Глава 2

Сознание вернулось резким толчком. Душа восторженно парила, собираясь наконец отправиться на небеса, как вдруг ее схватили и грубо запихнули обратно в тело. Гвоздев дернулся, обнаружив, что обломки перекрытия и масса земли надежно его придавили. Какие только сценарии возвращения на Землю он не проигрывал в мыслях, но предположить не мог, что через пятнадцать минут после приземления его попытаются убить, а потом и вообще похоронят заживо.

Запечатало не насмерть. Гвоздь не смог подняться, но чуть проползти вперед у него получилось. Он коснулся чипа на запястье и активировал ночной режим зрения. Глазные протезы, лишенные зрачков, получали в несколько раз больше света, чем обычный человеческий глаз. Безопасник смог разглядеть, что сверху его привалило надежно. Обломки бетонных плит весили столько, что опустись они чуть ниже, раздавили бы его в лепешку. Только кровь с кишками во все стороны брызнула бы. Поэтому шевелить обломки над головой было чрезвычайно опасно. Но Гвоздев оказался зажат в какой-то норе, по которой он стал активно продвигаться вперед, ужом протискиваясь по завалам. Выползя из-под обломков, Гвоздь очутился в широком канализационном тоннеле, по которому можно было ползти относительно свободно.

Пол тоннеля был покрыт толстым слоем пыли и мелкого мусора, оплетенного толстой и чрезвычайно липкой паутиной. Гвоздь нацеплял на себя столько этой гадости, что когда наконец выбрался на поверхность из решетки в бетонном колпаке, то выглядел точь-в-точь как леший. Расшатав и выдернув один из прутьев решетки, Гвоздев вооружился. Железный прут мог разве что краску поцарапать на броне серых, но его тяжесть в руке внушала пусть и мифическую, но уверенность в себе.

Безопасник крепко призадумался. Куда ему податься? Попробовать пробраться к челноку, захватить его и подняться на орбиту? А оттуда попытаться связаться с военными или гражданскими властями. Ведь что бы ни произошло на Земле за время их полета, но какое-то правительство должно было остаться. И оно не должно было захватывать космических путешественников таким образом. Значит, экипаж «Пилигрима» атаковала какая-то террористическая или военизированная группа другой страны. Но кто бы космонавтов ни атаковал, воевать против них с куском арматуры в руках было глупостью. Гвоздь и людей своих не спасет, и себя погубит.

На орбиту можно не подниматься. В чип на запястье встроен модуль связи, который можно запустить на поиск сигналов с любых военных объектов. Гвоздь коснулся запястья и выбрал нужный пункт в системном меню. О! Чип тут же нашел маркер разрушенного космодрома, на котором он сейчас находился.

«Алексеевский космодром. Код – ЗМ-1547. Координаты: 54.902-82.600».

Код космодрома был гражданским. Военный чип Гвоздя имел минимальный набор команд для взаимодействия с компьютером таких объектов. Но центральный компьютер космодрома на запросы никак не реагировал. Скорее всего он был мертв, как и все остальное оборудование центра управления полетами. Работал только маркер – черная, наглухо заваренная коробочка с автономным питанием, отправляющая в автоматическом режиме название объекта и его координаты.

Приемник в чипе был маломощным: чтобы поймать сигнал от объекта, надо было приблизиться к нему почти вплотную. Но вот на челноке установлен мощный передатчик, с которым чип мог работать в паре. С его помощью Гвоздь мог бы получить сигналы от объектов за сотни километров и постараться связаться хоть с кем-нибудь, от кого можно получить помощь и уже совместными усилиями освободить захваченный в плен экипаж «Пилигрима».

Решено. Ключевым элементом в любом плане был челнок, к нему Гвоздь и решил пробираться. Тем более что арматура – это хорошо, но штурмовая винтовка, лежавшая в космическом аппарате, куда лучше. Пока Гвоздев путешествовал, знакомясь с достопримечательностями местной канализации, и ломал голову над тем, как же жить дальше, разрушенный космодром укутался в сизое покрывало сумерек. Что еще больше упрощало скрытное продвижение Гвоздя.

