Король восседал в конце комнаты за массивным письменным столом, отвернувшись от двери и задумчиво разглядывая что-то за мутноватой поверхностью выплавленного лучшими стеклодувами творения. Профессия эта в здешних землях была в новинку, но сразу же приглянулась монарху.

– Ваше величество, – сказал маг, ступая внутрь. У порога их встретил всего один человек. Казар. Заметив приближение уже знакомых ему чародеев, он вежливо кивнул им, и они ответили тем же. – Мы прибыли по вашему приказу.

Словно бы нехотя, король отвернулся от окна, ленивым жестом предложив пройти им в центр помещения.

– Что ж, Казар, спасибо, что встретил гостей. Надеюсь, что, как и прежде, сюда не сможет проникнуть никто, если на это не будет моей воли.

Воин поклонился и вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Быстрым и совершенно внезапным движением король поднялся и, подойдя к Гелиону, притянул его за плечи. Выражение радости на его лице было искренним, совершенно не стесненным условностями дворцового этикета.

– Здравствуй, друг мой, – произнес он. – Рад видеть тебя, Эвелина, – повернулся монарх к девушке.

– Приветствую вас, король Вельгор. – Она ответила изящным реверансом.

– Я уже слышал о том, кого вы встретили в дороге. Нет, не от магистра Волафа. Хотя он, как всегда… – король замолчал, подбирая нужные слова, – не в меру усерден. Даже мое влияние на Верховный совет не абсолютно. В нем состоит, в основном, лишь знать, а к словам знати время от времени должно прислушиваться даже монарху. Но думаю, ты и сам это понимаешь.

Так вот, о том, чему вы стали свидетелями, я узнал от гораздо более надежного человека, – он указал в сторону стоящего где-то за дверью Казара, – которому я, а теперь, как я полагаю, и ты, полностью доверяем.

– Он честен и предан своему делу, – согласился Гелион. – Возможно, этих качеств в нем слишком много, чтобы находиться рядом с нами. Но ваших решений я, как и прежде, оспаривать не смею.

Вельгор сделал вид, что не расслышал его последних слов.

– Я хочу знать, что творится на восточной границе на самом деле. Рассказ Казара был весьма впечатляющим, но я уверен, ты смог увидеть гораздо больше, чем сказал ему, или чем смогли разведать шпионы Волафа.

– Вы, как всегда, проницательны, мой король.

– Итак? – Во взгляде Вельгора читалось нетерпение.

– Скажу честно, прежде я такого не встречал. Обычно, когда в наш мир вторгалось что-то новое, оно всегда отличалось от живущих здесь существ своей формой, но было сходно по инстинктам. Те твари были подобны хищникам, будто созданным, дабы охотиться на нас. Однако то, с чем мы столкнулись в разрушенной деревне, являлось чем-то совершенно иным. Еще никогда на моей памяти Хаос не брал под контроль чей-то разум, пусть даже мелких примитивных существ, вроде змей, лишая их воли, преобразуя в нечто столь устрашающее и отвратительное. Это очень дурной знак. Но признаюсь, я бессилен как-либо трактовать его. Возможно, даже моих знаний и умений здесь будет недостаточно.

– Не ты ли рассказывал мне о пагубном действии Хаоса на разум человека? Может ли быть, что это просто одна из форм сего влияния.

– Кто знает? И все же я думаю, здесь скрыто нечто иное.

– Что ж, оставим эти споры магам из Совета. Настало их время доказать, что они тоже не зря едят свой хлеб.

– Уверен, среди них найдутся весьма умные и одаренные люди, – скорее, из вежливости согласился Гелион. Нет, он вовсе не считал других магов неумелыми. Но глупо было бы полагать, что одна из величайших тайн Хаоса, над которой лучшие умы бьются вот уже не одно столетие, будет вдруг разгадана в мгновение ока, по одному лишь приказу правителя.

– Возможно. – Король на миг замолчал. – Но, как я могу судить, это не все, что ты хотел сказать мне. – По обыкновению, он был крайне догадлив и слишком хорошо различал, что было скрыто за ширмой безразличия, которую столь старательно держали многие из его собеседников. – Я слишком давно знаю тебя, друг мой, чтобы не заметить – есть нечто, беспокоящее твой разум гораздо больше битв с появляющимися время от времени на наших землях монстрами. Будь смел в своих словах и суждениях. Ведь ты знаешь, что можешь рассказать мне любую правду, не таясь.

