Цикламеновые мечты

Шаловливый ветер протиснулся меж стволов живой ограды, пробежал по верхушкам трав, пощекотал солнечных зайчиков на листьях, поцеловал не ожидавших такого нахальства венчики стыдливых цветов.

Поскользнулся ветер на рыхлых холмиках земли, отчего комки грунта посыпались в ямки, хулигански взметнул клубнично-розовые волосы феи и унёсся дальше, страшно довольный собой.

Марилея выпрямилась, откинула упавший на лицо локон. Майские сильфиды совсем одурели, их ветерки распоясались. Носятся, шалят… В то время как феям приходится работать, не покладая нежных ручек! Марилея отложила в сторону лопатку и ткнула луковицу в ямку. Ещё дюжину – и хватит, сектор почти готов.

Она выпрямилась, потянулась, оттопырив попку, повела крыльями.

На секунду захотелось плюнуть на всё, взлететь в небо, к шальным ветеркам, радоваться маю, солнцу, жизни…

Завтра зарплата.

Марилея вздохнула, отряхнула фартук и, аккуратно ступая, чтобы не задеть бутоны спараксиса, направилась к валуну возле ограды. Здесь она присела на траву, сняла туфли и пошевелила пальчиками. Нужны новые балетки, скоро бал Середины Лета, а решительно нечего надеть! Марилея критически перебрала в уме каждую пару туфелек из своей коллекции и покачала головой. Обязательно нужно с зарплаты присмотреть что-нибудь модное. Меньше шоколада с нектарными палочками в обед – и экономия, и новая талия к балу! Решено.

В офисе строительной компании «Новая Мория» кипела работа.

– Серегончик, – прелестная Кализена захлопала ресницами, – у меня не получается!

Она прикусила губу и вздохнула. Ложбинка алебастровой груди в вырезе блузы обозначилась резче.

– Это же просто! – Серегон наклонился над столом так, что тот жалобно скрипнул, задетый каменным бедром. – Тыкаешь сначала в меню, потом выбираешь «Настройки».

– А где это меню? – Кализена поелозила мышкой по готичной столешнице, кликнула, и окно на экране мигнуло, рассеялось секторами, поменяло цвет. – Ой! – вампирша прикрыла когтистыми пальцами рот, рубиновые глаза наполнились слезами. – Я снова всё испортила!

Серегон, молодой тролль, поскрипел широкой жёсткой ладонью. Примерился накрыть ею мышку, чтобы сделать всё самому, но понял, что крохотная пластиковая штучка погибнет под каменными пальцами. Он хрустнул кулаком и пробубнил:

– Кализеночка, нажми самую верхнюю левую кнопку… Левую, Кализена! Другую! Вот умница, видишь, ничего страшного.

Оставалась самая малость. Нужно было каким-то образом получить из офисного компьютера чертежи мелиорационного желоба нового грота. Кализена – прелестный менеджер – слабо разбиралась в слоях машинной схемы, несмотря на то что Серегон старался всё пояснить.

Тролль выдохнул. Рабочая смена скоро закончится, а он не успеет спланировать, сколько камня нарастить в виадуке и где.

– Кализеночка, видишь полоску вверху? Она называется «меню». – Тролль ткнул пальцем в экран, плёнка вмялась, пошла радужными трещинами, изображение скакнуло и переломилось.

– Мой компью-у-у-у-утер! – взвыла Кализена, взяв ноту на грани ультразвука.

Высокая статная дриада шествовала по тропе между олеандрами. Марилея вздохнула и надела туфли. Отдохнуть не удалось. Тёплый от солнца валун так славно щекотал спину! Всё-таки шефиня Оисса, откуда-то эту каменюку привёзшая, прекрасно разбиралась в природной роскоши и особенных вещах. Сучка.

Оисса обогнула колоссальные солнечные часы, острие тени которых утыкалось в сектор с анютиными глазками, показывая два часа дня. Окинула прозрачным взором композицию и прошелестела:

– Марилея, у нас проклюнулось срочнейшее дело. Заказчик с «Вересковых Пустошей» привёз пять сотен клиентов на санацию. Бросай всё, займись этим.

«Вересковые Пустоши» – ультрасовременный комплекс башен – был визитной карточкой мегаполиса. Естественно, что казённые помещения были уставлены горшками и кашпо с разнообразнейшей флорой, и момент, когда весь этот дендрарий привозили на оживление и обработку, становился проклятием для компании флористики.

«О нет! – брови Марилеи скорбно изломились домиком, – только не сейчас!»

До заката оставалось ещё полновесных шесть часов, но пятьсот цветочных горшков… Это чересчур! Придётся работать, не отрываясь даже на перекус и телефонные звонки.

Зато, скорее всего, удастся получить премию к завтрашней зарплате – и к туфелькам прикупить моднейшую тунику цвета цикламена. Мысль о шоппинге приободрила Марилею, и улыбка вышла почти искренней:

– Уже лечу, мадам Оисса, уже лечу!

Ночь хранила огни города, биение его жизни, ту непередаваемую атмосферу, что охватывала любого, стоило выйти на улицу. Бежали по делам клерки, гуляли под ручку студенты, протирали витрины и скульптуры работники – один лишь Серегон чувствовал себя камешком в тёмной реке ночи. Он шёл неторопливым шагом существа, привыкшего к тому, что его огибают. Полированный булыжник мостовой похрустывал под каменными ступнями тролля, напоённый ароматами еды, бензина и ночных фиалок воздух кружил голову мечтами. Вырваться бы в отпуск… Уехать к морю, гулять по песку, спать в прибрежных скалах, смотреть на русалок, резвящихся под луной… Луна в городе не такая – словно подёрнутая пеленой, рассеянная, сонная. Призрачный старик на ней живёт мечтами о волнах и серебряных русалочьих телах.

