Цитаты из книг автора «Дэвид Брукс»

Материалы, которые я собрал за последующие годы, подтвердили, что мы действительно являемся свидетелями масштабного перехода от этики смирения к этике, которую можно условно определить как «большое “я”»; от культуры, побуждавшей к скромной самооценке, к культуре, где поощряется представление о себе как о центре мироздания.

Грех не есть нечто демоническое. Он лишь наша извращенная склонность действовать себе во вред, предпочитать краткосрочные успехи долгосрочным, низшее — высшему

В последнее время я много задумываюсь о различии между достоинствами «для резюме» и достоинствами «для некролога». Первые — это качества, о которых вы упоминаете при устройстве на работу, навыки, которые предлагаете рынку труда и с помощью которых достигаете внешнего успеха. А достоинства «для некролога» — это нечто более глубокое; то, что вы оставляете после себя. Это качества, о которых будут вспоминать, когда вас не станет, — сущность вашей натуры: доброта, смелость, честность; ваши взаимоотношения с другими людьми.

Я твердо решил, что мои манеры и речь на публике всегда должны демонстрировать уверенность в победе; что пессимизм и неуверенность, которые я могу испытывать, я испытываю только наедине с собой.

Измените свое поведение, и со временем ваш мозг перестроится.

Неудачи в школе и дома приучили Джорджа к тому, что ему не придется рассчитывать на природные способности. Успеха ему предстояло добиваться упорством, неустанным трудом и самодисциплиной.

В немецком языке для этого состояния есть слово Zerrissenheit, буквально означающее «фрагментация, раздробленность». Это потеря внутренней целостности, которая происходит вследствие многозадачной, разбросанной в сотнях направлений жизни. То, что Кьеркегор называл головокружением свободы. Когда внешние ограничения слабы, когда человек волен делать, что пожелает, когда перед ним не только тысячи вариантов, но и тысячи отвлекающих факторов, тогда жизнь теряет целостность и направление, потому что лишается крепкой внутренней структуры.

Любовь стирает разницу между «давать» и «получать». Личности двух любящих людей настолько переплетены, что приятнее отдавать, чем получать. Мишель де Монтень пишет, что влюбленный человек, получая подарок, подносит любимому драгоценный дар: возможность испытать радость. Бессмысленно говорить о щедрости или альтруизме — любящий дарит не вещь, а частицу себя.

Любовь невозможна без готовности каждого из двоих быть ранимым. Один обнажает душу, а другой спешит ее утешить. «Вы будете любимы тогда, когда сможете показать свою слабость, и другой человек не воспользуется ею, чтобы показать свою силу», — говорит итальянский писатель Чезаре Павезе.

Как она пишет, на всех решениях Рузвельта отражалось «его мнение, что ни одно человеческое суждение не может быть окончательным. Можно храбро сделать шаг, который сегодня представляется правильным, потому что завтра его можно будет изменить, если окажется, что он не работает как надо». Рузвельт предпочитал импровизировать, а не планировать. Он делал шаг, потом корректировал его, снова делал шаг и снова корректировал. Так постепенно вырисовывались большие изменения.