– Хаос существовал всегда, – нерешительно начал маг. – И с древнейших времен все происходило согласно одному и тому же установленному свыше порядку. Это известно даже детям самых необразованных и безразличных к судьбам мира крестьян. Людей с каждым годом становится все меньше, а Хаос постепенно, сантиметр за сантиметром, отбирает у нас территорию. Возможно поэтому появилось поверье о том, что души умерших уходят в серый мрак, питая его, помогая ему расширяться.

Вельгор не прерывал и ничего не спрашивал. Но взгляд его постепенно становился все тяжелее. Кажется, он начинал понимать, куда в конечном итоге заведет их тонкая нить этого разговора.

– Сразив монстра и отправившись к посту Одинокого Стража, – продолжил Гелион, – я смог выяснить то, что ужаснуло меня гораздо больше измененных и обладающих разумом чудовищ. Стена Хаоса поглотила около десяти метров земель вокруг, и произошло это всего за несколько дней. Не исключено, что Хаос отнял бы у нашего мира еще больше, останься тварь по-прежнему живой. Она словно притягивала мрак, служила маяком, позволявшим Хаосу смещаться в верном направлении.

В глазах короля на миг промелькнул страх. Он тут же совладал с ним, погрузившись в собственные мысли.

– Такое произошло везде? Со всей нашей восточной границей? – спросил правитель.

– Нет. Только там, где чудовища прорвали ткань Хаоса и вышли в наш мир, а еще – в прилегающих к этому месту областях.

Медленно повернувшись и рухнув в свое кресло, Вельгор, наконец, поднял полный печали взгляд.

– Конечно, в первую очередь именно я ответственен за жизни людей, за все то, что происходит в моем королевстве. Но не буду лгать. Похоже, здесь я бессилен, Гелион. Хаос – слишком древний враг, о котором нам, по сути, ничего не известно. Да и как совладать с тем, кому не страшны ни магия, ни оружие? С тем, любое прикосновение к кому приводит к неминуемой смерти? Существуя с ним рядом, возможно, тысячелетиями, единственное, что мы могли сделать – лишь отступать под его нерушимым натиском. И сейчас, когда мрак вокруг нас вдруг повел себя по-другому, откуда мне знать, как ответить на это?

– Прекрасно понимаю вас, ваше величество. Ни я, ни Эвелина даже не думали вас в чем-либо упрекать.

– Мы должны что-то противопоставить Хаосу, что-то предпринять. Но наш враг крепнет, а мы, похоже, становимся только слабее.

Король вновь задумался. Сделав над собой усилие и совладав со скверными мыслями, он ударил несколько раз ладонью по столу. Из-за приоткрывшейся двери тут же появился Казар. Выслушав распоряжения Вельгора, он удалился, и уже через несколько минут четверо слуг водрузили на письменный стол, явно не предназначенный для подобных целей, широкие блюда с яствами и дымящийся паром чайник. Жестом пригласив гостей занять соседние кресла, король собственноручно разлил по их чашам столь любимый им отвар из лесных трав. Когда же дверь за последним слугой с тихим скрипом затворилась, он снова начал прерванный было разговор.

– Устои нашего государства рушатся. Народ недоволен, и я прекрасно могу его понять. Люди устали от Бесконечной войны, им страшен бродящий по округе голод. Власть постепенно ускользает от меня, перетекая в руки беспринципной знати. Но карать вельмож – все равно что копать могилу самому себе. Не спорю, даже их головы порой слетают с плеч, и все же настраивать знать против себя было бы неразумно. В конце концов, моя семья из века в век руководствовалась совершенно иными принципами.

– Времена меняются, мой король. И возможно, они требуют других методов.

– Я пробовал и это. Пробовал отступиться от завета предков, но лучше, поверь мне, не стало. Вокруг воцаряется анархия. С каждым днем я чувствую себя все более бессильным перед надвигающейся тьмой.

– Моим самым искренним желанием было бы помочь вам или дать воистину стоящий совет. Но я, как и вы, попросту не знаю, что делать.

