Космос сидел на стуле и немного побаивался. Перед ним стоял стол, а за столом сидел невысокий полный лысоватый человек. Он что-то писал в своей тетрадке. Но потом поднял глаза и представился новым участковым врачом Сергеем Ивановичем Зверевым.
– Значит, кашляем по ночам, а днем не кашляем? – спросил врач.
Космосу, глядя на Сергея Ивановича, вдруг очень захотелось кашлянуть, но мальчик сдержался. А слово взяла мама:
– Да. У него и раньше так всегда было.
– Скверная история, Космос, скверная… – заметил врач, и Космосу стало не по себе.
– Ах, вы знаете, как мы его называем? – удивилась мама, ведь Космосом Константина звали только самые близкие, – Анна Ивановна, наша участковая, наверное, сказала…
– Я все знаю, – признался доктор Зверев.
– А где, кстати, наша Анна Ивановна? И Зоя Федоровна, наша медсестра? Как вы тут один справляетесь? – спросила мама.
Сергей Иванович тем временем достал стетоскоп для прослушивания мальчика и велел ему закатать рубашку.
– Анна Ивановна перешла на работу в другую поликлинику, поближе к дому. А Зоя Федоровна давно уже собиралась на пенсию. И вот, вчера, вы не поверите, ее желание неожиданно исполнилось. А один я тут буду временно…
Костя не совсем понимал, о чем идет речь в этих взрослых разговорах, но ему сразу почему-то не понравился этот доктор. Особенно, то, как он в конце сказал загадочно: «Временно, конечно, временно…»
– Так неожиданно, что всех врачей буквально за два дня до нового года поменяли, – призналась мама.
– Да, неожиданно, можно сказать, как снег на голову, – дополнил Сергей Иванович. – Но, ничего. Бывает и такое.
Он уже закончил прослушивание мальчика и отложил стетоскоп в сторону:
– Про ребенка своего хотите послушать?
– Конечно!
– Значит так. Выписывать никаких лекарств я вам не буду. Знаете, это все – химия… Я думаю, все не так уж и серьезно у него. Пожалуй, я смогу сделать так, чтобы ваш ребенок вообще не кашлял.
– Да? Конечно, я согласна! – удивилась мама. – Но как?
– Думаю, эта болезнь больше психологического свойства, – объяснил доктор Зверев.
Космосу вдруг нестерпимо захотелось кашлянуть. И он кашлянул. Тихонько, в кулачок, сделав вид, что ничего и не было. Но взрослые все равно все увидели и услышали. Ничего не стали говорить, только переглянулись – все с ним понятно.
– Так вот, Космос не будет кашлять, если… Вы оставите нас двоих. Буквально на пять минут. Мне нужно поговорить с ним с глазу на глаз, – признался доктор.
Мама снова удивилась. А Космос взмолился:
– Мама, не оставляй меня одного с ним!
– Ну, все тогда, – вдруг обиделся Сергей Иванович и начал собирать бумаги со стола. – Идите, идите домой, болейте… Пейте, как обычно «Лизобакт», «Амбробене», «Гексорал»… В новогодние праздники у нас положено принимать только тяжелых больных. Значит, я назначу вам встречу только на… 12 января.
– Нет, подождите, – сказала мама. – Давайте, я вас оставлю, если это нужно. Космос, ничего с тобой не случится, я буду ждать за дверью.
– Ну, мам!
– Кос, ты хочешь выздороветь?
– Разумное решение, Юлия Константиновна, – улыбнулся Сергей Иванович, – Это не займет много времени. Ждите за дверью. Я вас позову.
Так Космос остался наедине с новым врачом.
Громкоговоритель на столбе посреди обычной питерской улицы в это время поморщился и закашлялся.
– Извините. Стал рассказывать про поликлинику, и сразу кашлять захотелось, – признался он. – Где я мог тут простуду подцепить? – он оглянулся вокруг. – А может, эта болезнь психологического свойства…
Мама ждала Космоса за дверью. Разглядывала дверной косяк и вспоминала, не оставила ли дома включенной плиту, и другие мамины заботы. Как вдруг из кабинета доктора Зверева послышался детский плач. Голос был какой-то странный, вроде бы знакомый, да не совсем. Мама обернулась на людей, которые ждали своей очереди. И поймала на себе такие же вопросительные взгляды: «Кто же там плачет?»
