– Он не шевелился? Не издавал звуков?
– Нет. Был совершенно неподвижен.
– Судя по температуре тканей покойного, его убили буквально за несколько минут до вашего появления. Вы не слышали в доме никаких подозрительных звуков?
– Нет.
– Может быть, шаги?
– Вы думаете, преступник все еще находился в доме? – ужаснулась Светлана.
Но полицейским ее страх был до лампочки. Они продолжали терзать несчастную Свету своими вопросами.
– Может, вы слышали звук открывшегося окна? Припомните свои ощущения? Сквозняк?
– Нет, не думаю. Хотя…
– Что?
– Ветерком действительно по ногам тянуло, – сказала Света. – Да и сейчас тянет!
– Отлично! Ищем открытое окно!
Открытое окно нашлось скоро. Оно находилось на первом этаже и выходило на лужайку. К сожалению, газон тут был засажен очень живучей и зимостойкой травой, которая оставалась зеленой даже под слоем снега всю зиму. Она благополучно перезимовала, а весной буйно зазеленела. Да и весна в этом году выдалась хотя и прохладная, но дождливая. И остатки снега с травы были совершенно счищены дождем. Так что зеленый коврик приятно пружинил под ногами. Конечно, ему было далеко до своей летней сочности, но по нему можно было ходить, не оставляя никаких следов.
– И ничегошеньки-то тут не разобрать, – уныло произнес полицейский. – Кто пришел, кто ушел… Хозяйка, это вы окно открытым оставили?
– Нет. Не помню.
– Так нет или не помните?
– Не помню, чтобы я его открывала, – ответила Светлана. – Может быть, еще прежние хозяева его неплотно закрыли?
Но полицейский ее уже не слушал. Он окинул взглядом газон и пробормотал:
– Похоже, преступник хорошо подготовился. Знал, каким путем ему лучше будет уйти.
Зеленая лужайка простиралась до самого забора, в котором была проделана запасная калитка, также ведущая на улицу. Она открывалась и закрывалась изнутри, и преступник мог запросто покинуть через нее опасное для него место, выйдя на улицу и скрывшись там.
– Мы его ни за что не найдем.
– Нет, найдем! – запротестовала Кира. – У нас же есть записи видеонаблюдения! Мы увидим, кто на пленке! И сможем установить личность преступника.
Света покачала головой:
– Жаль тебя разочаровывать, но в моем доме не ведется видеонаблюдение. Прежний хозяин был против того, чтобы кто-то наблюдал за его личной жизнью. И я с ним полностью согласна.
– Жаль. В этом бы случае видеозапись нам сильно помогла.
Света развела руками: мол, извините. Самой жаль, да кто же знал, что все так повернется.
– Но у нас же есть записи с улицы, – не сдавалась Кира. – Пусть в самом доме и во дворе у Светы съемка и не велась, но по всей улице стоят камеры!
Это было действительно так. Таракан настоял на этой мере дополнительной безопасности.
– Это нужно не мне, это нужно всем нам, – говорил он.
Спорить с ним было бесполезно. Камеры были приобретены и установлены. И надо отдать должное, после установки камер по всему периметру поселка, а также вдоль улиц число мелких происшествий – порча цветочных клумб, воровство яблок, клубники и других ягод – практически сошло на нет. Также сократилось число разбитых стекол и разрисованных ворот и стен. Когда повсюду камеры, юных правонарушителей вычислить и наказать не составляет никакого труда.
Теперь они уже не могли кивать один на другого, уверяя, что это не он, а Юрка постарался. И что разбитая оранжерея и замерзшие теплолюбивые растения общей суммой ущерба на несколько десятков тысяч рублей дело рук хулигана Димки. На видеозаписи было предельно четко и ясно видно, кто именно из ребят набедокурил.
Наиболее отчаянные пытались маскироваться, закрывая лица. Но тогда их вычисляли по одежде, манере двигаться или говорить.
И теперь все повернулись к Таракану, ожидая услышать его вердикт. Но глава поселка выглядел каким-то растерянным.
– А записей нет, – сдавленно произнес он.
– Почему?
Таракан пустился в объяснения, из которых следовало, что произошел форс-мажор.
– Ясное дело, услышав про несчастье в доме Светланы, я первым делом кликнул своих ребят. Я хотел, чтобы они, пока мы тут в доме разбираемся, просмотрели бы запись с ближайших видеокамер.
– И что?
– Ничего.
– Как? Совсем?
– Новая система дала сбой.
– Запись не велась?
– Нет, – сокрушенно покачал головой Таракан. – Это моя вина. Я должен был сохранить как резервный вариант старую систему видеонаблюдения. Но монтаж новой системы на уже имеющееся у нас оборудование стоил значительно дешевле, и я подумал, зачем нам вторая устаревшая система безопасности, если у нас будет ее новая версия?
И что тут можно было сказать? Тем более что Таракан и сам все сказал:
– Я был не прав. Признаю это. Но, увы, записи с камер ничем нам не помогут. Их просто нет.
