ЖИВЫЕ И МЕРТВЫЕ

ВПИТАЙ ВСЕ ЗНАНЬЯ О БЫЛОМ

И ПУТЬ В ГРЯДУЩЕЕ ПРОДУМАЙ,

НОГАМИ ОЩУТИ ДУРМАН УГРЮМЫЙ

ЗЕМЛИ, ЧЬЯ СИЛА БЬЕТ КЛЮЧОМ.

ТОГДА ТЕБЕ ОТКРОЕТСЯ ТА ИСТИНА,

ТА ПРАВДА СОКРОВЕННАЯ, ТОТ СВЕТ,

ЧТО ТЫ ДАВНО ИСКАЛ ТАК ИСТОВО…

А МОЖЕТ БЫТЬ, И НЕТ.

ПУТЬ ВАЗЯ

Где-то в глубине своего существа Виллум чувствовал голод. Он хотел, чтобы ничего не отвлекало его от поисков, и потому с прошлого новолуния не ел. Глядя на серебристый диск луны, пересеченный земной тенью почти пополам и зависший над горизонтом в западной части небес, он надеялся, что добрался сюда вовремя.

Он чувствовал, что Мабатан тихонько спала рядом. Без нее им не удалось бы так быстро сюда добраться. Она нашла его всего за один день и с тех пор оберегала от опасностей, чтобы он мог целиком сосредоточиться на неясных следах потока энергии, оставленной Стоув.

Легкий ветерок в прохладном воздухе доносил до них от озера тошнотворный смрад. Путь их завершался именно здесь. Стоя в тени красноватых деревьев примыкавшего к селению леса, он внимательно осматривал ворота Праведного.

– Вон там, с южного края, охранник заснул, – прошептал он.

Виллум отбросил колебания и крадучись пересек отделявшее его от ворот поле. Он намеревался с проворностью паука перелезть через крепостную стену и надеялся, что Мабатан от него не отстанет.

Небольшой городишко забылся крепким сном. Негромко и монотонно гудели лампочки, освещая улочки Праведного и облегчая им путь. Подойдя к небольшому домику, который искал Виллум, они увидели, что входная дверь приоткрыта. Заглянув внутрь, он сделал Мабатан знак: двое живых и два трупа. Девушка достала нож.

Широко открыть дверь было непросто, потому что изнутри ее подпирали два трупа. Протиснувшись сквозь узкую щель, Виллум молча обошел первое мертвое тело, но у второго трупа остановился. Накидка из перьев, шлем, украшенный клювом, – сомнений быть не могло: перед ним бездыханно лежал брат Ворон. Интересно, он действовал, выполняя приказ Дария? На ушах его запеклась кровь. Это наверняка была работа Стоув.

В доме какая-то женщина склонилась над девочкой. Не успела она даже голову повернуть, как Виллум прыгнул через перевернутый стол и оттолкнул ее к Мабатан, которая тут же прижала ее к стене и приставила к шее нож. От испуга женщина потеряла дар речи.

Виллум протянул ладонь ко лбу Стоув. И девочка, и Феррел были без сознания, но оба оставались живы. К счастью, живы… Он замер и сосредоточился на девушке, которая всего несколько секунд назад находилась в том месте, где теперь стоял он. Ее дух и дух комнаты были одинаковыми… значит, она здесь раньше жила.

– Здравствуй, Аландра, – сказал Виллум, повернувшись к ней лицом. – Почему ловцы видений прислали тебя сюда, хотя твое присутствие гораздо больше требуется в другом месте?

Девушка испугалась еще больше.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– От тебя так и разит снадобьем, – со злостью сказала Мабатан, потянувшись к секретному кармашку на рукаве девушки. Она вынула оттуда небольшую коробочку и открыла ее.

– Нет, только не это! – закричала молодая женщина, когда Мабатан высунула руку за дверь и развеяла содержимое коробочки по ветру. Она без всякого сочувствия смотрела на Аландру, а та в отчаянии опустилась на пол у придавленной телами двери, чтобы собрать упавшие туда малюсенькие частички снадобья.

В доме напротив зажегся свет, и Виллум втащил Аландру в дом.

