Все в этой женщине было сдержанно-элегантным. В море тяжелого макияжа и вызывающих нарядов на ней короткое черное платье с блестящей бахромой. Волны волос удерживались старинной тонкой тиарой с бриллиантами, филигранной резьбой листочками и единственным пером. Она выглядела нарядной и женственной.

Она уже раньше ему улыбнулась, что его не удивило. Люди смотрели на него и вели себя так, будто знали его всегда. И сейчас головы всех в толпе были повернуты к ним с братом. А почему он сам смотрел на нее целых тридцать секунд? Почему нет? Она красива, ласкает взгляд. Одно удовольствие на нее смотреть. Платье не обтягивает фигуру, но упругую попку и стройные бедра трудно не заметить. Довольно эротично.

– Ну как? – спросил он.

Рамон, обладающий таким же здоровым влечением, как и Анри, проследил за его взглядом, увидел рядом с блондинкой брюнетку и ответил:

– Неплохо.

Анри замедлил шаг около них и услыхал, как они говорят, что не отказались бы от коктейля.

– Дамы? Поднимемся наверх? – Рамон бросил взгляд на Анри, который незаметно дал ему знать, что не возражает.

Братья были постоянной целью охотниц за богатством и научились этому противостоять. Но это не означало, что они вообще не развлекались.

Брюнетка покраснела и улыбнулась, расправив плечи. Она ослепительна и, кажется, покладиста.

– Да. Почему нет? – Она уверенно кивнула. Ей было хорошо известно, кто беспрепятственно поднимается по этой лестнице, а кто нет. И легонько подтолкнула локтем блондинку.

А блондинка в растерянности сжала губы. Ей неловко, что их подслушали и сочли алчными? Но Анри считал, что с такими женщинами проще иметь дело.

Снова заиграла музыка, и ему захотелось уйти подальше от шума и толпы.

Блондинка бросила осторожный взгляд на него и на брата, и Анри понял, что она пытается понять, с кем из них она прежде встретилась глазами.

Они с Рамоном не ссорились из-за женщин. Какой смысл, если оба не желают долговременных отношений. Да и женщины смотрели на них, как на взаимозаменяемых мужчин. Но Анри не понравилась мысль, что блондинка может выбрать Рамона. Он хочет заполучить именно эту представительницу прекрасного пола.

– Посмотрим на фейерверк из нашего номера, – сказал Рамон Вере. – Избавьте меня от лицезрения собственного лица.

– Зачем вам смотреть на вашего брата, когда вы будете любоваться фейерверком? – захлопала ресницами Вера. – Не надо одеваться одинаково, тогда вам не покажется, что вы разговариваете с зеркалом.

– Мы не специально это делаем. – Рамон предложил ей руку, чтобы проводить наверх. – Это происходит, даже когда мы находимся в разных концах света.

– Да ну!

Пара быстро исчезла в тени галереи.

Блондинка напряженно смотрела вслед подруге, облизнула губу и посмотрела на Анри. Она нервничает, но ее ротик нежный и влажный, как лепестки роз, блестит и так и тянет к поцелую.

– Идем?

Она пошла с ним рядом.

Не в первый раз он вместе с братом «снимал» женщин. Они с Рамоном давно пришли к выводу, если уж они обречены быть «близнецами Советерре», то воспользуются по полной программе таким положением. Необычная привлекательная внешность в двойном размере, к тому же куча денег и известность означали, что поток самых прекрасных спутниц им обеспечен.

– Это правда? – спросила блондинка, наклонив к нему голову, чтобы он услышал. – То, что вы всегда одеваетесь одинаково, а не только сегодня?

– Да. – Анри терпеть не мог говорить о себе и еще больше о своей семье, но этот факт – безобидная пикантная подробность, так нравящаяся незнакомым людям.

А сегодня этот разговор еще и приятен. Ему приятно то, как шелковая прядь волос задевает ухо, приятны тепло и аромат английской розы, исходящий от этой женщины.

– Вообще-то, когда один из нас надевает другую одежду, мы неизбежно проливаем на себя что-нибудь, и приходится заново переодеваться.

– Вы шутите!

