Глава 4
Первая ночевка

Спутников я отыскал там же, где мы расстались в последний раз. Они разбили лагерь – натаскали откуда-то пней и развели костер. Из еловых веток соорудили даже нечто похожее на шалаш. Перк медленно крутил вертел, на который была насажена туша непонятного животного. Жир капал в огонь, отчего тот жадно шипел. Ролдан сидел напротив азиата, положив руки на согнутые колени, и что-то тихо говорил примостившемуся на пне Виллису. Тот хмурился и кивал. Гигеон расположился неподалеку. Сидел прямо на земле, вытянув ноги и глядя куда-то вдаль.

– О, Шой! А мы-то думали, ты уже не вернешься, сукин ты сын! Как раз к ужину успел, – поприветствовал меня Ролдан.

– Я бы даже сказал «надеялись», – буркнул Перк, глядя на меня исподлобья.

– Ну как успехи? Добыл то, что искал? – спросил Виллис.

Я подошел к костру и кивнул на скворчащую тушу:

– Откуда такая радость?

Перк отвел взгляд и нахмурился так, словно перед ним стояло что-то дурно пахнущее.

– Когда ты ушел, к нам наведалась косуля, представляешь?! Самая настоящая. Ну я решил испытать в действии метательный нож. Сам охренел, когда попал с первого раза. Да еще и в шею! Ну не пропадать же мясу, вот и решили пожарить. Перк, как оказалось, знает толк в разделывании туш. Ну он же охотник, мать его! – Ролдан улыбнулся и кивнул на близстоящий пень. – Ну ты садись, рассказывай, как все прошло.

– Да у тебя все руки в крови! – заметил Виллис. – Опять ранили?

– Это не моя кровь. – Я скинул ранец, открыл и вытащил шесть небольших одноразовых ингаляторов. Бросил их между собой и напарниками. – АнтиПАГ. Нейтрализует действие газа любой концентрации на некоторое время.

– Да это, мать твою, просто охренительно! – воскликнул Ролдан, подбирая один ингалятор и присматриваясь к нему. – Действует три часа, после чего начинает ослабевать. Не панацея, конечно, но хоть что-то.

Виллис тоже взял один ингалятор и начал вчитываться в описание, которое, надо думать, уже всплыло у него в нейроинтерфейсе. Хмыкнул, покачал головой, но промолчал. Я вздохнул и присел на пень. Кислородную маску я снял еще на подходе к лагерю, поэтому пряный дымок от костра приятно щекотал нос, а аромат поджаривающегося мяса возбудил дикий аппетит.

– А руки-то чего в крови? – повторил вопрос Виллиса Ролдан.

– Пришлось потрошить медведя.

– Ты шутишь? – поднял бровь Ролдан.

Перк недоверчиво хмыкнул, а Виллис пристально посмотрел на меня.

– Пока вы тут развлекались с косулей, я один на один сошелся с огромным бурым медведем. Завалил его и выпотрошил, чтоб достать эти препараты.

Спутники молчали, по-прежнему не сводя с меня взгляда. Видимо, думали, что я засмеюсь и скажу, что все выдумал. Но мне не хотелось ни смеяться, ни оправдываться.

– Медведи – одни из самых опасных хищников Земли, – нарушил тишину Виллис. – Страшнее них разве что дикие кошки и крокодайлы.

– Крокодилы, – поправил его Ролдан. – Но он прав, Шой. Завалить медведя непросто даже нескольким людям, не говоря уже о том, чтобы сделать это в одиночку.

– Было нелегко, признаю. Но у нас же есть нейроинтерфейсы, значительно расширяющие возможности обычного человека, забыл?

– И чем ты его убил? Мечом? – кивнул Ролдан, опустив взгляд на ножны, болтающиеся у меня на ремне слева.

– Нет. Дал ему шелбан, он и откинулся, – с серьезным видом ответил я.

Лицо Ролдана было невозмутимым, но через несколько секунд он улыбнулся, а потом и заржал во весь голос. К нему быстро присоединился Виллис, а затем и Перк.

Даже я улыбнулся, хотя смеяться по-прежнему не было никакого желания. Лишь Гигеон сидел и отрешенно смотрел вдаль, словно его здесь и не было.