Девушка набросилась на него в исступлении:

– Ты представить себе не можешь, что вы наделали! Как его трудно достать, это снадобье! А какую невообразимую цену мы за него платим! И вообще – кто вы такие?

Виллум быстро оценил сложившуюся ситуацию. От тел мужчин было необходимо избавиться. Они должны исчезнуть бесследно, чтобы никто не догадался, как они были убиты. Стоув находилась в таком состоянии, что о продолжении путешествия нечего было и думать. Девочка позарез нуждалась в помощи целительницы. Нужно было убедить Аландру поддержать их.

Взгляд Виллума потеплел, а голос смягчился. Искренне, надеясь задеть Аландру за живое, он сказал:

– Мы пришли сюда по просьбе Роуна.

– Я тебе не верю.

– Ты не веришь, что он послал кого-то, чтобы выручить сестру?

– Я не верю, что он послал вас. Он сам мог сюда прийти.

– Если бы он мог, нас бы здесь не было, Аландра. Посмотри вокруг. К утру в этой комнате надо все прибрать, чтобы никто не догадался о том, что здесь произошло. Либо мы сумеем с тобой сейчас договориться, либо Стоув не уйдет отсюда живой. Ты хочешь стать причиной смерти сестры Роуна?

– А что здесь, по-твоему, произошло?

Виллум глубоко вздохнул. По тону девушки было понятно, насколько она расстроена и растеряна. Обращаться с ней нужно было как можно мягче.

– В Стоув вселилась другая жизненная сила. У нее временами мутится рассудок, потому что эта сила хочет контролировать ее разум. Посмотри хорошенько на то, что творится в комнате, на ссадины и кровоподтеки у нее на теле. Характер ушибов свидетельствует о том, что она сражалась не с этими мужчинами, а сама с собой.

– Но ведь она с ними сотрудничала! И потом, с чего бы это обращенным…

– Обращенные здесь ни при чем. В нее вселился ловец видений.

Аландра неуверенно переминалась с ноги на ногу. Этим он ее окончательно обескуражил. Теперь ему наконец удалось зародить в ней сомнения.

– Это невозможно.

– Я слышал о твоем даре целительницы, Аландра. Стоув сейчас в глубоком забытье, но если ты ее разбудишь, то обнаружишь в ее теле ловца видений, о котором я тебе говорю. И сама получишь доказательства.

– То, о чем ты говоришь… такого просто не может быть.

– А если все же это правда, ты поможешь нам увести ее отсюда живой?

Взгляд целительницы стал спокойным и твердым.

– Да.

– Хорошо. Тогда я пока займусь трупами.

Мабатан хотела ему возразить, но он дал ей знак не сводить глаз с целительницы.

Виллум вновь внимательно посмотрел на цветастый наряд из перьев, валявшийся у его ног. Он был прекрасен, и другого такого не существовало – значит, люди знали, что Ворон сюда приходил. Именно это обстоятельство могло сослужить ему хорошую службу.

ПРОЛОГ

ВОРОН, АСПИД, ВОЛК И ЖАЛО —

ТА ОПОРА, ЧТО ДЕРЖАЛА

ВЕРУ В ДРУГА У ПРОРОКА.

С ВОРОНОМ БЫЛА МОРОКА,

КОГДА ВОРОН БРАТЬЕВ ПРЕДАЛ.

НО СВЯТОЙ ПРО ЭТО ВЕДАЛ.

НУ А АСПИД КАК ШПИОН

КОГДА БЫЛ РАЗОБЛАЧЕН,

СТАЛО ЗНАКОМ ТО ДЛЯ БРАТЬЕВ

И ПРЕДВЕСТНИКОМ ДЛЯ ДРУГА,

ЧТО СОБЫТИЙ ВИХРЬ КАК ВЬЮГА

ЗАКЛЮЧАЕТ ИХ В ОБЪЯТЬЯ

НАСТУПЛЕНЬЯ НОВОЙ ЭРЫ…

ИСТОРИЯ ДРУГА В ИЗЛОЖЕНИИ ОРИНА

Выпад – и меч чуть не распорол Роуну живот. Он отскочил назад, одновременно быстрым и плавным движением меча-секача отбил лезвие нападавшей и тут же ударом кнута в шею сбил ее на землю. Но восемь до зубов вооруженных воительниц продолжали упорно сопротивляться. Он прыгнул вперед, стремясь нарушить их строй, но они были наготове и низко держали мечи, словно готовясь в любой момент насадить его на них как на вертел.

