Аполлинарий – 2

– До свидания, Глафира Аркадьевна! – ободряющая улыбка на симпатичном лице.

– Покеда, бабанька! – глумливая ухмылка на усатой морде.

Едва за старушкой закрылась дверь, они повернулись друг к другу. Улыбка слетела с лица Тани, кот тоже прекратил скалиться. Девушка присела перед Аполлинарием, ткнула пальцем в его прохладный нос.

– А сейчас, Полечка, молись своим кошачьим богам. Матроскину, Леопольду, котенку Гаву – да мне по фигу кому! Ты будешь делать так, как я хочу! Ты будешь жить по расписанию: жрать, спать, смотреть свои мультики! Дышать будешь через раз, и то, когда я позволю!

Кот присел, почесал задней лапой ухо и зевнул. Судя по всему, ему было глубоко положить на ее угрозы. Желтые глаза налились уже знакомой Тане наглостью.

«Моя твоя не понимай! Это, между прочим, моя квартира, ну, и бабки отчасти… Ты на моей территории. Угомонись!»

Он, мягко ступая лапами, гордо пошел прочь. Обернулся.

«И еще! За это время ты краше не стала. Как была мартышкой облезлой, так ею и осталась. Я всё сказал!»

Таня собралась было запустить в него тапкой, но тут ее телефон завибрировал. Звонила одногруппница Лиля, легкомысленная девица, постоянно клянчащая конспекты у других студентов, которые, хоть и через раз, но все-таки посещали лекции.

– О, не прошло и полгода! Где мой конспект по истории стран изучаемого языка? – недружелюбно вместо приветствия спросила Таня. – Ах, ты принесла его и стоишь у моей двери?! Спускайся в 86-ю квартиру, я здесь.

Через пятнадцать секунд в квартиру вошла высокая, толстая девушка с тетрадью в руке.

– Привет, – беззаботно поприветствовала она.

– Привет-привет! – буркнула Таня и выхватила тетрадь. – Ты мне этот конспект торчишь уже неделю! Больше ничего не получишь! Сама на лекции ходить не пробовала?! Постоянно списываешь! Надоела уже!

– Ой, ну что ты так переживаешь? – огрызнулась Лиля. – Подумаешь – конспект! Жмотина!

Аполлинарий, сидя за стенкой на лотке, делал свои дела и слушал диалог.

«Что за проходной двор? Давай, приведи сюда роту еще таких же ущербных! Да я сейчас вас всех! Хотя…».

Кот задрал задумчивые глаза в потолок.

«Кто бы там ни был, у этой мартышки с ним плохие отношения, вон как орут друг на друга. Значит, они не ладят. Значит, они враги. А враг мартышки – мой друг. Союзник, камрад, товарищ и вообще самый первый кореш! Это так здорово – дружить против кого-то!»

Кот от удовольствия захлопал лапками. Затем торопливо закидал пахучую кучку наполнителем лотка и вырулил в прихожую. Игриво подскочил к Лиле и потерся о ноги.

– Ой, какая прелесть! – воскликнула Лиля, присела перед ним и погладила. Аполлинарий замурчал, протянул лапы, просясь на ручки.

– Ласковый такой. И тяжелый! – охнула Лиля, беря его на руки. – А как его зовут?

– Анчоус, – мстительно ответила Таня и с удовольствием отметила, как нервно дернулись уши кота.

– Анчоус?! – Лиля захохотала раскатистым басом. – Что за тупая кличка?!

– Какой кот, такая и кличка! – со смехом поддержала Таня.

– Анчо-о-о-о-ус, – пропела Лиля хихикая. Аполлинария буквально корежило, но он, собрав в лапу всю волю, решил идти до конца, продолжая играть роль ласкового игривого котенка. Лизнул Лилю в лоснящееся, покрытое бородавками лицо. Замурчал.

– Соседка уехала, попросила посмотреть за этим балбесом, – пояснила Таня. – Вот сейчас покормлю и пойду к себе.

