Читать книгу «Вероника Спидвелл. Интригующее начало» онлайн полностью📖 — Juan CAMPORA — MyBook.
image

Глава пятая

Я проснулась через несколько часов; мне было холодно, и все тело затекло. Огонь в камине погас, но мистер Стокер опять работал без рубашки, демонстрируя прекрасную мускулатуру и интригующую коллекцию татуировок. Некоторое время я сквозь опущенные ресницы наблюдала за тем, как он трудится, туго натягивая кусок слоновьей шкуры на мягкую набивку каркаса. Я поняла, что для этого нужно большое мастерство, потому что иногда ему приходилось применять всю свою силу и напрягать все мускулы, чтобы придать тяжелой шкуре правильное положение; а иногда он почти уговаривал ее, а его пальцы становились ловкими, как у музыканта. Его речь тоже менялась: когда он потел и натягивал, то чертыхался, как матрос, а когда уговаривал, то обольстительно шептал, упрашивая зверюгу уступить ему. Тогда он казался моложе, не таким властным, и я вдруг поняла, что он, вероятно, всего на несколько лет старше меня, но что- то ожесточило его. Только когда он улыбался от удовольствия во время работы, его рот принимал более мягкие очертания – единственный признак доброты. Шрамы лишь подчеркивали его смелость, ведь животное, напавшее на него (кем бы оно ни было), лишило его глаза и чуть не отняло жизнь. Мне хотелось услышать эту историю, но я понимала, что спрашивать не стоит. Он не выглядел как человек, склонный к откровениям, а подобная история неизбежно оказалась бы очень личной.

Поэтому я громко зевнула и потянулась, давая ему время снова надеть свою рубашку до того, как я встану. Гексли лизнул мне руку, и я дала ему еще сыра и весело потрепала его за ушами.

– Бога ради, он не комнатная собачонка! – зарычал его хозяин. Но Гексли только перекатился на спину, подставив мне свой живот. Я хорошенько почесала его, а затем встала и подошла к слону.

– Вы хорошо продвинулись. Я долго спала?

– Часа четыре.

– Впечатляюще! Вы так много успели сделать за такое короткое время, – заметила я.

– Это по-прежнему чертовски медленно, – пожаловался он и указал на остальную тушу зверя. – Сложность в том, чтобы сохранить этот отдел, не делая стежков. Зажимы не держат так крепко, как мне бы того хотелось.

– А как думаете транспортировать экспонат, когда он будет закончен? Вы же не собираетесь везти его по улицам Лондона? Его нужно будет собирать уже на месте.

Он закатил глаза.

– Да, я об этом подумал. Я все-таки немного соображаю, что бы вы там ни говорили про филломедузу.

Сейчас он работал над задней частью животного и обошел меня, чтобы посмотреть на полностью отсутствующую переднюю половину.

– Невозможно смонтировать целого слона в один заход. Сама шкура весит больше тонны. Нужно все собирать по частям, и никто еще не сумел сделать это правильно. По крайней мере, пока. Это просто еще один эксперимент, шанс усовершенствовать процедуру до того, как приниматься за дело всерьез.

– Для покровителя? Мне кажется, вы говорили о лорде.

Он кивнул.

– Граф Розморран, дилетант и эксцентрик, но богат как Крез. Он приобрел огромного самца слона (кости и шкуру) в Восточной Африке. Раньше я монтировал по его прихоти других крупных млекопитающих, и он разрешил мне попрактиковаться на этом экземпляре поменьше, попытаться найти более совершенный способ изготовления чучела, прежде чем он позволит мне прикоснуться к главному трофею.

– И он вам за это платит? – спросила я, с сомнением взглянув на незаконченную заднюю часть слона.

Он скривился.

– Думаете, я стал бы это делать ради забавы?

Я многозначительно посмотрела на коллекцию экспонатов. Он тяжело вздохнул.

– Эти не стоят даже опилок, которыми набиты. Они сделаны по старой технологии и уже рассыпаются на части. Большинство их я приобрел за бесценок, просто чтобы разобрать и понять, в чем их несовершенство. Прежде чем вводить какое-то новшество, нужно сначала понять старые ошибки.

Я ткнула в слона пальцем.

– А этот – тоже ошибка?

– Пока что да. Я хотел собрать его на его собственном скелете, но от этого не будет толка. Нужно сделать две отдельные экспозиции. Одна – кости, укрепленные на искусственном каркасе. А другая будет представлять собой животное в натуральную величину; оно должно выглядеть очень естественно благодаря тому, что шкура будет правильно натянута на основу, слепленную так, чтобы имитировать плоть. Вся сложность в его чертовски огромных размерах.

Мне даже понравилось, что он не стал извиняться за грубое выражение.

– Он должен быть собран воедино по частям, но я пока не могу придумать, как этого добиться, чтобы он не выглядел при этом как чудище Франкенштейна. И если не найду подходящего способа, он будет смотреться просто комично.

Я снова заметила черные полоски у него на руках – клей вперемешку с сажей, неизбежные признаки его профессии. Волосы были неухоженными: свисали ниже плеч старомодными спутанными черными локонами, с синим отливом в лучах утреннего света. Борода густая и нестриженая, а повязка на глазу и тонкое золотое кольцо в ухе окончательно придавали ему вид обедневшего пирата.

Я подошла к той части животного, на которую он указывал, и всмотрелась в стежки.

– Вам нужна еще одна пара рук, – решительно заявила я. – Скажите мне, где держать, чтобы не испортить складки на шкуре.

Он колебался, и я нетерпеливо фыркнула.