Он нарезал круги, размахивая перед собой острым как бритва мечом-секачом, заставляя их понемногу отступать. Маневрируя, делая выпады, Роун никак не мог избавиться от явственной мысленной картины: его сестра горела в огне. Что бы это могло означать?

Холодный металл мелькнул прямо перед его лицом. Он отскочил назад, одновременно парируя удар, но потерял равновесие, упал на землю и стал перекатываться с места на место, чтобы спастись от ударов целившихся в него восьми мечей.

Роун извернулся и вспрыгнул на ноги, сделав выпад влево. Локтем он ударил одну из соперниц в шею, а другой нанес резкий удар откинутой назад ногой. Воительниц осталось шестеро, но и у него уже сбилось дыхание. Ничего хорошего это не предвещало.

Сестра его горела в огне. С того момента, как поздним утром его посетило это видение, он все время пытался понять, что же оно означало. Юноша прекрасно помнил, как Стоув голосом «косила» людей, будто коса высокую траву. Разве могла она в таком состоянии укрыться от ловцов видений? Смогут, интересно, Виллум и Мабатан найти ее раньше, чем до нее доберется кто-нибудь из Оазиса? А если они даже до нее и доберутся, Стоув настолько утратила над собой контроль, что вряд ли сможет отличить друга от врага. Кроме того, не стоит сбрасывать со счетов и клириков. Наверняка они уже повсюду ее ищут. Роун подумал, что скорее предпочел бы увидеть сестру в плену у ловцов видений, чем в лапах Дария.

Он низко нагнулся, а потом стремительно распрямился как пружина, подпрыгнул, нанес серию ударов мечом-секачом и вырубил еще двух противниц. Осталось четверо.

Сестра его горела в огне. По пути в Кальдеру он мог бы попытаться понять, что творилось у нее в голове, выяснить, как она себя чувствует; но здесь окружавшие кратер скалы каким-то образом экранировали его разум, и он ничего не мог постичь за их пределами. Кто-то сильно ударил его хлыстом по спине, и юноша скорчился от боли. Соперницы сменили оружие. Роун попытался отойти на недосягаемую для хлыстов дистанцию, но воздух со свистом рассек другой хлыст, и его гибкий конец обернулся вокруг его ног. Он споткнулся и тут же получил следующий удар. Теперь Роун целиком сконцентрировался на своих противницах. Сосредоточившись, он делал быстрые круговые движения, ловил хлысты на излете и срезал их концы так быстро, что женщины не успевали обнажать мечи. Он запыхался и тяжело дышал, пот катился градом. Юноша не спускал глаз с восьми воительниц апсара, которых в итоге ему все-таки удалось одолеть.

– Это же надо, какая досада! – воскликнула Кира и встряхнула копной золотистых волос. Она протянула руку, помогая одной из своих поверженных соплеменниц подняться на ноги. – Ты и вправду не в форме.

Роун предложил руку другой своей сопернице.

– Но я ведь все-таки победил, правда?

Кира ткнула его в живот твердым как железо пальцем.

– Нашел чем гордиться – нескольких девчонок одолел! Но даже они бы тебя без особого труда победили, если б ты вовремя не очухался. Тебе надо «прочистить» мозги. С сегодняшнего вечера будешь ходить на занятия по медитации.

– Если я сегодняшний день переживу, – без энтузиазма ответил Роун.

– Переживешь как-нибудь. – Кира сделала его соперницам знак, и они разошлись. – Бабушка мне сказала, что твои дипломатические способности улучшаются, и я не думаю, что нашим гостям захочется проверить твои боевые навыки.

Роун смущенно улыбнулся.

– Мне кажется, Энде оказывает мне большее доверие, чем я того заслуживаю.

– Надеюсь, ты заблуждаешься, иначе Волк и Жало съедят тебя на ужин с потрохами.

– А что с братом Аспидом?

