Нашел твой волос на подушке возле спинки кровати, хотя уже год, как ты не ходок в нашу спальню. Так странно. Никогда не замечал раньше. Такой тонкий кончик, почти незаметный для глаза. Оттенка русого. Прекрасный.
Ничего волшебней в своей жизни Иштван до сегодняшнего дня не видел. Танец профессиональной балерины в полумраке ресторанных столиков восхищал своей особенной грациозностью. Казалось, Кристина в один миг исчезнет, растворится во взглядах толпы, нежно кружась в объятиях музыкального потока. Ведущий чувствовал на себе её пронзительный взгляд между сменами танцевальных компонентов, но, получая ответный жест, девушка быстро меняла композицию, смущенно отдаляясь в глубину сцены. Она благодарила его за сказанное, но не вслух, только лишь показывая всем своим естеством, что она безумно тронута, как и подобает настоящей леди.
Песня оборвалась. Гости вознаградили танцовщицу бурным потоком оваций, требуя немедленно выдать орден народной артистки страны. Особо рьяные предлагали прямо сейчас поехать и отобрать все титулы у Волочковой, желая бросить награды к ногам Кристины. Девушка поклонилась и на её глазах выступили слезы. Да и многие в зале тоже растрогались должным образом. Наступил момент полного единения между всеми участниками представления. Кристина хотела подойти к ведущему сразу после танца, но в дверях заметила Марка – своего партнёра, высокого блондина с вечно недовольным лицом. Он ревниво наблюдал за происходящим, морщил лоб и нервно жевал детский «орбит». Кивнув головой, Марк направился в подсобное помещение, служившее складом всякого мусора и гримеркой для выступающих. Кристине ничего не оставалось, как проследовать за ним.
В зал принесли горячее. Довольные гости расселись по своим местам, обсуждая последние сплетни и наполняя бокалы шампанского. Все шло своим привычным чередом, пока ведущий не решился по своему обычаю, снова выйти на морозную улицу. Минздрав, конечно, предупреждает об опасности курения, но никак не освещает цепочку последствий, начинающихся с перекуров. В курилках, закрытых от посторонних глаз, ты можешь завязать полезные знакомства или узнать самое сокровенное, что никоем способом не услышать в других ситуациях. Так называемая никотиновая исповедь. Но в этот раз скорая встреча не сулила ведущему ничего хорошего.
Девушка стояла на ступеньках спиной к выходу и мило общалась с молодым человеком. Она могла полностью сменить гардероб, аромат духов, цвет волос и круг общения, но Иштван имел уникальную способность узнавать её из миллионного потока женщин. Её мимика и жестикуляция стали настолько родными, особыми что ли. Посему, знакомясь с новой претенденткой на серьёзные отношения, он невольно пытался отыскать те близкие его сердцу черты. Иштван любил разных женщин, но именно она смогла прочно поселиться в голове, не постеснявшись пронзить холодной сталью его плоть. Он любил её невероятно сильно, насколько может любить мужчина – женщину, оставившую его в самый тяжёлый период. Прошло восемь месяцев, как они разбежались. Поток воспоминаний захлестнул ведущего, мгновенно волоча тело по асфальту – обратно в период великой депрессии. Чувство жуткой беспомощности завладело его сознанием, забрав самое нужное в такой ситуации. Иштван потерял самоконтроль, испугался, а его виски пульсировали от внутренней ярости, перемешанной с чувством глубокого разочарования. Голос предательски пропал, ноги окутала слабость до такой силы, что пришлось схватиться за поручень. Он вновь стал жалким и беспомощным, словно в один миг потерявшим смысл в жизни. И больше всего на свете он молил о том, чтобы она случайно не повернулась.
Она повернулась. Её волосы скользнули по плечу, оголив шею, хотя несколько прядей всё же остались на ухе, застряв на серёжке белого золота с маленьким бриллиантом внутри. Поправляя причёску рукой, девушка улыбнулась ведущему. Казалось, она нисколько не удивилась встрече, наоборот, будто её визит планировался заранее, дабы окончательно испортить и без того скверное настроение. Пожалуй, она имела особую силу над чувствами ведущего, с помощью которой в любой момент могла застать его врасплох. Обладала могучей энергией, выжигающей всё живое внутри. Будто она – вся такая маленькая и хрупкая, в одночасье становилась грозным охотником с винтовкой «ремингтон», готовая во что бы то ни стало принести очередной трофей. Одним выстрелом убить глупенького, дрожащего в страхе оленёнка. Иштван чувствовал себя именно тем самым оленем с крупными рожками, не способным противостоять какой-то девке.
– Давно тебя не видела, похудел так.
Её нарочитая улыбка вызывала бешенство. По телу пробежала дрожь, но уже не от страха – ярость полностью завладела мужским сознанием. Он хотел кричать, что волновать его физическое состояние для неё неприемлемо, да и отправиться даме необходимо далеко отсюда, причём как можно быстрее. Скорее всего, пойти ко всем х*ям города. Пульс взлетел до состояния накинуться на девушку, разорвать, уничтожить оппонента болевым удушающим в лучших традициях бойцовского «эмэма». Но, собрав последние крупицы мужского достоинства, он выдавил из себя, как из тюбика пасты, несколько несвязных слов.
– Какого чёрта ты тут делаешь? – голос ведущего звучал грозно и устрашающе, насколько вообще возможно представить. Словно маленькая дворовая собачка лаяла на проезжающий автомобиль, пытаясь укусить за покрышку.
– Зачем ты так? Я всего лишь хотела узнать, как ты? По-дружески.
По-дружески. Только женский ум осмелится предложить мужчине дружбу после того, когда он её любил. Бросить, изменить, покалечить человека, а взамен предложить дружеские переписки по случаю дня рождения. Вселенская, отвратительная, жалостливая глупость. Мужчина дружит с женщиной с надеждой вновь завоевать её расположение, стать лидером и бетонной опорой. Женщина – с чётким осознанием, что ничего более глупых обсуждений погоды, начальства и её нового мудака не произойдет. Если мужчины с Марса, то женщины явно оттуда, где не признают логику и здравого смысла.
– У меня есть с кем дружить. Ты не входишь в список. Проваливай. – на последнем слове голос Иштвана предательски задрожал, обратившись в гнусавый фальцет.
– Как знаешь.
Девушка резко отвернулась, всем своим нутром выказывая неприязнь от сказанных слов в её адрес. Попрощавшись с приятелем, она быстрым шагом отправилась в сторону остановки к припаркованным неподалёку такси. «Тварь». С обидой выдохнул Иштван, чувствуя, как на него накатывается непреодолимая пустота. Такси резко рвануло с места, оставляя за собой плотное облако выхлопа, а он ещё несколько минут стоял неподвижно на промозглой улице совершенно один, провожая взглядом свою любовь. Свою ненависть. Своё безумное отчаяние. Театральный занавес закрылся, оглашая окончание пьесы. Пришло время возвращаться обратно.
Проходя по коридору, разделяющий ресторан на основной и дополнительный зал, Иштван услышал крики. Кто-то эмоционально отчитывал собеседника, крикливо доказывая правильность своих суждений. Разговор вёлся исключительно на азербайджанском. «Твою мать, возвращение блудных начальников». Ведущий обрадовался и тут же постучал в комнату администрации. Голоса стихли, послышались звуки возни и через время, дверь комнаты открылась. На полу валялись сломанный офисный стул, бумаги и канцелярия, а в глубине комнаты, опёршись спиной на стену, сидел Фарид. На его фартуке виднелись несколько больших капель крови. Сам он смотрел в пол, держась руками за голову, пока Рустам делал вид, что в данных обстоятельствах происходят довольно обыденные вещи. И не стоит волноваться.
– Тебе чего? – по своей привычке, злобно ответил Рустам, потирая костяшки кулака правой руки. На его морщинистом лбу и висках выступила испарина, руки дрожали, а глаза бегали из стороны в сторону. Стандартный набор героинового психоза.
– Рустам, мне нужны деньги за работу. За все дни. Иначе мне нет смысла продолжать вести вечер.
– Сколько?
– Сто тысяч. Как договаривались.
– Со мной ты ни о чем не договаривался. – брезгливо ответил он. – Иди работай, лодырь.
– Нет, так не пойдет. Мне нужны гарантии.
Ведущий запротестовал, нервозно переступая с ноги на ногу. Ему уже слабо верилось, что он сможет добиться положительного для себя результата, но и отступать категорически поздно.
– Гарантии? – рассвирепевшее уродливое лицо азербайджанца вытянулось от удивления, таращась выпученными глазами на ведущего. Звериный оскал явно давал понять, что взаимно уважительный диалог закончен, так и не начавшись. Затем, он подытожил.
– Или ты сейчас же идешь в зал, продолжая свою клоунаду. Или тебя ждут очень большие неприятности. Пошел отсюда, щенок.
