Чтобы отделить сектора друг от друга, между ними проходила тридцатикилометровая буферная зона с дорогами для наземного и надземного транспорта. Те, кому было охота вытрясти свои внутренности по неровностям дороги, предпочитали пользоваться наземными багги, оставляя за спиной тучи пыли. Для любителей скоростной комфортной езды – ровнейшие мега шоссе без перекрёстков, устроенных таким образом, что трасса проходила либо над пересечением перпендикулярного полотна, либо под ним, углубляясь в почву тоннелем. Сверхскоростные перелёты осуществлялись на малогабаритных судах всё той же компании «Макс Индастриз», но ими пользовались преимущественно мобильные группы сохранения порядка, высылавшиеся по тревожному сигналу обслуживающего персонала. Эксцессы происходили повсеместно. Заигравшиеся участники теряли порой связь с действительностью, перестреляв или перерезав не один взвод условного противника и ощутив себя этаким непобедимым супербойцом. Команды сохранения порядка бережно возвращали уважаемого игрока с небес великолепия на землю, вежливо объясняя, после обезвреживания, неправильность выбранного поведения. Зачастую такая мера пресечения помогала, и игрок возвращался в игру до окончания срока контракта. В противном случае на зарвавшегося игрока накладывался штраф в счёт совершённых и будущих бесчинств. Но в этом случае за ним невидимой тенью ходило отделение группы, пресекая попытки агрессии по отношению к другим игрокам или обслуге сектора. Ботов же можно было валить толпами, благо индустрия их производства работала на всю катушку.

Горные пики разрывали редкие белоснежные облака. Пустыня, казалось, втягивала в себя, словно трясина, игровые постройки и дороги. Атаковала, намереваясь замести своими песками абсолютно всё.

Двое парней по соседству с Брутом, оживленно заговорили друг с другом. Брут взглянул на трипы ребят. Парень увеличил знаменитый сектор 425 под названием «Приключения в меловом периоде», настолько близко, что можно было наблюдать за двумя гигантским ящерами на фоне лесного массива, слившимися в кровожадной схватке.

Лишь однажды Бруту посчастливилось увидеть этих ужасно-изящных монстров, исчезнувших с лица Земли миллионы лет назад. Тогда он был просто на седьмом небе от счастья. Скаймакс совершал не запланированную посадку в аэропорту лабораторного сектора и низко проплывал над частью сектора. Заросли джунглей нещадно опутывали земли, а широкие реки разрезали их цепи. В одной из просек показались огромных размеров серо-коричневые туловища двух динозавров. Длинные шеи взлетали к самым верхушкам деревьев и, как ни в чем не бывало, поедали листья. Далекие тела динозавров казались великанскими даже с такой высоты. Приглядевшись, Брут заметил, такой же формы тела, но гораздо меньших размеров, стоящего рядом с ними детеныша. Все грозное величие этих существ и никчемность человека с дубинкой можно было ощутить, находясь только рядом с ними, только в секторе 425. Невозможно было поверить, что около 160 миллионов лет назад эти гиганты населяли всю планету и были доминирующим видом. Что же на самом деле уничтожило этих существ? Учёные предполагали, что это могло быть обледенение земли, в результате упавшего на землю метеорита. Температура воздуха стала ниже, растительность исчезла, и они умерли от голода. Но точного ответа не мог дать никто.

Этот сектор был одним из первой десятки игр. Шума среди населения наделал невообразимого: все вокруг только и говорили, что о динозаврах. Кто не мог себе позволить посещение реальной игры, покупал виртуальную версию и любовался древним миром одновременно стараясь в нем выжить. На сегодняшний день игра изменилась до неузнаваемости – это и многочисленное разнообразие новых видов динозавров, и новые агрессивно настроенные племена, и возможность использования не подходящего по времени оружия и других технологий, вплоть до боевой брони, экзоскелета с миномётной навеской, импульсного оружия и гранат, но интерес выживания в дикой природе среди ужасных ящеров остался до сих пор.

