять тысяч, однако носителем дефектного гена является примерно один из пятидесяти человек.

– Нам уже рассказывали об этом. Ваша клиника не первая, в которую мы обращаемся. У Коли третий тип СМА, продолжительность жизни при таком типе спинально-мышечной атрофии достигает среднестатистической. А вы говорите, что ему осталось всего два месяца. Ему всего лишь двенадцать лет, о каком среднестатистическом возрасте жизни может идти речь?

– С этого я и начал нашу с вами беседу. Третий тип СМА резко видоизменился во второй. Ни я, ни мои коллеги, раньше с таким не сталкивались.

– Что за второй тип ? – отец успокаивающе погладил жену по спине.

– СМА второго типа, или болезнь Дубовица. Первые симптомы у больного появляются в промежуток между шестью месяцами и полутора годами жизни. Дети с этой формой никогда не смогут ходить и стоять. Прогрессирует болезнь по-разному: одни дети постепенно слабеют, в то время как у других, благодаря тщательному контролю и уходу, ухудшение не наступает длительное время.

– Понятно, что ничего не понятно! – папа Коли резко поднялся и принялся мерять небольшой кабинет нервными шагами. – Ну, неужели нет никакого шанса спасти его жизнь?

– Шанс есть всегда, – врач покрутил в руках карандаш, небрежно бросил его на стол и, устало откинувшись на спинку стула, пояснил. – На данный момент ведутся разработки для лечения данной болезни. Если верить заверениям ВОЗ², через пять лет лекарство поступит в продажу, пройдя все стадии апробации и сертификации.

– Это реально? – отец Коли остановился как вкопанный.

– Вероятность девяносто девять процентов.

– Ноль целых девяносто девять сотых.

– Что? – доктор вопросительно посмотрел на стоящего перед ним мужчину.

– Вероятность измеряется не в процентах, а в долях единицы, я математик по образованию, – пояснил мужчина и сел на стул. – Мы можем продержаться пять лет? Есть же системы принудительной вентиляции легких, питание через зонд и прочее…

– Сложно, но можно, – доктор замолчал о чем-то глубоко задумавшись. – Знаете, есть еще один вариант.

– Какой?

– Очень дорогой, но он гарантированно позволит Коле продержаться пять лет.

– Не томите, Павел Александрович, – мама Коли с мольбой посмотрела на врача, вытирая глаза платком. – Какой вариант?

– Камера глубокого погружения. Она предназначена для пациентов, находящихся в коме.

– Вы предлагаете погрузить Николая в кому?!

– Именно. Камера представляет собой капсулу, оснащенную всем необходимым для жизнеобеспечения пациента. Внутривенное питание, отведение продуктов жизнедеятельности, мытье, массаж, абдоминальная декомпрессия, постоянный мониторинг за состоянием здоровья и ежесуточное сканирование всех жизненно-важных органов, автономное электропитание, Wi-Fi и выделенный интернет канал для оперативного подключения и ежесекундной оценки состояния пациента с любого мобильного устройства… и прочее-прочее-прочее. Эта камера у нас в больнице уже два года, но ей до сих пор не пользовались, не подвернулось случая. Находится в специальной палате в отделении интенсивной терапии.

– И сколько нам будет стоит это чудо медицины?

– Дорого, очень дорого! – доктор озвучил цену.

– Это же стоимость трехкомнатной квартиры, – папа Николая тяжело покачал головой.

– У нас есть трехкомнатная квартира, – констатировала мама Коли. – Только нужно ее продать по рыночной цене.

– Ну да, – мужчина с радостью поддержал жену. – А жить пока сможем на даче. Сколько у нас есть времени?

– Месяц, потом будет поздно.

– Хорошо, доктор, – мужчина протянул руку для рукопожатия, тем самым скрепляя устный договор. – Через месяц деньги будут на счету больницы.

                                                      ***

– Чего такой довольный? – старший системный администратор больницы, Андрей Нестеренко, оторвался от монитора компьютера и с удивлением посмотрел на улыбающегося коллегу, Алексея Клейменова.

– Смотри, – Алексей вытащил из объемного рюкзака странной конструкции шлем с визором и десятком длинных проводков, оканчивающихся не то клеммами, не то датчиками с присосками – Знаешь, что это такое?

– Очень похоже на шлем для виртуальной реальности, – Андрей покрутил изделие в руках, хмыкнул и протянул обратно приятелю. – Для чего провода, могу только догадываться. Старье какое-то.