Он пожал плечами. Характеры у них с братом очень разные, они спорят и не соглашаются друг с другом, но часто говорят одновременно либо мыслят одинаково, и в конце концов приходят к одному и тому же результату. Когда Анри позвонил брату и предложил развлечься в Лондоне, вместо обычных Парижа или Мадрида, Рамон согласился. И вот они оба на открытии ночного клуба.

– Я… Синния Уитли. – Она протянула руку.

– Анри, – представился он. Ее рука была мягкой и теплой, несмотря на бледную кожу. И рукопожатие было крепким для женщины. Ему не хотелось отпускать ее, но она отняла руку.

– У вас телохранители? – Она посмотрела на его охранников: Ги следовал за ними, а Оскар уже вошел в комнату.

– Это всего лишь предосторожность.

Анри представился брюнетке, узнав, что ее зовут Вера Фиппс.

Пока Оскар осматривал комнату, Ги вынул телефон, чтобы отправить сообщение: запросить данные обеих дам.

Девушки показались Анри безобидными, разве что рассчитывали на тугие бумажники. Вера успела бросить на Синнию взгляд, говоривший не теряться и сорвать куш, когда появился официант, чтобы принять заказ.

Пройдя по комнате, Вера потрогала низкий диван, кресла, оценила размеры плазменного телевизора на стене и вышла на балкон, выходивший на Темзу. Быстро вернулась и взяла с кофейного столика подарочную сумку.

– О! Золотая! Внизу у всех серебряные. И эта больше. – Она гортанно рассмеялась и захлопала ресницами, выразительно глядя на Рамона. – Можно взглянуть?

Синния так открыто не флиртовала. Она скромно поблагодарила официанта, когда он налил им шампанского, и вышла на балкон, чтобы взглянуть на цветные круги, расплывавшиеся по воде, – посередине реки запустили пробную петарду.

Вечер был теплый и безветренный. Синния подняла лицо от искрящихся огоньков и посмотрела на звезды.

– Странно, что вы так долго оставались внизу, когда могли уединиться здесь, – сказала она подошедшему к ней Анри.

Что-то непреодолимое тянуло его к этой женщине. Странно.

Внизу люди начали выходить из клуба в открытое фойе. Играла музыка. Рамон был любителем сборищ, а он предпочитал обстановку потише.

– Хорошо, что я там задержался, а иначе я бы вас не встретил, – сказал он.

Она еле слышно фыркнула. Большинство блондинок с голубыми глазами играют в беззащитную невинность. Но не Синния. Винтажная прическа придавала хрупкость ее лицу, но в четкой линии бровей угадывалась решительность, у нее внимательный взгляд из-под опущенных ресниц, и она не таращится с восторженным интересом.

Ему нравились эти знаки уверенности и внутренней силы. Любопытство его разыгралось.

– То, как вы оба себя ведете, похоже на хорошо смазанный механизм.

Анри подождал, чтобы официант поставил на стеклянный стол блюдо с канапе и ушел.

– Я считаю, что вы с подругой делаете то же самое, – заметил он.

Голубые глаза сверкнули. В номере раздавался смех Веры – ее развеселило что-то сказанное Рамоном. Эта парочка отлично ладила, и дальнейший ход был предрешен. Синния поджала губы.

– Не можете этого отрицать? – поддел ее Анри.

– Вы сами подошли к нам, – с досадой напомнила ему она.

– Я уловил приглашение.

– Я вовсе не собиралась рассматривать вас в упор. – Синния, задрав подбородок, смотрела на вид, открывавшийся с балкона.

Вообще-то, она не просто на него посмотрела – она ему улыбнулась.

Она прелестна. Бахрома на груди заколыхалась, когда она в негодовании выдохнула, и щеки наверняка порозовели. Жаль, что этого не видно из-за слабого освещения. Анри был очарован.

– Не думаю, что я первая, кого разбирало любопытство, глядя на вас с братом. Вы весьма привлекательны. – Улыбка у нее прелестная, а пронзительные голубые глаза цветом напоминают ликер «Блю Кюрасао» – как раз в этот момент полоска света снизу от петарды упала ей на лицо.

