Поначалу я просто старалась держаться от нее подальше – запереться в комнате и не видеть. Будто мы и не живем теперь вместе. А потом, будто черт в меня вселился, я стала делать все, абсолютно все, наперекор ей. Мне доставляло какое-то извращенное удовольствие видеть, как она переживает за меня, знать, что не спит ночами, а иногда даже плачет. И плевать я хотела, что почти все из того, что я творила тогда, претило мне самой.

А она все терпела, даже не ругалась. Лишь с укором, а иногда с непомерными состраданием и нежностью, смотрела на меня и молчала. За этот взгляд я начинала ее ненавидеть. Однако это отвратительное чувство было ничем по сравнению с тем, как я относилась к самой себе.

Часто, засыпая, я мечтала, что она исчезнет. Я не желала ей зла, только чтобы ее не было рядом. Если бы она уехала навсегда в свою столь горячо любимую Англию – моя мечта стала бы явью. Но по утру я просыпалась и встречала ее на кухне, готовящей завтрак.

Мне тогда казалось, останься я одна – станет легче. Я считала, быть самой по себе гораздо лучше -никто не напомнит какого это – иметь самую лучшую в мире семью и потерять ее.

А Клава, с ее суетливыми хлопотами, и была тем самым напоминанием. Я все твердила ей, что она мне никто, и считала дни до совершеннолетия, чтобы побыстрее уйти прочь. Она терпела все мои истерики и пыталась прижать к себе, будто я замёрзшая в снегах Герда, которую нужно согреть и спасти.

Мне не было спасения. От самой себя его не бывает. Я поняла это, когда она ушла. Однажды не проснулась. Я осталась одна. Круг замкнулся. А в нем только я и бесконечное одиночество.

И не стало больше овсянки по утрам, заботливых советов и внимательных взглядов. Я могла приходить и уходить когда и с кем захочу. Делать все, что вздумается, ни перед кем не отчитываясь. Я была финансово обеспечена благодаря наследству родителей и ежемесячной плате за аренду квартиры Клавы. Количество друзей и разного рода знакомых зашкаливало, и о досуге, о том, как поудачнее убить время, я вполне могла не думать.

Но в свободе, в той ее лютой разновидности, когда ты свободен просто оттого, что никому не нужен, нет ничего хорошего.

Когда ее не стало, я училась на первом курсе. По инерции я продолжала ходить на лекции, встречаться с друзьями. Но с каждым днем мой мир становился все более и более монотонным. В нем не осталось больше красок – подлинные ушли со смертью родителей. Фальшивые, в виде друзей-фантиков и развлечений, которые претили, исчезли сами собой – их век не долговечен. Даже черного и белого не осталось мне – все стало серым. Цвет тоски и отчаянья.

Я жила воспоминаниями. Я погрузилась в них с головой. Пожалуй, однажды, я дошла бы до точки и прекратила эту агонию самым простым и глупым образом. Балкон стал казаться неплохим вариантом. Четыре этажа полета и финал.

Все изменилось в один вечер. У меня появилась мечта. Детская, наивная, но захватившая всецело. Эдакая щепочка для тонущего в океане. Я уцепилась за нее что есть силы, словно это последнее, что осталось у меня в жизни. Может, так оно и было тогда.

Увидев по телевизору репортаж об Эвересте, я вдруг решила, что хочу оказаться на его вершине, увидеть эту величественную ледяную красоту своими глазами. Пройти испытание, чтобы родиться заново на его вершине.

Эта идея захватила меня с головой. Я тренировалась больше года практически каждый день. С меня сходило не семь, а семьдесят семь потов. Но впервые за долгое время я радовалась новому дню, а не желала, чтобы он был последним.

После каждой тренировки я чувствовала себя немного сильнее – не только физически, но и духовно. Мне вдруг понравилось учиться. Лекции, семинары, библиотеки перестали быть наказанием, стали новым интересным источником информации. Меня увлек дух Университета и студенчества. И чем больше он мне нравился, тем меньше свободного времени оставлял.

