Отзывы на книги автора «Денис Драгунский»

Чем больше читаю книги наших современных авторов от редакции Елены Шубиной, тем больше мне нравится. Сейчас буду вас знакомить с Денисом Драгунским (тех, кто не знаком) и его новым романом "Богач и его актёр".
Меня зацепило. В первую очередь сюжетом (не банальным, не "избитым"), а потом уже красотой словооборотов, их наполнением (смысл и жизненная мудрость)
В своё романе автор раскрывает читателю несколько судеб героев, показывает их характеры, психологические портреты (опять же, такие разные). Мне было интересно читать, наблюдать, анализировать.
Вся "соль" в том, что одному молодому (если можно так сказать) актёру, предложили сыграть роль в фильме старого богача. Не просто роль, а отразить всего его, всю его жизнь на кинопленку. Это заманчивое предложение стало роковым в жизни актера, как и сама роль, как и сам фильм.
Эта роль буквально "съела" его, лишила индивидуальности. Она (роль), словно кошка, которая долго охотилась за мышкой, и поймав, наигралась вдоволь,  оставив в полуживом состоянии выживать.
Эта книга о влиянии одного человека на другого, о влиянии одной жизни на другую, о том, что нельзя терять "себя", даже если ты играешь роль.
А ещё о том, что нельзя жить прошлым, нельзя снова и снова мысленно проживать ушедшие дни (пусть и лучшие), так мы лишаем себя "настоящего и будущего". Ну и конечно, главный посыл в том, что ни за какие деньги не купишь счастья.
Если коротко, то это о том, как в одночасье жизнь летит в "тартарары" и ты не можешь или не хочешь остановиться. А в моменте, когда уже у разбитого корыта, начинаешь сожалеть, анализировать, почему все к этому пришло, но поздно. Слишком поздно. (это я про актера. И честно говоря, мне было его не жаль

Казалось бы, тема беспроигрышная – рассказы московских писателей о Москве, о Москве своего детства, все пропитано ностальгическим духом, немного умильно, сладковато, трогательно… Но не получилось. Очень много абсолютно похожих и одинаковых историй о том, как мы жили в Гнездниковском, на Патриках, в доме Нирнзее, в Спасоглинищевском или Кривоколенном, а мимо шел знаменитый композитор Богословский или писатель Серафимович или актер Жаров или певец Собинов, он же троюродный кузен второй жены моего деда. Я рада, что авторы так удачно жили, но Москва отнюдь не заканчивалась в пределах Бульварного кольца и в ней были и окраины, и рабочие кварталы. И эти истории для меня были гораздо привлекательнее, чем написанные словно под копирку истории о домах исторического центра. Или рассказ о горячих бубликах Дениса Драгунского, тех самых, о которых писал его отец – «они, небось, чай с бубликами попили и легли спать» Или «Сретенские стихи» Вероники Долиной (тут я, возможно, необъективна).

И злил неумолчный стон, разлитый по страницам книги – «Москва, которую мы потеряли»
Да не Москву мы потеряли! Детство наше мы потеряли, ушло, неумолимо и навсегда. И не в снесенном доме было это детство, а в тех воспоминаниях, что отзываются в сердце. И говорите что хотите, но Арбат для меня не был моим Арбатом, я не жила там, у меня не было друзей в Арбатских переулках, и перестроенный Арбат для меня так же отстранен, как и старый Арбат. А трепетать потому что «Здесь когда-то Пушкин жил, Пушкин с Вяземским дружил» я не умею. А вот двор моего детства скоро рухнет под ковшом экскаватора в рамках проводимой реновации и то сказать, странно, что до сих пор уцелела эта крупнопанельная малогабаритная шлакоблочная хрущевка–двушка с четырехметровой кухней, в которой мы вчетвером прекрасно размещались…. Но кто будет страдать по облезлой пятиэтажке в Узком переулке? Даже жильцы покинут его с удовольствием. Впрочем, это я очень здорово отвлеклась

Хотя не исключаю, что восторженным почитателям жанра городского романса все это очень понравится. Да еще и иллюстрации замечательные. С мелкими деталями, тщательно проработанные, с подробностями, такой эффект узнавания, как в детских книгах. Спасибо Алене Дергилевой за еще одну отсылку к детству

Господи, ну зачем я всё это вспоминаю? Зачем все эти люди и случаи? По большей части люди не знаменитые, а случаи обыкновенные, а то и дурацкие. Но все они – это тоже я. Мое внутреннее содержание.

