Автор благодарит всех, кто оказал помощь проекту.

…Настоящим автор уведомляет, что события, персонажи, а также присущие им особенности мировоззрения полностью вымышлены. Любые совпадения с реальностью являются случайными. Автор не разделяет точки зрения ни одного из персонажей. Текст произведения не направлен на разжигание религиозной или иной ненависти, не преследует цели оскорбления или унижения человеческого достоинства. Произведение написано в художественных целях и не претендует на изложение истины и исторических фактов. Настоящая книга не содержит запрещенных материалов и полностью соответствует действующему законодательству Российской Федерации. В тексте возможно содержание мистических сцен, не претендующих на реальность. Настоящее произведение не рассчитано на детей младше 18 лет.

Глава 1. Интерфейс для сущностей

«Для разработки некоторых субстанций, связанных с появлением определенных жестких сил, которые не поддаются контролю, наши ученые в то время придумали интерфейс. Он служит границей для этих сил. Вы наверняка знаете, как сейчас современные системы распознают робота и человека. Во многих случаях это происходит с помощью компьютерного теста, или капчи, когда нужно пройти легкую для человека, но неразрешимую для робота задачку. Например, выделить на картинках автобусы, светофоры или что-то еще.

Те субстанции зла, пойманные учеными в то время и зафиксированные в определенных зданиях, комнатах или как-то еще, нуждались в защите от этих же существ. Чтобы они оттуда не могли выйти, но чтобы при этом ученые имели туда доступ и могли попасть внутрь.

На тот момент для наших ученых ставились следующие цели. Первая: ограничить воздействие сил зла в локальной области, чтобы они не могли навредить нам. Вторая: чтобы мы могли зайти к ним, а они выйти не могли. Для этого и был придуман чисто логический человеческий интерфейс. Но, конечно, мы отдаем себе отчет в том, что реальные силы зла легко бы обошли его, сделали бы лучше любого человека».

Из дневника Марвина

– Почему? – вопрос Славика прозвучал неожиданно, потому Марвин некоторое время продолжал заполнять отчет. Потом понял, что младший коллега в упор смотрит на него и ждет ответа.

– Что «почему?» И вообще, там все написано, – недовольно ответил он.

Славик вслух прочитал последнее предложение и вновь задал вопрос.

– Это здорово, конечно, что ты даешь почитать свои дневники, – начал Славик, когда понял, что Марвин не собирается отвечать на вопрос. – Но ты рассказываешь гораздо интереснее. Да и тебе пора сделать перерыв, уже два часа сопишь над бумагами.

Марвин тяжело вздохнул и признал правоту ученика: спина ныла от неудобного положения, а глаза слезились от бесконечной сверки данных для отчета. Но вместо того, чтобы сразу начать отвечать, он встал, немного размялся и включил кофеварку. И лишь когда она перестала жужжать, а по кабинету поплыл бодрящий аромат, Марвин заговорил:

– У реальных сил зла и знание, и сила превышают человеческие, – отхлебнув кофе, начал Марвин. – Но именно те, кого удалось поймать, представителями каких бы сил они ни были, почему-то не могли преодолевать этот интерфейс.

– Например?

– Простейший кодовый замок на двери, а рядом лежащую загадку, связанную с этим кодом, эти силы не разгадывают. Не могут преодолеть. Мы думаем, это происходит потому, что они не всегда полностью находятся там.

– Только их часть, что ли?

– Да. И им не хватает осознанности, они не являются лучшими представителями того мира. Если говорить проще, то вот ты взял, засунул представителя этих сил в комнату для изучения. Чтобы оттуда выйти, надо сделать несколько комнат вокруг этой, чтобы он долго бродил и не знал, как выйти. А еще на все эти комнаты надо поставить замки, кнопки или что-то еще с секретными заданиями. Что-то из этого сработает. В то время, когда мы этим занимались, наши ученые сделали около ста пятидесяти таких комнат. И все они были закрыты этим интерфейсом. Образование тогда в стране было очень хорошим, поэтому люди, которые занимались этим, с легкостью решали такие задачи.

– А если поместить туда современного человека, не ученого и не высокообразованного? – с любопытством спросил Славик.

– Возможно, он из этой комнаты не сможет выйти так же, как и те силы, для которых они предназначены, – пожал плечами Марвин. – Поэтому ученые создали алгоритмы, подсказки и интерфейс общения с оператором. Когда ученый погружается в комнату для изучения работы этих сил, оператор по аналоговому каналу может связываться с ним.

– А аналоговый это… – Славик смешно наморщил лоб. – Не могу вспомнить, что это.

– Например, это старый проводной телефон. Вот по нему оператор и связывается с ученым, практикующим в данной комнате взаимодействия с этими силами.