Курс сменялся курсом, одно восхождение другим. Я жила на какой-то бешеной скорости, в постоянном движении, и мне чертовски это нравилось. Если нет времени остановиться, значит нет времени и сожалеть о потерях.

Так бы оно и было, если бы в моей жизни не появился он. Ворвался в нее без всякого приглашения и перевернул все с ног на голову.

Трель домофона разнеслась по квартире, спугнув грустные воспоминания. Я скомкала обертку и бросила в мусорный бак.

Машинально взглянув на часы, отметила, что с ухода Вани прошло не меньше получаса. Гостей я не ждала, посему надеялась, что ошиблись квартирой. Не случилось.

Весенняя, жизнерадостная и немного смущенная Ася ласково улыбалась и переминалась с ноги на ногу, стоя на моем пороге.

Она волновалась зря, я была ей рада. А стоило увидеть, как поняла, что я ждала ее появления. Дело здесь не только в том, что она была элементом головоломки, без которого невозможно разгадать загадку.

Протянув мне яркую коробочку, она сказала:

– Я тортик принесла. «Тирамису». Любишь?

– Очень, – улыбнулась я, подумав, что в зал к Крокодилу нужно зайти непременно. Пока еще есть шанс протиснуться в дверь.

За чаем и сластями, весело щебеча, Ася что-то рассказывала. Что-то легкое и приятное, как она сама. Я не особо прислушивалась, больше наблюдала за ней. И чем дольше она была рядом, тем осознаннее я понимала, что впутывать ее в эту историю не имею ни малейшего желания.

Вместе с тем, она в ней уже по самые уши, и сейчас без нее не обойтись. Вот уж задачка! И в пекло влезть и не обжечься. Что ж, придется проявлять фантазию. Хотя ее наличием я никогда похвастаться не могла… Вся надежда на брата.

Стоило подумать о брате, как и он объявился. Едва войдя в прихожую, гаркнул:

– Собирайся, дело есть.

– У меня гости, -предостерегающе сказала я и покосилась на кухню.

Ромка осекся и поплелся следом за мной. Но, увидев Асю, вновь засиял. Потирая руки, заявил:

– Барышня, как же это замечательно, что вы вновь нас посетили.

Я тихо фыркнула, а Ася счастливо заулыбалась. Ромка же, излучая радость, продолжил:

– Подумал я и решил – не дело это красавиц обижать. Надо бы злыдней этих найти и по рогам надавать.

– А если они вам… – испугалась Ася.

– Что? – не понял Ромка.

– По рогам.

– А я правильную девушку выбрал, – хмыкнул он. – Посему украшение сие мне не грозит.

– Здорово, – пролепетала Ася

Идея кого-либо искать ей явно не приглянулась. То ли злополучный вечер был слишком свеж в памяти, то ли кровожадностью она не отличалась. Но Ромка сдаваться не спешил.

– Здесь, конечно, тебе решать. Хочешь наказать придурков – помогу. Не хочешь – так и оставим. Но, прежде чем решить, не забудь, что ни одна ты по паркам в темное время ходишь. Не остановим их сейчас, неизвестно, кого они еще в кусты потащат.

Аргумент попал точно в цель. Ася резко встала и, с сияющими от гнева глазами, устремилась в коридор, бросив нам на ходу:

– Поехали.

Ромка победно улыбнулся и подмигнул мне. Благо, она нас не видела. Впрочем, от этого я стыдиться меньше не стала, но остановить ее не решилась. Я утешала себя тем, что буду держать ситуацию под контролем и в случае опасности смогу все прекратить.

Кто-то в тот день явно веселился над моими планами.

К моменту нашего появления в клуб уже начали слетаться стайки молодых и не очень людей. Основная масса смиренно стояла в очереди в надежде проскользнуть в заветные двери. Но двое шкафообразных громил и живчик в лазурно-зеленой рубашке к чужим желаниям относились без должного внимания. Еще меньше интереса у них вызывали просьбы.

Те, кому повезло больше, проходили в клуб с гордо задранными вверх подбородками, лишь мазнув надменным взглядом по простофилям в очереди.

Запоздало вспомнив, что на мне строгий деловой костюм, я уныло спросила:

– Уверен, что нас пропустят?