– Хватит, – печально улыбнулся король. – Однажды ты уже спас мою жизнь. Я и без того постоянно полагаюсь на тебя. Политические дела – точно не твоя забота, иначе, что из меня за монарх? Но полно. Я пригласил вас сюда не только для того, чтобы делиться друг с другом гнетущими мыслями и мрачными подозрениями.

– Мы внимаем каждому вашему слову.

– На западе, у истоков Тихой реки, недалеко от Англосской гряды, располагается поместье одного моего старого друга. Его зовут Кастел, и он является лордом тех земель. Незадолго до твоего возвращения я получил от него дурную весть. В письме говорилось что-то о своего рода эпидемии, поразившей крестьян в его деревне. Вернее, речь шла о том, что сей загадочный недуг обрушился на тех, кто и так давно уже почил.

На лицах магов отразилось непонимание.

– Король Вельгор, но какой прок в том, чтобы бороться с недугом, заражающим лишь мертвых? – спросила Эвелина.

– Никакого, – согласился монарх. – До тех пор, пока они не восстают из своих могил и не начинают нападать на живых. Наличие своего рода болезни – только предположение Кастела. Но здесь я не вполне разделяю его убеждения.

– Мы должны отправиться туда и разобраться с этим?

– По определенным причинам я не могу послать никого, кроме вас. Видите ли, несколько лет назад я позволил Кастелу одну значительную вольность, и, если об этом станет широко известно, его положение, как и мое, станет весьма шатким.

– Понимаю, – кивнул Гелион. – Мы отправимся завтра же. И никому, кроме нас, подробности того, что там произойдет, известны не станут.

– Если ты заметишь шпиона и в этот раз… Прошу, друг мой, забудь о своем милосердии. Оно может стоить нам слишком дорого.

Еще около получаса они провели за трапезой рядом с королем, а затем, попрощавшись просто и незатейливо, словно старые знакомые, на время забывшие об изысках дворцовых манер, покинули покои монарха. Напоследок Вельгор предложил Гелиону, чтобы в грядущем странствии его снова сопровождал Казар, и маг охотно согласился. Старый воин вдруг стал для него одним из тех людей, с которыми он, пусть и нехотя, готов был поделиться своим доверием.

Утром следующего дня Гелион проснулся непривычно рано. Сон более не шел к нему, но и бодрости он не чувствовал. Неспешно одевшись, он устроился у окна и, пока единственный слуга готовил завтрак и заваривал отвар из трав, какой в Илиасфене пили все от мала до велика, смотрел сквозь предрассветную мглу на подсвеченные пламенем факелов стены дворца. Несмотря на то, что тьма сохранялась лишь благодаря Хаосу, солнце из которого лениво выплывало только когда время близилось к полудню, улицы столицы были все еще пустынны.

Разбойников в королевстве, во многом благодаря жесткой воле и деяниям мага, осталось немного. Но внутри города, особенно ночами, процветали грабеж и убийства. Люди были напуганы и озлоблены, виня в своих бедах друг друга и погрязшую в пороке знать. Однако если разобраться, первопричиной всему был Хаос. Человечество содрогалось от страха и безысходности, бессильно наблюдая, как сотканная им мрачная клетка с каждым годом сжимается все сильнее.

Покончив с завтраком, Гелион отдал слуге несколько распоряжений насчет предстоящей поездки. Эвелину, все еще мирно спавшую в соседней комнате, он будить не стал. Спешить им было некуда.

Через два часа ночная мгла наконец рассеялась, и солнце появилось на небосводе лишь для того, чтобы тут же снова скрыться за почти никогда не исчезающими густыми тучами. Лучи светила принесли с собой шелест ветра, шум оживающих улиц и отзвуки копыт лошадей, проезжавших мимо.

В дверь постучали. Слуга, неторопливый по своей натуре, неспешно потянул за ручку и впустил гостя. На пороге возник Казар, который тут же поприветствовал Гелиона и пробудившуюся недавно Эвелину низким, преисполненным почтения поклоном.

– Не думал, что судьба сведет нас вместе еще раз настолько скоро, – с улыбкой заметил он.

– Прости. Я рад возможности отправиться в путь с кем-то, не считая Эвелины, кому могу полностью доверять. Но сейчас ты едешь с нами по воле короля.

– Знаю, – спокойно ответил воин. – И я совсем не против того, что мне вновь выпала честь сопровождать вас. Вопреки тому, что нам пришлось пережить вместе ранее. А может, напротив, именно благодаря этому.