Узкие витрины квартала Огоньков переливались мерцанием. В них обнажённые девушки десятка различных рас извивались под неслышимую музыку, пили кофе из маленьких чашечек, разглядывали прохожих, зазывно улыбаясь и красуясь торчащими сосками полированных грудей. Тролль задержался взглядом на серебристой нимфе в витрине-аквариуме, вздохнул и прошёл мимо.

Хозяин кафе – горгуль с позеленевшими от старости суставами – окинул взглядом массивного Серегона и снял с никелированного крючка полувёдерную бронзовую кофейную кружку. В брюшной сумке тролля запиликал телефон.

– Серегон, дружище, мне срочно нужна твоя помощь.

– Извини, брат, я на мели. Умудрился распанахать менеджерский монитор, теперь вычтут из зарплаты. Сам понимаешь.

– Эх, беда… – трубка разочарованно вздохнула. – А у тебя сегодня хата свободна?

– Базил, а ты не думал поработать? – хмыкнул тролль. – Было бы куда подружек водить, и бабло случалось бы.

– Ну так я подъеду? – беззаботно квакнула трубка.

– Подъезжай, балрог с тобой, – вздохнул Серегон.

Руки щипало мурашками, суставы болели. Марилея чувствовала себя очень, очень несчастной. Крылышки поникли и даже волосы цвета клубники потускнели.

Фея честно выложилась, заряжая и оживляя увядших питомцев торгового центра «Вересковых Пустошей». Шесть полновесных часов она кропотливо выхаживала каждый цветок, глянцевала листья, укрепляла побеги, добавляла удобрения и изгоняла паразитов. И теперь чувствовала себя, как надломленный нарцисс.

Хочется добраться домой поскорее, чтобы не оказаться снаружи, когда померкнет свет. Если поспешить, то не придётся ёжиться в одиночестве на стремительно пустеющих улицах. Все приличные дневные жители ночью спят и не позволяют тьме окутывать и пачкать себя. Ночью на улицах водится всякое – Марилея слышала страшные истории о жителях ночи, но никогда ни одного своими глазами не видала и не жаждала увидать.

– Ты уже закончила, дорогая? – дриада Оисса в восхищении оглядела ангар. Её тело, словно сплетённое из лозы, органично смотрелось в лаково-зелёных цветущих джунглях. – Молодец, ты просто замечательно чувствуешь растения! И заслужила похвалу.

– Благодарю вас, мадам Оисса, – выдавила из себя улыбку Марилея, воскрешая в памяти цикламеновую тунику. – Я могу идти домой?

– Можешь, – кивнула шефиня. – Ты же всё закончила? И часы? Их заказчик придёт завтра.

– Часы? – подняла бровки фея. – Конечно, нет, вы же сами сказали…

– Очень жаль, – поджала губы начальница. – Ты знала, что с ними нужно закончить сегодня.

Серегону нравилась подработка. Она не приносила таких денег, как работа на стройке, но, погружаясь в неё, тролль чувствовал успокоение. Работа с камнями приводила мысли в порядок, они становились тёмными и бархатистыми, как базальтовые булыжники.

Серегон устраивался удобнее на мягком грунте, чувствуя, как тот проседает под каменным седалищем, зарывался ладонями в землю, нащупывал кончиками пальцев жирную тёплую глину, скрипучие кварцевые крупинки, хрусткие кристаллики шпата. Шипучая магия струилась по ихору, и руки Серегона обретали ловкость. Он виртуозно выглаживал глыбы и лепил гранитное кружево, на время забывая, что это – всего лишь кусочек будущей ограды или чаши садового фонтана.

Тролль нашёл эту работу недавно, ощутив, что денег, которых ему платят в «Новой Мории», после перечислений домой не хватает на развлечения и на то, чтобы чувствовать себя уверенно, в особенности – привлекать девушек. Серегон был молчаливым угловатым «живым камнем» – недаром говорят «как тролль в посудной лавке», когда хотят указать на неуклюжесть. Вот и монитор нынче пал жертвой этой самой неуклюжести… Серегон привык. Похожему на неотёсанную скалу здоровяку непросто найти подходящую пару. Девушкам гораздо больше нравятся такие, как красноречивый обходительный Базилеррен – бездельник Базил, тёмный эльф и по совместительству лучший друг.

Вот беда, подработка напрочь убила личную жизнь. Теперь у Серегона практически не оставалось свободных предрассветных часов, чтобы погулять и попытаться подцепить кого-нибудь симпатичнее горгульи. Троллицы – в два, а то и в три раза больше его самого – на поверхности не попадались, предпочитая обитать в подземных норах. Серегон не спешил посвящать себя воспитанию потомства, безвылазно обитая вместе с женой вдали от шика и красоты подзвёздного города. Именно ради впечатлений надземного мира тролль и покинул родные тоннели, хотя официальной причиной стала работа в строительной компании «Новая Мория».

Он с удовлетворением оглядел своё творение. Это была невесомая ажурная сетка для беседки, украшенная кварцем и селенитом. Камни отражали наливающееся зарёй небо, переливались и мерцали серебряными бликами. Нужно только дорастить опору – и дело сделано.

Серегон покосился на беременное рассветом небо. Полчасика ещё есть. Он успеет. А домой всё равно можно не спешить, там же Базил с подружкой. Троллю много не нужно – передневует здесь. Ляжет где-нибудь в сторонке на упругую сочную землю и застынет, каменная кожа как панцирь – спасёт его от беспощадного солнца. Когда нежная ночь осыпается песком рассвета, лучше не мучиться под жёсткими лучами, а спать и видеть сны. Благо, Серегону не нужны стены, он сам как стена…