Постепенно гомон людей стих, и Брут провалился в глубокий сон. Его разбудил голос стюардессы, оповещающий о заходе на посадку и призывающий всех пассажиров проявить терпение еще пятнадцать минут.

Опускаясь все ближе к поверхности, можно было различить южный аэропорт, расползающийся в стороны щупальцами стартовых полос, словно гигантский спрут.

Приземление произошло так же плавно, как и взлет. Голос из динамиков объявил о благополучной посадке и поблагодарил пассажиров за терпение.

По сравнению с промозглой погодой дома, здесь жарко светило солнце. Воздух был прогретый, цифровой термометр на здании скайпорта показывал 27 градусов по Цельсию. Скинув куртку, Брут направился в зал ожидания. Дождавшись своего рейса среди ещё большего количества рекламных трип-нарезок, расположенных в разных частях зала, отправился, к ожидающим своих пассажиров, скаймаксам. Эти были менее вместительны, на их борт могли подняться только две сотни человек.

Перелёт до посадочной площадки сектора 406 занял немного времени. Там их ожидало три вместительных автобуса. Служба охраны, имевшаяся на каждой площадке, считав данные со скайкарты, распределила пассажиров по местам, и автобусы тронулись с мест. Два из них, оставив за собой стену песчаной пыли, умчались в направлении к соседнему сектору. Автобус, в котором находился Брут, через тридцать минут езды по извилистой дороге, тянувшейся вдоль горной цепи, достиг территории Содома. На контрольно-пропускном пункте, как обычно, охрана проверила документы и рюкзак. В секторе 406 все гораздо серьезнее, на карте это место было пурпурного цвета, что означало прямое отношение к обслуживающему сектору ГоТМа.

Таким цветом обозначались всего три сектора. Один из них располагался на острове, под старым названием Мадагаскар, и являлся основной лабораторией корпорации. По официальным данным, предоставленным в любом источнике глобального интернета, в этом месте происходили абсолютно все важнейшие технологические разработки, а также, здесь располагались, и управляющий центр с расположившимися в нём операторами, поддерживающими связь с игроками, и центр испытаний. В простонародье это место называлось «Мозг». Второй лабораторный сектор приходился на географическую середину континента, расположившись в самых непроходимых джунглях, до которого обычным игрокам было не добраться, даже пожелай они такое сделать. По официальным данным здесь происходило последнее тестирование ботов, техники, оружия, а также их ремонт и восстановление. Плюс к этому здесь находились промышленные склады. Тот же самый цвет сектора «Содом» выполнял лишь конспиративную цель. Здесь не игровой сектор, этим все сказано.

Сам сектор был поделен на несколько участков, охранявшихся всё той же службой безопасности, во избежание проникновения на закрытую для посещения территорию. Участок A1, в котором работал Брут, располагался в долине Капских гор и тянулся до берегов обоих океанов.

На фоне серой горной цепи располагались аккуратные, прямоугольной формы и разной высоты, домики. Цвета их чередовались белоснежным и металлическим. Окна во всю стену предлагали прекрасный обзор на долину и горы, благо природа в этих местах сумела выстоять, сопротивляясь вторжению цивилизации и отгремевшей когда-то войны, охватившей весь континент.

Войдя в помещение, Брут ощутил блаженство – в воздухе витала комфортная прохлада климат контроля. Дошёл по светлому коридору до подсобного помещения, навстречу ему попался управляющий. На нем, как и на всех работниках этого места, была строгая одежда, по фасону напоминающая китайское мужское кимоно с черными бечевками вместо пуговиц. Отличительным знаком одежды управляющего был ярко красный цвет верха. Черные брюки же не отличались от брюк простых работников. Слева, на уровне сердца красовался цифровой бейдж с именем и должностью. Изо рта управляющего, как всегда, когда он зол, торчала зубочистка, которую он с ожесточением грыз. Выражение лица представляло застывшую маску нагловатого отвращения.

– А, Чернявый! Наконец-то явился, бегом переодеваться и за работу! – сказал он, вытащив изо рта зубочистку.

– Я – Брут. – Напомнил он несмело.

