– Ты не страшный, – лепечет Яся и осторожно отступает в глубь склада.
В ее руках огромный букет кремовых роз в золотой сетке. Тот самый букет, который я заказал для нее же, не зная, что делать его будет сама Яся. Надо же, как забавно вышло, просто оборжаться.
– Тогда зачем ты от меня бегаешь? – снова спрашиваю.
Стою рядом, пожираю ее взглядом и сам не понимаю, как вообще смог составить слова в предложения. Перед ней в буквальном смысле задыхаюсь от переизбытка чувств.
– Я… э-э… – Ничего вразумительного она так и не выдает.
– Я тебя чем-то пугаю? – Вглядываюсь в ее широко распахнутые глаза.
Явно не желая мне отвечать, Супердевочка прикрывает рот рукой. Правой рукой, на безымянном пальце которой вдруг сверкает золотой обруч.
Золотой обруч на безымянном пальце может означать только одно.
Бесцеремонно хватаю Ясю за правую руку.
– Это что, черт возьми, такое? – Мои брови буквально сходятся на переносице.
Яся начинает дрожать, вырывает руку и еще плотнее прижимает к себе злосчастный букет.
– Ничего, просто кольцо.
– Это не просто кольцо, Яся! Где оно было два дня назад? Почему я не видел его на твоем пальце?
– В чистке было, – невинно лепечет.
Будто она этим кольцом совсем даже не ранит меня до самых кишок.
– Ты замужем, Яся? – спрашиваю напрямик, хотя от этого вопроса сводит горло.
– Да, – кивает.
Спокойно так кивает, будто это само собой разумеется, что она замужем. А мне хочется орать на нее матом.
Давлюсь злыми словами и цежу сквозь зубы:
– Если ты замужем, почему твой муж не бегает по утрам с тобой?
А что? Я бы бегал. Обязательно бегал бы и следил, чтобы никто такую красоту не обидел, не тронул и пальцем. А ему все равно, что ли?
– Мой муж не очень спортивный человек… – поджимает губы моя Супердевочка.
– Это паршивое оправдание, – хмыкаю зло. – Ты замужем за Брянцевым? Поэтому назвала у врача его фамилию? Но он же официально не женат!
– Откуда тебе это известно? – резко серьезнеет она. – И потом, людям в наше время не обязательно официально жениться, существует гражданский брак.
В этот момент мне снова хочется ругаться матом. Понятно, почему от меня сбежала – сообразила, что буду приставать. Еле себя пересиливаю, говорю деланно равнодушным голосом:
– Когда люди находятся в гражданском браке, они носят разные фамилии. Есть вообще хоть слово правды из того, что ты говорила мне или врачу? Милая, похоже, ты профессиональная лгунья.
Яся поджимает губы и хмурится, а потом выдает резко:
– Уходи! Не хочу тебя видеть!
Вот так просто. Вали, дорогой Захарка, на фиг ты не упал.
– Цветы тебе… – шиплю зло, кивая на розы в ее руках, разворачиваюсь и действительно ухожу.
Что я в самом деле за человек?
Девушка замужем и ясно дала понять, что верна своему очкастому хорьку. А я разобиделся, как кисейная барышня, чуть на хрен ее не послал за неподходящее, по моему мнению, семейное положение. Но разве это справедливо? Разве можно злиться на девчонку за то, что она в отношениях?
Верные жены, они уважения достойны, а не чужой злости.
Я же не какой-нибудь восемнадцатилетний придурок, который станет дуться за то, что не дали, так?
Не знаю, почему, но очень хочу реабилитироваться в ее глазах за грубость, показать, что я нормальный. Хотя… ну какой я нормальный? Девушка сказала – не нужен, уходи, а я караулю ее с работы.
На часах шесть пятнадцать, сентябрьское солнце вовсю делится теплом и светом, стремясь отыграться перед вечерними сумерками.
– Ясь! Яся… – зову ее, когда вижу, как она выскальзывает из черного входа магазинного склада.
Хорошо, что я решил ждать ее именно здесь, а не у центрального входа.
