Неужели и сегодня эта девочка останется жива? Что за мощнейший ангел-хранитель за ее плечами? Я скользнул глазами по своей вчерашней знакомой и заметил на левой руке кольцо «спаси и сохрани». Ухмыльнулся. Вопреки моим атеистическим настроениям эту девушку и спас, и сохранял. Может, отказаться от этой затеи? В конце концов, она была всего лишь случайной, незапланированной. А вот ее подружка ценный экспонат. Максимально вписывается в типаж тех, кого нужно нежно отправить на тот свет.

Я незаметно поглядывал на эту Юлю и с каждой ее новой репликой убеждался в том, что она идеальный вариант на сегодняшний вечер. Что ж, Дашуля, беги в храм ставить своему Богу свечку, уберег.

Нужно было как-то аккуратно выведать у этой Юлии самое важное. Тот пункт, по которому Каратель определяет королеву вечера, и я завел тему в нужном мне направлении:

– Столько сил, наверное, забирают все эти концерты. И как вы всё успеваете: и работать, и за детьми следить, и на концерты ездить

– Ну, я не могу похвастаться таким послужным списком, как Юля, – сказала Даша – у меня есть одна группа, на чьи концерты я хожу, и все. А вот Юлька у нас тот еще концертмейстер. Давно бы уже устроилась каким-то администратором или тур-менеджером, что в холостую-то гастролировать?

– Работа с концертами не пересекается – улыбнулась Юля, – работаю я днем, а все концерты не раньше семи или восьми вечера начинаются, так что порядок.

– А как же муж, дети? – допытывал я

– У меня их нет. Может, позднее, но не сейчас точно.

Это всё, что я хотел узнать. Большего мне и не нужно. Неплохой обмен получился. Может, у Даши еще не все потеряно, раз второй вечер подряд, бегая по острию ножа, она так успешно ускользает от расправы.

Я боковым зрением посмотрел на девушку. Что-то в ней такое было, необъяснимое. Она фонтанировала жизнерадостностью и мне вдруг захотелось напитаться этой любовью к жизни, насытиться счастьем, которым она изобилует вдоволь. Возможно ли, при моих обстоятельствах?

К ней тянуло. Меня тянуло, словно между нами есть какое-то родство душ, или как сейчас это модно называть «кармическая связь». Девушка слушала истории своей подруги, беззаботно хохотала и вдруг решила убрать прядь волос, которая приклеилась к накрашенным губам. На правой руке блеснуло обручальное кольцо. Чёрт, с чего я взял, что она одинока и без детей? Мы ведь вчера не поднимали эту тему. И как хорошо, что вчера ничего не получилось: я бы не хотел ошибиться.

– Даша, а Вы замужем? – осторожно поинтересовался я

– Нет, Господь бережет. Не зря ношу кольцо «спаси и сохрани». Бережет – отшутилась она, но кольцо точно было не церковное. Церковное у нее на левой.

– Ваше колечко говорит об обратном…

– Ах, Вы об этом – она кокетливо покрутила рукой перед моими глазами – Это чтобы никто не знакомился. Надоели. Я хочу сама решать, начинать общение или нет.

Какая амбициозная позиция. А она не так проста, как кажется.Невысокая, даже метра шестидесяти в ней нет, стройные ноги, длиннее туловища и узенькая талия. Одета Дашка была не на свой возраст, что выдавало либо страх перед возрастом, либо кризис средних лет. Если смотреть на нее издалека или со спины, легко можно спутать с двадцатилетней девчонкой, одетой по последнему слову молодежных трендов. Что ее заставляет так молодиться? Отсутствие брака? Желание показать себе, что она еще молода, что ее еще не стоит списывать со счетов? Или страх перед старостью и необратимым концом? Интересный экземпляр. Такой у меня еще не было. Интересно, когда у нее поезд? Будет ли еще у меня хотя бы один шанс? Я мысленно представил, какие вопросы бы я задал ей, прежде чем полоснуть скальпелем и оказать ей милость в избавлении от встречи с увяданием, и сдержанно, едва заметно улыбнулся уголками губ.

Мы прогулялись еще немного. Я рассказывал все, что знал про места, мимо которых мы проходили, а мои спутницы смотрели на меня с обожанием, раскрыв рты. Даже Юля, которая кроме рок-концертов, по-моему, абсолютно ничем не интересовавшаяся, прониклась историей моего города, что уж говорить о более начитанной и интеллектуально развитой Даше?!

Я был доволен произведенным впечатлением и благодарным зрителем в их лице, они довольно потешили моё самолюбие на сегодня. В конце концов, каждый труд должен оплачиваться, и я брал плату за свои экскурсии эмоциями. которые мне дарили слушающие меня люди.

Наконец Юля посмотрела на часы:

– Через час мой поезд. Нужно постепенно выдвигаться в сторону вокзала.

– Даша, а ты когда едешь? –ввернул я очень даже к месту интересующим меня вопрос.