– Ага! Сейчас вас всех начну по именам называть! Бегом сказал, клиентов ждать заставляешь! Сегодня все кувырком, не понимаю, что происходит. Со вчерашнего дня произошло девятнадцать сбоев! – он больше не замечал Брута и разговаривал скорее всего с кем-то по внутренней связи. – А сейчас этот, приехал на три часа позже, чем необходимо. Что за чертовщина?!

Брут толкнул дверь, с потолка мгновенно заструился холодный свет точечных светильников, освещая комнату без окон. По периметру стен и рядами посреди комнаты вытянулись, как солдаты, металлические шкафы для одежды. Прошёл между двумя рядами, завернул к третьему и подошел к одному из шкафов. Приставил магнитный ключ, дверь с щелчком отворилась. Переоделся в униформу, точно, как у управляющего, кроме цвета верха – он был белоснежным с черными ремешками вместо пуговиц. Аккуратно защелкнув на запястье левой руки минисмартвэйс, представлявший из себя функциональный браслет с маленьким трип-плеем, и убрав свою одежду, он отправился на кухню. Его движения были вялыми, словно он еще не стряхнул с себя оковы сна. На лице вечная усталость и покорная безысходность. Этот мир не принадлежал ему и вряд ли, что-то могло измениться в жизни среднестатистического человека современного общества. Ему никогда не стать великим, как Александр Македонский или Бонапарт. Когда он был младше – днями напролет зачитывался эпичными историями о битвах знаменитых полководцев, мечтал, подобно им стать яркой звездой на страницах истории. Но теперь, повзрослев и кое-что поняв о мире и о себе, он просто выполнял свою работу, каждый раз одёргивая себя мыслями, что каждому в этом мире своё место.

Автоматическая дверь мягко отъехала в сторону, прячась внутри стены, и Брут оказался на кухне. Посреди комнаты располагался длинный, отливающий металлом стол, который разделял помещение на две части. От начала и до конца он был заставлен подносами со всевозможными блюдами.

– Эй, Брут! – Окликнул его здоровый мужчина с густыми рыжими усами на добродушном лице. На нем был светлый поварской китель с дробью свежих ярко-красных пятен. Он что-то перелистывал на трипе, возвышающемся над столом.

– Привет, Фрэнк! – поприветствовал его парнишка безрадостно.

Брут вяло подошел к столу, на противоположной стороне которого стоял Фрэнк. В самих владениях повара было довольно шумно. Работники сновали туда-сюда, нарезали фрукты, овощи, разжигали огонь, помешивали содержимое кастрюль.

– Здорово, чертенок! Ну, как отдохнул? Небось на пляже валялся днями напролет! – сказав это, он выстрелил пару размеренных басистых смешков, зная, что в месте, где живет Брут, сейчас лежит снег.

Огромные входные двери, во всю площадь состоявшие из стеклопакетов, моментально разъехались в стороны, впуская шум с улицы. Забежал молодой чернокожий парень в такой же униформе, что и у Брута, махнул головой в знак приветствия и, схватив два подноса, заспешил обратно.

Брут хотел ответить, но Фрэнк, первым движением указав ему на поднос с изысканным блюдом, а вторым на запястье правой руки, подмигнул и отправил вслед за парнем.

Обреченно вздохнув, Брут ловко схватил поднос с двумя порциями десерта, представлявший из себя сливочное мороженое с фруктами, содержащее смесь из девятнадцати самых дорогих сортов какао во всем мире. Сверху он был украшен стружкой из съедобного золота и шоколадным трюфелем. Смотрелось эффектно. Профессионально держа пятерней поднос, он заторопился к прозрачным дверям, за которыми красовался райский пейзаж. Но райским для Брута он был только на миг. Зеленый газон, пальмы, клумбы экзотических красочных цветов, несколько разного размера бассейнов, а вдалеке песчаный пляж плавно переходящий в океан. Гелиево-голубое небо, теплый огненный диск и чистый свежий воздух. Но все это не для таких как Брут, а для толпы полуголых и полупьяных, веселящихся мужчин и женщин. Людей, которые могут позволить себе драгоценные украшения, дорогие автомобили и слуг.

