– Погоди, стоп! Ты не знаешь даже его имя? Кто он вообще такой, какой-нибудь уличный гитарист, который хорошо спел одну песню и покорил твое сердце? – она откровенно хохотала, прекрасно зная мой характер, а я в свою очередь в мельчайших подробностях рассказала ей историю нашего знакомства.

– Только он не дал ни номер, ни соцсети. Признался, что женат и что якобы могут возникнуть проблемы, хотя я никаких проблем не вижу. Может, он так интеллигентно послал меня? – поделилась я своими опасениями

– Ну, слушай, с одной стороны его можно понять: есть такие жены, которые устроят допрос с пристрастием по поводу любого нового друга в ВК. Я такой буду. Но, с другой стороны, договариваться с человеком о встрече и так по первобытному не обменяться вообще ничем…

–Ты думаешь, он не придет завтра?

– Похоже на то. Но ты попробуй сходить, вдруг он там будет. Погуляете. Только осторожнее: весь Тик – Ток завален видео о Петербуржском каком-то маньяке. Столько предположений, но его никто не может найти.

– Да ладно тебе – отмахнулась я, – маньяки орудуют по лесополосам и спальным районам, у меня гостиница около Московского вокзала, это самый центр. Тут двадцать четыре на семь светло и люди толпами ходят. К тому же мне не двадцать лет, чтобы за мной маньяки гонялись. Пусть бояться молоденькие девушки, не я.

– А этот как раз специализируется на девушках тридцать плюс – «успокоила» меня подруга

– Извращенец какой-то – хохотнула я – Интересно, что творится в головах таких психопатов?

– Страшно представить, – согласилась Аня.

– Давай не будем об этом – попросила я – Ты знаешь мою мнительность, так что не нужно меня пугать еще больше.

Мы еще немного поболтали, по-девичьи обсуждая одно мимолетное событие как нечто грандиозное, смакуя каждую деталь. «А я такая, а он такой», «а потом он ТААААК посмотрел», «как думаешь, это что-то значит?»

Интересно, почему мы абсолютно одинаковое поведение мужчины можем трактовать по-разному? Зависеть трактовка будет только от того, нравится он нам или нет. Если нам не пишет мужчина, от которого мы без ума, то мы найдем ему кучу оправданий от «сгорает на работе» до «наверное, не решается», а если не пишет тот, кто нам не нравится, -«ой, не пишет. С ним все ясно, да и мне он не особо нужен был». Получается, мы понимаем, что, когда человек не выходит на связь, значит он не хочет общаться, не более того, но исторически сложилось так, что у понравившегося мужчина куча привилегий и фантастические оправдания его нежеланию в нашей голове зарождаются со скоростью света. Всё, что угодно, лишь бы не встретиться с жестокой правдой взглядами.

Мы попрощались с Анькой, и я честно попыталась уснуть, но сон не шел. Вспомнились слова бабы Яги из какой-то русской экранизированной сказки, которая голосом Георгия Милляра кряхтела «Я и спать не могу, я и жрать не могу!»

Я засмеялась и закрыла глаза. Воображение вернуло меня на ту площадь, где я впервые увидела его. Его стройный стан, прямая осанка, благородные черты лица ассоциировались с Андреем Болконским. Его голос звучал в моей голове как что-то умиротворяющее. Как он четко проговаривал каждое слово, как точно выделял интонацией тот или иной момент в своем рассказе, как завораживал взглядом. Определенно, он обладал какой-то внутренней магией, а я даже не спросила у него имени. Что, если мы больше никогда не увидимся? Как и где его искать?

Я вскочила с постели и стала ходить по номеру взад-вперед, словно загнанный в клетку зверь. Паника постепенно овладевала мной. Я корила себя за то, что не проявила должной инициативы, не настояла на том, чтобы добавить друг друга хоть где-то. Можно же было взять номер, аккаунт в любой социальной сети, короткое имя в телеграмме, да что угодно, лишь бы не терять ту тонкую нить, которая могла быть нашим связующим звеном. Анька сказала, что раз он не оставил средств связи, значит, с девяностопятипроцентной вероятностью просто отделался от меня, не желая продолжать знакомство. Вполне вероятно, ведь он в открытую признался, что женат. И с чего я вообще взяла, что симпатична ему? Он был вежлив, но отстранен. Не проводил, не назначил встречу, не спросил имени или номера телефона…Это же всё я сделала. Я предложила погулять после концерта, не он. А он, наверное, просто не хотел портить мне под вечер настроение, вот и не отказал напрямую. Что за дар у меня такой, видеть симпатию там, где ее нет?!