– Ты сказал, что препараты были внутри медведя, – уточнил Виллис, как только приступ смеха сошел на нет. – Но как такое возможно?

– Ага, а главное, зачем их было туда совать? – добавил Ролдан.

– Мужики, вы думаете, это я все придумал? – развел руками я. – Спросите у Кроноса в следующий раз.

– Локсы специально это сделали. Прятать вещи в обычных контейнерах теперь неинтересно, – проговорил Перк. – Ты ведь мог обойти зверя стороной или как-то обмануть, чтобы добраться до схрона. А так тебе ничего не оставалось другого, как убить его.

– Да, – кивнул я. – Все делается во благо зрелищности.

– Вот же сучьи выродки! – выругался Ролдан, покачав головой. – Совсем охренели! А потом куда они начнут добро прятать? В наши же задницы?

Все снова заулыбались, но к порыву смеха это не привело.

– Ты как, Перк? – спросил я, поглядев на азиата, который все свое внимание сконцентрировал на скворчащей туше. Я прямо чувствовал напряжение, возникшее между нами.

– Имеешь в виду, огорчен ли я на тебя за то, что ты дал мне по морде? – спросил он, по-прежнему не обращая на меня внимания.

– Да брось, Перк, – вставил Ролдан. – Ты получил по заслугам. На месте Шоя я б тебе еще пинка под зад дал, чтоб не тявкал на взрослых.

– Надеюсь, ты понял, почему так случилось? – спросил я.

Азиат шумно выдохнул и поморщился.

– Конечно, мне это не понравилось. И я зол на тебя. Но… – он снова поморщился и покачал головой. – Я не знаю, что на меня нашло, вернее, теперь-то уже понял, что это был газ, но… да, я повел себя, как настоящий говнюк, поэтому и получил по морде. Черт бы тебя побрал, Шой! Ты это хотел услышать?

– По большому счету мне, конечно же, плевать, что ты обо мне думаешь. Но ты, как и вы все, – я обвел взглядом Ролдана и Виллиса, – должны понимать, что мы все здесь заодно…

– Давай только не запевай песенку Лайсона, – перебил меня Ролдан, скривившись. – От его пафосных тирад блевать хочется. Как будто мы не понимаем, кто мы и что здесь делаем.

– Да, Лайсон идеалист, – кивнул Виллис. – Интересно, кем он был до войны?

– Звероловом, – сказал я.

– Да? – удивлено насупил брови он. – Никогда бы не подумал.

– Я знал одного зверолова, – произнес Перк. – Заносчивый тип был. Так и хотелось начистить ему харю. Хвастался, помню, регалиями, что он лучший зверолов по какому-то там рейтингу. На Мюне он все пытался изловить иссага. Это такой огромный зверь, мирный и пугливый, но если потребуется, то становится невероятно кровожадным. Так вот он выманил его, наставил везде энергокапканов, но иссаг не попался ни в один. Только поранился и разозлился. И потом откусил голову зверолову.

– Занимательный рассказ, – безрадостно улыбнулся Виллис.

– Что-то все твои истории с плохими концовками, – заметил Ролдан. – Только аппетит портишь. Что там с мясом-то? Долго еще колдовать над ним будешь? Сейчас сгорит все к чертям собачьим!

Перк не обратил внимания на упрек Ролдана, а продолжал сосредоточенно крутить вертел с тушей.

От запаха жарящегося мяса и разговоров о еде мой желудок снова начал требовать наполнения. Я достал галету, покрутил в руках и положил обратно. Пищу нужно экономить.

Еще минут пять поговорили о всякой ерунде, и Перк, наконец, объявил о завершении готовки. Первым попробовал сам, потом небольшой кусок отрезал Ролдан, за ним – Виллис и я. Для Гигеона оторвали целую ногу. Здоровяк взял угощение и принялся откусывать и меланхолично жевать.

Мясо местами сильно подгорело и было совершенно несоленым, но я уплетал крупные куски за милую душу. Через четверть часа добрая треть туши была нами прикончена.

Ролдан громко рыгнул, вытер жирное лицо тыльной стороной ладони, прислонился спиной к пню и заложил руки за голову. Улыбнулся и произнес:

– Молодец, Перк! Неплохо поели. Мясо хоть несоленое и подгорелое, но все лучше гребаной баланды, которой пичкают нас в жилом блоке. Прямо снова нормальным человеком себя почувствовал.