– Это, между прочим, очень раритетная вещь, мне от дядьки осталась. Разработка самой International company "Virtual games of full immersion"³. Проводки подключались к рукам и ногам.

– Ну, я же говорю, старье, – Андрей махнул рукой, отвернулся к монитору и пробубнил. – Нашел на помойке ржавый металлолом и радуется…

– Сам ты металлолом, Андрюха. Ты хоть знаешь сколько этому шлему лет.

– Сто?! – иронично спросил Андрей. – Или больше?

– Двенадцать лет. Это шлем тестировщика игры «Лучший мир»⁴ с полным программным обеспечением и возможностью погрузиться в непись⁵.

– Ты врать ври, но не завирайся. «Лучший мир» появился чуть больше года назад, какие двенадцать лет. И вообще, неписью в игре управляют ИскИны⁶.

– Ага, – Алексей вновь улыбнулся и погладил шлем, в данный момент он был похож на Гамлета, держащего в руке череп Йорика. – Игра создавалась долгие двенадцать лет, оттого обычная игровая капсула полного погружения и стоит больше десяти тысяч долларов.

– Хочешь сказать, если я сейчас надену этот шлем, то окажусь в игре в теле какого-нибудь непися, так?

– Никакого-то, а конкретного непися, мальчика двух лет по имени Куш. Сына кузнеца Дайчина Сеппа.

– Интересно, дай попробовать, – Андрей принял из рук Алексея нейрошлем, надел его на голову, с помощью приятеля аккуратно закрепил датчики на руках и лодыжках, а затем, нажав на кнопку «Пуск» на боковой панели шлема, произнес: «Поехали!»

Перед глазами Андрея появилась фирменная заставка игры «Лучший мир», приятный женский голос уведомил его, что через десять секунд он погрузится в игру, при этом на визоре шлема появились цифры обратного отсчета. После единицы, перед глазами появились яркие круги, свет замерцал и через мгновение мужчина окунулся в виртуальную реальность. Он ощущал спиной упругость матраса набитого сухой травой, чувствовал запах сена и сдобы, идущий откуда-то из глубины комнаты. Открыв глаза, Андрей обнаружил, что он находится в большой комнате с открытыми окнами, на которых ветер колыхал плотные занавески. Окинув себя взглядом Андрей нисколько не удивился, предупрежденный Алексеем, обнаружив, что он находится в теле мальчика лет двух.

– Мама, мама, – сбоку послышался детский голосок. Повернув голову, Андрей увидел, что рядом с ним, на большой кровати, находится девочка. Причем по возрасту она была еще младше, чем его персонаж. На голос дочки из комнаты выскочила высокая, красивая женщина, вытирающая на ходу ладони о передник. Увидев смотрящего на нее Андрея, она всплеснула руками и радостно крикнула в окно:

– Дайчин, иди скорее в дом, Куш пришел в себя, – женщина аккуратно присела на край кровати, боясь потревожить ребенка и, ласково улыбаясь, нежно провела ладонью по его лицу. – Наконец-то ты пришел в себя, сынок. Почти целые сутки без памяти провел, отец уже собирался ехать в город за магом.

– Сынок, живой! – в комнату, как вихрь, ворвался высокий, статный мужчина, в кожаном фартуке.

«О, а вот и кузнец!» – подумал про себя Андрей, завороженно глядя на бугрящийся мышцами торс своего игрового отца.

– Ты чего молчишь, Куш? – в глазах Дайчина появилось смятение. – Ты чего бревном лежишь, сынок? Ну-ка, иди к папе! – кузнец протянул к сыну руки и Андрей, чтобы соответствовать моменту, потянулся к нему в ответ.

В этот момент экран погас и на визоре появилась надпись, дублируемая безжизненным механическим голосом:

«Физические параметры акцептора⁷ в несколько раз превышают физические кондиции игровой модели-донора⁸. Применен принудительный выход из игры».

– Блин, – Андрей раздосадовано стащил с головы шлем. – На самом интересном месте. Акцепторы какие-то не соответствуют. Не работает твой шлем, меня из игры выкинуло.

– Меня вчера тоже кикнуло⁹, – Алексей протер шлем салфеткой. – Зашел в игру, семья как раз завтракать садилась, у Куша мать пекарь, пироги пахнут так, что аж слюна течет. Думал сейчас сяду за стол. Сдобы наверну, только шаг к столу сделал, и меня выбросило с игрового сервера, с напутствием про какие-то физические кондиции…

– Надо к стационарному интернету подключаться, а не через Wi-Fi, – резюмировал Андрей. – Тогда может не будет выбрасывать из игры.

– Вечером попробую, – мужчина аккуратно положил шлем обратно в рюкзак. – На худой конец, если не будет работать, продам. Вещь раритетная, с руками оторвут.

– А почему шлем тестировщика у тебя оказался, это же собственность компании-разработчика?

– Слушай, история на самом деле грустная, – Алексей устало покрутил головой в разные стороны, разминая затекшую шею. – Был у меня дядька. В свое время эмигрировал в Германию и там устроился в какую-то дочернюю компанию International company "Virtual games of full immersion". В их функцию входило тестирование и своеобразное обучение искусственного интеллекта…

– В каком смысле обучение?

– Ну, я точно не знаю, мне тогда всего пятнадцать лет было. Дядька говорил что-то о самообучаемости ИскИна, его способности перенимать модель поведения человека в тех или иных ситуациях. Его суть сводилась к тому, что он тестировал нескольких персонажей, а именно – семью Сеппов. Отца семейства Дайчина, его жену Илу и их новорожденного сына Куша. При этом Искин наблюдал за поведением людей, анализировал их поступки и вырабатывал свою парадигму¹⁰, определенный набор концепций мышления и поведенческих шаблонов.

– М-м-м, – задумчиво протянул Андрей потирая подбородок ладонью. – Получается твой дядя два года за этого Куша отыгрывал.

– Нет, конечно, – Алексей широко улыбнулся. – В игре время идет в три раза быстрее, чем в реальности. Да и вообще, он одним персонажем больше двух часов в сутки не управлял, иначе можно с ума сойти. Особенно с грудным ребенком.

– А что тогда делали остальные члены семьи, если, допустим, твой дядька управлял Дайчином?

– Вот, – Алексей поднял вверх указательный палец. – В этом и заключалась его основная работа. В тот момент, когда он управлял одним персом¹¹, остальные персонажи управлялись ИскИным и дядька уже следил за адекватностью их реакций и поведением. Если были какие-то баги¹² и сбои, он тут же отправлял все логи¹³ разработчикам.

– Так-так-так, – Андрей с интересом в глазах смотрел на Алексея. – И что, все неписи управляются ИскИнами?

– Нет, конечно, только серьезные ключевые фигуры. Остальные, как правило, действуют по заданной программой алгоритму, в крайнем случае, их поведением управляет примитивный ИскИн.

– Очень интересно и что там дальше, про шлем?

– Так вот, приехал я как-то на две недели в Кёльн, по обмену между школами. В аэропорту Дюссельдорфа меня встретил дядя и я у него половину дня провел, как раз тогда он мне про ИскИны и виртуальные игры много поведал и про свою работу тестировщиком. Я загорелся желанием испытать шлем, а он рассмеялся и отдал мне его на выходные со словами: «Попробуй, может у тебя получится».

– В каком смысле? – Андрей удивлённо поднял брови.

– Да на каждого персонажа был свой шлем, а этот постоянно вылетал, выбивая дядьку из игры, как раз с такой формулировкой, про несоответствие физических кондиций…

– Так, всё становится понятно. Ты представляешь, сколько денег можно заработать, ведь Куш является квестгивером¹⁴, а?

– С чего ты взял, что Куш квестгивер… – Алексей начал задавать вопрос, но остановился на полуслове ударив себя ладонью по лбу. – Точно, им же отдельный ИскИн управляет, значит он играет какую-то важную роль в основном сценарии игры, либо под него сделан какой-нибудь ивент.¹⁵

– Молодец, правильно соображаешь. А теперь представь, что ты и есть квестгивер?

– Это же можно подыграть кому-нибудь из знакомых!

– Точно. Надо разобраться с мозгами этого нейрошлема, сможешь самостоятельно программу перекинуть на другой игровой шлем?

– Думаешь дело в шлеме?

– Конечно, все дело в этих устаревших датчиках, – уверенно ответил Андрей. – Надо закачать прогу¹⁶ на другой шлем и тогда проблема уйдет. Игра в нашей стране должна появиться в следующем году. Когда придет время эвента, связанного с Кушем, я окажусь в нужном месте в нужное время, разумеется с твоей помощью. Заработанные в игре деньги выведем в реал и уже тут поделим поровну.

– Хороший план, компаньон, – Алексей подмигнул приятелю. – Жаль, выводить деньги можно один к десяти.

– Ну ты Лёха и нуб¹⁷! – старший системный администратор укоризненно покрутил пальцем у виска. – Чтобы ввести реальные деньги в игру, какой курс?

– Одна игровая золотая монета, равняется десяти евро.

– А если вывести деньги из игры в реальность?

– Один золотой равен десяти евроцентам. А что?

– А то, что надо найти здесь, в реальности донатора¹⁸, который хочет ввести деньги в игру и договориться с ним о передаче золотых сразу в игре. При таком раскладе и он и мы остаемся в выигрыше. Мы не теряем ни копейки, выводя в реальность столько же, сколько у нас в игре, а он, в свою очередь, также получает один к одному.

– Вот это перспектива! Обязательно сегодня вечером займусь прогой шлема.

                                               ***

– Ну что, как у нас дела? – держа в руках стаканчик с кофе, в кабинет вошел бодрый и свежий Андрей. – Что день грядущий нам готовит?

– Спать хочу, – ответил зевающий Алексей и принял из рук коллеги стаканчик с бодрящим напитком. – Всю ночь не спал, на работе провел.

– Так, какие-то проблемы с оборудованием?! Почему меня никто не предупредил? – Андрей нахмурившись посмотрел на приятеля. – Опять не хотели беспокоить?!

– Да нет, ты чего? – Алексей махнул рукой, одновременно делая глоток из стаканчика. – Я с программным обеспечением нейрошлема возился, пока пароль взламывал, пока на другое устройство устанавливал. Там еще с дровами¹⁹ проблема была, но в итоге всё крякнул²⁰ и всё установил.

– Отлично, тестировал уже или не успел?

– Не-а, еще не успел, там медперсонал крутится…

– Где там? – Андрей удивленно посмотрел на приятеля. – Ты что, не на шлем переустановил прогу?

– Не-а, – Алексей погладил себя по голове и пародируя детский голос произнес. – Алёша умный, Алёша взломал медицинскую капсулу и в нее интегрировал программное обеспечение нейрошлема. Теперь можно с комфортом и полным погружением играть в «Лучший мир».

– Господи, вот почему всегда так? – Андрей закрыл лицо ладонью и тяжело сел в кресло. – Всё же предусмотрел, всё продумал и тут на тебе, хакер доморощенный. Как ты капсулу умудрился взломать, там же несколько степеней защиты?

– Говорю же, всю ночь возился! – Алексей, ничего не понимая, пожал плечами. – А что такого-то, там эти медицинские капсулы уже два года пылятся, подумаешь, в свободное от работы время поюзаем²¹ одну из них…

– Да то, – Андрей тяжело вздохнул, – сегодня в одну из них пациента погрузят на пять лет. Мальчишку какого-то. Юра вчера капсулу готовил и тестировал для глубокого погружения. Ты на какую установил игру?

– На бледно-голубую, белая мне не очень понравилась, глаз режет…

– Глаз режет, – передразнив Алексея, Андрей поднял телефонную трубку и набрал внутренний номер Юрия и, после приветствия, задал вопрос. – Юр, ты капсулу какого цвета вчера готовил? Ага! Да нет, ничего, все в порядке, просто интересуюсь…

– Ну что, какую он капсулу подготовил? – после того как Андрей положил трубку, задал вопрос Алексей.

– Светло-голубую, белая ему не понравилась, глаз режет, – устало произнес Андрей. – Вы сговорились?

– Да нет… В смысле нет!

– Ладно, время уже половина десятого и пациента загрузили в капсулу, так что можем забыть о нашей идее разбогатеть в виртуальной игре.

– Почему? – Алексей вновь пожал плечами. – Мы же с тобой знаем, что Куш квестгивер, значит нам просто надо оказаться в нужное время в локации, где он обитает.

– Ты знаешь, где он обитает?

– Конечно, дядя всё-всё рассказал, он даже давал свои рекомендации по игровому сценарию персонажа.

– Та-а-а-к, – наклонив голову, протянул Андрей, – и что за рекомендации он давал разработчикам?

– Я так точно уже не помню, там какой-то герцог должен будет узурпировать власть в королевстве, а отец Куша, Дайчин, должен будет возглавить оппозицию…