– Тебе хватило времени повидаться с семьей?

– Нет, – покачал головой воин. – Моя жена и дети далеко, в Нелдане, к северу отсюда. Я отправил их туда, когда в столице стало неспокойно. Да и морской воздух, как я полагаю, пойдет им на пользу, – ухмыльнулся он. – А что насчет вас?

– Моя семья всегда со мной. – Взглядом маг указал на стоявшую позади него девушку.

Еще через несколько минут к дому подъехала карета, запряженная двумя статными лошадьми, чьи осанка и поступь служили лучшим доказательством принадлежности их к благородным породам. Кроме сего факта, экипаж, пожалуй, больше ничем не выделялся. Привлекать к себе внимание Гелион не любил, а роскошь считал бессмысленным излишеством. Ведь то, чем он занимался, обычно требовало как можно меньше стороннего внимания.

На месте кучера гордо восседала женщина средних лет с острыми чертами лица, твердым взглядом и темными густыми волосами, сплетенными сзади в широкую косу. Одета она была просто и неприхотливо – широкая серая юбка сменялась к верху рубахой почти мужского покроя. Вид она имела весьма внушительный, да и старый кинжал, прикрепленный к поясу, говорил о том, что она явно могла за себя постоять.

– Ты – Гвенда? – спросил Гелион.

– Да, милорд, – неловко поклонилась она, при этом не потрудившись даже встать. – Мастер Рагмар отправил меня сюда с приказом во всем подчиняться вам в этой поездке.

– Вижу, ты не в восторге от этого?

– Признаюсь, я в растерянности. Всю свою жизнь я служила семье Рагмара. Сначала его отцу, а потом и ему самому. Еще никогда меня не просили помочь кому-то на стороне. Но, если это произошло, значит, дело действительно важное, и мой господин всецело доверяет вам.

– И все же я слышу сомнение в твоих словах.

– О вас ходит множество разных слухов, милорд. Не самых приятных, смею заметить. Однако если Рагмар искренне считает вас своим другом, думаю, вы достойны помощи. Его и моей.

Погрузив немногочисленные вещи, слуга удалился. Гелион и Эвелина, как и ранее, скрылись от посторонних глаз за дверцей кареты. Казар же, успевший наведаться к целителю, с ловкостью не обремененного годами юнца занял место рядом с кучером.

– Дерзость – не самое лучшее качество, – с укором произнес старый воин. – Иногда ее можно было бы попридержать.

Гвенда не ответила. Она лишь крепче сжала поводья и, дав команду лошадям, пустила экипаж вниз по улице, к широким городским воротам.

Прошло около получаса. Миновав ветхие дома крестьян и ветряную мельницу, которая теперь почти все время стояла без дела, они свернули наконец на ту ветвь дороги, которая уходила вдаль в нужном им направлении. Шпили королевского дворца Карифакса, столицы Илиасфена, давно уже скрылись из вида, оставшись где-то позади. Слева, до самого горизонта простирались чахлые поля. Справа, вдалеке, возвышались пока еще невысокие холмы, поросшие редкими деревьями.

Вскоре возделанная земля тоже исчезла, сменившись дикой степью с низкой пожелтевшей травой, а деревья стали более густыми, медленно, но верно перерастая в лес.

– Стой, – приказал вдруг Гелион. Гвенда натянула вожжи, и экипаж нехотя остановился.

– В чем дело? – спросила женщина, но оба мага уже вышли из кареты и повернулись к ней спиной, мрачно взирая куда-то назад. Проследив за их взглядами, Казар тут же последовал их примеру и стал рядом.

Далеко позади, поднимая клубы пыли, галопом к ним приближались пятеро всадников. Расстояние было внушительным, но догнать экипаж им не составило бы особого труда.

– Вы уверены? – Отблески надежды в голосе Гвенды уже почти угасли.

– А для чего еще стольким всадникам загонять лошадей на безлюдной дороге? – рявкнул Казар. – На гонцов они явно не похожи.

Незнакомцы приближались. В тусклом свете едва пробивавшегося из-за туч солнца уже стали различимы дорогие мантии с острыми воротниками, обрамленные золотыми нитями, и эмблема с ястребом, раскинувшим крылья, вышитая на груди. Сбрую лошадей также украшала позолота и драгоценные камни.