– Ты себя в зеркало видела? – хмыкнул Ромка. – Еще и просить будут, чтобы вошли.

Припарковав машину, Ромка уверенно пошел к главному входу. Мы семенили рядом. На Асе были высоченные шпильки – о быстром шаге можно было и не мечтать. Из женской солидарности я плелась рядом, поотстав от брата. Впрочем, путь поперек тротуара долгим не назовешь, посему Ромка даже не успел заметить наше каверзное положение.

В одном брат точно был прав – в клуб мы попали без проблем и угодили прямехонько в закрытую часть, где не было ни назойливых посетителей, ни излишне громкой музыки. И причиной тому не наши с Асей выдающиеся внешние данные, которые, если верить Ромке, имели место быть. А его дружба с живчиком в лазурно-зеленом.

Живчик, в миру Алексей, оказался Ромкиным однокурсником. Однако дальше второго курса Алексей в мореходке задерживаться не стал. У него обнаружилась морская болезнь, погубившая, по его словам, блестящую карьеру.

– Так что, красавицы, – разлив вино по бокалам, подвел итог сей трогательной истории он. – Теперь морем я любуюсь исключительно с берега.

– Острова Бали, – хмыкнул Ромка. – В окружении прекрасных Сирен.

– Если уж прожигать жизнь, то в хорошем обществе, – засмеялся Алексей.

Мы еще немного поболтали на тему Сирен, хорошего общества и шагреневой кожи. Алексей был довольно приятным парнем, и наша компания ему явно нравилась. Но его мобильный стал звонить все чаще, и пора было переходить к делу.

Ромка вкратце поведал цель нашего визита. Ася его словам кивала в такт, я в особо драматичных моментах с негодованием закатывала глазки к потолку. В итоге, Алексей историей проникся и спустя один телефонный звонок в комнате появился широкоплечий парень в футболке с логотипом клуба. Футболка, надо сказать, очень выгодно подчеркивала каждый кубик его пресса.

– Это Кирилл. Он вам все расскажет и покажет, – весело представил Алексей незнакомца и с совсем другой интонацией добавил, глядя на Ромку. –Если еще что нужно – звони.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Нас, явно пользуясь случаем, Алексей расцеловал. На том и простились.

Ромка потратил еще пару минут на то, чтобы повторить рассказ. Кирилл слушал с явным вниманием, никак не выдавая своих эмоций. Дослушав до конца, сказал:

– Подождите здесь, я скоро вернусь.

И вернулся. Правда, минут через пятьдесят. К тому времени мы начали тихо сатанеть от ожидания. Удобные кресла, вкусные закуски и возможность наблюдать за посетителями клуба без их ведома через огромное окно на всю стену не спасали.

Впрочем, про долгое ожидание мы тут же забыли, стоило Кириллу появиться и включить принесенный с собой ноутбук.

Время Кирилл потратил не зря, на видео, что он принес с собой, мы без труда узнали обидчиков Аси. Особо умными парни не были и умудрились засветиться сразу в нескольких местах. В том числе, было отлично видно, как они покидают клуб сразу за Асей и идут с ней в сторону парка.

Выражение наших лиц избавило Кирилла от необходимости уточнять тех ли он засранцев нашел или нет – и так все понятно. Захлопнув крышку ноутбука, он откинулся на спинку кресла и сказал:

– Парни не из постоянных клиентов, вполне возможно, первый раз у нас.

– Клуб не выглядит доступным для всех категорий граждан…

– Так и есть, – усмехнулся в ответ Кирилл. – Попасть к нам непросто.

– А как же…

– В тот день была вечеринка, – опережая мой вопрос, сказал он. – Вход по приглашениям. По ним и вошли.

– Приглашения именные? – нахмурился Ромка.

– Да, – кивнул Кирилл и тут же разочаровал. – Но нарисовать их не слишком сложно. Хоть и не хочется признавать, но такое бывало и раньше.

– Почему ты думаешь, что они не могли быть гостями?

– Вечеринка в честь племянника губернатора, – хмыкнул он. – Если он и дружит с такой шелупонью, то вряд ли на праздник зовет.