Моряк без корабля шел, спотыкаясь о корни, и был едва ли быстрее того злополучного ящера. Тот, казалось, совершенно не удивлен человеку, выброшенному штормом, будто видит такое по нескольку раз на дню. Ящер спокойно вышагивал, переваливаясь с одного бока на другой, длинные, с мизинец размером, черные когти обхватывали то один то другой корень безошибочно, несмотря на то, что их обладатель постоянно смотрел то вверх, на небо, то в бок, на Кристофера.

Когда ноги Криса погрузились в крупный, грубый песок, он заметил еще одного обитателя странного острова – больших, почти по колено, улиток, которых он издалека не разглядел на фоне песка, их вытянутый спиральный панцирь был того же цвета что и песок. Несколько улиток плавно передвигались по песку, ища в нем лужи воды, а когда находили, вытягивали из того места, где должен находится рот, небольшой мягких хоботок и принимались пить. Если бы сейчас Кристофер был в состоянии это сделать, он бы запрыгал на месте от радости, ведь улитки на дух не переносят соль, а значит и вода в лужах должна быть если не пресной, то гораздо менее соленой, даже пригодной для питья. Опустившись на колени перед одной из более-менее крупных луж, он зачерпнул воду обеими руками и сделал один глоток. Язык обожгло горькой морской солью, Крис начал отплевываться.

– Может, руки в соли? – спросил сам себя Кристофер, после чего опустил кисти в воду и поводил ими, растворяя слой соли с рук. Попробовав еще одну каплю на язык, он окончательно разочаровался – вода казалось еще соленее, чем океаническая. И эти странные улитки пили соленую воду, как и эти странные корни.

Криса начало подергивать, организм требовал воды. Внезапно его посетила мысль поискать внутри леса гнездовья птиц, однако подняв голову, парень не увидел ничего, напоминавшего гнезда. Зато на глаза попалось еще одно странное существо – ящерица. Гораздо тоньше и меньше той береговой саламандры. У новой незнакомки были перепонки между пальцами и большой красноватый капюшон, который был сложен на шее как плащ. Ящерица наблюдала за ним с выского гриба, после чего тонко зашипела и резко подпрыгнула, вытянув все лапки вдоль тела. «Плащ» на ее шее резко раскрылся и странная ящерица начала планировать куда-то вглубь леса, схватив в зубы пролетающего мимо толстого жука. Крис всмотрелся вглубь чащи. Среди грибов, почти у самой земли, гуляла хорошо различимая сизая дымка. Подойдя ближе к границе леса, Кристофер подметил, что то, что он поначалу принял за серо-зеленую траву, на деле оказалось сплетением множества тонких корешков, вместе образующих нечто, напоминающее мох или лишай.

– Грибница значит… – прохрипел Крис, делая первый шаг. Поверхность отозвалась хрустом тоненьких корешков, стопа Кристофера провалилась внутрь «мха» чуть выше щиколотки. Про себя он тут же решил, что сейчас вглубь такого леса он точно не пойдет – эти корни легко могли скрыть собой яму или овраг, как это делают стелющиеся вьюны, а если он туда провалится, некого будет позвать на помощь. Подобная «природная» ловушка не была редкостью в местах с большим количеством зелени.

Стараясь наступать как можно аккуратнее, парень вошел под грибные кроны. Теперь он смог рассмотреть своеобразные листья получше – они напоминали древесные грибы, которые каждый человек хоть раз видел на стволах поваленных деревьев, отличия были только в цвете и толщине. «Листья» были настолько тонкими, что казалось, что они пропускают сквозь себя свет, хотя на самом деле, как заметил Крис, сорвав один из низкорастущих листиков – на них был слой чего-то липкого и блестящего, из-за чего тысячи «листьев» бликовали и играли светом, распространяя его повсюду. Приступ боли заставил его облокотиться о ствол древогриба, так для себя обозначил странное растение Кристофер, лист которого он сорвал. Ствол растения на ощупь напоминал плохо обработанный, еще немного сыроватый пергамент, однако плотность материала наводила на мысль, что подобный ствол крепче многих сортов древесины, известных Крису.

