Цитаты из книг автора «Дарья Кузнецова»

– А с ногой у него тогда что случилось? – Нога – это дополнительное доказательство его неадекватности, – поморщился Мун. – Он ее сам себе отрезал и использовал собственную плоть при создании из своих овец этих недоделанных демонов. Чтобы те его самого не сожрали по ошибке.– Рур, вот зачем ты спросил? – сдавленно пробормотала слегка побледневшая Шарра, прикрывая ладонью рот. – Фу, какая гадость! У меня же фантазия богатая! – Да ладно, подумаешь – нога, – попытался возразить Мунар, но под недобрыми взглядами Шарры и Иммура счел за лучшее свернуть тему. – Так вот, штатный психиатр, читавший его записи, даже набросал примерный диагноз на двух листах. Вкратце – полный абзац, у него там… Так, я опять не о том.

Кажется, возражения у оборотня закончились, и в споре возникла пауза. – А я бы все-таки на Сашку поставила. – В повисшей тишине громкий шепот Шарры прозвучал почти оглушительно.Мы одновременно обернулись к ней, кажется только теперь вспомнив, что помимо нас в комнате присутствует кто-то еще. И эти «кто-то» скандалом в императорском семействе не то что не впечатлились, они явно получали удовольствие от спектакля. И, кажется, в самом деле делали ставки: Шарра не комментировала себе под нос, а обращалась к сидящему в соседнем кресле Анамару, склонившись в его сторону.Заметив наше внимание, женщина выпрямилась, демонстративно смутилась, виновато пожала плечами. – Нет, ну Рур сейчас тот еще боец, а женщина в гневе – страшное оружие, это я по себе знаю.

– Это очень, очень неприлично, – смущенно хмыкнула она. – Почему?

– Я открываю вещи общеизвестные. – Инварр-ар едва заметно пожал плечами и опять опустил взгляд, пряча улыбку в уголках губ. Отлично понимаю, почему его недолюбливают; выражение лица «я все знаю лучше, но из вежливости не буду спорить» многих выводит из себя почище прямых оскорблений, а у данного конкретного оборотня это выражение с лица вообще не сходило. Но особенно раздражал тот факт, что он скорее всего действительно .

Мое собственное состояние этому запаху полностью отвечало. Мышцы ломило, во рту было сухо, как в Желтых горах, да еще совершенно пустая по ощущениям голова немилосердно трещала. По совокупности симптомов походило на тяжелое похмелье. Теперь я точно понимал основную причину, по которой наши браки заключаются один раз и на всю жизнь: повторно проходить через такое добровольно – дураков нет.

– Ваше высочество, где ваши вещи? Мои люди заберут их. – Вещи? – озадаченно переспросила я. Машинально похлопав себя по карманам, обернулась к родным. Ланц с Алексом растерянно переглянулись, потом кузен хлопнул себя ладонью по лбу, обернулся, кого-то окликнул и развернулся обратно с небольшой сумкой в руках, которую гордо вручил мне. Ах, ну да, я же помню, что я все собирала! – Да, теперь точно все.– Это все? – подозрительно уточнил рушец.– Да, ваше величество, – кивнула я, мысленно перебирая собранные вещи. – Определенно. Оборотень окинул меня очень странным взглядом, но больше ничего не сказал. Неопределенно кивнул в сторону, и кто-то из его сопровождающих с поклоном забрал мое имущество.

Я не любил Шидара, но у покойника был характер. Чего не сказать про Мурмара, выросшего копией нашей милой, но такой слабой матери. Первопредок, пусть дети этого остолопа унаследуют мозги деда, а не отца или еще хуже – дуры-мамаши! Преодолев мгновенную слабость и ощущение бессилия, я активировал кристалл связи, вызывая секретаря.

Личность любого человека представляет собой многослойный кокон. Как шелкопряды, мы окутываем себя тонкими паутинками мыслей, представлений, ощущений, привитых правил и поставленных целей.

Иллюзиями можно свести с ума. Иллюзиями можно убить. Надо просто заставить разум поверить, что его больше нет, и его действительно не станет.

Непосвященные думают, что мы создаем в окружающем мире нечто ощутимое, настоящее. На самом деле все проще: мы лишь убеждаем свой разум в том, что видим, слышим и чувствуем. А убедив себя, легко заражаем своей верой окружающих. Этим опасны иллюзии – в них очень легко потеряться. Поверить во всемогущество, заблудиться среди порождений собственного разума и увлечь в них всех, до кого хватит сил дотянуться.