6. …В БОСТОН.

Не спеша Дик ехал по улицам среди высоток, наблюдая за прохожими. Ему необычно видеть толпы людей в гражданском. Даже с учётом того, что лил дождь, было просто огромное количество людей по его меркам. Забитые кафе, они группами ходят по тротуарам и общаются между собой, кто—то в одиночку уставился в телефон, кто—то бежит в наушниках. Дик подъехал к светофору. Загорелся красный.

Из—за угла дома слева появилась голограмма высокой женщины, подсвеченная неоном. Она была одета с иголочки и полностью в брендовых вещах: синяя юбка, темно—красные туфли, серебряные часы, серьги, очки и многое другое. Логотипы каждого бренда ярко подсвечивались – это была своеобразная реклама. Даже телефон, который голограмма держала в руках, каждые семь секунд показывал различные подписочные сервисы: музыку, фильмы, социальные сети.

Из правого угла дома вышла такая же голограмма мужчины. Классический синий костюм, белая рубашка, золотой перстень, кожаный ремешок – в целом, все то же самое, только в мобильном телефоне были не сервисы, а журналы: от эротических до новостных. В том числе и журнал "Довод", куда направляется Дик.

Менялась погода, и на голограммах менялась одежда под стать погоде. Это два символа моды. Два миража прошли друг друга насквозь. На светофоре загорелся жёлтый, мобильный навигатор показывал, что нужно повернуть налево в ту сторону, куда пошла голограмма мужчины. Зелёный свет, и машины тронулись.

Дик был поражён размерами голограммы, которая была просто огромной. Он ехал не спеша и не сводил глаз с навигатора. Однако это было необязательно, так как голограмма продолжала идти впереди и постепенно на мужчине один бренд сменялся другим.

Наконец голограмма достигла здания компании газетных новостей. Дик был потрясён увиденным. Он бы с удовольствием продолжил наблюдать за этой ходячей агрессивной рекламой, которая была высотой не меньше десятиэтажного дома. Но, к сожалению, ему пришлось найти место для парковки, так как время поджимало.

Он зашёл в большое двадцатиэтажное здание с колоннами. Девушка провела его до кабинета 107, постучала, и через секунду она вошла:

– Сэр, к вам на собеседование, – мужчина в кабинете рукой подал знак, пусть заходит.

Он был в белой рубашке, синий костюм, как на голограмме, висел на спинке кресла. Мужчина встал и протянул руку.

– Филип!

– Дик Адамс.

Филип указал ему на кресло напротив.

– Увидев, что вы служили в армии, я сразу дал добро на собеседование. Я сам служил и знаю, каково там. Нам нужны люди с дисциплиной.

Дик взволновался. Вряд ли этот смазливый красавчик был в подобной мясорубке, что пережил Дик.

– Я почитал ваше резюме и характеристику с работы в армии, я доволен. Вы, получается, были там не просто редактором, а почти журналистом, выезжали на боевые места. Вопрос: почему вы к нам именно на должность редактора, а не журналиста?

– Ммм. Знаете, сам я вырос в приюте, он был за городом, значительно далеко от мегаполиса. После приюта сразу в армию, а там казармы, пустыни, горы, леса. Если и были города, то совсем маленькие поселения. И для меня пока непривычно в большом городе. Так что я пока хотел бы сидеть в офисе, редактировать, что скажут. И, может, потом, когда привыкну к городской жизни, пересмотрю рабочее место.

– Я понял тебя, Дик. Таких, как ты, я видел, у нас были люди, которые только пришли учиться на журналиста, приехали из маленького города в большой. Адаптация – дело времени. Твоё резюме и характеристики меня порадовали, я хотел бы тебя взять. Работы много – по одиннадцать часов, пять дней в неделю. Будешь редактировать сюжеты, а также истории людей, которые нам приходят на электронную почту. У нас есть рубрика под названием «История соседа», темы там разные – главное, чтобы не мрачные, ну и без эротики. Вопросы?

– Я тут… Когда я сюда ехал, увидел большую голограмму, я такого никогда раньше не видел.

– Неудивительно, ведь ты в городах и не был. А сейчас «миражи», так их называют, повсюду. Скоро появятся и в других странах, но пока эксклюзивно у нас. Ходящие рекламные баннеры, стоит кучу денег, чтобы появиться на таком. Ты не видел нашу рекламу?

– Видел, у мужчины, он смотрел в телефон. Это красивое зрелище.

– Да. Но скоро всё надоест, кроме ночной подсветки. Там, кстати, не только реклама, но ещё погода, новости, тренды. Тренд – это деньги, а значит, компания, которая попадает в тренд, имеет много денег. Ещё фильмы, музыка, газеты. На «миражах» увидишь всё, что нужно будет на сегодняшний день, от еды до развлечений.

– Они постоянно ходят?

– Ага.

– Я понял, сэр, ещё насмотрюсь на них, – улыбнулся Дик.

– Конечно!

– Когда выходить?

– Если можешь, то завтра.

– Могу.

– Жильё ты себе уже нашёл?

– Как раз хотел этим заняться после собеседования. Чтобы поближе к работе.

– О, могу тогда помочь. – Филип полез в ящик стола, достал визитку с нарисованным домиком. – Позвони по этому номеру, там сдают небольшие квартиры с мебелью, как раз неподалёку. Места должны быть.

– Хорошо, позвоню. Спасибо.

Они пожали друг другу руку.

– Добро пожаловать в «Довод»! Надеюсь, тебе понравится.

Дик очень быстро договорился о просмотре квартиры. Она находилась на третьем этаже в пятиэтажном доме, внутри – минимум меблировки и два окна, вид на дерево. Два кресла, стол, кровать. Кухня, ванная, всё скромненько. Квартирка Дику понравилась, и они с хозяином ударили по рукам.