Красота этой девушки его затронула. И дело не в косметике – она почти ничем не пользуется. Глаза подведены совсем чуть-чуть и никаких накладных ресниц. На веках едва заметные голубые блестки. Больше ничего из макияжа он не заметил. Кожа чистая, кремовая.

– Вы абсолютно уверены, что именно я обернулся к вам? Потому что, как правило, у людей уходят месяцы, даже годы, чтобы нас различать. – Легко только тем, кто знал, что Анри левша, в отличие от Рамона, или что Анри в раздражении говорил по-французски, а Рамон по-испански. Но эти детали мало кто знал.

– Вы удивительно похожи, но… – Она оглянулась на Рамона и Веру. Рамон слушал неумеренные восторги Веры по поводу содержимого подарочной сумки.

Анри воспользовался тем, что Синния смотрит на вспышки фейерверка, и проверил сообщения на телефоне. То, о чем он уже догадался, подтвердилось. Ее мать из аристократического семейства, давно разорившегося. Синния работает в богатой фирме по управлению имуществом и на веб-сайте числится интерном. Ясно – налить и принести кофе. Значит, единственный риск от общения с Синнией Уитли – финансовый, а это он вполне может себе позволить.

Анри убрал телефон и с недовольством отметил, что она все еще смотрит на его брата, сдвинув брови.

– Итак, что же это за «но»? – Он приблизился к ней, чтобы его было слышно за звуками музыки снизу.

– Я не знаю. Я не верю во всякие ауры, но… Не важно. – Она смутилась.

Неужели она почувствовала что-то сексуальное?

– Это интересно. – Раздражение и недовольство исчезло, появилось притяжение… сильное. Анри облокотился о перила, чтобы быть к ней ближе. Она божественно пахнет… розами, тропическими фруктами и еще чем-то земным, от всего этого он заводится.

– Что интересно? – Синния не отодвинулась, и ее взгляд перебегал с его плеч на грудь, на шее часто пульсировала жилка. Вот он – физический магнетизм, этого не скрыть.

Химические процессы – это непознаваемое чудо. Анри стоял неподвижно, позволяя первобытным инстинктам взять над ними верх. Его чувства обострялись с каждой секундой. Секс – это самый необременительный и простой способ в мире снять напряжение. Для него, во всяком случае.

– Вы среагировали на меня, а не на него.

– Я этого не говорила!

– Разве не так? Значит, я ошибся.

– Да, вы ошиблись, – заверила его она со странной горячностью. – Забудьте о том, что вы подумали обо мне – о нас, – о том, почему мы поднялись сюда.

Он догадался, что она не привыкла к тому, чтобы ее влекло к мужчинам, которых она, так или иначе, использовала. Бедняжка. Она, должно быть, чувствует себя очень неловко. Он готов поклясться, что ей с такой внешностью ничего не стоило заполучить мужчину.

– Я подумал, что вы здесь, чтобы посмотреть фейерверк? А что, по-вашему, думал я?

Она резко отвернулась к балкону, снова задрав подбородок.

Он улыбнулся:

– Послушайте, – и легонько провел согнутым пальцем по ее обнаженной руке. Рука у нее тут же покрылась пупырышками. Ему это понравилось.

Бросив на него удивленный и неуверенный взгляд, она быстро потерла руку.

– Мне не приходится из кожи вон лезть, чтобы уговорить женщину лечь со мной в постель. – Он обвел рукой с бокалом шампанского роскошную обстановку номера. – Наслаждайтесь и не чувствуйте себя обязанной.

– И вы ничего не ждете потом? – с насмешкой произнесла она.

– Что вы имеете в виду – ничего? – Он большим пальцем указал туда, где Вера, встав на цыпочки, прилипла к Рамону… и к его рту.

Синния тихонько охнула и отвернулась. Лучше смотреть на реку. Подруга явно переигрывает.

– Я не буду терять надежду, – процедил Анри.

– Да, продолжайте надеяться, – ответила Синния.

Он поднес бокал ко рту и скрыл смех. Он очень хочет ее и готов заплатить любую цену. Людей, знающих себе цену, он уважал.

Но вслух сказал:

– Не давайте обещаний, если не можете их сдержать, chйrie^[3].