– Маги, – сплюнул Казар. – Королевские маги.

Гелион и Эвелина не проронили ни слова.

Топот лошадей нарастал, расходясь по земле беспокойной дрожью. Мощные копыта, удар за ударом отбивая от поверхности дороги черные комья, с яростью подбрасывали их вверх. Расстояние становилось все меньше, но всадники даже не думали останавливаться, казалось, напротив, лишь придавая лошадям неуместной прыти.

Один из них вдруг освободил от поводьев правую руку и, быстро начертав в воздухе неведомый знак, что-то громко и протяжно прокричал.

Небеса, и без того мрачные, сгустились еще больше. Раздался чудовищный грохот, и уже через мгновение яркая ослепляющая вспышка, изгибаясь неровной дугой, обрушилась из тьмы облаков. Гелион предвидел нечто подобное, и потому молния ударила в почти прозрачный защитный купол, с громким шипением рассыпаясь по округе каскадом серебристых искр. Обозначившая себя лишь при соприкосновении с разрядом энергии, преграда стала полной неожиданностью для нападавших.

Однако они не замешкались. Следом за молнией прямо посреди дороги, сотканный из чистого пламени, возник вихрь, неумолимо несущийся вперед, сжигающий и без того иссохшую траву, обугливающий черную землю. Воздух, встревоженный им, гудел и клокотал.

Несмотря на страх, Казар остался рядом с магами, с удивлением глядя на то, как они почти безразлично взирают на неистовый поток огня, несущийся в их сторону. Он обернулся и увидел, как Гвенда, в ужасе не сдержав крика, пытается усмирить испуганных лошадей.

Достигнув сотворенного Гелионом купола, пламя мгновенно развеялось, оставив выжженные клочки земли вокруг невредимых путников. Воздух заполнили медленно оседающий пепел и едкий запах гари.

Приблизившись к карете, но при этом предусмотрительно сохраняя расстояние, всадники резко остановились. Разочарование от того, что внезапная атака потерпела фиаско, все еще отражалось на их лицах. На миг в воздухе повисла тишина.

– Странно, – надменно усмехнувшись, начал один из них. – Обычно после наших заклинаний от тех, на ком мы их испытывали, оставалась лишь горстка пепла. Что ж, видимо в любом правиле встречаются свои исключения. – Он картинно развел руками.

Гелион по-прежнему не проронил ни слова. Он спокойно смотрел на юношу, и от взгляда его показная бравада неизвестного мага таяла на глазах.

– Так и будешь молчать, прислужник Хаоса?

– Значит, вы знаете, кто я.

– Само собой. Среди дворян о твоей грязной магии известно всем.

– Позволь напомнить, что я тоже дворянин. И ваше нападение…

– Не по крови! – прервал маг огня. Голос его содрогался от ярости. – Своему положению ты обязан только лишь той отвратительной силе, что наполняет твою пустую оболочку. Да еще нелепой благосклонности нашего глупого и безответственного правителя.

– И давно ли мысль о несовершенстве нашего короля поселилась в твоей голове? – сдержанно улыбнулся Гелион. – Такие думы, знаешь ли, могут быть весьма опасны. Впрочем, и караются они соответственно.

Юноша смущенно промолчал, осознав вдруг, что сказал то, чего говорить не следовало.

– Будь внимателен, скоро тебе придется защищать нас, – прошептал маг Хаоса Казару. – Ты должен будешь выиграть время, пока я творю свое заклинание.

На миг оторвав взгляд от противников, воин кивнул. Не знай он Гелиона и свойств его тонких искусств, мужчина, пожалуй, ничего не заметил бы. Но сейчас он точно ведал, за чем именно следует наблюдать. Пространство вокруг всадников медленно сгущалось, вытесняемое сумрачными частицами Хаоса, почти незримыми, походившими на сотканные из мглы остатки утреннего тумана. Пятеро же юнцов по-прежнему беззаботно держались в седлах, не видя ничего, кроме своей гордыни.

– Так чего вы хотите? Зачем вы преследовали нас? – спросил Гелион. Вопрос был излишним, ведь он давно уже знал, какой за ним последует ответ. Однако пока звучали эти слова, Хаоса, призванного его заклинанием, становилось все больше.