– Ой, а что он ест, интересно? – спросила Лиля.

– Да все подряд. Любит старые носки, покрошенный соломкой дерматин, мышиные хвосты, шнурки, провода под напряжением, рыбью чешую, мыло… – перечислила Таня и со вздохом добавила. – Тупенький котик.

– А шоколад? – спросила Лиля.

Таня утвердительно кивнула.

Лиля поставила Аполлинария на пол, расстегнула сумку и вытащила вскрытую плитку шоколада. Таня внимательно наблюдала. В том, что хитрый котяра устроил весь этот спектакль с целью ее позлить, она нисколько не сомневалась, и сейчас ей было интересно, как далеко кот намерен зайти. К ее безграничному удивлению, Аполлинарий откусил кусочек и благодарно замурчал, глядя влюбленными глазами на гостью. Он не сдавался!

Таня вдруг почувствовала раздражение. Вспомнила, как неласково Аполлинарий принял ее тогда, год назад. Вспомнила, как рыдала, выкидывая обоссанные кроссовки в мусорное ведро. Вспомнила, как следом за кроссовками отправила испорченные подсолнечным маслом джинсы. Обида, уже забытая, нахлынула новой, сбивающей с ног волной.

– Ладно, Лиля! – рассердилась Таня. – Давай иди уже! Тетрадь вернула, и молодец!

Лиля с сожалением оторвалась от милого котика. Кот обнял ее за толстую ногу, преданно прижался, изображая вселенскую тоску и грусть. Наблюдать Тане такое было просто невыносимо! Мерзкий котяра все-таки своего добился – вывел ее из равновесия.

Она вытолкала Лилю за дверь.

Повернулась, кота в прихожей уже не было. Зато из угла с лотком доносились характерные звуки – Аполлинарий блевал. Его неудержимо рвало от вида этой толстухи, от запаха табака из ее рта, от противного басистого смеха. Фу, мля! А шоколад?! Какой клоун котов шоколадом кормит?! Да лучше бы он унитаз облизал – и то приятнее было бы!

«А вот за Анчоуса вам всем кабзда!»

Таня подошла к окну, задумалась. У нее был выбор: приходить только, чтобы покормить Аполлинария, либо всерьез взяться за его воспитание, превратив этот процесс в один нескончаемый для него кошмар. Ей было очень жалко Глафиру Аркадьевну: если уж он с ней, с молодой и сильной, так поступает, то жутко представить, что он вытворяет со слабой пенсионеркой!

Кот вошел в комнату, вытер лапой пасть и уставился в спину девушки.

«Что там высматриваешь, мартышка ты сингапурская? Ждешь, когда перевернется грузовик с женихами? Не жди – дураков нет».

Он мяукнул. Таня повернулась, посмотрела на Аполлинария, и ее последние сомнения рассеялись – кота нужно перевоспитать, чтобы навсегда сбить эту наглую, ехидную ухмылку с его морды!

***

Таня притащила в квартиру ноутбук, зарядку для телефона, книги. Обосновалась за старым письменным столом. Аполлинарий смотрел с нескрываемым любопытством.

Девушка с серьезным видом нажала на кнопку питания – экран заморгал, светлея. Курсовую работу надо закончить… Аполлинарий запрыгнул на стол. Деловито уселся, опершись спиной на сложенные стопкой книги. Глаза глумливо засверкали.

Таня посмотрела на лыбящегося кота.

«Сидит, всякую фигню про меня думает. А ведь, наверное, когда-то был милым игривым котенком? Превратился не пойми в кого. Да-а-а-а, Глафира Аркадьевна, двойка вам! Растащили котейку, разбаловали…»

Аполлинарий встал, подошел к ней и требовательно постучал лапой по ее руке.

– Уйди! – поморщилась Таня и отодвинула его от ноутбука. Кот возмущенно замяукал: корми барина! Я уже полчаса ничего не жрамши!

– Достал уже! Жрать хочешь, что ли? – вздохнула Таня. – Ладно, пойдем.

