– Пусть его – так же вполголоса ответил Хранитель и уселся на шершавые, посеревшие от времени и дождей доски, опустив ноги в теплую воду.

Митька покосился на него, но ругаться не стал – Хранитель изо всех сил старался не шуметь.

Поплавок на Митькиной удочке вдруг немного наклонился и быстро пошел в сторону камышей. Митька подсек, и на том конце лески загуляла, забилась рыбина. Леска резала воду, удилище надсадно поскрипывало, Митька сопел и упирался изо всех сил, Митрич с улыбкой наблюдал за внуком. Тот вдруг резко поддернул удочку вверх, и золотой карась, вылетев из воды, шлепнулся на мостки, заплясал на досках. Митька бросил удочку и коршуном прыгнул на рыбу, грудью прижав ее к доскам. Повернулся к деду и тихим, звенящим шепотом прокричал:

– Деда! Я его поймал, деда!

Митькины глаза светились от счастья, Митрич улыбался так, будто это он выловил такую большую рыбу.

– А ну покажи, кого ты там изловил?

– Боюсь – Митька не решался подняться.

– Не боись, не убежит – Митрич помог внуку подняться. Митька прижимал к груди большущего золотистого карася и блаженно улыбался.

– Вот ведь счастье мальцу – Митрич помог высвободить крючок и вопросительно посмотрел на внука:

– Ну что, отпускаем?

Митька вопросительно глянул на Хранителя – ему есть.

– Пусть живет – Хранитель потрепал Митьку по голове. – Авось еще раз попадется, порадует тебя.

Митька просиял, привстал на колено и осторожно отпустил рыбину в воду. Карась стремительно скрылся в глубине, на прощание хлопнув по воде хвостом и обдав Митьку веером брызг. Митька счастливо рассмеялся, и Хранитель мысленно похвалил Митрича – тот всеми силами старался ради внука.

– Ладно, пойду я. Гость уж заждался поди – Хранитель поднялся, кивнул Митричу и неспешно пошел к дому…

…Костер почти погас, но Илья не обращал на это внимания. Он смотрел куда-то перед собой, планшет лежал на краю стола. Хранитель не спеша подбросил веток в огонь, сходил на родник за водой, вынес из дома еще заварки и пристроил котелок над костром.

– Всего четырнадцать минут – потрясенно прошептал Илья. – Всего четырнадцать. Но этого не может быть! – вскинулся он. – Ну не может быть так мало! У меня ведь много счастья было в жизни, понимаете?

Илья с надеждой, почти с мольбой смотрел на Хранителя.

– А может, это ошибка? Ведь бывают же ошибки?

Хранитель отрицательно покачал головой. Илья в ярости завыл, сжав кулаки, со всей силы треснул по лавке:

– А сын? Когда у меня родился сын, я был самым счастливым на свете! А когда женился? А когда здоровенную рыбину поймал? А…

Илья без устали перечислял счастливые моменты своей жизни, исступленно загибая пальцы попеременно на обеих руках. Глаза его лихорадочно горели, губы тряслись, лоб покрыла испарина…

– Все – вдруг сказал он и выдохнул, словно только что пробежал самое меньшее марафон. Опустил голову, мучительно вспоминая еще хоть что-то, но не смог. Поднял взгляд на Хранителя и спросил упавшим голосом:

– Это ведь больше, чем четырнадцать минут, правда?

Хранитель молча покосился на планшет. Илья протянул к планшету дрожащую руку, так, словно это была ядовитая змея. Взял его и осторожно поднес к глазам. Миг, и лицо его озарилось улыбкой:

– Я говорил… я знал, я ведь знал!

Он хотел было сказать что-то еще, но Хранитель покачал головой и протянул к планшету руку. Илья вложил планшет в его ладонь и вскочил, заходил туда-сюда, нервно кусая губы, остановился резко:

– А можно я у вас поживу немного? Я заплачу…

– Живи, сколько хочешь. Платить ничего не нужно, лишнее это.

Хранитель поднялся и ушел в дом – время позднее, отдыхать пора…

Илья прожил у него три дня, и все три дня он мучительно вспоминал самые мелкие счастливые моменты, иногда задавая совершенно дурацкие вопросы.

– А вот я в детстве один раз окно разбил, а никто об этом не узнал. Это за счастье считается?

Но, увидев насмешку в глазах Хранителя, он перестал подходить к нему с вопросами.

На исходе третьего дня Илья подошел к Хранителю:

– А можно мне еще раз посмотреть?

Хранитель молча протянул ему планшет.

– Нет, этого не может быть! Я три дня вспоминал, а добавилось всего несколько минут! Почему?! – он требовательно уставился на Хранителя. – Это вы что-то нахимичили в своем планшете! Зачем?!

Он подступал к Хранителю, сжав кулаки и стиснув зубы.