Стоило дверям разъехаться в стороны, как на Брута хлынула какофония всевозможных звуков: от клубной музыки вдали до вожделенных стонов прямо перед ним.

На газоне, посреди цветочных клумб располагались комфортабельные лежаки с зонтами. В них уединенно сплетались телами люди. Это мог быть клиент с клиентом, что происходило довольно редко, либо клиент с настоящей проституткой любого пола, что было уже чаще, или клиент с ботом, что являлось самым популярным и происходило повсеместно. Объяснялось это тем, что с ботом возможно вытворять абсолютно все, вплоть до его убийства. Бот не заявит на тебя в полицию и не будет тебе мстить, у него нет родственников, нет прав, он просто созданный организм, запрограммированный на то, чтобы делать все, для твоего удовлетворения. Однако, официально насилие и убийства администрация не приветствовала. Но глаза закрывала, с одной поправкой: хочешь экстраординарных ощущений – плати. Хочешь суперэкстраординарных – плати ещё больше.

Брут старался не смотреть и уж тем более не заострять внимание на клиентах, к тому же это было обязательным условием рабочего устава. Если клиенту вдруг показалось, что официант или любой другой служащий косо посмотрел на него, этому работнику грозило серьезное наказание. И увольнение значилось не самым страшным в списке.

Он быстро двигался по тропинке, выстланной электронной брусчаткой, видеоизображение которой менялось через заданный промежуток времени. Сейчас это было течение узенького ручейка, с камнями и редкой порослью травы по берегам. При каждом шаге от ступни разбегались концентрические круги, создавая ощущение реальности. Официантов было множество, казалось более обычного. Кто-то обгонял Брута, чтобы поскорее удовлетворить желания клиента, кто-то торопился на кухню, чтобы не разозлить все того же клиента, кто-то подливал напитки, полыхающему в диких страстях клиенту. «Клиент – Бог, ты – слуга Бога»: главный девиз работников сектора 406.

Впереди, за пальмами, располагался небольшой по размерам бассейн, подсвечивающий воду по периметру неоновым светом. Перед бассейном в два ряда располагались шезлонги. У края дорожки лежал здоровенный толстяк, издавая хриплое постанывание, наслаждаясь тем, как стройная, симпатичная девушка в условном купальнике делала ему массаж ступней. Через столик, заваленным напитками и едой, на другом шезлонге лежал молодой парень с прыщавым лицом. Его худое бледно-белое тело, казалось, ранее не видело солнечного света. На вид ему было лет шестнадцать-семнадцать. Было довольно интересно, каким же образом он мог попасть сюда, если политика безопасности корпорации не допускала игроков младше двадцати двух лет. Обладательница прекрасных форм в таком же условном купальнике обольстительно замедленными движениями покрывала тело подростка противозагарным кремом. Подросток приподнял солнцезащитные очки, и с противно-нагловатым выражением лица, закричал Бруту:

– Эй, негритос! Че уставился? Тебя чета не устраивает?

– Извините… – Глаза Брута мгновенно упали в пол. Ему захотелось хорошенько треснуть по голове подносом со всем содержимым этого прыщезадого недоноска – «повелителя жизни», но он в очередной раз сдержал свой порыв, вспомнив больную бабушку.

– Так-то! Суки, совсем обнаглели! – подросток брезгливо сплюнул, попав в девушку, не обратившей на это никакого внимания и довольно заржал.

У бассейна Брут свернул направо, электронные панели дорожки плавно перетекли в квадраты кафельной плитки. Искоса глянув на воду, он заметил человек десять, наслаждающихся плаваньем, но взгляд задержался на нагой девушке с выдающимися формами, что томно лежала на дрейфующем надувном матрасе, раздвинув ноги. Лишь в последний момент он отвернулся и тут же резко затормозил, перед ногами извивалась женская рука, длинными фиолетовыми ногтями пытаясь впиться в плитку. Сама женщина находилась в воде. А мужчина атлетического телосложения, зажав ее к стенке бассейна, целовал шею, губы, проникал языком в ушные раковины и проделывал все настолько страстно, что женщина, сгорала от возбуждения и похоти. Под водой мужчина двигал тазом, и раз за разом от них плавно отходили водные круги, увеличиваясь в диаметре, и чуть дальше сталкивались с другими кругами от плавающих и веселящихся людей. Он был слишком хорош. Молод, красив, в меру накачан, но с холодным взглядом. Брут сразу распознал в нем бота. И эти электронные глаза… Брут передернул плечами. Казалось, что никто из людей не замечает этого. Но ему они леденили душу. Встряхнувшись и аккуратно переступив руку, чтобы не дай Бог задеть, он заторопился к закрытой террасе одного из зданий.