Она распаковала яркую упаковку с изображением играющей рыжей кошки и высыпала содержимое в миску. Аполлинарий с недоумением пошевелил коричневые гранулы сухого кошачьего корма.

«Чё за хрень? А чё не гвозди?»

– Ешь, Полечка! – ядовито процедила Таня, с нескрываемым удовольствием глядя на его растерянную морду. – Это очень полезно.

Кот с такой яростью долбанул по краю миски лапой, что корм подлетел до потолка. Таня, выбирая из волос застрявшие коричневые шарики, прошипела:

– Ну и ходи голодным! Можешь считать, что у тебя разгрузочные дни!

Она вышла из кухни. Аполлинарий внимательно посмотрел вслед, желтые глаза недобро блеснули…

«Так значит? Ну-ну…»

Аполлинарий вошел в комнату. Девушка что-то быстро печатала, заглядывая в учебник.

«Умную тут исполняет. Софья Ковалевская типа. Ага, ага… Покусать ее? Банально. В ботинки нассать? Так она уже ученая – в тапках пришла. Тут надо что-то такое… неординарное…»

Аполлинарий задумчиво почесал ухо, на толстой морде появилась игра мысли. Матроскин, тут без тебя никуда!

Кот запрыгнул на телевизор. Согласно ритуалу, покрутился, мяукнул. Уставился на стену и от удивления свалился на пол. Вместо обаятельного и привлекательного Великого на него смотрела улыбающаяся мордочка Микки Мауса.

Кот от такого кощунства в возмущении уставился на смеющуюся Таню. Смех был такой громкий и издевательский, что кот не выдержал. С ревом взлетел на стол и силой долбанул по крышке ноутбука, захлопывая ее. Затем прыгнул на Таню, вцепившись в волосы. Девушка заорала, пытаясь отцепить кота, но тот крепко держался, злорадно вопя. Она упала на пол и отчаянно завизжала. Еле отцепила животное, швырнула на диван и побежала в ванную. Одним взмахом руки задвинула шпингалет, затем слушая, как беснуется кот и чувствуя, как колотится собственное сердце, пыталась прийти в себя.

Что это было?!

Рука потянулась к заднему карману джинсов за телефоном. Набрав полицию, Таня долго и упорно пыталась объяснить дежурному суть происходящего, но тот отказывался что-либо понимать и задавал дурацкие вопросы.

– Я не пьяная! – Таня, прижав плечом телефон к уху, сидела на краю ванной, глядя на свои исцарапанные руки. Волосы всклокочены, футболка порвана. – Я вам повторяю, кот – бешеный! Может произойти что угодно! Это какое-то исчадие ада! А куда мне еще звонить?! В планетарий? Он меня загнал в ванную, я боюсь отсюда выйти! Входная дверь? Да, открыта. Не заперта, то есть… Да, вот такая я вот трусиха, и что?! Адрес? Записывайте!

Через десять минут в дверь ванной требовательно постучали. Таня отодвинула шпингалет – на нее смотрело хмурое лицо сержанта, высокого, в форме, с автоматом наперевес.

– Вы полицию вызывали? – поинтересовался он.

– Ха! – донеслось из комнаты. – Да тут реально кот! Симпатичный такой, сплошная милота!

Из комнаты вышел второй полицейский, пониже, с круглым улыбающимся лицом. Он прижимал к себе Аполлинария, а тот ласково мурчал, облизывая его небритые щеки. Хмурый напарник посмотрел на них.

– На майора нашего похож, – заметил он. – Так же щеки по погонам распластал.

Затем снова повернулся к Тане и взглянул строго.

– Вы что употребляли?

– Да ничего я не употребляла! – возмутилась Таня.

– Вы в своем уме?! – рявкнул сержант. – Нам дежурный сказал, что вас тут коты чуть ли не живьем едят! Штраф захотели за ложный вызов?!

– Да она походу обдолбанная! Ты глянь – у нее же глаза, как два шмеля! – воскликнул круглолицый и погладил кота. – А котяра такой нормальный, тихий! Безобидный!