– Езжай домой, Илья, не трать жизнь понапрасну – Хранитель смотрел на гостя с сочувствием.

Тот кинул взгляд на экран планшета и закричал:

– Почему? Почему опять четырнадцать минут?!!

Он бросил планшет на землю и с размаху наступил на него тяжелым ботинком.

– Я ведь говорил тебе, что злоба забирает твое время…

Бешено посмотрев на Хранителя, Илья опустился на лавку.

– Что мне теперь делать? – потерянно спросил он.

– Радоваться.

– Радоваться?! Чему?!! Тому, что потерял все свое время?

– Ты ничего не потерял, Илья. Но можешь потерять, если не одумаешься. А можешь найти. Научись радоваться жизни, у тебя еще есть время. Сколько лет твоему сыну?

– Тридцать два – буркнул Илья.

– Давно ты с ним общался?

Илья засопел и ничего не ответил.

– А внуки есть?

– Внучка, Танечка – голос Ильи потеплел. – Ей четыре.

– Ты для нее?…

Илья мучительно покраснел и опустил голову.

– Эх ты…

– А что я? Я разве не хочу еще пожить? Не имею права?!

– Конечно имеешь… Иди домой, Илья. Тебе пора.

Плюнув Хранителю под ноги и пнув планшет, Илья зашагал по тропе…

…Последний теплый вечер опустился на лес. Смолкли птицы, затих ветерок, и в полной тишине был слышен тонкий звон припозднившихся комаров. Митрич сидел напротив Хранителя, мрачно глядя в огонь.

– Митьку в больницу увезли, с приступом. Ничего хорошего доктора не обещают, понимаешь?

Хранитель молчал. Да и что тут было сказать?

– Неужели никак нельзя? Ну ведь должно же быть можно? Помоги! – почти простонал Митрич.

– Я не знаю, чем тебе помочь. Не умею – Хранитель склонил голову.

Над поляной повисло тягостное молчание. Митрич вздохнул тяжко и спросил:

– Что толку от всего этого, если нельзя помочь одному мальчишке?

Вдруг глаза его вспыхнули:

– Слушай, а если я, скажем, утону или машина меня собьет, минуты спишутся?

Хранитель нехорошо посмотрел на него и сказал сухо:

– И думать забудь. Все свои счастливые годы одним махом перечеркнешь! И Митьке не поможешь, и себе навредишь.

Митрич сплюнул досадливо:

– Зачем мне, старому, небо коптить? Зачем, я тебя спрашиваю?! А мальцу еще жить и жить, мир смотреть, детей рожать… а ты – думать забудь. Да не могу я не думать! Не могу!

Хранитель прислушался к чему-то, поднялся, осмотрелся вокруг…

– Пора мне, Митрич. Пришло время. Ты присмотри за домом, недолго. Через пару дней придет новый Хранитель. Отдай ему вот это – он протянул Митричу планшет.

– А как я его узнаю? – Митрич был серьезен как никогда.

– Узнаешь – Хранитель улыбнулся. – Митька твой обязательно выздоровеет, я знаю.

– Скажи мне, Хранитель, много ли в мире счастья?

– Много, Митрич. На каждого с запасом, просто не все видят – он помолчал немного. – Ты в планшете набери Митькино имя и дату рождения, посмотри.

Митрич кивнул суетливо и принялся водить пальцем по клавиатуре, высунув от усердия кончик языка. Справился наконец и охнул – на экране высветилась невообразимая цифра, такого просто не могло быть!

– Послушай, а откуда…? – он поднял глаза, и слова застыли на его губах. У костра никого, кроме него, не было. А Митькин счетчик продолжал крутиться, насчитывая ему счастливые дни…

…Яркий зимний полдень искрился снегом и звенел первым морзцем. На поляне у дома на берегу небольшого озерца горел костер. У костра сидели двое – дед и внук, Митрич и Митька. Митрич варил чай, а Митька с блаженной улыбкой щурился на солнце. На заснеженной тропинке раздался скрип шагов, и Митрич повернул голову. К дому, сутулясь, шел мужчина лет пятидесяти. Он не смотрел по сторонам и не замечал ничего вокруг. Дойдя до края поляны, он остановился и некоторое время постоял, подслеповато вглядываясь в сидящих у костра. Затем шагнул вперед и спросил сиплым, надтреснутым голосом:

– А где Хранитель?

Узнать в нем Илью было почти невозможно – он сильно постарел.

Митрич глянул на него неодобрительно:

– А здороваться не учен?

Мужчина раздраженно поморщился:

– Здрасьте. Так где Хранитель?

– Зачем тебе?

– Мне нужно посмотреть на свой счетчик.

– Зачем?

– Я хочу знать, сколько времени добавилось к моей жизни.

Митрич пожал плечами и вопросительно посмотрел на Митьку. Тот вынул из-за пазухи планшет и протянул его пришельцу:

– Просто введите…