Моя33/50 рецензий на лонг Большой книги и пространство читательской радости, тем более прекрасной, что неожиданной. Не поклонница Дениса Драгунского и не читала "Денискиных рассказов". Книжный дефицит СССР не позволил прочесть их в том возрасте, когда могли быть интересны, а позже бессмысленным казалось. Да и не нравился этот мальчик из телевизора, балованный барчук, проживающий свое образцово-показательное советское детство. У него были папа и мама, бабушки и дедушки - в глазах девочки, росшей без отца, роскошь поважнее импортных вещей и дорогих игрушек. Я была злой и завистливой, не понимала, почему у этого сопляка есть все, чего я лишена и не стремилась узнать о его чудесной жизни больше.

На самом деле и у него все было так, да не так. И детство совсем не в просторной светлой московской квартире, а прежде в коммуналке, потом в подвальном, "дворницком" этаже, правда, дома советской элиты, где ЦКовский завгар дедушка получил квартиру. Забавная подробность, связанная с "Денискиной кашей", вопрос о которой топ-3 на всех читательских встречах Дениса Викторовича. Нет, не выливал из окна, да и не мог бы сделать этого физически, потому что реальное окно находилось едва не ниже уровня земли. В этом рассказе воплотилась мечта папы о жизни в той самой отдельной, просторной и светлой. "Подлинная жизнь Дениса Кораблева" - автофикшен, и лучший из возможных. Обаятельная и умная, стилистически безупречная проза, самоироничная и безжалостная к себе, и не следующая фанатично завету: "Об ушедших хорошо или ничего".

Семейная сага с историей предков; мемуаристика, где оживают знаковые фигуры советского культурного пространства - мне, влюбленной в Ивана Дыховичного, счастьем было слышать здесь о нем; роман взросления, в котором забавные истории, разочарования, конфликты, победы обычного детства (как-будто детство бывает обычным) сплелись-слились-срослись с особой историей, даже двумя, и обе реверс медали, делавшей детство героя таким счастливым и уникальным. Первая - найти свою дорогу в жизни, не будучи поглощенным славой известного отца. Детям знаменитостей это удается не всегда, а когда случается, то не оттолкнуться, не перечеркнуть связи. В богатой династиями творческой среде такое сильно не у всех. И вторая - выйти из сияющего круга, очерченного образом. У Кэтрин Валенте есть рассказ, в котором выросший мальчик, что послужил прототипом Питера Пэна встречается со взрослой Алисой Лиддел, чтобы "покалякать о делах наших скорбных". Он говорит об украденном книгой детстве и по сути - жизни, она держится невозмутимо и отстраненно, но в финале читатель понимает, что безжалостный пресс славы и ее изрядно расплющил. Что ж, Денису Драгунскому удалось выдержать испытание Дениской Кораблевыым с честью.

Советую всем, от души. Это по-настоящему Большая книга.

Литературный девятиборец Дмитрий Быков открылся для меня с очередной стороны — как составитель антологии. Антология вышла удачная, хотя один момент я не поняла: в моей электронной версии книги указан ещё и второй составитель, но ни на обложке, ни в предисловии, ни вообще хоть где бы то ни было о нём больше не упоминается. То ли Дмитрий Быков такой плотный, что занимает собой всё пространство, и не может позволить какому-то малоизвестному имени стоять рядом с собой, ну и что, что помогал, где Быков, а где остальные. То ли это какая-то ошибка электронной версии, и тогда я в недоумении, как можно подобную ошибку допустить.