За столиками клиенты поглощали всевозможную дорогую пищу. Когда он проходил мимо столиков, у него непроизвольно текли слюни от непередаваемо вкусных запахов и прекрасных на вид дорогостоящих блюд. Со всех сторон его взгляд ловил лишь изысканную пищу: жаренный голубой тунец, давно исчезнувший с просторов морей и океанов, блюда из трюфеля и жаренной мраморной говядины японских Вагиу, моллюски Абалони, присутствовала даже довольно редкая в мире и не прилично дорогая икра белуги-альбиноса. Шеф-повар Фрэнк любил поболтать с Брутом в свободное время. Хотя это и беседой-то назвать сложно, Фрэнк все говорил, а он все слушал и слушал. Частенько Фрэнк, совсем раздобрившись, разрешал ему попробовать ложечку какого-нибудь экстравагантного блюда. А однажды он накормил Брута блюдом из рыбы Фугу. Брут конечно же отказывался, потому как перед этим Фрэнк поведал краткое описание этой ядовитой рыбы. Вся соль блюда заключалась в кратковременном парализующем эффекте и состоянии, схожим с наркотическим опьянением. Но самое опасное было в том, что, если Франк ошибется с количеством яда, то этот ужин окажется последним в жизни клиента. Тогда ему показалось, что ничего вкуснее в своей жизни он не пробовал.

Брут торопливо сглотнул слюну и, подойдя к столику соответствующего номера и извинившись за ожидание, поставил поднос на середину стола.

На столике стояла витиеватой формы бутылка сока Нони, дорогое вино, опустевшее на треть, а также «Сокровище морей», разложенное по тарелкам, но не доеденное и отложенное в сторону. По рассказам Фрэнка блюдо включало в себя самые изысканные морепродукты: икра белуги, девонский краб, шотландский омар, покрытый золотом, четыре морских ушка, плюс белый трюфель, золотой лист и четыре перепелиных яйца.

– Ой, ну наконец-то! И года не прошло. – Недовольно произнесла дама средних лет.

На вид ей можно было дать лет сорок, но голос, манеры и тело наталкивали на чувство, что здесь не обошлось без хирургического вмешательства и, на самом деле, она была намного старше. Особенно выглядели неестественными, чересчур пухлые огненно-красные губы и холмами выпирающая грудь такого размера, что ладонями обеих рук Брут не обхватил бы и одну выпуклость. В движениях виделась резкая нагловатость и высокомерие.

– Прошу прощения, мадам. Больше этого не повториться.

– Прошу прощения, больше не повториться! – Кривляясь передразнила она. – Я хочу, чтобы мне компенсировали мое ожидание. – Лицо ее стало капризным.

Дама взяла в руку стакан с белесым напитком, отпила, и, с накатывающимся возмущением заголосила:

– Мы платим деньги за пятизвездочное обслуживание, а взамен получаем что? Обыкновенное надувательство! Корпорация просто обязана компенсировать нам ожидание! – треснула стаканом по столу.

– Извините еще раз. Больше этого не повториться. – Брут как мог старался, чтобы его голос казался полным раскаяния.

– Вот заладил одно и то же! – Вскинув росчерки бровей, она посмотрела на подругу. Та в ответ покачала головой с выражением на лице: «Ну надо же, какой хам!»

– Простите, но этот вопрос не ко мне. Сейчас я вызову менеджера… – Брут прикоснулся к панели стола для экстренного вызова менеджера.