Цитаты из книг автора «Дэвид Герберт Лоуренс»

– Значит, когда ты получил, чего хотел, тебе это показалось слишком много? – заключила Конни. – Значит, так…

– Если у мужчины нет мозгов, он дурак, если нет сердца – злодей, если нет желчи – тряпка. Если же мужчина не способен взорваться, как туго закрученная пружина, мы говорим – в нем нет мужского естества. Это не мужчина, а пай-мальчик.

Вот он сидит перед ней, живой мертвец, и хочет подчинить ее своей воле.

У нее нет-нет и мелькала мысль: хорошо бы эти два мужчины стали друзьями – один ее муж, другой – отец ребенка, чего бы не поладить. Но теперь она убедилась в полной несбыточности этой надежды. Эти мужчины были противопоказаны один другому, несовместимы, как огонь и вода. Они готовы были стереть друг друга с лица земли. И Конни первый раз в жизни осознала, какое тонкое и сложное чувство ненависть.

Приходит беда, рушит нашу жизнь, а мы сразу же прямо на руинах наново торим тропки к надежде. Тяжкий это труд

Все бы отдал – и то, что имел, и то, что будет иметь, – чтобы только ощутить тепло ее тела, покрепче обнять, закутавшись одним одеялом, и так уснуть. Все радости, что уготованы ему в вечности, и все радости былые отдал бы за то, чтобы она оказалась рядом с ним под одним одеялом и чтоб можно было спать рядом с ней, просто спать. Казалось, единственная потребность в жизни – спать, держа в объятиях эту женщину.

– Ну вот и ладно! Это самое главное! – воскликнул он. – В таком случае я не возражаю. Наоборот: очень даже мило слышать, как по дому топочет малыш, сознавать ответственность за его будущее. Родишь ребенка, дорогая, и, согласись, у меня появится цель в жизни. А твой ребенок – все равно что мой собственный. Ибо кто, как не мать, дает жизнь?! Ты-то, я надеюсь, это понимаешь. А меня вообще можно сбросить со счетов. Я – ноль. Вся моя значимость – в тебе! Так устроена жизнь. Ведь ты же это и сама знаешь! Видишь, каково мое положение. Без тебя я – ничто! Я живу ради тебя, ради твоего будущего. Сам по себе я – ноль.

– Пока способен забыть о теле, ты счастлив, – заявила леди Беннерли. – А напомнит оно о себе, и ты несчастнейший из несчастных. Если в цивилизации вообще есть какой-то смысл, она должна помочь нам забыть о теле. И тогда время пролетит незаметно и счастливо. – Пора нам вообще избавиться от тел, – сказал Уинтерслоу. – Давно уж человеку нужно усовершенствовать себя, особенно физическую оболочку. – И превратиться в облако, как дымок от сигареты, – улыбнулась Конни.

– Ну, знаете… – замялся он. – Впрочем, если я начну обобщать, толку будет немного. Я могу ссылаться лишь на собственный опыт. Я люблю женщин, но влечения не испытываю. Мне нравится разговаривать с ними. И в разговоре, с одной стороны – достигаю близости, с другой – отдаляюсь, меня совсем не тянет их целовать. Вот вам и противоречие. Но я, возможно, пример не типичный, скорее исключение из правил. Люблю женщин, но бесстрастно, а тех, кто требует от меня даже жалкого подобия страсти или пытается вовлечь в интрижку, – тех ненавижу.

Логика – советчик никудышный, какой с нее спрос.