Повторюсь, что антология действительно вышла удачная. Возникает такое ощущение, что в детстве все человеческие существа, ставшие потом такими разноплановыми писателями, были совершенно одинаковыми, с похожим образом мыслей, с похожими методами игры и исследования этого мира, с одинаковыми механизмами взросления и встречи с реальностью, пусть они и происходили по разной схеме. Одно такое большое детство, общее на всех, которое потом рассыпалось из одного большого ребёнка на множество маленьких разноплановых взрослых, у каждого из которых появился свой голос, свои слова, чтобы описывать, по сути, одно и то же. В магии детства искажённая перспектива, много недопонимания, белых пятен и пробелов, но зато такая лютая одержимость мелочами и умение понимать целый мир по каждой его крошечной частице, что нам остаётся только молча завидовать и ностальгировать. Во второй части сборника, которая называется "О себе" (в противовес первой части — "О других") я иногда даже теряла переходы из рассказа в рассказ, хотя стилистика авторов совершенно разная. Зато говорят всё об одном.

В этот раз снова сделаю так и не буду выделять лучшие, на мой взгляд, рассказы, потому что вся антология представляет собой единый дышащий организм, который одновременно и очень разнообразен, и однообразен донельзя. Очень сильно из общей струи выбивается, на мой взгляд, рассказ "Белый квадрат" Прилепина. Впрочем, понятно, почему он включён в сборник. Непосредственно рассказчик, он же главный герой, — маленький мальчик, который очень необычно и классно (как бы я ни не любила Прилепина, но в этом рассказе у него мастерства писателя-описателя не отнять) рассказывает о своём видении мира вокруг. Сочно, ярко, узнаваемо, можно примерить на себя, припомнить что-то похожее и улыбнуться. Но вот сюжет рассказа не выдерживает никакой критики, чудовищно пошлый, так что я даже не поленюсь его здесь заспойлерить (мне кажется, что плохие рассказы вообще читать не стоит, поэтому от моего пересказа хуже не станет). Главный герой играет в прятки, а один мальчик из их компании прячется в работающий холодильник и, само собой, не может его открыть. Все дети расходятся по домам, а мальчика потом через несколько дней заледеневшего и задохнувшегося с замороженными слёзками на щеках находит сторож. И эта сцена, как и сам сюжет, как-то чудовищна пошла, как фотография мокрого котёночка под дождём, но при этом отчётливо отдаёт какими-то НТВшными историями. Слёзки ещё эти замороженные, вот чтобы у читателя, если он не бессердечная скотина, конечно, тоже слёзки брызнули. Хотя закрывшимся холодильником сейчас не очень уже удивишь и напугаешь, история заезженная и слышанная тысячу раз ещё с мохнатых детских времён.

Остальные рассказы хорошо друг с другом соотносятся, так что диву даёшься, как так складно легли рядышком тексты, написанные сорок лет назад и в 2010-х, рассказы бодрой молодёжи и седовласых старцев.

Сборник рассказов от разных авторов, коренных москвичей.
Рассказы неоднозначные. Понятно, что это заказ от издательства. Но много историй очень и очень симпатичных.
В основном, это воспоминания детства, о той Москве, которой уже, к сожалению, нет.
О Сандунах. О бубликах и брынзе. И тех домах, которые безжалостно сносились или фактурно перестраивались. Вот видим мы сейчас и Арбат, и Пречистенку, и Замоскворечье, и Сретенку... Видим, да. Только вот те, которые жили там несколько десятков лет назад, уже и не узнают родные улицы.
И это печально. Но очень интересно прочитать воспоминания этих людей.
Я не заморачиваюсь. Конечно, города меняются. Особенно крупные Мегаполисы. Слава Богу, уходят в небытие коммуналки, колонки во дворе, убогие дворы, подвалы и фасады старых домов. Но как же жаль, что эти дома и дворы не восстанавливают, не реконструируют, а просто тупо продают для ... Кого? Понятно, да?!
Моя дочь училась в Академии, главный корпус который находился в Замоскворечье (и довольно-таки давно, прямо за Третьяковкой). Через два года, они уже обитали в Измайлово и подмосковных городах.
Но это не важно.
Меня поразило, что как по-разному все относятся к одному и тому же городу! Всё-таки у каждого он свой. Не всегда любимый, но родной.
Было интересно!

Одна отрада —
разломив коврижку, голодную кормить с ладони мышку.