На следующий день Дик приступил к работе. В девять утра он был определён в угол, отделённый серой перегородкой от трёх коллег. Это были мужчины старше сорока лет, хмурые, бледные и невыспавшиеся. Попытки познакомиться с ними оказались напрасными, так как они пришли раньше, были погружены в работу и дали понять, что сейчас им не до общения.

Для работы у Дика было всё необходимое: компьютер, принтер, бумага, ручки и карандаши. На ярко—жёлтом стикере был указан пароль от компьютера – «08808080». Через десять минут ему принесли три сюжета.

«Первый неудачник» – это история о спорте, от школьного разгильдяя до звезды футбола.

«Драма жизни» – это о двух знаменитостях, которые после пятнадцати лет совместной жизни стали врагами. Ложь, манипуляция, раскрытие семейных тайн, секретов друг друга, в общем, обычная мерзость.

«Моя измена» – опять семейная пара бывших звёзд, кто—то изменял, бил, унижал, превращая жизнь другого в кошмар.

Все это типы сюжетов, которые Дик каждый раз будет редактировать. Все они одинаковы: измены, драмы, неудачи, победы и прочая лабуда. И чуть—чуть политики. Каждый день меняются имена и локации, но суть сюжетов – никогда. Одно и то же, раз за разом, как если бы змея пожирала свой хвост. Ему лишь нужно увидеть ошибки и правильно поставить слова под каждую историю.

У него отдел простой «желтухи», а вот выше этажами – там офис, где не просто пишут о звёздах. Там сюжеты серьёзнее, журналисты с головой влезают в политику.

После сюжетов журналистов он получал тонны различных историй от граждан, которые присылали их на почту. Истории были самые разные, и хотя отбор не был слишком жёстким из—за большого количества писем, многие из них были не очень интересными. Поэтому многие из них не попадали в газету. Но те истории, которые проходили отбор, Дик должен был отредактировать, сократить и оставить только самое важное, а затем отправить автору обратно уже исправленный текст, чтобы получить разрешение на публикацию. Это был непростой процесс, и некоторые истории могли ждать публикации от двух до шести месяцев.

Истории были очень разные – от спасения кошки с дерева до переживания потери близкого человека с эмоциональным всплеском. Эти истории помогали людям почувствовать свою причастность к созданию газеты, и это работало – подписки и продажи росли. Дику больше нравились истории, присланные на электронную почту, о реальной жизни, о буднях. Они казались менее шаблонными, в отличие от сюжетов про знаменитостей.

Дик возвращался домой уставшим после работы. Он обычно перекусывал в кафе по дороге, а затем сразу же принимал ванну и ложился спать. Дик не носил часов, так как хотел высыпаться, пусть и ценой кошмаров. В выходные он гулял по городу, узнавая его все больше и больше. Он думал о том, чтобы съездить навестить Элайзу и Майю, но никак не мог выбрать подходящий день для этой поездки.

После нескольких недель работы он снова начал носить часы, так как устал просыпаться в страхе. Но это стало сказываться на его состоянии: днем глаза стали непроизвольно закрываться, и он вспоминал о том самом кладбище, о женщине и погибших товарищах. Впервые он начал принимать таблетки.

На работу он уже приходил не таким бодрым, как раньше. Он закурил, сигареты давали хоть какое—то спокойствие, отвлекали от плохих мыслей, и чувства притуплялись. Ему нужно было чем—то занимать себя ночами, и он стал искать информацию о любом упоминании призраков – легенды, мифы, картинки, рассказы, видео. Все они были постановочные, нереалистичные, так что он так и не мог сказать, что верит тому, что видел на кладбище.

Прошло несколько месяцев. Дик сильно зарос, волосы уже закрывали уши, ведь он не стригся с армии. Стал раздражительным, медлительным из—за постоянных недосыпов, но с работой худо—бедно справлялся. Даже истории, которые присылали люди, уже не радовали, а вызывали раздражение, так как в них раз за разом было одно и то же.

После работы он заходил в магазин и покупал таблетки, сигареты, перекусывал гамбургером или хот—догом. До утра сидел за компьютером в поисках информации о призраках, а перед работой ложился вздремнуть на час—полтора.

Но был и побочный эффект от утренних таблеток. В офисе он постоянно отвлекался и не мог сосредоточиться на информации. Его постоянно что—то отвлекало: жужжание мухи, кашель, смех, щелчки ручкой, стуки по столу, разговоры и постоянное щёлканье пальцами по клавиатуре. И так целый день. Его мысли путались, смех, невнятная речь, щелчки пальцами по клавиатуре, грохот, звуки падающих предметов… Взрыв стены… На шее шрам, который напоминает о той адской боли. Крики напарников до сих пор звучат в его голове.

На работе он хорошо скрывал свою раздражительность. Никто не мог сказать, что с ним что—то не так или что он не высыпается. Только Дик заметил, что он отрастил бороду и зарос, да синяки под глазами стали темнее ночи. Но он не мог избавиться от фоновых звуков… Щёлк—щёлк – звук обоймы, вставляемой в пистолет… Кашель на весь офис – затвор автомата… Смех – ему кажется, что смеются над ним… Крики, взрывы… От всех этих звуков голова разрывалась. И так каждый день, с мыслями, что в армии было лучше. Дик постепенно начал терять рассудок.

Он продолжал читать истории, которые присылали люди, чтобы отвлечься от болезненных воспоминаний. Но однажды, в четверг, он наткнулся на одну историю, связанную с его интересом, и полностью погрузился в нее: