– Всё закончилось, принцесса. Я рядом. Я всегда буду рядом, слышишь?..
Я кивнула, позволяя слезам стекать по лицу, по мужской ласковой руке, и улыбнулась. Впервые в жизни улыбнулась, чтобы с кем-то поделиться своим счастьем…
позволила ему зажечься призрачной надеждой. А оно и радо стараться. Радостным щенком заюлило, завозилось, заскулило от радости. Оно узнало того единственного, чей запах навсегда въелся в кожу. В чью грудь хотелось вжаться температурным лихорадочным лбом, умирая от облегчения. Он рядом. Он здесь.
Удерживая мираж, я не смела разомкнуть веки. Нет, слишком больно. Как потом объяснить сердцу, что показалось? Как выдержать столько разочарования за раз?
– Если бы не боялся услышать «нет», не раздумывая, позвал бы ее замуж.
Я горько усмехнулся. Оказывается, мы оба отчаянные трусы.
Глеб пристально посмотрел мне в глаза.
– А почему ты сейчас не с ней?
Я пожал плечами, рассматривая янтарную жидкость в стакане.
Подняв глаза на брата, коротко ответил:
– Потому что хочу, чтобы она была счастлива.
Он будет меня вспоминать, целуя другую женщину, выбирая имена своим детям, глядя в ночное звездное небо… Будет вспоминать. Я стану далеким эхом, предчувствием любви, чем-то недосягаемым и несбыточным.
Наверное, это даже почетно – стать женщиной, навсегда поселившейся в огрубевшем холодном сердце.
– Нет, я домой.
– Что, уже кто-то ждет? – подмигнул коллега.
– Ждет, – расплылся я в идиотской улыбке.
Лиса меня ждет. Хитрая ласковая лисичка. В паху сладко заныло от предвкушения. Зацелую до смерти. Запру в квартире и никуда от себя не отпущу.
Понадобилось два года, чтобы его слепая любовь трансформировалась в ненависть. Кто-то из поэтов говорил, что любовь вечна? Я давно перестала этому верить.