На самом деле, нормально жили. Не лучше и не хуже других. И теперь так же живем. Есть разница, конечно. Душная несвобода официальной жизни компенсировалась особой теплотой в межличностных отношениях. Необходимость добывать жизненные блага: от туалетной бумаги и сервелата до книг и театральных билетов - развивала особую оборотистость. Привычка вычитывать второй и третий смыслы эзопова языка газетных передовиц особым образом настраивала мозг на двоемыслие - практически каждый в той ушедшей стране владел двуязычием, недурная профилактика альцгеймера.

К сборнику рассказов "Без очереди" от Редакции Елены Шубиной приложило руку немыслимое количество авторов - тридцать восемь, и выдержан он примерно в этом ключе. Вынесенная в заглавие реалия тогдашней нашей жизни (о, сколько часов каждому довелось выстоять в бесконечных очередях за всем!) несколько снижена отменяющим предлогом - что с того, что было непросто, все мы пробились, невзирая. Есть, что вспомнить теперь, и хорошего не меньше, чем плохого. А кроме того, все мы тогда были моложе и лучше, кажется.

Они очень разные и повествовательный уровень сильно различается, да иначе и быть не могло, когда под одной обложкой собрано столько разноголосых литераторов (и не только - дочь члена политбюро или внука авиаконструктора способность связно рассказать о родителях и собственной юности не делает ведь писателями).

Еще одна особенность книги - отсутствие единого формата. Рассказы соседствуют здесь с очерками, мемуарами, эссеистикой, литературоведческими статьями. Плохо это или хорошо? Как по мне - второе, нет унылого единообразия, от каждого текста можешь ожидать сюрприза, а насколько приятным он окажется, зависит от многих факторов, вплоть до погоды за окном. В любом случае, нескучно и недолго. Вот, поймала ощущение - похоже на диапроектор, или режим слайд-шоу: щелк, картинка, небольшой рассказ о ней, новый щелчок.

Из того, что очень понравилось. "Стране нужна бумага" Шамиля Идиатуллина, именно что рассказ о школьном сборе макулатуры и о том, как смышленый предприимчивый мальчишка вылавливал из толстых журналов фантастику, приключения, боевики советского образца - все, в погоне за чем взрослые уже в своей взрослой жизни меняли такие же горы бумаги на талоны с марками, дававшие право покупки вожделенных томов приключений, боевиков, фантастики. Книжный дефицит, однако, а в журналах нет-нет, да и появлялось что-нибудь стоящее, я тоже так искала.

Яркое кишиневское разноцветье, фейерверк звуков, запахов, вкусов, который обрушивает на тебя автобиографический очерк Марины Степновой с неподходящим названием "Белый унитаз". Печальный "Дружок" Сергея Шаргунова, неожиданно хулиганские "Трудности существуют для того, чтобы их преодолевать" от Евгения Водолазкина. Интересное эссе Дмитрия Захарова "Внутренняя Мордовия" о современном мифотворении золотого века.

И неожиданно забавный стихотворный "Райцентр" Михаила Шишкина, и мрачновато-нежные иллюстрации Саши Николаенко, отбивающие части (которая "Федя Булкин", но текста ее в книге не будет, а будут только рисунки) Все это мое-мое в сборнике, другой читатель полюбит другие вещи, благо - выбрать есть из чего.

Меланхоличная, пронизанная ностальгией книга, где каждый рассказ хорош сам по себе, но вместе они образовывают нечто неразрывное, без четкого начала и конца, как проносящаяся лента воспоминаний. Основная тема — особенность детского восприятия, когда все чувства максимально оголены, искрят, как порванные провода, а мир — огромен и непознаваем. В обыденных предметах и явлениях таится неуловимое волшебство, простые радости заставляют чувствовать полное, почти разрывающее изнутри счастье. Но и страхи, печали, сомнения ощущаются с той же разрушительной полнотой, иногда невыносимо болезненной, оставляющей невидимые шрамы.

Книга поделена на две части — "О других" и "О себе". Первая половина наполнена рассказами, похожими на концентрат детских впечатлений. Многие из них не имеют явного последовательного сюжета, являются скорее воспоминаниями о чувствах, едва приправленными меткими яркими всполохами деталей. Немного путанные, сумбурные, нелинейные,с различной тематикой и различными временными рамками, которые зачастую довольно условны. Однако можно найти для себя что-то узнаваемое, что-то напоминающее о собственном детстве, что-то неуловимо общее для многих.

