Цитаты из книг автора «Диана Гэблдон»

Обнаружив, что я разбираюсь в медицине и в лечении, они проявили к этому значительный интерес и принялись донимать меня вопросами о недомоганиях их детей, мужей и домашних животных, не делая особых различий по важности между двумя последними.

выплачивает мисс Маккензи пятьсот фунтов, каковые являются компенсацией за причиненные обиды и лишение супружеского ложа.

Рассказывать о своих подвигах – удел пьяной солдатни.

нее внутри. – Хочешь потрогать? – предложила Дженни, заметив, как я смотрю на ее живот. – Не знаю… Она взяла мою руку и решительно положила ее на свой живот. – Вот здесь. Подожди немного. Скоро он опять толкнет. Им не нравится лежать на спине. Им так неудобно, и они начинают двигаться. Как бы в подтверждение ее слов удивительно сильный толчок поднял мою руку на несколько дюймов. – Боже! Какой он сильный! – воскликнула я. – Ага. – Дженни с гордостью похлопала по животу. – Он будет здоровый, как его брат и папа. Она улыбнулась Айену, чье внимание

Когда я сказала, что я не Джорджи, и он обернулся, он был бледен, но сейчас он и впрямь потерял сознание, закатив глаза и осев в ворох бумаг. Рослый Джейми мог наделать больше шума, но бумаги, упавшие со станка, смягчили его падение.

Двадцать семь лет хорошего воспитания уступили позиции тысячелетнему инстинкту.

Люди – это стадные животные в силу необходимости. Они ими стали еще в пещерные времена, когда – безволосые, слабые и беззащитные, чьим оружием была лишь хитрость, – выжили благодаря тому, что объединились в группы; они поняли: защита – в многочисленности. Это понимание вошло в плоть и кровь, именно оно неосознанно управляет толпой. В течение несчитаных, неисчислимых тысячелетий выход из стаи, противопоставление ей себя означало смерть для того, кто решался на такой шаг. Противостояние толпе требует не просто личного мужества, оно требует преодоления извечного инстинкта.

«Я Дух Нынешних Святок, – сказал Призрак»…

Благослови, Господь, луну, что в небесах, Благослови, Господь, Ты землю под ногами, Румянец у детишек на щеках, Очаг за крепкими высокими стенами.

Тело ломило не только от неудобной позы (я положила голову и руки на колени), не только от нескольких дней, проведенных в седле, не только от усталости, но прежде всего от постигшей меня беды. Я всегда была разумной, и чувство меры никогда не изменяло мне – это знали все. Благодаря врачебной практике я смогла стать еще более сдержанной: принимая участие в судьбах пациентов, я в то же время не была участливой. Это было нужно для того, чтобы врач сохранял ясность ума в критических ситуациях, чтобы заботился о человеке как специалист, а не как любящий родственник, слепо и отчаянно. Я отдавалась работе, но не отдавала ей всю себя без остатка.