Рустам с грохотом ударил ногой по двери. Старые петли взвыли от боли, заглушая поток брани на азербайджанском языке с частыми вкраплениями слов, вполне понятных славянскому человеку. Что-то похожее на «сука, я твой рот е**л». Хотя Рустам и конченная сволочь, обделенная человеческой моралью, всё же в его словах прослеживалась истина. Все договоренности по оплате, «таймингу» и формату выступления между Иштваном и рестораном курировались Зафаром. Муххамад, как директор, лишь утвердил кандидатуру ведущего среди прочих других, а Рустам и вовсе, занимался совершенно посторонними делами, предпочитая больше «торчать», чем работать во благо ресторана. И как назло, младший сын до сих пор не появился, обрекая ведущего на грусть от пустого кармана брюк. Иштван попробовал дозвониться, но в очередной раз получил в ответ лишь машинный женский голос, намекавший, что абонент тебя кинул, дружок.
Возвращаться в зал совершенно не хотелось. Руки дрожали от обиды и возбуждения, а чувство жуткой несправедливости волнами накатывала по всему телу, путая мысли. В кулисе ожидали своего выхода Марк и Кристина, в очередной раз увлеченно ругаясь. Поравнявшись с танцовщиками, Иштван последний раз посмотрел в глаза Кристины. «Какая же она хорошая».
– Мне срочно нужно уехать, вас объявит диджей. Очень приятно познакомиться и поработать вместе. Не грусти, у тебя все будет хорошо, слышишь?
Ведущий пожал руку Марку и на прощание, крепко обнял Кристину. Девушка поддалась в ответ, скрещивая руки на его шеи. Он ощутил странное, давно забытое чувство спокойствия, будто ничего страшного и не произошло за последние два часа. Её запах казался таким знакомым, впрочем, имел в своей палитре особенные, почти неуловимые нотки. Ещё раз улыбнувшись, ведущий проследовал к диджейскому пульту.
– Меня кинули на бабло. Зафар недоступен, а Рустам – сука. В общем, я не хочу больше здесь находиться, один доработаешь, ладно?
Сергей с печалью воспринял новость, погрустнел, виновато отводя глаза в сторону монитора. Он, как и Иштван, не терпел несправедливости, хоть и повлиять на ситуацию должным образом не мог. Все финансовые трудности он заглушал алкоголем, как и минуты триумфа, так что помочь он мог лишь сочувствием. И стопкой крепкого.
– Ты аккуратней с «алкашкой», не испорть вечер. Люди не виноваты.
– Без паники, я все контролирую. – Сергей решительно отодвинул порцию горячительного в угол, заменяя коньяк бокалом холодной воды со льдом, нарочито добавляя.
– Ты же меня знаешь.
– Вот именно, я тебя очень хорошо знаю, оттого и переживаю, не подведи.
Похлопав диджея по плечу, ведущий отправился в сторону выхода. Пройдя до самого конца коридора, Иштван остановился возле зеркала, уставившись в свое глупое отражение. Последние события окончательно вывели его из колеи. Ему показалось, что под воздействием мощного эмоционального всплеска он как-то даже стал ниже, ссутулился от тяжести событий. Молодой человек последний раз набрал номер Зафара. Вновь абонент не абонент. Обидно. Из зала донеслось «встречайте бурными аплодисментами», гости взвыли от восторга, рукоплеща и посвистывая. Зазвучали сильные музыкальные доли, предвещавшие страстный танец танго. Мероприятие продолжает жить, но уже без ведущего, размазав его эго по ковровой дорожке. Теперь Иштван никто, одинокий прохожий, подслушивающий радость других людей. Осталось закрыть за собой дверь, перелистнуть страницу и идти отсюда прочь в неизвестность.
– Стой. Обожди секунду. – по коридору бежал Сергей, грузно опускаясь на каждый шаг и истошно крича. Его засаленные волосы смешно болтались и били по загривку, а в руке находились две смятые тысячные купюры.
– Возьми. Обязательно возьми, прошу.
– Я не могу.
– Бери и не спорь. Ты совсем без денег, а я на заказах еще заработаю. Ночка обещает быть жирной.
– Я даже не знаю, что ответить. Сергей, спасибо.
– Не за что, мой тебе подарок на новый год. Хотя ты знаешь, как я не люблю их дарить и всякое такое. И вообще, называй меня Билли.
– Хорошо, Билли. С новым годом. Спасибо еще раз.
Сергей довольно перемещался обратно в зал, подпрыгивая и волоча своё несуразное тело. Для него помочь человеку по мере своих возможностей, казалось, чем-то особенным, геройским что ли. И мужчина не мог не порадоваться своему поступку. Иштван явно не ожидал такого презента, честно говоря, находясь в полной прострации. Как говорится, век живи – век удивляйся. Тебе, порой поможет тот, от кого категорически не ожидаешь. Последний из самого длинного списка тех, кто точно не придёт на выручку по первому зову. И первым продаст тебя со всеми потрохами твой самый верный друг. Такой вот человеческий парадокс.
О проекте
О подписке