Вторая часть — воспоминания авторов. Здесь рассказы более последовательны и являются уже не наблюдением изнутри, а, вероятно, взглядом назад с высоты прожитых лет на то самое советское детство, на уже несуществующую страну и всё, что уже никогда не повторится. В каждом рассказе ощущаются нотки тоски по местам, которых лишил волшебства безжалостный поток времени, по людям, с которыми пути разошлись.

Да, какие-то рассказы зацепили чуть больше, какие-то — меньше, но выделять наиболее полюбившиеся не буду. Лучше всего они воспринимаются вместе, неделимыми пожелтевшими страницами старого альбома, хранящего так много светлого и грустного.

Как хорошо, что стала читать эту книгу в отпуске, иначе просто бы депрессия началась так колоритно авторы описывают отели, места отдыха, разные страны.
Книга - сборник рассказов разных авторов, от маститых до «разных». И поэтому здесь много разных литературных стилей. Кто-то пишет литературу, а кто-то просто рассказывает, делится впечатлением. В каждом тексте создана своя атмосфера, и это только придает яркости красок.
Понятно, что мы все избалованы цивилизацией и с удовольствием пользуемся услугами отелей, в какой бы стране не оказались. Для кого-то номер в отеле – это ощущение свободы и независимости, у кого-то - повышает сексуальность. Кто-то просто хочет закрыться и «пропасть» от всех в неизвестности.
В книге собраны приятнейшие рассказы об отдыхе. Некоторые просто смешные, другие потрясающе красивые. Когда читаешь и думаешь: « Ну почему я не в Италии???» Все так реалистично, что как-будто там находишься. Рассказы об отелях разных стран – Италии, Германии, Венеции. Есть реальные истории авторов, которые приключились с ними, а есть истории выдуманные. От этого читать книгу еще интереснее. Много историй о гостях отелей, их ситуациях, отдыхе, но есть, которые показывают внутреннюю «кухню» этого бизнеса.
Меня очень порадовала эта книга. Очень достойное оформление (что немаловажно); идеальная обложка, отличная бумага, прекрасное качество печати, интересные рисунки в графике - все идеально. Совершенно не пожалела, что купила в свою домашнюю библиотеку.

Когда хочется отдохнуть от серьезных произведений, окунуться в разнообразие красок, стран, историй – то это то, что нужно!!! Приятного прочтения и погружения в мир ОТДЫХА!!!

Классный сборник рассказов (смотрю на обложку, и кажется, что невидимая рука с пистолетом целится мальчонке в голову, а самолёт пытается то ли спасти, то ли врезаться первым, хм).

Толстая и Пелевин, Улицкая и Макаревич, Прилепин и Водолазкин - такие все разные, но пишут про одно и то же: про детей, которые неизбежно становятся взрослыми.

Всем нам когда-то было пятнадцать лет. К несчастью, это очень быстро проходит.

Пространство детства — это затерянный город, затопленный стеклянной толщей времени, в нём можно плыть, осматривая залитые сумерками забытья проулки, пустыри — куда всё делось?

...всё происходящее на свете — и в этом преимущество детства — казалось мне естественным.

В рассказе Александра Терехова «За дармоедами» даже есть немного про мой родной Ростов-на-Дону (горьковатая правда):

Всё, что я знал про Ростов, — хищные, цепкие девушки и регулярно появляющиеся серийные маньяки-убийцы.

В одном из рассказов читаю про то, как бабушка говорила девочке: «В тебе дух противоречия», и меня тут же прошибает пот: моя покойная бабушка говорила мне то же самое, слово в слово. Андрея Макаревича в детстве испугала щука из «Емели», той же щуки боялся Андрей Аствацатуров. Всё смешалось в голове — проказы, комочки в манной каше, сбитые коленки и первая любовь. Всё это когда-то было, и будет повторяться в будущем. Поэтому старые-добрые три тега помогут не забыть.

