Цитаты из книг автора «Денис Горелов»

про спортивного, делового, работящего, мурлыкающего на ходу что-то тирлимбомбомское гедониста, лишь иногда, на пленэре с видом на речку-ленивку светло тоскующего, что не был никогда этим затисканным роднёю пузанчиком, не слушал мурашей, изгнав из головы векселя, закладные, визиты и анекдоты, не был скорее всего любим по-бабьи – не за стан и доблести, а беспричинно, мимолетно и до слез. Не умел испугаться плывущего в руки теплого и трепыхающегося счастья, а после в одиночку светло и пылко сожалеть о нем, придумывая неслучившееся и невозможное. Боялся пуще сглаза быть слабым, невеселым, обиженным, кротким, отдаться на волю слез и чувств, плыть по течению, расслабив члены, – куда кривая вывезет.

А чтобы русские не летали куда не надо по пьяни, «Аэрофлот» с той поры завел именные билеты, и русские сидят в Новый год дома с нелюбимой бабой и вкусным салатом, а любимая в Ленинграде, да-да, в городе на Неве с этим вот фраером в галстуке и его электробритвой; от этого у нас такая несчастная страна. Не надо было сказку трогать.

«Приветствую тебя, мой народ!» – любил говорить Рязанов с одесского балкона, и он мог себе позволить.

Быль о том, как талантливый коневод Морис Джеральд насмерть повздорил с соседским солдафоном капитаном Колхауном из-за ласковых глазок председателевой дочки Луизы Пойндекстер, была для Майн Рида дважды автобиографической. Ирландский авантюрист и несостоявшийся католический священник, он в молодости гонял мустангов по скотоводческим штатам, а тридцати колхауновских лет воевал с Мексикой в чине капитана – так что можно с уверенностью говорить, что обоих антагонистов автор списал с себя. Безуспешные попытки одной половинки писателя Майн Рида прикончить другую половинку писателя Майн Рида – то в пивняке, а то в джунглях – несколько отдавали шизофренией

«Войну выиграли мы. Ты и я», – говорил своим кино команданте Сталин только что вернувшимся с фронта бойцам Егоркиным и ефрейторам Криворучкам. «Брехня, – сказали шестидесятники. – Войну сделал нецелованный взводный 24-го года рождения. Мы с Наумовым, Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой».

А если б она не умерла, у них все равно бы ничегошеньки не вышло, потому что они слишком сильно друг друга любили, с двух сторон, а это гиблое дело – что понимается тоже только с возрастом: большим бывает только несчастье, а большое счастье коротко всегда, без исключений.