Глава 8. Девушка легкого поведения

Милане еле удалось выпроводить Баграта.

Заперев за ним дверь, она оперлась на нее и с облегчением выдохнула.

– Наконец-то.

После его ухода у нее тряслись руки.

Это же надо, какой надменный, самодовольный, невыносимый… Упырь, вот он кто. Всю энергию из нее выкачал разом, еще и недоволен.

Чуть гулящей девкой ее не обозвал, хотя мысленно и обозвал, наверное. Как выяснилось, в голове у этого типа куча хлама, и он весь этот хлам обрушил на нее.

Милана не могла понять, как в его больную голову могла вообще закрасться мысль, что она живет за счет другого мужчины. Он ведь знал, что еще недавно она жила вместе с сестрой и работала горничной в отеле до того, как получила должность контент-менеджера. Стала бы она махать тряпкой, если бы вообще в принципе была способна на то, чтобы завести себе какого-нибудь папика и сесть ему на шею?

«Живешь за счет любовника…» – сказал он ей.

Курам на смех, честное слово.

Знал бы он, сколько в ее жизни было любовников.

До истерики смешно получить клеймо гулящей девки, если у тебя за целую жизнь секс был всего лишь раз.

Да, вот такая она счастливая несчастливица. Один единственный раз оступилась, и привет памперсы, соски, прочая прелесть.

Она не жалела о Пашке, нет. Любила сына безмерно, каждый день старалась, работала ради него. Но нет-нет, да задумывалась над тем, какой была бы ее жизнь, если бы она родила в замужестве, делила заботы с надежным человеком.

Что теперь поделаешь, все вышло как вышло, и Милана хлебнула последствий столько, что хватит до конца жизни.

Угораздило же ее, восемнадцатилетнюю дуреху, влюбиться в этого Баграта.

Что она в нем нашла?

После сегодняшней беседы она решительно не могла понять, как он мог ей показаться хоть сколько-нибудь привлекательным. Рост, фигура, симпатичная внешность – это да. Но там же эго с ног сбивает, вообще непонятно, как он со своим эго поместился в ее маленькой квартире. Как она не разглядела сразу сущность этого типа? Невооруженным взглядом видно – великий козел.

Небось, считает себя во всем правым! Уверен в собственной непогрешимости. Все вокруг идиоты, а он нет, потому что в каске.

Как ловко перевалил на нее вину за то, что позвонила ему лишь раз.

Милана ни на грош ему не поверила. Все он знал про Пашку, просто придуривался. Видно, посмотрел на сына на свадьбе и решил – а мальчик-то ничего, можно и признать. Еще опеку у нее оттяпать.

От мыслей об опеке Милане мгновенно стало плохо.

Баграт не был записан как отец Паши, по идее он не имел на ребенка никаких прав. Но вдруг он пойдет в суд? В чью пользу решит судья? С одной стороны маленькая она, с другой Баграт Саркисян с его капиталами, возможностями, голосистой семейкой.

Может вообще отсудить ребенка.

– Ой… – простонала она, представляя, как он ввалится в ее квартиру и заберет Пашку.

Наверное, не надо было ему грубить, стоило как-то мирно попытаться договориться. Но разве с ним мирно договоришься? У Баграта Милана либо нищенка подзаборная, либо прости господи, либо хитрая дрянь, утаившая от него ребенка. Что ни слово, то оскорбление. Как с таким мирно договариваться?

И тут ей стало смешно.

Еще недавно она боялась, что он ее уволит, и только.

Внезапно возможность того, что она останется безработной, перестала казаться таким уж ужасным исходом.

Глава 9. Есть ли любовник?

Не было печали, так черти накачали.

Баграт сидел в своем кабинете и пялился в телефон, гадая, как жизнь могла так сильно измениться за какую-то пару дней.

Еще в прошлую субботу он в ус не дул, жил припеваючи, строил бизнес, планы на будущее. Но привычный уклад жизни дал трещину.

Теперь все, о чем он мог думать, – это сын, Пашка. Имя-то какое неподходящее. Милана не могла придумать что-то более звучное? Рафаэль, например, или Арам. Мало ли на свете красивых армянских имен? В конце концов, назвала бы парня в честь Баграта, он же ей его сделал.

Также не выходила из головы идея, что Милана действительно могла жить за счет какого-то любовника. Наверняка немолодого, ведь он должен быть состоятелен, чтобы содержать девушку. Эти подозрения зудели в мозгу, не давали покоя.

Баграта аж передергивало, когда представлял, как какой-то подонок по-хозяйски заваливается на диван, где еще недавно сидел он сам, пристает к Милане, или даже обижает его, Баграта, сына. Если это так, он сделает все, чтобы от хахаля Миланы и мокрого места не осталось. Но для начала неплохо бы узнать, есть ли он вообще.

