Зевая, словно всемирная усталость продавщицы заразила и его, Вредонос закрыл дверь в торговый зал, а потом, резко повернувшись, ухватил Джейн одной рукой за пах, другой – за горло и ударил ее спиной о стену рядом с дверью.

Ему следовало бы прижать ее к стене всем телом, не дать ей пространства для маневра, и в тот же миг залезть под расстегнутую мотоциклетную куртку, проверяя, нет ли там оружия. Но он пока не принимал ее всерьез. И еще ему хотелось ухватить ее за пах, очень хотелось, потому что его пальцы вжимались в ее тело, ощупывали его сквозь джинсовую ткань. Он приблизил к ней лицо, собираясь исполнить какое-то дурацкое намерение.

Когда Джейн подняла правую ногу, парень решил, что она собирается ударить его коленом в причинное место, – но это движение он мог бы пресечь без труда, и поэтому ее замысел выглядел по-другому. Твердая кромка подошвы туфли «от Феррагамо» ударила его по обнаженной левой голени, сорвала кожу, вонзилась в мышцы и прошлась по острой боковине большеберцовой кости, от конца слишком коротких тренировочных штанов до язычка кроссовки, что, вероятно, дало ему повод задуматься о ношении носков.

Голень – насыщенная нервными окончаниями нижняя часть ноги, была пронизана множеством маленьких вен, по которым бедная кислородом кровь возвращалась в малую подкожную вену. Сразу же возникла сильная боль, он определенно почувствовал, как теплая кровь течет по ноге, – пугающее ощущение, если ты к нему не подготовлен. Вредонос издал слишком высокий для мужчины крик, отпустил Джейн, сделал шаг назад, наклонился, чтобы ухватиться за голень, и тут она с силой ударила его коленом по подбородку, так, что клацнули зубы. Потом отошла в сторону, созерцая рухнувшее на пол тело.

Дверь распахнулась, появилась мисс Скука, которая, видимо, впервые столкнулась с реальным миром. Девица замерла на пороге: Джейн уже вытащила свой «хеклер-кох», так что большие темные глаза продавщицы могли как следует разглядеть ствол.

– Возвращайся на свой табурет, – сказала Джейн. – И поставь какую-нибудь веселенькую музыку. У Элтона много такого.

14

Лестница за одной из дверей вела на второй этаж, где делалась настоящая работа, и Джейн хотела, чтобы Вредонос шел перед ней. Эти люди не действовали гангстерскими методами и уж явно не были извращенными кровопийцами, как те социопаты-убийцы, которых она выслеживала последние шесть лет. Но если им не хватало здравого смысла, как этому типу, могло случиться ненужное кровопролитие. Джейн собиралась использовать присмиревшего обидчика в качестве щита и следовать за ним с пистолетом, чтобы при необходимости всадить пулю ему в поясницу: у людей наверху будет время на то, чтобы унять свое возбуждение.

Вредонос обнаружил, что ему больно держаться прямо, но если бы он поднимался по лестнице, как тролль, то был бы бесполезен для Джейн. Мысль о пистолете, упирающемся в спину, придала ему сил. Пришлось держаться за перила и медленно одолевать каждую ступеньку, полностью выпрямившись. Поначалу он проклинал Джейн, выплевывая кровь, потому что прикусил язык, потом понял, зачем ей живой щит, и с опозданием решил выкрикнуть:

– Я иду впереди, Джимми, перед ней, это я впереди, Джимми!

Лестница имела один крутой длинный пролет, двери наверху не было. Когда они почти дошли до конца, Джейн сильнее вдавила ствол в спину парня – на тот случай, если он решит снова превратиться в мачо, встретившись взглядом со своими друзьями. Наконец они поднялись на второй этаж. Из-за спины Вредоноса Джейн увидела большое помещение во всю длину здания: заколоченные окна, лампы на потолке, изливающие мягкий свет, грязный бетонный пол. Около десятка компьютеров, к каждому были подключены принтер, сканер и какие-то черные коробки. В центре на возвышении стоял кольцеобразный стол. Сидящий за ним мог обозревать все помещение.

В разных местах стояли семеро мужчин, которые смотрели в сторону лестницы, – молодые парни лет двадцати с чем-то, в крайнем случае тридцати с небольшим, тощие и толстые, бородатые и безбородые. Все были бледны – не от страха, а из-за отсутствия интереса к делам, которые вершатся при свете дня. Все были одеты как завзятые компьютерщики.

Вооружен был только один, Джимми Рэдберн, но даже с оружием он казался не опаснее котенка. Он стоял в неправильной позе – левая нога отставлена назад, на нее приходится слишком много веса, который должен распределяться равномерно. Вероятно, он выбрал это оружие из-за устрашающего вида. Джейн решила, что это «магнум кольт анаконда» калибра .44 с нелепым восьмидюймовым стволом, весящий примерно пятьдесят шесть унций, – тяжелее большого кирпича. Джимми держал его в вытянутой руке, возможно подражая Клинту Иствуду в фильме «Грязный Гарри». При нажатии на спусковой крючок отдача отбросила бы его назад, он разбил бы дорогостоящий светильник на потолке и, возможно, испугался бы настолько, что выронил бы оружие.

Когда речь шла об огнестрельном оружии, то Джейн предпочитала иметь дело с профессионалами – в этом случае ты, по крайней мере, не умрешь нелепой смертью.

В другой руке Джимми держал две каталожные карточки с посланиями Джейн. Та оттолкнула Вредоноса прочь, но не в сторону Джимми.

– Сядь на стул.

Снова осыпав ее проклятиями, Вредонос заковылял к офисному стулу.

Джимми, возможно, был пуглив, но вовсе не глуп. Он прочел текст на карточках. Джейн предоставила информацию, которая при правильном использовании помогла бы ему избежать тюрьмы. Даже если бы сведения оказались фальшивыми – чего не могло быть, – это нельзя было истолковать как враждебное действие.

Считая Джимми более здравомыслящим, чем типа, голень которого она ободрала до кости, Джейн сунула пистолет в кобуру. Джимми продолжал держать ее под прицелом. Она вытащила из кармана еще одну карточку и протянула ему.

Несколько секунд он не мог ни на что решиться, и шестеро его подручных напряженно стояли в ожидании – ни дать ни взять кадр из спагетти-вестерна. Наконец Джимми опустил револьвер, левой рукой поманил Джейн и взял третью карточку.

На ней было выведено печатными буквами: «В НЕКОТОРЫЕ ВАШИ ТЕЛЕФОННЫЕ ЛИНИИ ВСТАВЛЕНЫ ЖУЧКИ „ИНФИНИТИ“».

Жучки «инфинити» нельзя было назвать последним словом техники. Они были старше Джимми, которому перевалило за тридцать, и, может быть, даже старше его матери, но работали безотказно. Возможно, думая о том, что ему придется много лет питаться тюремной пищей, отпрыск миссис Рэдберн не рассматривал эту угрозу как первостепенную, но Джейн предполагала, что он слышал о таком устройстве.

Джимми положил карточку и револьвер на круглый стол, стоявший на возвышении, и приказал своим ребятам:

– Выйти из системы и прекратить работу.

Те сразу же вернулись к компьютерам, выполняя распоряжение.

После установки жучок «инфинити» находился в спящем режиме, пока на телефон не поступал звонок, активировавший устройство. При наборе последней цифры в микрофоне включался электронный свисток, и жучок мгновенно начинал работу, блокируя звонок телефона и задействовав при этом микрофон. Люди, находившиеся в комнате, в этой самой комнате, и не подозревали, что каждый их разговор передается в какую-нибудь правоохранительную службу, где записывают все. Имея действующее судебное распоряжение, вынесенное по соображениям национальной безопасности, ФБР, скорее всего, прослушивало Рэдберна часто, но не постоянно, хотя при желании могло вести запись в круглосуточном режиме.

Когда все компьютеры были выключены, Джимми подошел к высокому металлическому шкафу в северо-восточном углу длинного помещения. Там находился коммутатор для бизнеса с двумя дюжинами телефонных линий. Повозившись около минуты, Джимми закрыл дверь шкафа. Джейн решила, что он отключил телекоммуникационный пакет целиком. Вернувшись к ней, он спросил:

– А парик зачем?