– Согласен, – кивнул Виллис, отложив недоеденный кусок в сторону. – В моем мире мясоедство не жалуют. Почти восемьдесят процентов населения – сплошь вегетарианцы. Да и дичи у нас нормальной не водится. Но я никогда не понимал, почему люди себе отказывают в столь простом и доступном удовольствии. При этом мясо изобилует витаминами, белками и полезными микроэлементами, которые в растительной еде не всегда можно найти.

– Да и вообще люди – хищники. Не хуже волков и тех же медведей. Вон посмотрите на Гигеона. Неужели такую гору мяса можно вырастить, питаясь одними сраными овощами? – усмехнулся Ролдан.

– Он генетически модифицирован, – сказал Перк. – Говорил, что на его планете, не помню уж, как она называлась, многих улучшали еще с рождения. Условия проживания, так сказать, обязывали.

– И, тем не менее, он – ни разу не гребаный вегетарианец. Вон как мясо поглощает.

– Ладно, остатками позавтракаем с утра, а остальное заберем с собой. Жареное мясо при более-менее нормальной температуре может храниться несколько дней, – сказал Перк, аккуратно срезая оленину с костей небольшими ломтями и складывая их в позаимствованный у меня старый рюкзак.

Я тоже набил живот до отвала. Так не ел, наверное, с начала войны. Меня даже потянуло в приятную дрему. Все же сытость – как наркотик.

– Я вот что думаю, мужики, – заговорил Ролдан, глядя в иллюзорное темное небо, на котором с приходом ночи даже высыпались редкие точки звезд. – Вот нас загнали в эту гребаную локацию. «Земля будущего», как назвал ее тот сучий выродок, если я правильно помню. Так вот, она ведь по-настоящему огромна. Просто невообразимо, мать ее, громадна! Не знаю, какая у нее площадь, но уж точно больше десяти квадратных километров, а может, и все тридцать. Вопрос у меня простой: как локсам удалось все это воссоздать? Я помню, что нас привезли в какой-то форт, окруженный стенами, но не помню, чтобы в нем были высокие и объемные строения. А тут целый город с искусственным небом, не говоря об лесных окрестностях. И это еще не считая других локаций с целыми экосистемами. Леса, болота, горы… Все это настоящее, а не голограммное, и все наполнено всяким инопланетным зверьем. Значит, локации спрятаны глубоко под землей. Но, во-первых, зачем нужно было все так усложнять, ведь размещать уровни куда проще на поверхности планеты, а не под ней? И, во-вторых, как во всем этом поддерживать необходимые условия? Вот эта ель, например, – он кивнул в сторону ближайшего дерева. – Она ведь выросла тут не за один день и даже не за год. Чтобы достигнуть таких размеров, ей потребовалось бы двадцать гребаных лет. Двадцать, понимаете?! И таких деревьев тут тысячи. И с остальным так же. Взять хотя бы вон тот город. Мы до него, конечно, еще не дошли, но уже отсюда видно, что он выглядит, как долбаный Фаур-Сити, только слегка покоцаный. Как все это локсам удалось создать и совместить?

Ролдан замолчал, и все задумались. Но тишину почти сразу нарушил Виллис:

– На самом деле во всем этом нет ничего удивительного. По поводу размеров локаций… здесь, скорее всего, использовалась технология растягивания пространства или, что более вероятно, конструирование подпространства. Не берусь утверждать, это лишь моя субъективная гипотеза.

– Растягивание пространства – вряд ли, – покачал головой азиат. – Если бы так было, то мы бы заметили. При растягивании деформируются и объекты, находящиеся в пределах этого пространства. Что-то я не заметил ни у кого из нас ни вытянутых рож, ни удлиненных конечностей.

– Поэтому я и говорю, что более вероятна технология конструирования подпространства.

– И что это за хрень такая? Что-то наподобие виртуальной реальности? – поинтересовался Ролдан.

– Не совсем. Подпространство настолько же реально, как и само пространство. Его с натяжкой можно назвать параллельным пространством, что тоже не совсем верно, хотя уже ближе к истине.

– Я слышал об этой технологии, но она, кажется, находится еще только на стадии разработки, – проговорил я.