Решил узнать наверняка.

Насколько он понимал, Левон, когда ухаживал за сестрой Миланы, проводил в их квартире много времени. Если у младшей Лебедевой и был любовник, брат об этом знает.

Недолго думая, он набрал номер Левона.

– Привет, – проговорил тот недовольным голосом. – Учти, если у тебя что-то по работе, то это только через три недели. Я в свадебном путешествии, если ты помнишь. Ни о каких делах слышать не хочу. Имею я право на отдых?

– Имеешь-имеешь, – буркнул Баграт. – Я не по работе.

– Тогда внимательно тебя слушаю, – разом подобрел брат. – У тебя есть целых три минуты, прежде чем мы с Кирой уйдем на пляж.

Баграту стало обидно. У него тут мир рушится на глазах, а брат по пляжам шляется и в ус не дует. Но три минуты грозили скоро истечь, поэтому пришлось быстро соображать, как бы половчее все разузнать.

Ничего лучше не придумал, как выдать следующее:

– Я волнуюсь за сестру Киры.

– А что с Миланой? – тут же забеспокоился Левон.

– Ничего, – тут же поспешил он заверить брата. – Просто она осталась одна, без поддержки, вдруг ей нужна помощь.

– Не волнуйся, – заверил его Левон. – Если вдруг что, у нее есть под боком тетя.

Тетя, значит. Не любовник, не постоянный бойфренд, а тетя. Вроде бы, ответ должен был его успокоить, но ничего подобного.

Баграт решил зайти с другого бока:

– Она теперь семья. Надо бы приглядеть, вдруг кто решит обидеть девушку. Они ведь такие доверчивые, хрупкие, беззащитные.

– Это Милана-то? – хмыкнул в трубку Левон. – За это тоже можешь не переживать. Она не хрупкая и не беззащитная.

Пф-ф, это Баграт и без Левона выяснил на собственной шкуре. Но к делу отношения не имеет.

– У нее кто-то есть? – наконец спросил Баграт напрямик.

– Вроде нет, – ответил Левон. – А ты с какой целью интересуешься?

Баграт прикусил язык. Топорно спросил, выдал себя.

– Я просто заходил к ней ненадолго, проведать, узнать, не нужно ли чего…

– И что? – снова насторожился Левон.

– Заметил, что у нее в квартире много дорогих вещей. Детские качели, например. Не синие, про которые ты мне говорил, а большие такие, красные. Потом этот огромный осел Иа-иа. Подумал, что она с кем-то встречается. Неплохо бы выяснить, с кем. Мало ли что? С добрыми ли намерениями человек.

– Баграт, качели и осел, про которых ты говоришь, да и почти все, что сейчас в квартире Миланы, – это моих рук дело. Когда я ухаживал за Кирой, много чего им подарил, поменял технику, мебель.

– А-а, – протянул Баграт задумчиво. – Ясно.

На душе враз полегчало.

Впрочем, облегчение длилось недолго.

– Баграт, мне искренне непонятно, с чего это вдруг ты так заинтересовался Миланой, – вцепился в него клещами Левон.

Заподозрил. Надо как-то отвертеться.

– Говорю же, просто побеспокоился, – ответил он невинным тоном.

– Кончай лезть в чужую жизнь, а то ты любитель, – буркнул Левон. – Ладно, мне пора, доброго дня.

Брат отключился.

А Баграт крепко задумался.

«Кончай лезть в чужую жизнь…» – вертелись в голове слова Левона.

Он бы, может, и не лез, да жизнь не чужая. Девушка не чужая. А сын вообще самый родной, да к тому же единственный.

Оно, конечно, прекрасно, что Левон позаботился о Милане и ее ребенке. Но это что же получается, посторонний человек помог, а он, Баграт, что для малыша сделал? Ровным счетом ничего. Только с матерью его разругался вдрызг, и на этом все. Даже толком не рассмотрел пацана.

В этот момент в сердце Баграта зашевелились незнакомые до этого чувства. Захотелось взглянуть в детское личико, представиться ребенку. Должен же он знать, кто его папка.

Он разблокировал телефон и набрал номер той, о ком думал не переставая последние дни.

– Алло, – ответила Милана. – Баграт, привет.

Говорила вежливо, что очень его удивило и совершенно не вязалось с тем, какую истерику она закатила ему, когда выпроваживала из квартиры.

– Привет, – поздоровался он.

И на пару секунд замолчал, проводя с собой жесткий аутотренинг.

Решил во что бы то ни стало как-то с ней договориться о свидании с сыном.

– Милана, у меня к тебе просьба, – проговорил он максимально вежливо.