– Не знаю. Вообще завтра должна, в четыре вечера, но с удовольствием бы осталась еще. Петербург слишком балует этим летом эмоциями.

– Ну, тогда мне пора – Юля глянула на часы и клюнула Дашу в щечку. Нужно было и мне как-то гармонично слиться. Так, чтобы не оставить никаких подозрений. Хорошо бы поторопиться, чтобы не упустить след Юли, но и резко сорваться я не мог. Если Даша потом узнает, что Юли больше нет в живых, она наверняка вспомнит, как быстро я улетучился вслед за ее подругой.

– Мне тоже нужно уходить. Всего хорошего – «Ну же, давай, отпусти меня!» молился я про себя.

– Да? Жалко. Мне совсем не хочется провести последнюю ночь в Ленинграде, сидя в гостиничном номере, а кроме Вас я здесь никого не знаю.

В Ленинграде? Она запомнила, как я называю этот город. Похвально. А вот про «последнюю ночь» было в самую точку, хотя и сегодня ее спасло чудо, так что насмотрится еще на красоты Петербурга. Интересно, где бы она предпочла умереть? Готов биться об заклад, на территории Петергофа, – как раз она что-то упоминала о нем.

На долгие разговоры времени не было совсем. Во время прогулки я обратил внимание, в каком быстром темпе ходит эта Юля, и мне нельзя был терять ни минуты. На вокзале куча народу, если она успеет туда добраться, всё пропало.

– Хорошо, я позвоню. Поужинаем через часа два, ладно? Сейчас мне и правда пора бежать. Есть свои дела.

Я слегка напряженно кинул взгляд в сторону Дашки, боясь ее уговоров и навязчивости. Как бы не начала канючить, задерживая меня и упрекать в том, что некрасиво назначать встречу на вечер, коль есть свои дела, но ее глаза так наивно загорелись, что я с облегчением выдохнул. Похоже, несчастная в меня влюбилась и потеряла способность выстраивать логическую цепочку, что мне было только на руку. Значит, лишних вопросов и претензий не будет, а в голове скорее всего останется воспоминание о том. что мы после ухода ее подруги еще долго стояли наедине, хотя фактически не прошло и пяти минут. Может, и стоит этим воспользоваться, но я подумаю об этом позже. Сейчас нужно было спешить.

–Да, хорошо. Как мне с тобой связаться? Вотс апп, телеграмм?

Не в моих правилах было давать средства связи со мной, ибо я прекрасно знал как работает полиция. В телефонной книжке они роются с особенным усердием, выверяя новые контакты и отслеживая звонки за несколько дней до убийства. Оставить свой номер телефона в гаджете жертвы было неоправданным бегом по острию ножа, а я предпочитал размеренность и осторожность вулканам эмоций, но и отказать в сложившейся ситуации было бы слишком подозрительно. Я наскоро продиктовал ей свой никнейм в телеграмме, и поспешил вслед за Юлей, думая о том, что надо бы выдать Павлу Дурову премию за настройки приватности этого спасительного мессенджера, в котором можно удалить чат у всех участников диалога разом. не оставляя ни единого следа на свое присутствие в чьей-то жизни.

Даша

Кажется, я ему понравилась – улыбка не сходила с моего лица. Такой счастливой я не ощущала себя вот уже несколько лет. Я плыла по Невскому, пританцовывая, и напевая какие-то дурацкие песни про счастье и взаимную любовь. ВЗА-ИМ-НУЮ!!

Мои последние отношения закончились пять лет назад. Человек, которого я несколько лет тайно любила, ответил мне взаимностью, уничтожил меня токсичными отношениями, а когда высосал из меня всю душу, благополучно ушел к другой. Это были самые страшные десять месяцев, после которых я еще полгода приводила мысли и чувства в порядок. В подарок ко всему он оставил мне несколько микрозаймов на сумму в почти сто тысяч рублей с ежедневно капающими процентами и полное разочарование в понятии «любовь». Он любил говорить, что после наших отношений я стану сильнее. Не обманул. Я стала настолько сильной, что ни один мужчина бы не выдержал находиться со мной рядом. Любую заботу я воспринимала как попытку вторгнуться в мое личное пространство и желание контролировать мою жизнь. Я стала ценить свободу и независимость превыше всех других благ, и променять свой привычный уклад жизни на кого-то, после кого придется вновь собирать как паззл свой внутренний мир в мои планы, не входило.

Само ли расставание тяжело? Тяжело ли терять человека, или сложно перекроить свою жизнь заново и смириться с тем, что больше не будет как раньше? Никогда.

В первые дни, когда он ушел, я плакала везде, где было можно. В полупустом вагоне метро, во время перерыва на работе, на прогулке. Я знала точно какая песня меня уничтожит морально и специально включала именно ее, словно наказывая себя особо жестоким образом за что-то. За что? За то, что потеряла его, спасая себя? Считала ли я, воспевающая всю жизнь любовь до гроба, это трусостью? Может, и считала, но…

Что еще я могла? Я делала всё возможное, чтобы наше эфемерное счастье не заканчивалось, но оно, как и все на свете, прошло. Сейчас, оборачиваясь назад, я понимаю, что Бог пощадил меня, разлучив с этим человеком, но тогда… В тот последний вечер мой мир рухнул.