– В Альрийской Федерации – да, но не в Империи, – покачал головой Виллис.

– Поясни, – попросил Ролдан.

– Это не так-то просто объяснить тем, кто плохо знаком с высокоуровневой физикой.

– Хочешь сказать, что мы недалекие?

– Нет. Но… хорошо, я попробую. – Виллис глубоко вздохнул и снова заговорил. – Представьте гипотетический куб пространства с тремя известными сторонами измерения – длиной, шириной и глубиной. Представили?

– А что тут представлять? Все это нас окружает, – сказал Перк.

– Верно. Все это – привычное нашему восприятию трехмерное пространство. К каждой из трех плоскостей примыкают две оставшиеся, образуя тем самым наш мир. То есть у нас имеется три константы, соединенные между собой, но при этом остающиеся самобытными. А теперь представьте, что к каждой из этих трех величин присоединяется еще одна, четвертая, причем у каждой константы она своя, не связанная с оставшимися двумя. На самом деле их может быть больше, но сейчас усложнять не будем, а введем только дополнительную четвертую. Представили?

– Смутно, – произнес Ролдан.

– Почти, – сказал я.

– Допустим, представил. И что дальше? – спросил Перк.

– А дальше самое интересное. Эта дополнительная четвертая величина или измерение, которое у каждой из трех известных нам констант свое, образует отдельную от всего плоскость. Но у нее тоже имеются свои три стороны, понимаете? Они прямо не связаны с нашими тремя, но соединяются косвенно, через одну из констант, ту самую, для которой являются четвертым измерением. И при этом образуется совершенно другое пространство. Параллельный мир, если говорить простыми словами. И как вы можете догадаться, таких миров может быть бесконечное множество.

– Сука! У меня сейчас мозги закипят, – выругался Ролдан.

Я тоже начал терять нить понимания, хотя смутная картинка все же перед глазами вырисовывалась.

– Продолжай, – попросил Перк.

– Но тут я углубился, поэтому вернемся немного к началу. Так вот, четвертая величина, которая примыкает к одному из трех известных констант… Суть технологии подпространства в том, что этой четвертой величиной заменяется одна из трех констант нашего мира. В итоге мы получаем новое пространство, а вернее, подпространство, потому что из трех известных нам констант оно имеет только две.

– Сучья наша жизнь, и как такое вообще можно было придумать?! – воскликнул Ролдан.

– Не только придумать, но и реализовать, – поучительно вытянул указательный палец Виллис. – И если наши ученые только-только до этого додумались, то имперцы смогли воплотить в жизнь.

– Попахивает бредом сумасшедшего, – прищурился Ролдан.

– Высокая наука всегда была прерогативой думающих людей, коих, как известно, меньшинство. Локсийцы, видимо, оказались чуть умнее и дальновиднее альрийцев, поэтому и опередили нас в сфере пространственных технологий, – развел руками Виллис. – Но я еще раз повторюсь: все это лишь мое личное мнение.

– А ты откуда обо всем этом знаешь? – спросил я, хотя уже давно догадался, что Виллис до появления в рядах армии Федерации был тесно связан с наукой.

– До поступления в армию я был ученым, – подтвердил мои догадки он. – Работал в области изучения межпространственных перемещений. Совет Федерации поставил перед нами цель – ускорить процессы гиперпространственных скачков, а также наладить более быструю связь между отдаленными мирами. Но про технологию конструирования подпространства я тоже знаю немало, все-таки работал в смежной области. У нас ходили слухи, что основу этой технологии наши промышленные шпионы выкрали именно у локсийцев, но на тот момент она была только на стадии начального проектирования, поэтому наши умы так и не смогли до конца разобраться во всех чертежах и формулах имперских ученых.

– Все-таки мы недалекие, – усмехнулся Ролдан. – Ну или как минимум – наши ученые.

– Дело не в этом, – недовольно поморщился Виллис. – Просто подход к научным изысканиям другой.

– И ты хочешь сказать, что локсы наплодили кучу параллельных миров, в каждом из которых разместили по уровню? – поинтересовался Перк.