– Какая?

– Я бы хотел повидаться с Пашей, ты могла бы принести его сегодня в офис? – спросил и внутренне приготовился услышать что-нибудь едкое, обидное.

Не удивился бы, пошли она его подальше, особенно после прошлого разговора.

Однако Милана ответила:

– Хорошо, могу через час.

Баграт недоуменно уставился на телефон.

О, да она умеет адекватно себя вести? Удивительное дело. С чего бы?

Глава 10. Спокойная женщина

– Ну успокойся, пожалуйста…

Милана прижала Пашу к себе, поцеловала в лобик, начала укачивать.

С утра сынок как будто принял таблетку «Гиповреднин», поскольку капризничал будь здоров. А ведь и без того спокойствием не отличался. Сегодня дал ей нормально поспать от силы часов пять.

Она знала причину – у него начали резаться зубки. Уже намазала ему десны обезболивающим гелем, как советовал педиатр. Но это не мешало малышу продолжать хандрить и есть в два раза больше обычного.

Перед тем как нести сына в гостиницу на встречу с отцом, Милана как следует его покормила, переодела в новенький синий комбинезон, дала любимую соску.

Пока все это делала, продолжала успокаивать и себя тоже.

«Я спокойная, я понимающая, я справлюсь…»

Всего-то нужно было выдержать в компании Баграта несчастных полчаса, вряд ли он задержит ее дольше. И за эти полчаса умудриться с ним не поругаться, как-то договориться о будущем.

Бодаться с Саркисяном – себе дороже, ей ли не знать. Он может быть очень опасным врагом, с его-то характером и возможностями. Лучше договориться с ним мирным путем.

По дороге в гостиницу Паша сладко уснул в коляске.

Милана сделала пару кругов вокруг гостиницы, чтобы малыш подольше поспал и не устроил в кабинете отца истерику, как он умеет.

Она оставила коляску у администратора. Взяла сонного сына на руки и отправилась в логово злого гризли, которого в свое время по недоразумению посчитала душкой.

Когда она постучала, из-за двери раздалось:

– Войдите.

С сыном на руках она прошла в кабинет Баграта.

Он важно восседал в черном кожаном кресле за большим столом из красного дерева.

Впрочем, как только она вошла, тут же поднялся, махнул рукой в сторону черного дивана, что стоял возле окна.

– Проходи, пожалуйста, присаживайся, – он широко ей улыбнулся.

Милана прошла, осторожно устроилась на предложенное место.

Баграт сел рядом, с горящим взглядом попросил:

– Покажи мне его.

Милана осторожно достала сына из теплого комбинезона, сняла шапку. И тут Пашка окончательно проснулся. Она испугалась, что сейчас сын завоет сиреной, как он это обычно делал.

Но нет, пронесло.

Милана осторожно поставила малыша на диван и, придерживая по бокам повернула к отцу.

– Вот они мы какие, – сказала нежным голосом.

Павел с большим интересом смотрел на отца, склонившего к нему голову. А потом и вовсе улыбнулся, потянул ладонь к его гладко выбритому лицу.

– Может, он меня узнал? – сделал совершенно нелепое предположение Баграт и легко коснулся щеки малыша пальцами. – Мы же виделись на свадьбе.

– Вряд ли, – усмехнулась Милана.

Думала, Баграт возьмет ребенка на руки, но он этого не сделал, лишь с интересом рассматривал малыша.

– Сколько, ты говоришь, ему?

– Восемь месяцев, – ответила Милана.

Ожидала каких-то комментариев из разряда: какой красивый ребенок или какая задорная у него улыбка.

Однако Баграт вдруг нахмурился и проговорил с сомнением:

– Что-то он для восьмимесячного маловат.

Милана посмотрела на Баграта вопросительно, но он никак не прокомментировал свое высказывание.

– У него рост семьдесят два сантиметра, и весит девять килограммов, для мальчика его возраста это норма, – пояснила она.

– Для других-то понятно, – развел руками Баграт, – но он же мой сын.

«Кажется, у кого-то включился режим „Я же бать“», – подметила она про себя.

И тут ей прилетел следующий гениальный вопрос:

– Ты хорошо его кормишь?

При этом Баграт с подозрением на нее посмотрел.

Милана поперхнулась таким его вопросом. Тщательно сглотнула желание съязвить на тему того, сколько и за чей счет она его кормит.

«Ты пришла сюда не ругаться, а наладить общение!» – повторила она про себя.

Вслух ответила мирно, даже с улыбкой, хоть и натянутой:

– Да, у него хороший аппетит, с полугода перешел на прикорм, кашки лопает, овощи, фрукты. Но в основном молоко, конечно.