Мама подошла к двери поближе и прислушалась. Вроде стало тихо. Может, показалось? Но вдруг опять – детский плач. Мама не выдержала и тихонько постучалась в дверь кабинета. Тут же над дверью загорелась красная лампочка – значит, может войти следующий пациент, и послышался голос Сергея Ивановича:
– Мы уже выходим!
Дверь распахнулась. На пороге стоял сияющий Космос. Чему это он, интересно, был так рад? Сергей Иванович стоял рядом, скрестив руки на груди, точь-в-точь, как любит делать Космос. Да и выражение лица врача очень напоминало обычное выражение лица Космоса. Мама удивленно посмотрела на этих двоих. А они посмотрели друг на друга.
– Значит, так, – сказал Сергей Иванович после паузы, – Мальчик сегодня еще чуть-чуть покашляет, а завтра уже должен перестать. Но для закрепления успеха нужно будет выпить вот этого лекарства – я дал его Константину с собой. Минимум химии. Ничего больше пить не надо. Но это лекарство обязательно – по крайней мере, до Нового года, по два раза в день, с утра и перед сном. Это все. Спасибо. Следующий.
После этого сияющий Космос взял маму под руку и повел за собой вниз по лестнице.
Всю дорогу от поликлиники до дома мама была задумчива. О чем она думала: о том, что забыла выключить дома плиту или о том, что сказал Космосу доктор, неизвестно. Но когда до дома оставалось всего ничего, мама остановилась:
– Подожди, Космос, постой немножко. А что за лекарство он тебе дал? Дай, я посмотрю.
Космос в ответ только глубже затолкал упаковку с лекарством в карман:
– Да обычное. От кашля. Что на него смотреть?
– Обычное? – повторила мама. – Сам врач необычный, и лекарство у него, наверное, необычное… – мама протянула руку.
После недолгих препирательств Космос все-таки достал упаковку с лекарством. И мама прочитала на ней несколько иностранных слов:
– Солютио Табулетте Сирупус…
Звучало, прямо, как заклинание какое-то.
– Космос, а что вы делали, когда я вышла из кабинета? – спросила мама.
– Да все, как обычно, – Космос явно не хотел вдаваться в подробности. – И что ты меня зовешь все Космос, да Космос? Имя какое-то несуразное. Говори лучше – Константин, или еще как нибудь.
Мама удивленно подняла бровь:
– Что это ты вдруг? Сам же хотел, чтобы мы с папой тебя так называли. Ты, не заболе… Ах, да, ты ж у нас действительно заболел. Ладно, пошли домой.
Мама с нежностью потрепала сына по голове и слегка подтолкнула вперед, чтобы он успел перейти дорогу до того, как загорится красный свет.
А дома уже чувствовалось приближение самого главного праздника – Нового года. На кухне Космос с мамой и папой заканчивали украшать елку игрушками и серпантином.
– Ты сегодня прямо меня удивляешь, Кос. Все делаешь так аккуратно. Прямо, как будто, подменили мне сына, – улыбнулся папа.
– Знаешь, папа, я тоже не могу избавиться от этого ощущения, – призналась мама.
– От какого?
– Что нам подменили ребенка. Сходили сегодня в поликлинику, и, как будто, совсем другой человек оттуда вышел. Не лучше, не хуже, а другой…
– Да лучше, конечно, вышел, – решил высказать свое мнение Космос.
– Лучше, говоришь? – недоверчиво посмотрел папа. – Ну, то, что ты кашлять почти перестал после того, как сходил в поликлинику – это правда. Все ругают современную медицину, а этот ваш доктор Зверев кашель как рукой снял. Как это ему удалось, кстати?
Мама только пожала плечами.
– У вашего врача, случайно, не двойная фамилия? Не Зверев-Кашпировский? Был такой экстрасенс, который любую боль по телевизору снимал, – улыбнулся папа.
– Сами вы – Кашпировские, – обиделся Космос.
– Мам, ты слышала, как он хорошо стал длинные слова выговаривать? – удивился папа.
– Да я же говорю – подменили ребенка.