Я выпила стакан холодной воды и попыталась успокоиться. Никогда себе не прощу, если он завтра не придет. Как можно было поверить человеку на слово и надеяться на встречу при условиях такой шаткой договоренности? Мы уже давно в девяностых и прошли те времена, когда люди договаривались о встрече, и ждали друг друга по часу, гадая, придет ли их визави или нет. И не было сотового, позвонить. Только надежды. Но сейчас так уже давно никто не делает. Вероятнее всего, это был отказ.

Где, кстати, вообще этот «Медный Всадник»?

Чтобы хоть как-то отвлечься от нервирующих меня мыслей, я стала гуглить карту Санкт-Петербурга. Оказалось, что памятник от концертной площадки был совсем рядом. Карты показывали расстояние в чуть более два километра. Сам Всадник стоял на Сенатской площади почти на набережной. Значит, идти примерно минут двадцать. Не заблудиться бы. Наверное, поеду на такси, чтобы точно.

Я старалась настраивать себя на лучшее, но мозг стал подкидывать всё более тревожные мысли. Во-первых, мы не договорились на время. Концертов в Петербурге может быть множество в один день. Он не знает на какой именно пойду я и во сколько он закончится. Как же он собирался встретиться? М-да…Неутешительно.

Окончательно расстроившись, я вернулась в постель, завернулась в одеяло и, проклиная свою невнимательность, кое-как всё-таки уснула.

Антон

Я вернулся домой в каком-то странном настроении. Тысячу лет не видел настолько жизнерадостных людей. Привык иметь дело с более закрытыми, меркантильными, чёрствыми женщинами, а тут. Она вызывала какие-то нежные, почти отцовские чувства, которые перемешивались с вожделением. Нетипично. У меня никогда не было интимной связи с жертвой, и я бы не хотел, чтобы это произошло.

Я заметил на ее левой руке выбеленные от времени шрамы, свидетельствующие о том, что когда-то эта девчонка пыталась свести счеты с жизнью, однако сейчас она была примером для подражания по степени жизнелюбия. Хоть в рекламе иди снимайся, демонстрируя радости бытия.

У моей новой знакомой была сильная энергетика, пытливый ум, твердый характер и искренность. Этой черты характера я не встречал в людях сотни лет. Это удивляло и выбивало из колеи. Относилась она ко мне тоже не так, как другие: внимательно слушала, демонстрировала свои знания и чем-то цепляла.

Нет, нет, нет. Влюбиться или размякнуть от чьего-то желания жить? Судьба сама решила свести нас, значит эта девка где-то не хило так нагрешила. В противном случае ничто бы не толкнуло ее в объятия Карателя.

Я не любил слово маньяк. Оно больше подходило для сластолюбцев. Убийцей назвать себя тоже было трудно: я не испытывал наслаждения от чужой боли или от самого акта преступления. Я именно карал. Знал кого, за что и всё равно старался сделать всё аккуратно и максимально быстро. Я знал, хорошо знал, что такое боль, и не собирался никому ее причинять. Поэтому скальпель. Быстро, остро, аккуратно, наверняка. Да и тело потом не остается изуродованным. Правда, я не совсем уверен, был ли я самим собой в момент расправы. Иногда мне казалось, что я наблюдаю за сценой казни как бы со стороны, словно что-то выходит на передний план, и делает всю работу за меня, но моими руками, а я стою в сторону молчаливым свидетелем.

Обычно я сам выбирал объект. Впервые за всё время кто-то выбрал меня. Что ее во мне притянуло? Сколько людей стоят на улице и что-то снимают. Каждый второй блоггер, каждый второй эксперт. Люди со штативами, камерами или просто смартфоном в руках в режиме видеосъемки давно уже стали чем-то привычным. Все продают свои курсы, раздают бесплатные советы и с радостью научат вас жить или общаться с противоположным полом.