На золотом крыльце сидели: #дача, #жадная соседка, #обманчивые сокровища детства

Любишь - не любишь: #няня-свинюшка, #змей подкроватный, #стихи повешенного дяди

Онтология детства: #звуки, #запахи, #предметы

Но-га: #изгой, #соблазн, #расплата

Белый квадрат: #прятки, #озорник Сашка, #горький лёд

Незрелые ягоды крыжовника: #калоша великоватая, #белый танец, #звонок

Тудой: #неравная любовь, #странные слова, #взросление

Жук: #скучные каникулы, #мало эфира, #первая любовь

На озере: #переезд, #колготочник на озере, #тоска по дому

Как исчезают люди: #малолетние хулиганы, #карлыши, #таинственная пропажа охранника

Плач по уехавшей учительнице рисования и черчения: #поток знания, #Олеандровна, #гладил по волосам

Завтраки 43-го года: #школьные булочки, #глюкоза, #вагон-ресторан

Во сне ты горько плакал: #малыш, #ротонда, #кувшинчик

За дармоедами: #португалия, #Израиль, #Валерик из Челябинска

Девочки и мальчики: #размышления, #битва полов, #спешка взросления

Бедный враг: #еврейская Пасха, #уголовщина, #встреча

До того, как: #из заморыша в пухлячка, #скульптуры из пластилина, #зависть

Шаровая молния: #слепые нарциссы, #проказы, #бег жизни

Падать больно: #шоколад для Маресьева, #чувствительность, #одуванчик и Дейзи

Пальто с хлястиком: #мама-директор, #канадская жвачка, #антропоцентризм

Вместо игрушек: #старичок медвежонок, #тетрадки с записями, #милые негры

Страхи и глупости: #приставания, #ранний эрос, #пугали Хиросимой

Город Кенигсберг, безработица в Америке и знаки препинания: #буква «М», #Job!, доцент в фитнес-зале

[комментарии к «Денискиным рассказам»]: #опровержение, #дворники и принцы, #Ваня Дыхов

Офицерский сын: #советская власть, #тройка по истории, #контузия отца

Счастливчик Степан Дугласович Дойл: #махинации в приюте, #Даг-младший, #из грязи в Америку

Какая смерть, когда такое солнце: #боязнь взрослых, #богомол, #колка дров

Лес: #дорога у монастырям, #баклажка с пивом, #заблудились

Совсем другое время: #совочек в песке, #девочки-белки, #отмотать время назад

"Не сестра моя - жизнь."
Вознесенский.

Денис Драгунский один из самых востребованных сегодня авторов. Его много издают, кто еще может похвастаться тремя книгами, вышедшими в течение года? Эта парадоксально циничная, безжалостная и одновременно утешающая проза как-то очень точно попала в запрос современности - все уже было, пережили раз, переживем снова В сборник "Двоюродная жизнь" вошло много рассказов и одна повесть. Рассказы небольшие и совсем небольшие - размышления о жизни, истории, литературе, которые
иллюстрируются и перемежаются короткими зарисовками из повседневности, литературными анекдотами, воспоминаниями.

Меня очень позабавила история от приятельницы автора, Евгении Шафферт, в чьем книжном клубе я уже два года состою "безмолвным пациентом" - читаю и голосую. но не комментирую. Она услышала, как женщина-врач комментирует неизбежное перерастание профессиональных отношений в коллективе в личные и даже интимные: "Как говорил Бунин, у красивой женщины не бывает просто друзей - у нее есть поклонники, любовники или отвергнутые воздыхатели." Женя восхитилась ее эрудицией и услышала в ответ: "Да как же его не помнить! Бунин Семен Филиппович наше отделение создал и тридцать лет руководил!"

Кроме таких милых миниатюр, в сборник вошли рассказы с традиционным для Драгунского акцентом на социальности, множество вещиц, мастерски стилизованных под образцы литературы самых разных исторических и географических локаций, и повесть с литературоцентристским названием "Третий роман писателя Абрикосова". Отчасти пост-ироничная отсылка к "Тридцатой любви Марины", частью непосредственно к занятиям литературой и писательству, но главным образом о том, что принадлежность к определенному кругу не гарантирует наличия таланта, что любовь бывает долгою, а жизнь еще длинней и, как следствие - что в России надо жить долго. Какой-то из витков непременно приведет к очень большому успеху, что блистательно доказал автор.

А в аудиоверсии от ВИМБО он, в компании с Олегом Булгаком, выступил еще и чтецом собственных рассказов.