– Ему сейчас подробно рассказывают о наших гидропонных садах, и это настолько для него важно, что он даже не будет присутствовать при нашем разговоре. Такое впечатление, между нами говоря, будто у него гора с плеч свалилась, хотя я понятия не имею, с чем это связано.

Кира с силой хлопнула Роуна по спине, подмигнула ему и ушла. Он вытер пот с лица, чувствуя себя совершенно обессиленным, как выжатый лимон. В тот день, когда братья Волк и Аспид появились в селении, он был настолько озабочен тем, как держать себя с ними, что совсем забыл о высказанном ему Лампи опасении, что Аспид мог быть одним из ловцов видений. Друг оказался прав, потому что однажды Роун почувствовал, что от Аспида несет снадобьем.

Вместе с тем Роун прекрасно понимал, что если он разоблачит Аспида, Волк его в тот же момент прикончит без лишних слов. А у Роуна были к нему вопросы, причем много вопросов… Пока он обдумывал линию поведения и свои возможности, брат Жало спустился с вершины скалы, где занимался медитацией. Роун решил привлечь его в качестве союзника. Однако следовало подождать, пока их накормят, а сам он тем временем сможет посоветоваться с Энде. Надо было увериться в том, что, если Аспида держать без снадобья, окружавшие Кальдеру скалы из темного камня скроют место его пребывания от ловцов видений и тем самым избавят их от непосредственной угрозы.

Роун почувствовал облегчение, когда понял, что может рассчитывать на поддержку предводительницы апсара, но это вовсе не означало, что ему будет легко. На самом деле все вышло совсем наоборот.

Кальдеру окутывал легкий утренний туман, лучи солнца пробивались к селению будто сквозь слабую дымку. При таком освещении яркие картинки, нарисованные на скалах, и игравшие рядом с ними дети выглядели еще симпатичнее. Трудно было не порадоваться этому буйству красок и счастью беззаботной жизни, но Роун чувствовал глубокое беспокойство. Ему предстояло обсуждать соглашение с убийцами его родных и близких.

Возвращаясь с площадки для тренировок, он прошел мимо нескольких высоких стволов бамбука. За ними в скале была выбита небольшая пещера, и в ней хранились элегантные механические крылья, которые принесли их с Лампи на вершину этого спящего вулкана. Глядя на эти чудесные, поблескивающие в сумраке пещеры устройства, он мысленно вернулся к ничем не омраченному ощущению восторга, испытанному во время полета.

Внезапно раздался детский крик, и у Роуна перехватило дыхание. Но он сразу осознал, что это был не крик, а взрыв смеха – в нем не слышалось даже отголоска страха или боли. Очень уж за это время он издергался… Энде, скорее всего, права, когда говорит, что союзника не обязательно любить, во время войны хватит и того, что он воюет на твоей стороне. Но сколько бы он себя ни уговаривал, сколько бы ни искал убедительных причин и оправданий, необходимость заключения союза с теми, кто разрушил Негасимый Свет, разрывала ему душу. И никакие дипломатические уловки не могли ни изменить, ни облегчить его терзания. Энде сказала ему: «Соблюдение формальностей помогает противостоящим сторонам достичь соглашения». Но для него этот новый язык компромисса смахивал на вранье, и он совсем не был уверен, что, прибегая к нему, сможет обвести братьев вокруг пальца.

Роун подошел поближе и провел пальцем по прозрачному крылу летательного аппарата. Настроенные на его нервные импульсы, крылья казались юноше продолжением его самого…

– Даже и не думай об этом, – раздался голос за его спиной. Лампи со скрещенными на груди руками стоял в дверях.

– Я и не думаю, – ответил Роун, отступив на шаг от крыльев. – Хотя, если честно признаться, у меня все переворачивается в душе от мысли, что придется вести переговоры с этими убийцами.

– Да, согласен, от такой перспективы голова вполне может пойти кругом, – согласился Лампи. – Но, с другой стороны, ты многому у них научился.

– Сам никак не пойму, как мне к этому относиться.

– Я только хотел сказать… может так случиться, что их наука тебе пригодится в будущем.

Роун вышел к Лампи из помещения на солнечный свет. Кожа его друга чем-то напоминала застывшую лаву, и можно было подумать, он сам был из нее вылеплен. Но это ощущение развеялось, как только Лампи заговорил.