Ползать на животе в скафе высокой защиты было сплошным удовольствием. Камни, ветки и прочий мусор, способный снять с кожи стружку, если ты в обычной одежке, в доспехах совсем не ощущались. Гвоздь заприметил своего старого знакомца – старый подбитый танк – и, резво шевеля коленями и локтями, направился к нему. Когда подполз ближе, осознал, что его скаф только на то и годится, чтобы от мусора защищать. Лобовая плита танка-робота, принявшая на себя залпы серых, стекла на землю струйками, где и застыла симпатичной зеркальной лужицей. Поймай Гвоздев спиной хоть один такой выстрел, хоронить пришлось бы сизый пепел. Приложив ладонь к борту искореженной машины: «Спасибо, брат!» – Гвоздь двинулся дальше.

Чем ближе он подползал к треугольной туше челнока, тем аккуратнее старался двигаться. Возле космического аппарата отчетливо слышалась какая-то возня и болтовня. Гвоздь перешел на ритм «две секунды – одно движение». Раз-два – локоть вперед, раз-два – ногу подтянуть. Как говорится, лучше ногу тихо подтянуть, чем быстро протянуть.

– Сволочь все-таки Падлик. Дрянь, а не человек, – раздался вдруг скрипучий голос.

Гвоздь замер.

– Ага, укатил с любимчиками торговцев шерстить, а нас эту хрень охранять оставил. Как будто она сама улететь может. Эх, опять мы с тобой без добычи остались, – с огромным сожалением согласился с первым голосом второй.

Гвоздь замерз и даже прекратил дыхание. Ну а что он хотел: кто бы ни охотился за космонавтами, вряд ли оставил бы челнок без охраны. Он увидел две тени возле носа челнока и порадовался – пусть они себе там гуляют, ему все равно надо тихо отползать к люку в корме. Прислушиваясь к разговору, Гвоздь с удивлением обнаружил, что челнок стерегли какие-то бандюки, на все лады костерившие своего главаря.

– Лижет пятки Арбитрам, а это не по понятиям, – жаловался обладатель скрипучего голоса.

Вот же блин! У Гвоздя на душе вскипело. Тут, кажется, весь привычный мир в одночасье рухнул, а воровские понятия умудрились выжить! Собственно, как и само ворье. Но безопаснику было даже на руку, что челнок сторожили бандиты. Службу они тянули лениво, по сторонам смотрели редко. Может, это обстоятельство и сыграло с Гвоздем дурную шутку. Он усерднее заработал конечностями в попытке быстрее добраться до цели. Он же Андрей Гвоздев, гроза вражеских тылов! Его с группой в конце Первой межконтинентальной забросили в тыл китайцам для проведения диверсий. Высадка вышла крайне неудачной, ее зону накрыли, и из всей группы в живых остался только Гвоздь. Он тогда сильно на бойцов Азиатской директории обиделся. Настолько сильно, что в одиночку полгода взрывал склады боеприпасов и уничтожал малочисленные дозоры из засады. Да что там говорить – он даже умудрился пустить под откос поезд на магнитной подушке. Отловить его смогли только свои после подписания мирного договора с Азиатской директорией.

Гвоздев, зная, что ему противостоят сейчас двое бандюганов со своими понятиями, слегка расслабился и забыл главное правило. Никогда. Не недооценивай. Противника. То ли Гвоздь шумнул немного, то ли двинулся слишком резко, но внезапно он оказался в ярком световом круге.

– Эй, выползень! – проскрипело у него за спиной. – Ты куда собрался?!

Гвоздев обернулся и увидел темную фигуру, у которой на плече горел целый прожектор.

– Мелочь выронил. Вот ползаю, ищу. Спасибо, что подсветили, – ответил Гвоздь, прикрывая рукой глаза от яркого света.

Незнакомец с фарой на плече заржал.

– Слышь, Гарик, я тут хохмача поймал! Ползает и юморит! – окликнул своего напарника бандюк и подошел ближе. – Ты волыну-то выбрось.