Аполлинарий согласно закивал.

«Да я мухи не обижу, век воли не видать! А она – наркоманка конченая, вяжите ее, ребята! И вообще, я бы на вашем месте внимательно присмотрелся к ее моральному облику, уж больно он какой-то сомнительный… Вы не находите, господа полицейские?»

– Да я бы на ваши глаза посмотрела, будь вы на моем месте! – запальчиво выкрикнула Таня. – Умный нашелся…

– А вы не хамите сотруднику при исполнении. Документы ваши! – потребовал хмурый.

– У меня нет документов! Они не здесь, это не моя квартира! – огрызнулась девушка.

– Так это еще и не ваша квартира?! – хмыкнул сержант. – Собирайтесь, поедете с нами. Для выяснения.

– Да куда с вами-то?! – испуганно воскликнула Таня. – Соседка попросила присмотреть за котом, вернется завтра. Давайте ей позвоним!

Таня вытащила телефон и лихорадочно полистала по экрану, ища номер старушки. Прислонила к исцарапанному уху: абонент вне зоны…

– Вне зоны, – растерянно пробормотала девушка. – Она просто за городом. Там местами не ловит, она предупреждала! Давайте позже позвоним, а?

– Обязательно позвоним! – пообещал сержант. – Из отделения.

Аполлинарий, щурясь от восторга, смотрел на растерянную Таню, которую под руки выводили из квартиры два служителя закона. Она обернулась, метнув в него ненавистный взгляд.

Кот сделал грустные глаза и помахал лапкой. Твой дом – тюрьма, мартышка! Влади-и-и-мирский центра-а-ал, ветер северны-ы-ый…

***

На следующее утро Таня с кругами под глазами от бессонной ночи, проведенной в обезьяннике, ввалилась в квартиру.

– Где ты, гаденыш?! – зло зашипела она. – Сейчас я тебя отправлю прямиком на радугу! Без пересадок!

Таня взяла зонт и, держа его словно бейсболист биту, медленно вошла в кухню. Кота не было. В комнате, наверное… Ноги в запыленных тапочках неслышно ступали по стертому линолеуму, в усталых от бессонной ночи глазах – холодная решимость. Зонт в руках подрагивал.

Девушка осторожно заглянула в комнату. Кот сидел на столе, придерживая ноутбук, балансирующий на краю. Демонстративно дергал лапой, ноутбук покачивался, словно машина на краю пропасти: стоит птичке сесть на капот, и всё – капец!

Таню прошиб пот. Футболка мгновенно прилипла к спине.

– Полечка! – прошептала она. – Это плохая затея.

Она стала медленно приближаться. Аполлинарий слегка приподнял лапу, ноутбук опасно накренился. Таня остановилась и выкинула зонт, затем подняла руки, показывая пустые ладони.

– Полечка, давай мириться, а? Ты только лапой не шевели, ладно?

После этих слов кот счел крайне обязательным шевельнуть лапой. И еще раз. И еще. Ноутбук опасно задергался, грозя вот-вот обрушиться.

– Ты понимаешь, что там моя курсовая?! Дебил! – заорала Таня. – Ты понимаешь, что я еще кредит за этот ноут не выплатила?! Я бедная студентка, вот откуда у меня деньги?!

Кот зевнул и свободной лапой показал на висящего на стене Микки Мауса.

– Да-да! Конечно! – Таня подошла к серванту и вытащила запрятанное между книг фото Матроскина. Затем сорвала Микки Мауса со стены и на его место пришпилила Матроскина. С надеждой повернулась к коту.

– Доволен?!

Аполлинарий покачал головой, глаза мечтательно закатились. Рыбы хочу! Голубого тунца! И мясо! Это… как его там… мраморную говядину, во! И мост хрустальный! И кошку Ирму с восьмого этажа!

– Может, ты есть хочешь? – догадалась Таня. – Как насчет рыбки?

Она вылетела в кухню, вернулась через минуту, неся в руке миску со свежей килькой. Поставила на пол.