И нарвалась на недоуменный взгляд Баграта.

– Что-то какая-то несерьезная еда, – припечатал он ее своим выводом.

Милана подавила новое желание послать его подальше.

Тем же мирным тоном поинтересовалась:

– Баграт, а ты вообще в курсе, чем кормят малышей?

– Эм… – он на секунду замялся. – Ладно, этот вопрос пока оставим.

Только она собралась выдохнуть, как он продолжил:

– А что Павел умеет делать?

– Сидеть, – усмехнулась она.

И аккуратно посадила ребенка рядом с собой, дала в руки любимый силиконовый грызунок в форме банана. Малыш стал с аппетитом его кусать и продолжал поглядывать на взрослых.

– То есть как это только сидеть? – повел бровью Баграт. – Он не говорит, не ходит?

– Баграт, он еще маленький, – вздохнула Милана. – Всему свое время. К тому же он говорит, правда только отдельные звуки, но я уверена, что скоро дождусь первых слов.

Он задумчиво почесал подбородок.

– А ты уверена, что достаточно занимаешься его развитием? – он спросил это с таким видом, будто сам был уверен, что нет.

Тут Милане очень захотелось снять со своей ноги кроссовок и как следует постучать им по голове Баграта. Достаточно ли она занимается с ребенком? Это он на что намекает? Что Милана – паршивая мать? Да она только им и занималась, или работала, чтобы было на что накормить его же. Саркисяну ли ее обвинять? Он вообще с ребенком и получаса не просидел.

Однако она снова каким-то чудом умудрилась подавить в себе раздражение. Вяло улыбнулась и ответила:

– Я делаю ему массаж, мы тренируемся говорить звуки, сказки ему читаю, мы много гуляем. Педиатр говорит, что с развитием у него все нормально.

Баграт кивнул, а потом сказал со значением:

– Я считаю, ребенка не помешает обследовать в частной клинике.

– Если хочешь, можно и обследовать, – нехотя согласилась Милана. – Но в этом нет необходимости.

Она заметила, как Баграт задумчиво на нее посмотрел. Где-то внутри екнуло, сразу сообразила, не к добру.

Так оно и оказалось.

– Милана, я хотел поговорить с тобой о совместной опеке…

Умом она понимала, что он может поднять эту тему, но морально все равно была к этому не готова.

– Баграт, зачем тебе это нужно? – спросила она напрямик.

– Ну, он же мой сын, – пожал он плечами. – Я хочу знать о нем все. Контролировать, как он живет, развивается, знать, что у него всего достаточно. Он должен носить мою фамилию, ведь он Саркисян по крови. И ты, как его мать, должна это понимать.

– Может быть, мы могли бы начать с простого общения? – предложила Милана. – Пусть бы вы привыкли друг к другу, провели какое-то время вместе.

А там, глядишь, Баграту надоест роль папаши, и он отстанет. Хотя в свете последних событий Милане уже слабо в это верилось.

– Это очень хорошая идея, Милана, – обрадовался Баграт. – Я хочу проводить время с собственным ребенком.

Она кивнула, стала предлагать варианты:

– Ты мог бы с ним иногда гулять, если хочешь. Или приходить к нам, навещать. Если ты и вправду хочешь быть ему настоящим отцом, я не стану препятствовать…

– Это все, конечно, хорошо, – перебил он ее. – Но явно недостаточно. Пусть парень поживет у меня неделю, а лучше две. На лето можно будет отправить его к бабушке, там-то он отъестся от души. По-моему, отличная идея…

– Что? – Милана уставилась на Баграта с открытым ртом. – Как ты это себе представляешь?

– А что такого? – удивился ее реакции Баграт. – Ты тоже сможешь приходить, навещать его, пока он будет гостить у меня, гулять с ним по полчасика. Я же не зверь какой-то, не собираюсь вас разлучать. Но мой сын должен знать своего отца, а для этого мне нужно проводить с ним достаточно времени.

У Миланы от его слов зазвенело в ушах. Так еще, чего доброго, он захочет забрать сына насовсем. Такими-то темпами…

– Баграт, я не хочу, чтобы он у тебя жил ни неделю, ни тем более две, – попыталась она протестовать. – И никакого там лета…

– Тихо, – он поднял руку, перебивая ее. – Поумерь гонор и подумай головой. Совершенно очевидно, что у меня условия лучше твоих. Парню будет у меня хорошо, я многое могу ему предложить. К тому же я ведь не прошу тебя оставить его жить у меня на постоянку. Всего-то неделя-две…

«Ага, поначалу, может, и неделя. А потом?»

– Баграт, это слишком, – попыталась она воззвать к его разуму. – Он еще маленький, ему мама нужна каждый день, а не неделя через неделю…