– Да не волына это. – Гвоздев отбросил арматуру подальше.

– Гарик тут вообще умора, этот выползень с собой трубу таскает!

Гвоздь хотел было съязвить, но колкая фраза застряла в горле. Обнаруживший его охранник подошел ближе, и безопасник смог его лучше рассмотреть. От правого плеча и ниже у мужика был жуткого вида протез вместо руки. Протез этот отсвечивал серебристым металлом, имел гротескно увеличенные шарниры на месте суставов и был опутан толстенными шлангами. В этой чудо-руке бандит держал пушку, похожую на дробовик. Но Гвоздь никогда не видел дробовика, в ствол которого мог свободно пролезть кулак. Верхнюю половину лица заменяла матовая металлическая пластинка. Гвоздев готов был поклясться, что это не шлем такой, – у парня реально была пластина вместо верхней части черепа! На которой мило расположилось несколько антенн. Дополнял отвратительный облик круглый окуляр на пол-лица, заменявший бандиту правый глаз и светившийся изнутри желтым. Грузно раскачиваясь, к первому бандиту подошел второй. У этого с руками был более или менее порядок, но на его ногах полностью отсутствовали кожа, мышцы, да и кости тоже. На месте ног проглядывался только стальной каркас с гидравлическими приводами!

– Мужики, что с вами не так? – поинтересовался Гвоздь у братьев «Франкенштейнов».

Те заботу об их внешнем облике и здоровье не оценили.

– К люку полз, – заметил Гарик.

– Ага, – недобро кивнул его напарник.

– Спереть что-то хотел.

– Верняк.

– Э, погодите! – встрял в несложные рассуждения бандитов Гвоздев. – Мне не надо оттуда ничего переть. Это вообще мой челнок!

«Франкенштейны» переглянулись.

– Ты, браток, погорячился. Тут, – бандит обвел рукой разрушенный космопорт, – твоего ничего нет. В Зоне тринадцать все принадлежит Патрису.

– Что за Патрис?

– Бугор наш, хозяин тринадцатой Зоны. Так называется эта лока.

– Звучит как бред, – пробубнил Гвоздь. – Патрис, лока, Зона тринадцать… Кто вообще такое название придумал?

– Патрис и придумал, – разоткровенничался бандит. – Но тебе-то не все равно, где подыхать?

– Подыхать?

– Ну а что мы тебя, в плен, что ли, брать будем? – заухал Гарик, а его подельник поднял свою устрашающую пушку и упер ее в лицо Гвоздю.

«Шлем не поможет, – мелькнула мысль. – Такой калибр оторвет башку вместе со шлемом».

– Готов уйти красиво? Или визжать будешь?

Гвоздев тяжело вздохнул. Хорошая смерть для героя войны и покорителя космоса. В пыли, от рук мелких уголовников-мутантов. «Дзи-и-инь!» – раздался тонкий звук. Железная голова бандита, направившего на Гвоздя оружие, дернулась в сторону и деформировалась. Окуляр на лице лопнул, обдав лежащего на земле безопасника желтой жижей.

– Что за… – начал разворачиваться Гарик.

За его спиной медленно опускался летательный аппарат размером с футбольный мяч. На черном шаре с двумя небольшими турбинами по бокам сияла целая россыпь разнокалиберных объективов. Раздалось еще одно «дзинь», и из тонкой щели в нижней половине шара вылетел сияющий даже в ночном мраке диск. Поющий от бешеной скорости вращения, этот необычный снаряд, как миниатюрная циркулярная пила, полоснул Гарика по шее и отрикошетил в сторону. От шеи бандита полетели ошметки мяса и, к удивлению Гвоздя, посыпались искры. Но Гарик устоял и потянулся за спину за оружием.

Летающий мяч дзинькнул еще три раза, и Гарик стал похож на только что разделанную свинью, буквально осев на землю по частям. Смертоносный дрон завис перед самым лицом Гвоздя.

– Сложи руки вместе и вытяни перед собой! – скомандовал механический голос откуда-то сбоку.