– Да нет же, болван, – махнул рукой Виллис. – Подпространство – это не совсем параллельный мир, хоть и близок к его парадигме. Это как бы ответвление от мира-оригинала, но с некоторыми своими свойствами. Да и зачем создавать, как ты выразился, «кучу»? Достаточно одного подпространства.

Последние слова Виллиса заставили меня вспомнить подсказку Кроноса о свойстве Земли, о котором должен знать каждый землянин. Мне вдруг показалось, что я к ее разгадке стал чуть ближе, хотя и не понимал, в чем эта близость заключалась.

– Постой-ка, – нахмурился Ролдан. – Но уровней-то много, и все они разные.

– Ну и что?! Это не означает, что для каждой локации нужно создавать отдельное подпространство. Процесс его конструирования достаточно затратный и опасный. Все же манипуляции с пространственными константами – это не опыты в лаборатории. Создать всего одно стабильное подпространство – большое достижение. Что же касается особенностей каждого из уровней, то здесь нет ничего сложного. Технологии терраформирования придут на помощь. Были бы средства и ресурсы, а они у Империи имеются в достатке.

– Хорошо, допустим, ты прав, и мы находимся в подпространстве, – кивнул Перк. – Я даже могу представить, что в этом подпространстве построен огромный комплекс с уровнями, на каждом из которых проведен процесс, схожий с терраформированием. Или еще что-то подобное проделано. Но, ведь это, черт возьми, все равно другой мир! И законы здесь должны отличаться!

– Так в том и суть подпространства, что оно подчиняется тем же законам, что и мир-оригинал, ну… с небольшими отклонениями.

– И как эти отклонения обнаружить? – спросил азиат, и в голосе проскользнула тревога.

– Здесь может быть что угодно, – развел руками Виллис. – Другая скорость движения, иное падение света или еще что-нибудь похожее. Эти отклонения не всегда можно обнаружить без специальных приборов. Разница может заключаться даже в изменении структуры ДНК организмов или количестве хромосом в клетке.

– Изменение ДНК? – присвистнул Перк. – А ведь это серьезно. Такие вещи мутациями называются.

– Да брось ты! – махнул рукой Ролдан. – Во-первых, на самом деле неизвестно, так ли на самом деле. Виллис же сказал, что это всего лишь его гребаное предположение. Во-вторых, даже если все это правда и мы в параллельном пространстве…

– В подпространстве! – перебил его Виллис, начиная раздражаться.

– Да хоть в заднице у дьявола! – усмехнулся Ролдан. – Какая, мать ее, разница, где мы? У нас есть цель – выжить. На все остальное насрать!

– Но если… – не успокаивался Перк.

– Все, хватит! – обрубил Ролдан. – Башка уже пухнет от вашей пустой болтовни. Давайте лучше обсудим, что делать дальше. Шой, что скажешь?

– А что делать?.. Сейчас привал. Дальше я не пойду. Делать мне не хрен – по темноте бродить, – возмутился азиат.

– Да заткнись ты уже, говорливая обезьянка! – незлобно прикрикнул Ролдан.

– Это тебе лучше заткнуться, – прищурил узкие глазенки Перк, отчего стал похожим на слепого котенка.

– Ладно, успокоитесь, – резко сказал я, чуть подавшись вперед всем корпусом. – Перк прав, идти в ночь не имеет смысла. Выдвинемся утром… Ну как рассветет, то есть. Не знаю, как здесь все устроено со сменой суток, но если все так же, как и на Земле, то тьма начнет рассеиваться уже часов через шесть-семь. За это время мы должны как следует отдохнуть.

– Это смотря в каком регионе мы находимся. Вернее, какой именно регион сымитировали долбаные локсы, я имею в виду. Если южная часть планеты, то времени меньше понадобится. Если северная, то, может, и больше. Еще сезон тоже влияет.

– Судя по хвойному лесу и зверью, мы где-то в тайге, – предположил я. – Время года – позднее лето или начало осени.

– Возможно, – согласился Ролдан. – Тогда и рассвет настанет чуть позже.

– Как все сложно у вас, – покачал головой Виллис. – На Зеро погода неизменна почти в любой части мира. У нас даже горы – и те невысокие. На их вершинах температура всего на пять-шесть градусов ниже, чем на равнинах. Бывает сезон гроз два раза в год и иногда – период засухи. А так почти всегда тепло и солнечно.