Глава 3

Деровер не отказал. Прибыв по именному повелению в столицу, он удостоился моей аудиенции. Я настраивалась, как могла, и надеюсь, что у меня в лице или глазах ничего не мелькнуло, хотя бы отдаленно напоминающее теплые чувства. Государственная потребность, ничего личного. Я смотрела на бывшего мужа, внимательно подмечая, как он похудел и осунулся за эти несколько месяцев. Да, на отборе женихов он был самым неказистым, а я так не хотела за Эрберта, что предпочла выскочить за него. Тобиас Деровер увез меня в свой горный замок, и я ведь даже была счастлива целых три месяца! Всего один подслушанный разговор, и я сбежала, попала служанкой в собственный дворец, где меня разоблачили и все-таки вручили королю Эрберту.

Присутствующие при разговоре министр экономики и сенешаль задавали кучу вопросов, на которые Деровер отвечал кратко, с видом полного равнодушия. Но я слишком хорошо его знала, помнила все выражения его лица. Ему до жути хотелось вгрызться в этот хребет, выпотрошить, найти сказочные сокровища и, придав им совершенную форму, показать другим знатокам, ценителям, коллекционерам и любителям драгоценностей.

Мы договорились достаточно быстро и процент, которым я собралась поделиться, устроил нас обоих. Выходя, Тобиас хотел что-то сказать, но не стал при посторонних. Что он мог мне сказать? Что он был счастлив со мной? Что ему очень жаль, что так вышло? Или наоборот, классическое «наша встреча была ошибкой»?

– Говоря откровенно, я не верил ни на грош в ваш план. И в ваш успех я и теперь не верю, – сказал сенешаль после встречи. – Полагаю, что не позднее, чем через месяц начнутся волнения, бунты и требования назначить наследником Денвера.

– Любые бунты требуют зачинщиков, агитаторов и денег. Много денег и много людей. Вооруженных и обученных людей. Просто так поднять народ, оторвав от дел, можно только вопиющей несправедливостью. А я наследница по закону, никакой несправедливости в этом нет. За меня будет молиться каждый жрец в каждом храме страны, на это надо, кстати, обратить особое внимание. Удалось же вам обелить мое честное имя, – я поморщилась. До сих пор многие продолжали считать принцессу сластолюбивой, изнеженной пустышкой.

– Мне очень понравилась ваша придумка с двойником, неизвестной девицей, которая якобы играла вашу роль. Думаю использовать это и в дальнейшем.

– Двойник – персона нужная, особенно для публичных мероприятий. Пусть при покушении убьют не меня, – задумчиво сказала я. Нет, в какое-то неправильное фэнтези я попала. Тут поле непаханое работы, а где трепетные чувства, и все остальное, положенное мне, как попаданке и принцессе?

– И вам не жаль бедную девушку? – ехидно усмехнулся сенешаль.

– Будет вам. Управление страной не терпит сантиментов. Кстати, лэрд Эванс найден?

Я выслушала доклад и нахмурилась. Сыщики доложили, что лэрда Эванса нашли убитым в полуразвалившейся лачуге на окраине города. Его нашли любопытные мальчишки, забравшиеся туда переждать дождь.

– Значит, он уже ничего не скажет. Маги замели следы, – заключила я.

– Полагаете, тут замешаны маги?

– Не знаю! – нервно отрезала я. – У нас есть служба расследования, пусть она и расследует. Однако тот факт, что уважаемый и опытный воин, занимающий такую важную должность, как начальник охраны, вдруг так неожиданно исчез, а потом был найден мертвым, говорит сам за себя. С не-магами лэрд Эванс справился бы одной левой. Я высоко его ценила, – сказала я, коря себя за болтливость. Ведь о моих способностях знали только маги, да и то не все. Я даже придворному магу не сказала о резонансе!

***

Первый месяц прошел трудно. Одно удалось – папеньку не пришлось уговаривать подписать указ о признании меня наследницей, подмахнул указ, не глядя. Однако кабинет министров, все эти важные лэрды… Меня слушали со снисходительными улыбочками, в лицо никто не возражал, но мои распоряжения выполнялись из рук вон плохо. Я нервничала, похудела и плохо спала.

Придворный маг признался, что каждый день ждет требования короля Эрберта вернуть ему его приобретение. Не то, чтобы король нуждался в строптивой наложнице, но он ведь честно рассчитался за мое тельце. Разумеется, для Элизии это было бы неприемлемо, и могла начаться война. И в этом случае меня военные вообще задвинули бы в угол, даже монастырь святой Бригитты для падших дев показался бы мне царскими хоромами.

Однако время шло, дела потихоньку налаживались. Я разыскала и вернула из отставки способных людей, не угодивших моему отцу, выгнала на пенсию престарелых чиновников, и пополнила ряды служащих лучшими выпускниками академий. Благодаря мне они получили высокие должности, до которых ранее могли идти десятилетиями. Они готовы были за меня умереть, потому что вместе со мной потеряли бы все. На суде сенешаль заменял короля, и вместе с ним мы разбирались в жалобах и прошениях.

Простой народ меня любил, этому способствовали и проповеди жрецов, и щедрые пожертвования, и начавшееся масштабное строительства больниц и школ для бедных. Даже в уличных представлениях меня прославляли. Я сама написала несколько пьесок с забавными эпизодами из моей жизни, пару песенок, прославляющих мою красоту, кротость, и благочестие.

Придворный маг считал, что я занимаюсь ерундой, но он ведь ничего не понимает в пиаре! Это моя работа, которую я знаю и люблю, просто теперь объектом моей рекламы должна стать я сама. К тому же я чудесно смотрелась на фоне могучей стражи во время торжественных мероприятий – такая хрупкая, нежная, просто цветочек, который нельзя не полюбить!

Прибыл посол Шардана. В день аудиенции гвардейцы были в полной боевой готовности, мы ждали объявления войны. Мне было очень страшно. Ни за что не вернусь в гарем!

С утра Гертруда привела меня тоже в полную боевую готовность – пышное платье, мантия, королевская лента, корона – я сама себя не узнавала, настолько торжественно и величественно я выглядела. Хоть и бледновато, но с этим легко справились румяна.

Я прошествовала в тронный зал. Именно прошествовала – даже просто быстро идти в этом наряде было невозможно, он весил килограмм пятнадцать, столько на нем было золотого шитья и камней. Зал был полон придворных, собравшихся посмотреть на посольство. Поскольку я отменила дворцовые увеселения, то придворные были рады и такому поводу снова появиться во дворце. Даже особо приглашать не пришлось, лизоблюды слетелись сами, но, честно говоря, благодаря им прием получился пышный. Зрелищный. Хуже было бы, если бы посол вошел в полупустой зал, с десятком стражников по периметру, где на троне сидела бы я, как одинокая былинка. И от нарядных бездельников бывает польза.

Посол Шардана – молодой мужчина с черной бородкой, в шитом золотом кафтане до пят, подал с поклоном свои верительные грамоты, сенешаль передал их мне. Я милостиво улыбнулась и приветствовала посла дружественной державы в приличествующих выражениях. Учитель риторики был бы мной доволен.

– Король Эрберт шлет вам подарки, – посол широкими жестами стал срывать шелковые платки с подносов. Блеск камней, украшений, меха, оружие, какие-то камни… разумеется. Не никчемных же плюшевых медведей с конфетами ему дарить! На последнем подносе лежал свиток с печатью короля.

– Личное письмо его величества, – с поклоном пояснил посол.

– Благодарю, – я слегка расслабилась, кажется, войны сегодня не будет?

– И еще один подарок, – хищно улыбнулся посол. Из стройного ряда его свиты вышла фигура в плаще с капюшоном, покрывающим голову.

Придворный маг ощутимо напрягся и встал чуть впереди трона.

– Король Эрберт шлет вам раба, – посол сорвал плащ с человека, который незамедлительно опустился перед троном на колени, низко склонив голову. Понятно, почему он был в плаще – в набедренной повязке у нас ходить не принято. Несколько прохладно. Климат не тот, чтоб рассекать нагишом. А так – смуглый мужчина был почти совершенно голый. Придворные оживленно зашушукались, вытягивая шеи.

– Благодарю, но рабство в Элизии вне закона, – сказала я.

– Король будет очень огорчен, если вы не примете его подарок, – посол поклонился. – Он распорядился снести голову никчемному существу, которое вам не понравилось.

Сзади к рабу подступил стражник, поднял вверх саблю с кривым лезвием, по которому пробежал солнечный зайчик. Придворные ахнули. Раб поднял голову. Знакомые карие глаза взглянули на меня устало и обреченно.

– Я не могу оскорбить столь высокочтимого мной короля Эрберта отказом, и принимаю его щедрый дар, – поспешно сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Прошу передать королю мою искреннюю благодарность.

Посол поклонился и отступил на положенные три шага спиной вперед. Я величественно поднялась с трона и вышла в боковую дверь. Сзади пристроилась Гертруда.

– Быстро тащи его ко мне в гостиную, – распорядилась я. – И мага пригласи!

В гостиной меня ждал герцог Денвер. В последние дни он оказывался везде, куда бы я не шла.

– Я вас не приглашала! – сорвалась я.

– А я сам пришел, – нахально ответил герцог. – Я желаю закончить то, что нам не дали завершить по глупой случайности.

Наглые руки обхватили талию, притиснули мое тело к жесткому шитью камзола герцога.

– Ты же хочешь меня, сучка, – прошептал Адемар. – Я вижу это по твоим глазам.

Я протестующе пискнула, пытаясь вырваться. Да что ж такое! Стоит переспать с парнем пару раз, как он считает уже тебя своей собственностью. Это было давно и неправда, я давно разочаровалась в кузене. Сначала-то он мне понравился, еще неизвестно, кто кого соблазнил. Но больше не повторится.

– Объезжу тебя, выучу ходить подо мной иноходью, рысью, галопом, любым аллюром, – прошипел Адемар. – Ты пожалеешь о своей непокорности!

– Прекратите! Как вы смеете!?

– Сначала я возьму тебя столько раз, сколько пожелаю, потом мои друзья, а я буду смотреть, как ты будешь плакать, извиваться и молить о пощаде!

– Ваши извращенные фантазии меня не интересуют! Пустите!

В следующую минуту Адемар охнул, и отлетел, получив увесистую затрещину от вбежавшей Гертруды. Вот чего у моей помощницы было не отнять – так решительности и быстроты. И рука у нее была тяжелая. Тут же последовала следующая затрещина.

– Мы еще поговорим, – Адемар покосился на дверь и отошел, держась за щеку. В гостиную вошли маг и подаренный мне раб. – До скорой встречи, принцесса.

– Спасибо, Гертруда! – я обняла девушку.

– Да чего там, – смущенно сказала она. – Вот вроде дворец, кавалеры родовитые, а все, как у нас в деревне! Не треснешь промеж глаз – не понимают.

Я выдохнула: наказать Адемара не было никакой возможности, равно, как и избавиться от него. Приставал он теперь ко мне без свидетелей, а прослыть озабоченной идиоткой, видящей насильников за каждым кустом, мне было совершенно невыгодно. Попросила мага снять наручи и зачарованный ошейник с подаренного мне раба, а сама прошла в гардеробную, где камеристка проворно освободила меня от тяжелого парадного одеяния.

– Теперь я желаю поговорить с этим человеком, – я обвела выразительным взглядом собравшихся в гостиной любопытных. – Наедине!

Зовешь одного, а набивается целая толпа под разными предлогами! Жаль, что я не умею испепелять людей взглядом. Хорошее умение, полезное. Марис по-прежнему стоял на коленях посреди гостиной, но уже, к счастью, без ошейника и наручей.

– Марис! – я порывисто обняла его, опустившись на ковер рядом. Он вздохнул, прижимаясь ко мне, провел носом по щеке, уху.

– Я не могу жить без тебя, – сказал так просто, как будто это само собой подразумевалось, сидеть вот так, на ковре в обнимку.

Я потянула его за руку, поднимая. Завела в спальню. Села на кровать.

– Расскажи, расскажи мне все! – потребовала я , проводя руками по знакомым плечам, вдыхая его знакомый запах. Марис опустился на пол, прижался головой к моим коленям и замер, мелко дрожа. Я запустила пальцы в его волосы.

– Марис! Ну что ты?