Я проводила его до вокзала и посадил на поезд «Москва – Нижний Новгород». Конечно, он из жалости говорил, что наша разлука времена и мы скоро вновь будем вместе, но я уже тогда знала, что больше никогда его не увижу. Поезд отправился, а я – опустошенная и осиротелая, затащила себя кое-как в метро и не помню, как доехала до дома. В квартире совсем ничего не изменилось. На кухонном столе стояла его кружка, в комнате оставались кое-какие личные вещи: зажигалка, забытое полотенце, почти пустая пачка сигарет и его парфюм. Всё происходящее казалось каким-то кошмарным сном. Как хотелось отвергнуть реальность и представить, что он просто вышел в магазин, и совсем скоро вернется. Но это было невозможным

Я оплакивала его неделю. Как хорошо, что, когда тебе тридцать у тебя уже есть проверенные способы борьбы с разными моральными состояниями. За это время я сделала перестановку дома, чтобы ничего не напоминало о нем, сменила стиль одежды (его всегда так раздражало, как я одеваюсь, что мне пришлось перекроить полностью свой гардероб под его ожидания) и, конечно же, сходила в парикмахерскую.

Я начала новую жизнь, но для одной вещи в этой новой главе моей судьбы места не было: для любви.

Любить не хотелось от слова совсем. В голове произошло какое-то психологическое замыкание, которое не позволяло испытать даже симпатию, не говоря уже о чем-то большем. Мне было комфортно в своем одиночестве, а самое главное – безопасно.

То, что я испытывала сейчас, было из ряда вон выходящим. Американские горки внутри меня будоражили тело. Мне хотелось петь, танцевать, поделиться своим счастьем с каждым, кто сейчас испытывает трудности в личной жизни. Я шла, глупая и счастливая, по ночному Питеру и улыбка не сходила с моего лица. Значит, не зря приехала. Значит, так было суждено.

Я вспомнила, как с сомнением морщила носик и говорила Ане, что никакого смысла ехать в Петербург нет, ведь через неделю их же концерт будет в Москве, но моя лучшая подруга, слава Богу, настояла на том, что Питер посмотреть еще раз, тем более летом, однозначно стоит. Повинуясь ее тону голоса, не требующему возращений, я кликнула на слово «купить билет», перешла по ссылке и купила билеты. Словно под гипнозом, продолжая не верить в то, что я еду на концерт в другой город. Не в отпуск, не к знакомым, а на концерт. Так непривычно.

Купив билет на концерт, автоматически перешла на сайт РЖД, посмотреть билеты в Петербург. Настроение было каким-то апатичным. Всё происходящее казалось словно в тумане, и я автоматически кликала ссылки, переходила по ним, нажимала «оплатить» и даже не поняла, как купила билет в Петербург по выгодной цене, еще и на скоростной поезд со скидкой.

Я была домоседом. Точнее, Москваседом, если можно так сказать. Я обожала гулять по родному городу, совершала почти что пятичасовые пешие прогулки, но покидать пределы родного города не любила и делала это крайне редко и только по важному поводу.

Вопреки всем своим ожиданиям, накрывший меня шквал влюбленности не напугал меня, а порадовал и окрылил. Мне хотелось беспричинно хохотать, раздавать прохожим конфеты и творить. В голове зарождались какие-то новые стихи, сюжеты для будущих книг и Бог знает чего еще, но мне это безумно нравилось.

Может, моя психика оправилась после последнего расставания? Может, я уже готова попробовать что-то начать, попробовать доверять?

Антон

«Люди с больной психикой всегда кажутся друг другу родными и близкими»

Я возвращался домой после успешно завершенного дела. Минус одна при переписи населения. Не думаю, что мир что-то потерял сегодня. Скорее, приобрел.

Со стороны может показаться, что я психопат. По крайней мере такое прилагательное обычно используют к серийным убийцам или маньякам. Но кто пробовал посмотреть на ситуацию глазами этого самого преступника?

Они хвастают в суде и прессе своими «гениальными» психологическими разборами личности предполагаемого убийцы, выдвигают предположения о его мотивах, и так часто идут по ложному следу, что хочется отправить подсказку в следственный комитет.

Почему-то все ищут проблему в детстве, но что, если жизнь никогда не гладила по голове, а в какой-то момент просто сломала?

Впервые я женился в тридцать три года. Это было осознанное решение. Я уже нагулялся, остепенился и достаточно хорошо стоял на ногах, чтобы обеспечить свою женщину и наших детей. В моем мировоззрении семья всегда была чем-то святым, важным, незаменимым. Мне сложно было понять все новомодные веяния про открытые браки, дружбу с привилегиями и чайлдфри. Если вести барышню под венец, то раз и навсегда.