Цитаты из книги «О режиссуре фильма»

характер проявляется только в привычных действиях

зрителю нужна не информация, а драма

Неважно, чтобы зритель догадывался, почему это важно для сюжета. Важно просто рассказать историю. Пусть зритель удивится.

фильм строится как последовательность изображений, сопоставляемых так, чтобы столкновение между ними двигало сюжет в сознании зрителя.

Сценарий и фильм всегда что-то «обозначают».

Самый малый элемент, которым вы больше всего озабочены, – это кадр. Общая идея сцены – завоевать уважение преподавателя. То, чего хочет протагонист. Это сверхзадача. Теперь, как мы начнем сцену? Что надо сделать раньше всего? С: Обозначим характер.

Вернемся к идее нашего «занятия». Скажем, группа людей собралась впервые. На первом собрании человек хочет завоевать уважение. Как подойти к этой теме кинематографически? В этой сцене студент хочет завоевать уважение преподавателя. Расскажем этот сюжет в картинках. Ну, вы не знаете, с какой стороны за это взяться, и в голове пусто. Тогда послушайте, как бы вы рассказывали эту историю соседу в баре. Как вы ее расскажете? С: Значит, парень входит в аудиторию и первым делом садится рядом с профессором. Начинает очень внимательно на него смотреть и… и очень внимательно его слушает, а когда профессор роняет протез руки, он нагибается, подбирает протез и дает профессору. М: Так, ладно. Вот так сценаристы и действуют сегодня, сценаристы и режиссеры. Мы же, со своей стороны, хотим, чтобы всё «интересное» не путалось под ногами. Если персонаж не сделан так, чтобы быть интересным, тогда он может быть интересным или неинтересным только в той мере, в какой это служит сюжету. Невозможно сделать персонажа «интересным вообще». Если сюжет наш – о человеке, который хочет завоевать уважение профессора, то не важно, что у профессора протез. Не этим мы хотим сделать сюжет интересным. Сюжет может быть интересным только благодаря тому, что мы сочтем интересным путь протагониста. В кресле нас удерживает задача протагониста. «Двое детишек вошли в темный лес…» Хорошо. Кто-нибудь еще? Вы сочиняете фильм. Цель – завоевать уважение профессора.

Давайте предположим, о чем сцена. Мы ничего о ней не знаем – только что это первая встреча. Так что вам надо сделать выбор: о чем сцена. И это решение – не выбор «интересного способа» снять сцену (такой выбор исходит из стремления к новизне и, в сущности, желания понравиться), но: «Я хочу заявить о значении сцены, а не о том, как она выглядит», – это и есть выбор художника. Давайте предположим, о чем может быть сцена. Дам подсказку: «чего хочет протагонист?» Потому что сцена кончается, когда протагонист получит желаемое. Чего хочет протагонист? Это двигатель сюжета. Чего протагонист хочет? Что он или она делает, чтобы получить желаемое – вот что удерживает зрителя в кресле. Если у вас этого нет, вы должны хитростью удерживать внимание зрителя.

Сверху. М: Так. А почему это интересно? С: Интересно потому, что это новый ракурс, и мы видим входящих с высоты птичьего полета – подчеркивается их многочисленность. Если входит много народа, можно предположить, что событие значительное. М: Как вы поймете, что это хороший способ снять сцену? Можно снять ее по-всякому. Почему «сверху» лучше любого другого ракурса? Как вы будете решать, какой способ съемки самый лучший? С: Это зависит от содержания сцены. Мы можем сказать, что это – бурное собрание, и люди все время расхаживают. Это диктовало бы другой подход, чем в сцене, где напряжение подспудное. М: Совершенно верно. Мы должны спросить: «О чем эта сцена?» Так что отставим способ съемки фильма «следовать за протагонистом» и спросим, о чем сцена. Мы должны сказать, что задача – не следовать за протагонистом. Почему? Потому что есть бесконечное количество способов снять группу людей в помещении.

Группа людей входит в аудиторию. Как поинтереснее это снять?