Кристофер отчаянно искал глазами что-то, чем можно утолить жажду, но не нашел ничего подходящего. На глаза снова попались страшные красные наросты на синих ветвях одного из кустов. Прекрасно понимая, чем это может грозить, парень все равно поплелся к коралловидному грибу и попытался сорвать один из красных плодов. Тот словно вышел из паза и легко упал Кристоферу на ладонь, оставив ветвь с пустым концом, напоминающим изуродованную кисть, которая отчаянно хочет схватить того, кто украл у нее красную «ягоду». Вблизи плод казался еще более страшным. Мелкие волокна напоминали вены, на секунду Крису показалось, что эта штука пульсирует.

– Грибы… Повсюду эти чертовы грибы… – зло бормотал он – Древогрибы, Коралловые кусты, плоды эти… бес-плоды… – Кристофер зажмурился и поднес красный нарост к лицу. Первый укус наполнил рот горьким едким соком, Крис быстро выплюнул откушенный кусок и отбросил от себя бес-плод, отплевываясь. Организм постепенно терял влагу, а как ее восполнить, попавший в абсолютно чужой мир человек, не представлял.

В какой-то момент он запнулся о собственную ногу и упал на землю, продавив корни грибницы. Внутри нее забегали насекомые. Они, похоже, тоже не испытывали никаких проблем с отсутствием пресной воды. Никто, кроме Кристофера не испытывал таких проблем! От гнева и бессилья на глазах начали собираться слезы. Соленые, как и все в этом мире. Перевернувшись на спину, измученный путник не нашел в себе силы встать и забылся в тяжелом, бредовом сне.

Сны ему не снились, лишь отдаленные образы, мелькавшие перед глазами с такой скоростью, что разглядеть их не представлялось возможным. Вдобавок, во сне его не покидал странный свистящий гул. Проснулся Кристофер опустошенным. Солнце было на горизонте, но всходило оно или садилось, парень не смог определить. Сильно хотелось есть, еще сильнее – пить. Тело ломило немного меньше, чем до сна, но общее состояние ухудшилось.

Прохлада, исходящая от земли немного привела потерпевшего в чувство, он аккуратно встал, стараясь не делать резких движений. Сделав несколько шагов в сторону моря, Кристофер почувствовал под ногами крупный, грубый песок. От соли уже начало жечь стопы, но он не обращал на это внимание. Решив, что идти в таком состоянии вглубь леса – самоубийство, пленник соленого острова поплелся по береговой линии, обходя черные камни со странными прожилками красной породы и улиток, чьи вытянутые раковины с острым концом казались сделанными из извести.

Пляж вился желтоватой змеей несколько сотен футов, потом делал резкий поворот. Кристоферу было тяжело поднять голову, перед глазами мелькали цветные мушки, скорость его ходьбы была немногим больше скорости этих больших улиток, как показалось самому Крису. Зайдя за поворот, он заставил себя поднять голову и посмотреть вперед. Картина не изменилась за двумя исключениями. Первое – где-то в море виднелся черный конусообразный остров, похожий на вулкан. Второе, и более важное для Криса – через тысячу футов, грибной лес заканчивался и начинался обычная, древесная роща! Сердце забилось чаще, он ускорил шаг по направлению к роще. Странности путник заметил не сразу. Когда до первого дерева оставалось пара десятков шагов, он остановился и обратил внимание, что, несмотря на большое количество стволов, напоминающих смесь кедра и лиственницы, это было одно-единственное дерево около двенадцати футов в высоту, у деревьев была общая крона. Стволы дерева-рощи стояли друг от друга на расстоянии, будто учтиво. Между ними можно было легко проскакать на лошади. Однако, чем дальше вглубь уходил взгляд, деревьев становилось все больше, в пока они не заграждали собой все пространство, словно стена крепости. Кристофер пригляделся и начал отмечать другие особенности – крона была мелколистной, но листва росла густо, как у ясеня и лишь на самых тонких веточках. Земля под ними была голой и по цвету напоминала глину, однако кое-что на ней все-таки росло.

– Вот оно! – прохрипел почти обезумевший от жажды Крис. Его взгляд уцепился за небольшой кустик, на котором, подобно утренней росе, висели яркие шарики ягод. Они выглядели съедобными, уж всяко съедобней тех мерзких бес-плодов.