– Мистер Стокер, предлагаю вам свою помощь. Мне скучно, и вполне вероятно, в последующие часы станет еще скучнее. Мы не знаем, как долго барон собирается держать нас тут вместе, но мы, по крайней мере, можем провести это время с некоторой пользой. Вам нужны дополнительные руки – они у меня есть. А теперь скажите, как мне их применить.

Казалось, он хочет возразить, но в конце концов Стокер просто показал место, и я стала крепко держать шкуру, пока он сшивал.

– Держите крепче, – прикрикнул он. – Сильней! Котенок и то справился бы лучше вас!

Я сжала сильнее, и он хмыкнул – как я уже поняла, это была наивысшая похвала, на которую я могла рассчитывать. Мы работали несколько часов, и наконец я почувствовала, что просто умираю от голода и жажды. Может быть, он ощутил, что моя энергия угасает, а может быть, и сам наконец-то немного устал. Во всяком случае, он принес буханку хлеба и сомнительного вида окорок и стал отрезать ломти складным ножом. Я достала из своей сумки несколько мягких яблок, и мы поели в абсолютной тишине.

Когда мы закончили, он извлек из коробки сигарету, поджег в очаге кусок скрученной бумаги и прикурил; набрал полные легкие ядовито-крепкого табачного дыма и выпустил его наружу с долгим выдохом.

Он поймал мой взгляд и ухмыльнулся.

– Где мои манеры?! Не желаете ли закурить? – спросил он, протягивая мне сигарету.

Я холодно посмотрела на него.

– Нет, спасибо. У меня есть свои.

С этими словами я подошла к своей сумке, вытащила пачку тонких сигарилл и прикурила одну из них так же, как это делал он: от очага, с помощью скрученной бумажки. Он смотрел на меня с изумлением до тех пор, пока я не выпустила идеально ровное колечко дыма, а потом завистливо хохотнул.

– Где вы этому научились?

– В Коста-Рике, – ответила я. – А в ваших сигаретах просто адский табак.

– Хороший табак сейчас дорог, а я бедняк, – с легкостью ответил он.

Мы курили в тишине, и мой взгляд невольно скользил по шрамам, исчезающим за глазной повязкой.

– Не надо меня жалеть, – сказал он повелительно. Воздух вокруг него явственно накалился от гнева, но я посмотрела на него холодно.

– Не понимаю, почему я должна вас жалеть. У вас две нормальные руки, две работающие ноги и сильная спина. Кажется, мозг у вас лучше, чем у большинства окружающих, и, насколько могу судить, ваше зрение не ослаблено. Ума не приложу, по какой причине мне следует вас жалеть.

– Вы не были бы первой, – заметил он хмуро.

Я улыбнулась.

– Боюсь, вам придется приложить гораздо больше усилий для того, чтобы заслужить мою симпатию. Я много путешествовала по миру и встречала мужчин, у которых было в два раза меньше работающих конечностей, чем у вас, и вдвое больше вежливости. Если я за что-то вас и пожалею, так только за то, что вы так решительно стараетесь быть неприятным.

В ответ я услышала лишь некое рычание, но я уже сочла разговор оконченным. Я встала, аккуратно потушила окурок о подошву сапога и отряхнула руки.

– Если мы будем продолжать со слоном, мне нужен фартук. У меня в сумке всего одно сменное платье, и оно шелковое.

С этими словами я подошла к сваленной в кучу одежде и с трудом отыскала там нечто, достаточно длинное и чистое для моих целей. Я аккуратно повязала ткань вокруг талии и вернулась к работе, проверив по дороге клей в горшке у очага. Я подняла шпатель и посмотрела на янтарные волокна, точь-в-точь как сахарные нити.

– А он достаточно теплый?

– Нужно еще немного подогреть, – отозвался он, и я услышала, что голос его стал немного мягче, чем прежде. Он показал мне, как подвинуть клей поближе к огню, чтобы размягчить, и как правильно наносить его на шкуру разными шпателями, а сам шил огромными иглами, делая маленькие, точные стежки, которым позавидовала бы любая швея.

Так мы провели много времени, погрузившись каждый в свое занятие, и спокойно работали до тех пор, пока в дверях не послышался шум и в комнату не заглянул мальчишка.

Это был чумазый ребенок лет десяти, но в его глазах читались ум и – при взгляде на меня – любопытство.

– Почта, мистер С., – сказал он, протягивая единственный тонкий конверт. Стокер взглянул на письмо и велел мальчишке бросить его в огонь.

– Но вы должны сперва прочесть его, – возмутилась я.

Он дернул своим большим плечом.

– Зачем? Я достаточно хорошо знаю, что там сказано, могу даже процитировать наизусть: «С глубочайшим сожалением вынуждены сообщить, что Ваша заявка на участие совместно с Королевским музеем естественной истории в предстоящей экспедиции в Перу отклонена». Продолжать? Я их все знаю слово в слово. Если хотите, могу положить их на музыку: нечто печальное и заунывное для дуэта гобоя и фагота.

Он изображал безразличие, но в его голосе явно слышались нотки горечи.

– Но сейчас может быть другой ответ, – логично заметила я.

– О господи, все вы, охотники за бабочками, одинаковые: всегда стремитесь к лучшему и искренне верите, что найдете его!

Я намазала клеем разошедшийся шов.

– Именно. Понимаете, мистер Стокер, сложно что-то найти, если не искать хорошенько. Мне казалось, исследователь должен лучше разбираться в этом вопросе.

Он грубо фыркнул, а мальчик переводил округлившиеся от изумления глаза с одного на другого. Мистер Стокер обернулся к нему.

– Монета в жестянке, Баджер.

1
...
...
10