Джейн показала на заколоченные окна с южной стороны помещения:

– Там столько камер наблюдения за дорожным движением, что люди перестают обращать на них внимание. Одна стоит посреди квартала, перед вашим магазином. Но это не дорожная камера.

– Черт!

– Кажется, что она ведет съемку в направлении с запада на восток, но, вообще-то, нацелена на вашу дверь.

– Вот уроды. Прямо Оруэлл какой-то.

«Ты тоже один из них, хотя и не понимаешь этого», – подумала Джейн.

– Она щелкает каждые две секунды и передает в высоком разрешении изображения всех, кто входит в «Винил» и выходит из него. Вот зачем мне парик. И густые тени. Но насколько я знаю, камера пока не оборудована программой распознавания лиц.

– Как вас зовут?

– Итан Хант, – брякнула она, вспомнив развозчика из Сан-Диего.

– Занятное имя для девушки.

– Я вам не простая девушка.

15

Джимми Рэдберн отправил Вредоноса – которого звали Феликс – вниз для получения первой помощи от мисс Скуки, известной также как Бритта. Остальным он велел ждать указаний в магазине. Все шестеро загромыхали по крутой лестнице, а Джимми крикнул им вслед:

– Закройте за собой дверь!

Кто-то из них так и поступил.

Он пригласил Джейн к столу, на котором стояли коробки с печеньем, пакетики с конфетами, картофельными и кукурузными чипсами, солеными крендельками, банки и вазочки с орешками, – закуски хватало для целого легиона курильщиков травки, даже если бы они дымили круглосуточно. Сложные и деликатные задачи, стоявшие перед черными хакерами «Винила», исключали курение до и во время работы (и, пожалуй, также после нее), но здесь явно считали, что удовольствие от пищи, богатой углеводами и солью или сахаром, способствует повышению производительности.

Они подтащили к столу два стула и сели друг против друга.

Джимми Рэдберн походил на повзрослевшую куклу Кьюпи – приятно-округлый, но не толстый, гладкое лицо без морщин, почти безволосое. Он был хорошо выбрит и свежевымыт, а такого идеального маникюра Джейн не видела ни у кого.

– Откуда у вас эта информация – та, что на карточках? Думаю, это сплошной мусор.

– Не важно, как я ее получила. И это не мусор.

Джейн не собиралась говорить ему, что она – агент ФБР в отпуске. Если дело дойдет до суда, он не расскажет о том, чего не знает.

– Они применили дедовские технологии, – продолжила она, – и вы ничего не обнаружили во время проверки, потому что действуете прямолинейно, ищете слабые места там, где ожидаете их найти. Когда вы разрабатываете продукты – приложения, да что угодно, – или пытаетесь взломать сеть, вам нужно продвигаться быстро. Но дело в том, что иногда необходимо прогуливаться пьяной походочкой.

– Уважаю случайности, – согласился он. – Пьяная походочка. Броуновское движение. Случайное, произвольное продвижение.

– Нужно поступать так и при обеспечении безопасности.

– Я гений и идиот одновременно. – При помощи своей улыбки Джимми пытался излучать самоуничижение, но это была улыбка змееныша. – Насколько пристально за мной следят? Что мне делать – смываться отсюда прямо сегодня?

– Они ослабляют леску, дают вам поиграть с крючком, собирают сведения на других рыбок, плавающих с вами. Поэтому время у вас есть. Может, несколько месяцев, может, год. Но я бы на вашем месте осталась здесь еще на два-три дня, а потом ушла через заднюю дверь. Чтобы к следующей неделе здесь было пусто.

– Звучит пессимистично.

– Да уж, не оптимистично, – согласилась она. – Не буду говорить, откуда я знаю об этом, но, если хотите, могу рассказать, как они вышли на ваш след.

Пока она говорила, Джимми вытащил из пакета печенье «Орео», засунул его в рот целиком, словно крохотный крекер, и принялся яростно жевать. Проглотив, он сказал:

– Пожалуй, мне нужно знать. Говорите.

– Вы помните клиента по имени Карл Бессемер?

– Мое правило – не запоминать клиентов.