Небольшой, ниже колена, низкий куст с розоватыми, полупрозрачными ягодами. Конечно, в иной ситуации, он никогда не стал бы есть незнакомые ягоды, тем более в таком странном месте, но сейчас выбор был невелик – немного утолить жажду и голод или позволить им обессилить себя окончательно, что означало бы мучительную смерть. Круглые, упругие, полупрозрачные ягоды с прожилками, напоминали смородину. Кристофер почти добежал до него, упал на колени и дрожащими руками потянулся к ягодам. Земля влажно чавкнула под его весом. Приготовившись к худшему, парень оторвал один розовый шарик, вздохнул и закинул его в рот. Короткий хруст смешался с блаженным «м-м-м-м».

– Не знаю, ядовиты ли вы, ребятки, но вы чертовски сочные и сладкие! Если бы еще не эта странная кислинка, цены бы вам не было! – закинув в рот сразу горсть, Крис счастливо улыбнулся. Его рубаху и штаны порвало в нескольких местах, обувь он давно потерял, но особенно пострадала рубаха, которая теперь напоминала старую безрукавку-жилет без пуговиц. Остаток рукава, который висел на куске материи на левом плече, Кристофер без раздумий оторвал до конца и сделал небольшой узелок, собрав с куста остаток ягод. Таких же кустов рядом обнаружено не было, поэтому голландец решил, что все-таки ягоды стоит экономить. Затем он просто лег на влажную землю, смотря на небо сквозь бледно-зеленую крону. Светло-коричневые стволы с почти оранжевой корой, все-таки были гораздо менее яркими, чем привык видеть Кристофер, все деревья казались выцветшими.

Когда голод, жажда и ноющая боль немного отступили, Крис вернулся на пляж и сел на торчащий из песка черный булыжник. Сил заметно прибавилось, боль притупилась. Невольный житель острова понаблюдал за морем, которое, хоть и вело себя так же, но стало каким-то неуловимо другим.

С самого первого дня попадания на этот остров, Кристофер все гадал, кому принадлежат странные океанические корни. Грибам они принадлежать не могли, потому как были деревянными, хоть и странного цвета. Теперь все встало на свои места, но от этого стало лишь загадочнее и непонятнее. В некоторых местах, где жирная, глиняная почва отступала, обнажая корни дерева-чащи, были видны те же самые сине-коричневые змеи, переходящие в каштаново-кирпичные стволы. Но разве может одно-единственное дерево иметь настолько поражающую воображение корневую систему, пронизывающую весь остров насквозь? Все вокруг пугало его, однако Кристофер не собирался поддаваться этому страху. Годы пиратства научили его, страх – главный враг человека, а худшим противником страха был смех. Поэтому в течении некоторого времени он отгонял от себя тяжелые, полные страха, мысли.

Ну и что, что один-одинешенек на чужом острове? Зато выжил, невообразимым чудом, да и еще и отделался без тяжелых повреждений, если не считать рану на правой руке. Есть и пить почти нечего? Есть лес, если можно так назвать рощу от силы четыреста футов в диаметре. На крайний случай – ящерицы и улитки, мясо и кровь, хотя их еще надо поймать. Пока Крис сидел, облокотившись здоровой рукой о холодную поверхность камня, на руку прыгнуло что-то мокрое и склизкое. От неожиданности, он одернул руку, стряхивая непонятное нечто. Перед ним на камне показалась, глупо тараща большие глаза, сине-зеленая лягушка с красными глазами.

– Ну, вот и еще один претендент на роль ужина – улыбнулся своему страху Кристофер – хотя, нет, ты выглядишь чересчур ядовитой. Надо бы прогуляться по берегу, проверить, насколько остров большой…

Сказав это, парень встал и не спеша, стараясь не напрягать ушибленные части, пошел вдоль острова. Солнце поднималось все выше, все-таки это был восход.

Остров оказался небольшим, если не сказать незначительным, обойти его по береговой линии можно было за каких-то два часа, если идти быстрым шагом. В состоянии Кристофера ему понадобилось четыре. Пока гость острова шел, ему на глаза периодически попадались крупные ящеры, гулявшие по грибной чаще, и, время от времени, откусывающие некоторые части разных грибов, а после не спеша их пережевывающие. Когда Кристофер обогнул весь остров и вернулся к роще, перед Кристофером предстал красивый вид – рядом с его островом виднелся другой, о котором парень успел забыть – не больше того, на котором сейчас был Крис, красивой конусообразной формы. Издалека новый остров казался почти полностью черным, а на свету отливал обсидианом.