Супердевочка видит меня, вздрагивает. Какая-то странная у нее на меня реакция. Боится, что ли? Ну, сам виноват, даже сам себе напоминаю отпетого сталкера.
– Ясенька, минуту поговори со мной, пожалуйста, – прошу, старательно изображая смиренный вид.
На миг замираю, жадно ее разглядывая. Супердевочка такая же прелестная, свежая, как и утром. С трудом давлю в себе желание сграбастать ее в охапку, запихать в машину и увести в счастливое далеко.
Она секунд десять просто моргает, уставившись на меня.
– Ты извини за грубость, – заявляю, пока она не успела прийти в себя. – Я просто ошарашен был, когда увидел у тебя кольцо. Извиниться приехал. Тебе не нужно меня бояться, никогда ничего плохого тебе не сделаю.
– А-а… – тянет она, все чаще моргая.
Потом легонько кашляет и говорит хрипловатым голосом:
– Захар, если ты думаешь, что я такая дрянь неблагодарная, что вместо спасибо убежала от тебя, так нет. Я очень виноватой себя чувствую. Спасибо тебе большое за то, что спас меня! Ты очень вовремя появился… Но потом все стало как-то слишком, вот я и сбежала.
– Понимаю, – киваю я.
Она мнется, не зная, что еще сказать.
Тогда предлагаю:
– Давай отвезу тебя домой?
– Не стоит… Это как-то неприлично…
– А мы ничего плохого делать не будем, – развожу руками, – просто отвезу тебя, и все. Тебе нечего бояться. Кстати, лишний раз побережешь ногу. Соглашайся, Ясенька.
– Хорошо, – кивает она, громко сглатывая.
Усаживаю Супердевочку в свой свежевымытый джип и везу по известному адресу. Млею от ощущения ее близости, вдыхаю аромат роз, которым она насквозь пропитана, и чуть не мурлычу, пока кручу руль. Как жаль, что дорога такая короткая. Маленький город, чтоб его.
Когда подъезжаем к нужной улице, она вдруг просит:
– Не подвози прямо к дому, вдруг соседи начнут шушукаться.
Надо же, мы с ней почти любовники. Размечтался…
– Как скажешь, – киваю.
Мне так ужасно не хочется ее отпускать, что само слетает с губ:
– Можно один раз обниму? Просто обниму, и все, чтобы попрощаться. А потом исчезну, обещаю.
Она замирает, нервно сглатывает, а потом еле заметно кивает. А когда тянусь к ней, вдруг поворачивается ко мне так, будто ждет поцелуя. Я долго не думаю, у меня рядом с Супердевочкой думалка вообще работает слабо. Поэтому тут же вжимаю свои губы в ее. И будто получаю разряд током. Он проходит через губы по всему телу.
– Ой… – лепечет Яся, тут же от меня отстранившись.
Моргнуть не успеваю, как она выскакивает из машины и убегает в сторону дома.
Вот и попрощались…
От секундного прикосновения у меня горят губы, а по телу до сих пор гуляет сладкий разряд. Готов поклясться собственной тачкой, что у Яси те же чувства.
Сижу, как баран смотрю Супердевочке вслед и жалею, что не запер в машине двери. Как мне ее, лапочку такую, к мужу отпустить? Я же сейчас руль с тоски грызть начну!
Вбежав в калитку, сразу запираюсь.
Несколько раз глубоко вздыхаю, и все равно не могу успокоиться. Сердце стучит со скоростью двести ударов в минуту. Может быть, у меня какая-то скрытая тахикардия? Или страх быть пойманной с поличным? Вряд ли такая реакция возможна из-за секундного прикосновения губ чужого мужчины.
Захар – красавец, это бесспорно. Широкоплечий, высокий, с правильными чертами лица. Но я никогда не стала бы рисковать отношениями с Димой ради такого, как он.
Никогда не сужу людей по внешности, только по поведению. Как раз по поведению он-то меня абсолютно не привлекает.
Он любит довлеть, я это сразу поняла, легко выходит из себя, может быть агрессивным. У меня стойкая аллергия на такой тип людей. Они могут быть опасны, а я себе не враг.