– Ладно, – махнул рукой папа, – Лишь бы двойник хороший попался. А то подсунут, не знай кого… Космос, осталось нам елку только на что-нибудь поставить, чтобы повыше была. Например, на твой сундук с игрушками. И еще я бы нарисовал новогодний плакат и повесил вот здесь. Нарисуй, ну, как ты умеешь: дом большой с трубой, с машиной, где вся наша семья в сборе…
Но у Космоса неожиданно оказались другие планы:
– Во-первых, я не Космос, а Костя. Во-вторых, я не умею рисовать.
Родители мальчика так и присели от удивления. Что он такое несет? Кто же еще умеет рисовать в этой семье, если не Космос?
– …Но, наверное, я смогу быть вам полезен в чем-то другом, – добавил мальчик, чтобы не навлечь на себя гнев.
– Господи, что за бред! – возмутился папа. – Дипломат нашелся. Полезен в чем-то другом… Ты действительно заболел, сынок. Рисовать он разучился. У нас вон целый шкаф завален одними твоими картинами. Тебе показать?
Космос помотал головой.
– Что молчишь?
– Что я картин не видел? Все это в прошлом… Я больше рисовать не буду.
– Все, мам, собирайся, бери этого чужого мальчика и отводи обратно в поликлинику, откуда ты его и привела, – постановил папа. – Какой бы он ни был аккуратный и дипломатичный, нам нужен наш Космос. Который любит драться, кривляться, обижаться, иногда не слушается. Но рисует так, что этому товарищу даже и не снилось.
Мама согласилась с отцом и пошла в прихожую за одеждой.
– Стойте! Погодите. Давайте ваш плакат… – проснулся Космос.
– Вот это совсем другое дело, – заметил папа.
Рисование рисованием. Но кроме этого была масса и других дел в преддверии Нового года. Например, нужно было выбросить мусор. Мама вручила папе и сыну несколько пакетов с хламом и отправила к мусоропроводу.
Обычное дело. К чему об этом рассказывать? Но в коридоре им повстречался сосед с собакой. Немецкая овчарка. Кличка – Чара. Миленькая такая собачонка, обычно её ни слышно, ни видно. Но сегодня она как будто с ума сошла. Увидев Космоса, она стала заливаться громким лаем, и никак не могла остановиться. Сосед пытался ее приструнить, кричал на нее, но ничего не получалось.
– Чара! Чара! Перестань! Чара, фу! Да что на тебя нашло?! – кричал сосед удивленно.
Папа кое-как закрыл собой Космоса. И только после этого собака понемногу успокоилась.
– Слушай, сосед, она нас не съест? – спросил папа.
Сосед даже обиделся:
– Да какое там… Чара мухи не обидит. Никогда ни на кого так не лаяла.
Папа подтолкнул Космоса вперед, к лифту, а сам следил глазами за собакой. Собака рычала до тех пор, пока не перестала видеть мальчика.
– Чара, ты что, голодная что ли? Недавно только с тобой ели, – продолжил ругаться сосед, открывая дверь в свою квартиру.
Ночью Космосу было не по себе. Он не спал. А ходил туда-сюда по освещенной тусклой лампочкой кухне. Выдвигал разные ящики из кухонного гарнитура и разглядывал их содержимое. Никак не мог заснуть. Или не хотел.
Но вмешалась мама. Она уложила сына в кровать, накрыла одеялом и поцеловала в щеку:
– Какой-то ты все-таки странный сегодня. Обычно не даешь себя поцеловать, – сказала она, выключая свет.
Космос уже очень устал и решил не спорить. Пусть остается все, как есть.
Он просто закрыл глаза, сразу же заснул и увидел перед собой огромную деревянную дверь с железным замком внушительных размеров…
Перед огромной деревянной дверью с замком внушительных размеров возник толстенький человечек небольшого роста, в шортах с подтяжками и в клетчатой рубашке. Он поправил подтяжки и назвался мальчиком Юрой.
– Добрый день, Космос! Приветствуем тебя во сне, в стране Сновидении! В стране-празднике, или в стране ночных кошмаров. Это, уж как тебе больше нравится.
– В какой еще стране? И не день сейчас вовсе, а ночь. Для чего я, по-твоему, спать лег? – возмутился Космос.
– Нет, братишка, сейчас яркий солнечный день.
О проекте
О подписке