Крис почувствовал острое желание добраться до него. Хоть остров и был близко, добраться до него вплавь было очень затруднительно, особенно учитывая рану на руке. Вода между этими островами вела себя странно, образуя течение, которое усиливалось у края корней, и продолжалось вдоль них, будто облизывая коричнево-синюю подушку. Посмотрев вдаль, Кристофер убедился, что вблизи конусовидного острова, вода ведет себя точно так же, правда в другом направлении. Так же он заметил, что на том острове не было ни деревьев, ни грибов, по крайней мере, высоких, так же отсутствовала подушка из корней перед береговой линией.

– Еще одна загадка этого странного места – пробормотал он себе под нос.

Желание переплыть на другой остров осталось теплеть в груди. Кристофер привык доверять своей интуиции, которая не раз служила ему верой и правдой, поэтому он еще раз сходил вглубь леса в поисках еды и палок, из которых можно соорудить плот. Прибавка сил принесла с собой болезненные воспоминания о пережитом. Вопросы начали наваливаться на него, и Крис остановился, отгоняя их. Сейчас не время. Подумать о недавних ужасах можно будет и позже, если он все-таки выживет.

Еды Крис не нашел, однако палки разной толщины были здесь в достаточном количестве. За некоторыми приходилось идти вглубь острова, протискиваясь между стволами, но это, почему-то, перестало быть для Кристофера проблемой. После долгой ходьбы по странной глине, чувство жжения в стопах усилилось, будто он ходит по чистому соляному грунту. Эксперимента ради, парень подцепил небольшой кусочек земли и аккуратно притронулся к нему языком. Предположение оказалось верным – земля, как и все вокруг, была почти насквозь пропитана солью. Съев несколько ягод, парень продолжил собирать палки. Поначалу он боялся, что такая нагрузка будет отдаваться болью при каждом движении.

В начале так и было, но чем больше он работал, тем меньше боли чувствовал, так что, хрустнув очередной ягодой, Крис ускорил темп работы. Энергии становилось больше с каждой палкой, Кристофер быстро дышал и уже не ходил, а бегал то в лес, то из лесу, с охапкой палок в руках. Когда энергии стало слишком много, он громко зарычал. Не от боли или тоски, этот рык был веселым, переходящим на громкий хохот.

– Р-р-а-а-а-а-а-а-а-а! – Крис быстро оценил глазами кучу веток разного размера на песке, от прутьев до бревен, на секунду задумался.

– Нужны лианы! Или гибкие ветки! Или куски кожи! Или парусина! – обернувшись, он заметил лягушку, наблюдающую за ним с того же камня, где он ее увидел впервые.

– Где тут у вас можно найти парусину, ты ведь местная лягуха, должна знать? – спросил у нее Кристофер, пытаясь сдержать распирающий его смех. А затем снова убежал в лес в поисках интересующего его материала. Крис, конечно, прекрасно понимал, что никакой парусины на острове нет, но слишком веселой казалась сама ситуация. Закинув в рот еще одну ягоду и оббежав несколько больших деревьев, он нашел нечто подходящее – у одного из редких высоких древесных исполинов, почти у самого основания ствола, была большая трещина, из которой сочилась густая, темно-янтарная смола. Коснувшись ее и перетерев между пальцами, Кристофер пришел в восторг – эта смола была лучше любого клея, который ему доводилось видеть. С трудом расклеив пальцы, Крис собрал несколько растущих рядом веток, щедро измазал их в этой густой жиже, и опять рванув в сторону пляжа.

– Лягуха! Никогда не угадаешь, что я нашел! У вас тут клей – хоть все дырки мира заклей! Хотя тебе-то что, главное не попади в него, то-то потехи будет!

Когда сделанный на скорую руку плот был почти готов, на Кристофера, будто молот, опустилась резкая усталость.

– Слыш, лягух… походу ягоды те… не совсем безвредные были…