Нет, нет и еще раз нет. Такой мужчина не для меня.
Вот Дима да, Дима мне подходит. Спокойный, надежный, относится ко мне с уважением. И, будь я замужем за кем-то другим, точно не стал бы лезть с поцелуями. Хорошие отношения ценнее всего.
Надеюсь, Захар сдержит обещание и исчезнет из моей жизни.
А все-таки губы у него волшебные. Жаль, поцелуй никогда не повторится. Я положу его в копилочку особенных воспоминаний и буду иногда им наслаждаться.
От переизбытка непрошеных эмоций, зайдя домой, даже не сразу замечаю дивного запаха запеченной в духовке курицы. Курица по-царски – фирменное блюдо Димы, ее аромат я узнаю сразу. Одно из особых угощений, которые мой муж готовит по праздникам.
Рот мгновенно наполняется слюной, ведь сегодня почти не обедала. Громко сглатываю, предвкушая угощение.
Я-то не очень умею готовить вкусности. Посредственная хозяйка, как говорит Дима. Праздничные блюда не получаются. Простой суп или тушеное мясо мне еще по силам, но что-то сложнее никак не выходит: то пересолю, то переперчу, то добавлю не те приправы. Даже если четко следую рецепту, все равно итог моих трудов или гниет в холодильнике или сразу идет в мусорку.
Вот Дима – повар от бога, это да.
Периодически балует меня чем-то вкусным. И кстати, очень любит готовить курицу по-царски перед тем, как пригласить меня в свою спальню.
Ешки-матрешки…
Неужели сегодня тот самый день?
Обычно я с пониманием откликаюсь на желание Димы разделить со мной постель. Но сегодня как-то совсем не хочется. Не после того, что пережила всего три дня назад, пусть мужу об этом и не сказала.
Низ живота резко сводит, но совсем не так, как в машине у Захара. Не в приятном смысле.
– Привет, Ясмина. – Дима встречает меня в коридоре. – Голодная? Пойдем, я приготовил для тебя кое-что особенное.
Я мою руки и сажусь за стол, где меня ждут салат и картошка по-деревенски, а вскоре на белой скатерти появляется и злосчастная курица. Мне ее уже совсем не хочется, хотя еще недавно я была голодна.
Дима отрезает ножку, кладет ее мне на тарелку, накладывает салат и гарнир.
– Думаю, сегодня можно открыть бутылочку белого, как считаешь, Ясмина? – Он смотрит на меня игриво.
Хо-хо, Дима определенно настроился провести эту ночь со мной.
Машу головой:
– Я недавно выпила обезболивающее, нога болит, лучше не надо.
Улыбка мгновенно слетает с его губ.
– Ладно, – кивает.
Садится напротив и начинает есть.
Мы ужинаем за маленьким уютным столом на кухне. Дима заполняет тишину вечера беседой, и я благодарна ему за эту видимость счастливой семейной жизни, хотя внутри дрожу от противоречивых чувств. Хочется сбежать отсюда подальше, в то же время понимаю, что такие спокойные вечера – ценность, которая доступна совсем не многим. И муж у меня заботливый.
Потом мы вместе убираем со стола. Я вызываюсь помыть посуду, а Дима складывает недоеденное в холодильник.
Спешу улизнуть из кухни до того, как последует то самое предложение. Но не успеваю.
Дима хватает меня за руку, подносит пальцы к губам и преданно смотрит в глаза.
– Солнышко, пойдем в кроватку? – В такие моменты он всегда говорит со мной как с ребенком.
– Я… э… – Мне жутко неудобно ему отказывать, чувствую себя неблагодарной дрянью, но все же шепчу: – Дим, я плохо себя чувствую. Давай, когда нога заживет…
Слышу, как он громко вздыхает, и мне становится еще гаже.
– Я настроился. – Муж смотрит на меня почти жалобно.
Представляю нас в постели и понимаю – сегодня совсем не хочу.
– Дим, давай позже? Пожалуйста…
Его лицо резко серьезнеет. Он выпускает мою руку и кивком головы указывает на дверь.
О проекте
О подписке