Кот игриво качнул ноутбук.

– Ну что еще?! – возмутилась Таня. – «Простоквашино»?

Дрожащими руками воткнула кассету в видеомагнитофон. На выпуклом экране появился Матроскин, обнимающий корову Мурку.

Кот перевел задумчивый взгляд с телевизора на девушку.

«Ладно, пожалею тебя, ущербную. Я сегодня добрый. Но я тебе не Куклачев с его этими слащавыми ути-пути! У меня не забалуешь!»

Лапа плотно прижала ноутбук к столу. Таня с облегчением выдохнула, подбежала к дорогостоящей игрушке и прижала к себе. Кот с победным видом спрыгнул со стола.

Таня смотрела на лежащие на полу тетрадки и учебники, превращенные когтями Аполлинария в гору бумажной трухи. На глазах навернулись слезы. Она громко всхлипнула от обиды.

Кот поднял морду от миски с рыбой, пожевал и вздохнул.

«Ну что еще?! Вот только не надо тут сырость разводить!»

Таня села на пол и зарыдала, вытирая глаза исцарапанными ладонями. Она плакала так горько, буквально выла, что у кота екнуло сердце. Мля! Бабы!

Посомневавшись, подошел к ней. Мягко тронул лапой: ну, будя, будя. Лучше давай приберись в избе, скоро бабка возвращается…

До самого обеда, до приезда бабульки Аполлинарий девушку не трогал, проявив к ней, так называемое, великодушие победителя. Спокойно поел, посмотрел мультики и завалился спать на подоконнике.

А еще, где-то в глубине своей кошачьей души, вот прямо охренеть как глубоко, на самых ее темных задворках, он чувствовал уважение к этой девушке. Но в этом не смел признаться даже самому себе.

***

– Танечка, а почему мне звонили из полиции? – с порога спросила Глафира Аркадьевна.

– Да пришлось вызвать, тут у меня с Аполлинарием кое-какие разногласия были, – Таня стыдливо опустила глаза. – Ну, теперь все нормально!

Аполлинарий согласно закивал и потерся о ее ноги.

– Он тебе хлопоты доставлял, да? – нахмурилась пенсионерка, строго глянула на кота. Тот сел, развел лапами: не нагнетай, бабанька, все путем!

– Нет, нет, что вы! – через силу улыбнулась Таня, пряча исцарапанные руки за спину. – Бывает.

– Ну вот и хорошо! – беззаботно ответила старушка. – Вот прямо нарадоваться не могу, глядя на вас! Танечка, ты ему определенно нравишься.

– Глафира Аркадьевна! – поспешно ответила Таня. – Я, в общем… Ну, скоро, наверное, съеду из квартиры, поэтому, если у вас кто-нибудь еще выйдет замуж или родится, то я уже не смогу с вашим котиком посидеть.

– Не переживай, Танечка, я скоро сама уезжаю. Дочь с зятем дом достроили наконец-то, вот перееду за город, а там воздух чистый, река, природа. И Аполлинарию будет хорошо. Там у него столько подружек будет, кошечек…

– Ой, я так за вас рада! – с облегчением выдохнула девушка. – Вот прямо очень, очень!

Улыбнулась старушке и посмотрела на кота. Желтый глаз игриво подмигнул: ну, ты заходи, если что, за новой порцией адреналина.

Таня поежилась, быстро попрощалась со старушкой и выскользнула из квартиры.

***

Аполлинарий сыто рыгнул: хороша деревенская сметана! Бабанька молодец – угодила барину, угодила. А я – так вообще космос! Ловко выдрессировал эту мартышку! Надо с Великим радостью поделиться.

Он, переваливаясь, направился в комнату. Запрыгнул на телевизор, покрутился, мяукнул и поднял взгляд, полный почтения и смирения. Икнул от неожиданности: на него, ехидно прищурив глаз, смотрел Микки Маус.

«Твою мать! Мартышка! Зараза-а-а-а!!!!»