– Одна из ваших программ позволяет даже тому, кто ничего не смыслит в технике, списывать средства с банковских счетов при помощи смартфона. Вызов или текстовое сообщение направляется на канадский сервер и возвращается в Штаты, где еще несколько раз изменяет маршрут, прежде чем вернуться к адресату с фальшивым идентификатором отправителя.

– Я горжусь этим делом. Всем успехам успех.

Самодовольное выражение на его лице действовало Джейн на нервы.

– Кроме того, вызов исчезает из системы биллинга телефонной компании, никаких данных не остается.

– Отшлепайте меня. Я плохой мальчик. – Он вытащил еще одно печенье. – В свою защиту скажу вот что: мы пытаемся разработать систему опознания потенциальных террористов и не хотим продавать ее им.

– Как это работает?

Прожевав печенье, Джимми признался:

– Не так хорошо, как хотелось бы.

– А еще вы продали Бессемеру неплохой синтезатор голоса с интерфейсом, который позволял использовать его в смартфоне. Загрузите в синтезатор минутную запись, которую сделали во время телефонного разговора, и ваш голос будет звучать наподобие голоса другого человека. Жена будет считать, что разговаривала с мужем, ребенок – что он разговаривал с матерью, а на самом деле им звонил Бессемер.

– Еще один высококлассный продукт Рэдберна.

Он праздновал свою победу, постукивая одним кулаком о другой. Безволосые кисти с толстыми пальцами имели, как и запястья, бледно-розовый цвет, – гладкие, как резина, на вид лишенные костей, отталкивающие. Руки андроида, выращенного в пробирке.

– Но вам не повезло в том смысле, что Карл Бессемер не был обычным телефонным мошенником, который пытается обмануть «Америкен телефон энд телеграф». Он даже не был обыкновенным преступником.

– Как подсказывает мой опыт, – ответил Джимми, – такого понятия, как «обыкновенный преступник», не существует. Общество состоит из уникальных личностей.

– Притворяясь другим человеком, Бессемер заманивал молодых женщин в безлюдные места, насиловал их и убивал.

– Нельзя же обвинять «Дженерал моторс» в том, что она продает машины людям, которые напиваются и садятся за руль.

Джейн ненавидела его, но одновременно нуждалась в нем.

– Поймите меня правильно, я вас не осуждаю, а только рассказываю, как Бюро вышло на вас.

– Не забивайте свою прелестную фиолетовую головку. У меня нюх на характеры. Я их чую. Ваш характер пахнет так же, как мой. Вы не из тех, кто судит других.

– Бессемер – не настоящее имя.

– Многие клиенты не называют своих настоящих имен, Итан Хант. Анонимность необходима для приватности, а приватность – право каждого.

– Его настоящее имя – Флойд Бруб.

– Вот как, – сказал Джимми, который теперь видел картину целиком. – Бруб Мясоруб. Звезда таблоидов и теленовостей. Сколько убийств – пятнадцать, шестнадцать?

– Девятнадцать. – Это она выстрелом в ногу обезвредила Бруба, а потом связала кабельной стяжкой, из тех, которыми он связывал своих жертв, после того как лишал их способности к сопротивлению. – Его не убили при задержании, вам не повезло. Флойд – болтун. Он не знал вашего адреса…

– Никто из наших клиентов не знает. Мы ведем дела исключительно в Темной сети^[18].

– Да, он знал только о вашей программе и синтезаторе, но этого хватило, чтобы найти вас.

– Они нашли Джимми Рэдберна, не меня. – Он взял еще одно печенье, но вместо того, чтобы есть, принялся крутить его между большим и указательным пальцем. – На самом деле я не Джимми, как и тот человек не был Карлом Бессемером. Когда я исчезну отсюда, исчезнет и Джимми. – Полминуты он изучал Джейн, которая позволила ему сделать это, и наконец сказал: – Само собой, вы можете не опасаться, что исчезнете вместе со мной.

– Я видела, как вы обращаетесь с пушкой. Вы не убийца. Вы не возражаете, если кого-нибудь замочат, в вашем бизнесе это сопутствующий риск, но душа у вас к этому не лежит.