– Это разве не опасно?

– Да, – посуровел Марвин. – Опасно. Было очень много и смертей, и различных проблем среди ученых, но этого требовала наука. И на данном этапе они уже поняли, как сдерживать эти силы. Их облачали в определенный интерфейс: одежду, шлем, перчатки. Так появилось много фотографий одетой силы. А потом на основе этих фотографий сняли массу фильмов ужасов. Режиссеры, видимо, думают, что эти силы так и выглядят.

– Но на самом деле этот интерфейс для сдерживания сил, – закончил мысль Марвина Славик. – Блокирующие шлемы, перчатки, что-то еще, чтобы мешать взаимодействию этого существа на сто процентов. Понял.

– Молодец, – сдержанно похвалил его Марвин. – Кстати, нам с командой посчастливилось побывать в этих интерфейсах. Не знаю, как они закрывали эти проекты, их наверняка было трудно закрыть.

– Почему? – не понял Славик.

– Потому что находящееся там существо нужно куда-то деть, сделать что-то, чтобы его там не было. Хотя с учетом того, что ученые знали, как его призвать, то должны были знать, как его и убрать. Но на данном этапе кто-то начал использовать подобные комнаты для развлекательных мероприятий. Ведь сама идея выйти из такой комнаты очень привлекательна и интересна.

Поэтому сохранилась масса таких современных развлекательных комнат. Некоторые даже были построены на базе тех исключительно рабочих комнат. Другие же были перевезены в города, ведь обычно-то они были очень далеко за городом.

– Зачем? Не понял.

– Чтобы в случае чего люди могли рассчитывать на задержку во времени, пока все это будет выходить, доходить и прочее. Поэтому оказаться в реальной комнате, чтобы поработать с существами, что-то понять, осознать, да даже из любопытства или ради каких-то ученых вещей, сейчас практически не представляется возможным. Эти проекты, если и есть где-то, то тщательно скрываются в силу их опасности. Ведь оказываемое воздействие от них непредсказуемо. Ну и конечно сложность всех задействованных механизмов говорит о большом профессионализме и еще больших вложениях.

Несмотря на все это в нашем бюро иногда мелькали задания, связанные с этим всем. Помню, нужно было четверым или пятерым членам бюро поехать на один из таких проектов, что открылся в городе, и узнать, есть ли там эти сущности. Если есть – а они могут быть, ведь с их помощью создается нужная атмосфера, привлекаются люди, – то соответствующим образом составить информацию: кто, откуда, куда, зачем. И передать ее в бюро для дальнейшей обработки с целью какого-либо позитивного влияния.

– А какое влияние на них оказывало бюро? – с любопытством спросил Славик, отхлебнув остывший кофе.

Марвин посмотрел на это кощунство и сморщился: кто же пьет напиток ледяным! Вместо этого молча отобрал у младшего коллеги кружку и выплеснул ее содержимое в раковину. Быстро сполоснул, налил новую порцию и ему, и себе.

– Пей, – он приблизил свою кружку к лицу и с наслаждением вдохнул аромат. – В меру терпкий, в меру пенистый, в меру…

– Марвин, – перебил его Славик и поспешно сделал глоток горячего кофе. – Влияние бюро какое было?

– А, да. Точно, – смутился Марвин. – Я не знаю, нам не говорили. Перед нами была задача только в сборе информации. Обычно все упиралось в то, что можно было попасть не в этот мир. И вот, скажем так, как раз не в том мире, который идет за первым в минус, и можно было встретиться с реальным воплощением той сущности. А это, как понимаешь, крайне опасно. Поэтому сами задания нам приходилось разгадывать как можно скорее, чтобы уйти оттуда по возможности быстро и пользоваться помощью оператора. Но вот что было интересно. Мы могли, например, находиться в определенном времени, и когда звонили оператору, поднимал именно тот, который вел этот проект в шестидесятых годах. Мы с ним разговаривали, он помогал нам в реальном времени! Нас всегда это шокировало, потому что мы знали его, иногда даже имели его биографию, и вот – разговаривали с его прошлым воплощением!

– Как это возможно? – ошеломленно спросил Славик.

– Мы до сих пор так этого и не осознали, – с сожалением развел руками Марвин. – Но могу сказать, что раз привлекали каких-то вневременных сущностей туда, то и время там как-то замораживалось. Но давай не будем гадать. Мы проходили это мероприятие, виделись там с сущностями, с этими операторами, заполняли отчеты… Все делали, а потом отправляли эти отчеты о проделанной работе верхушке бюро. Сам факт того, что его изучали верхние сотрудники бюро и принимали решение, что делать, говорит о многом.

Рис. 1. Воплощенная тьма