Мой контент отличался. Я любил историю своего родного города и умел сделать ее интересным для аудитории разного возраста. На моем канале было почти десять тысяч человек, что говорило только об одном: я делаю всё правильно. Однажды, может, и про Карателя выпуск сделаю.

Я ухмыльнулся и представил, как буду снимать репортаж про самого себя. Как объясню мотивы преступлений так, чтобы не было видно, что это знания, а не предположения. Занятно. Никто еще в истории российской криминалистики не снимал про свои убийства. Даже странно, – в наш-то цифровой век с клиповым мышлением. Ну что ж, нужно быть в чем-то первым.

Я включил компьютер и заварил горячий черный кофе. Его аромат сразу наполнил пространство моей комнаты и придал некий уют. Открыв «википедию», я стал читать про «Медного Всадника», готовясь завтра снимать контент и конечно же впечатлять свою жертву.

Почитав несколько статей про памятник, выписав ключевые моменты себе в блокнот, я стал думать, как можно эту информацию упростить, обыграть, добавить перчинки там, где ее нет. История может быть скучной только для тех, кто учит ее в школе или институте. На деле она намного веселее, чем кажется. Взять хотя бы биографии великих писателей и поэтов: как скучна их жизнь казалась нам в школе, и как стало любопытно, когда уже в зрелом возрасте мы стали узнавать, как НА САМОМ ДЕЛЕ они кутили и чем славились. Вот тогда ты и на стихи начинаешь смотреть по-другому. И на личность автора.

Штука в том, что информация сама по себе очень слабый инструмент. Намного бОльшую роль играет ее подача. Один и тот же факт можно рассказать на сухом школьном языке, и это не произведет ровным счетом никакого впечатления, и точно ту же информацию можно преподнести так, что человек после твоего рассказа пойдет покупать дополнительную литературу, смотреть документальные фильмы относительно этого вопроса в интернете и погружаться в вопрос более глубоко. Главное, подтолкнуть. Главное, направить.

Что же подтолкнуло эту девушку ко мне? Как мотылек, летящий на огонь, она заметила на многолюдной площади меня и подошла. Смело!

Не буду лукавить, мне это чертовски польстило. Я никогда не пользовался особой популярностью у девчонок, поэтому избалован вниманием не был. Не обладая яркой запоминающейся внешностью, я брал красноречием, интеллектом, харизмой. Психологи наверняка найдут в этом какие-то признаки будущего Карателя, но их там нет.

Моя история началась не с того, и закончится точно не вот этим всем. Почему-то современные психологи отсылают всё к детству или любовным травмам. Моё детство было великолепным. Я никогда не забуду атмосферу уюта, которая царила у нас дома, мерное тиканье старинных часов, и шуршание переворачиваемых страниц книги, которую папа любил читать.

Что же касается моих возлюбленных, то их было достаточно, чтобы не пользоваться услугами платных мамзелей или искать легкой добычи среди полупьяной публики ночных клубов. Проблема в том, что психологи не хотят больше думать. Они заучили два понятия «трудное детство» и «невзаимная любовь», и теперь каждый уникальный случай пытаются подогнать либо под первое, либо под второе. Вот вам и курсы «стань психологом за три месяца».

Я сделал глоток крепкого кофе и стал писать наметки сценария для завтрашней съемки. Выпуск про «Медного Всадника» должен получиться хорошим. В конце концов, люди наконец-то узнают, что памятник на самом деле бронзовый. Медным он стал с легкой руки Пушкина. Экскурсоводы почему-то делают акцент на технических подробностях, а не на самом изваянии. Несправедливо. Кому интересно слушать, как подтапливали баржу? Я предпочел рассказать о том, почему памятник стоит именно там, где он стоит, и кто его отливал. На мой взгляд, эта информация намного ценнее, чем транспортировка камня.

Закончил подготовку сценария, когда за окном уже был рассвет. Какая красота в этом простом каждодневном явлении природы. Многогранная, чистая, без спецэффектов. Красота в квадрате, кубе. ХХХ красота!