Полицейские оставались в доме Светланы еще долгое время. Под руководством Померанцева оперативники обыскали дом Светы сверху донизу, а также вдоль и поперек, но никаких следов преступника обнаружено не было. Единственное – из мусорки были извлечены эластичные хирургические перчатки.
– Можно полагать, что преступник воспользовался ими, убивая свою жертву. А потом, убегая, бросил в мусор.
– На них могут быть следы преступника?
– Скорей уж кое-чего другого, – брезгливо произнесла Света.
Тем не менее перчатки тоже были тщательно упакованы в прозрачный полиэтиленовый пакетик. Но вот самих орудий преступления найти не удалось.
– Преступник забрал их с собой.
Услышав это, Леся немедленно спросила:
– Почему же перчатки тогда тут бросил?
– Наверное, думал, что мы никогда их не найдем.
Была и еще одна странность. По словам эксперта, тело бедного Курилкина перемещали.
– Вот тут на полу видны две полосы, оставленные каблуками ботинок жертвы. Если проследить по ним, то можно увидеть, что тело перетащили в холл из комнаты, где мы с вами нашли открытое окно.
Это удивило всех еще больше.
– Зачем преступнику было волочить тело жертвы из одной комнаты в другую? Добро бы еще решил его на улицу вытащить. А по дому таскать – нелегкая задача и бесполезная.
– Не знаю. Возможно, убийца доставил тело жертвы в холл, потому что хотел впоследствии вынести его через дверь, но вернувшаяся хозяйка помешала его планам.
– Глупость какая-то.
– Другой версии у меня нет.
– У меня есть! – заявила Кира. – Возможно, убийца притащил Курилкина в дом к Свете уже мертвым.
– Через окно? – недоверчиво переспросил полицейский.
– А что такого? Под окном стоит скамейка. Ее словно бы специально сюда поставили, чтобы можно было забраться в окно со двора.
Все посмотрели на Свету.
– Я не знаю, – пожала она плечами. – Я в сам сад пока еще даже не выходила.
– Почему?
– Что там делать? Холодно, мокро. Меня заверили, что в этом поселке безопасность на должном уровне. Двери и окна можно оставлять открытыми. Я живу тут всего пару месяцев, точно не знаю, так ли это. Просто поверила людям на слово. Мне и в голову не пришло обследовать дом снаружи и проверять, можно ли добраться до окна с газона из сада или нет.
– Тогда, если в сад ты не выходила, вероятно, эту скамейку подобным образом поставили еще прежние жильцы.
– Им-то это было зачем?
– Многим, находясь в саду, лень тащиться в дом, – принялась объяснять Леся. – Ведь это надо обойти сам дом, а потом еще подниматься по лестнице. Такой большой круг! И поэтому, если им что-то понадобилось, к примеру, сигареты, стакан воды или теплый свитер, они крикнут своим в доме, и те передадут необходимую вещь через открытое окно. Дойти до окна по лужайке совсем не трудно. Тут всюду трава, прогуляться по ней – сплошной удовольствие.
Объяснение Леси всем понравилось. Оно было простым и понятным. Теперь присутствие скамейки под окном становилось логичным, на нее вставали, чтобы получить какую-то вещь из дома, или, наоборот, передать что-то в дом.
Но все равно, зачем убийце было волочь труп с улицы в дом? Да еще не через дверь, а через окно. И кто мог ему это окно открыть? Только он сам. Или… или кто-то, находящийся в доме.
– Но я живу одна. И я была в гостях. Так что в доме никого не было, – растерянно произнесла Света.
– Кроме самого Курилкина.
– Я поняла! – воскликнула Леся. – Курилкин находился в доме, а убийца ждал снаружи. И когда Курилкин открыл окно, чтобы впустить сообщника, тот забрался в комнату, а затем убил Курилкина!
– И потащил труп в холл, надеясь вынести его через дверь.
– Но почему было не воспользоваться окном?
– Через окно ему то ли показалось неудобным, то ли у него были какие-то соображения на этот счет.
– С той стороны дома всюду газон, – вдохновленно объясняла Леся возможное поведение преступника. – Если газон разрыть, сразу же будет заметно. Следы свежей земли на траве не скрыть. Нет, никак преступнику было не скрыть повреждения на траве, дерн еще не слишком разросся. И еще на заднем дворе всюду живые изгороди. Они колючие и жесткие. Они тоже совершенно не подходят для быстрого захоронения. Копать под ними неудобно. Но зато перед парадным входом полно клумб и ухоженных плодовых деревьев. Под ними запросто можно закопать тело.
– Сомнительно что-то. Земля еще мерзлая.
– Так ведь глубоко можно и не копать. Достаточно сделать небольшую ямку и засыпать сверху тело землей. Или даже просто забросать его опавшими листьями. Света не появлялась в саду два месяца, вряд ли она стала бы там гулять до наступления настоящего тепла.
– Но рано или поздно захоронение бы вскрылось. Если закопать неглубоко, то труп найдут.
– Вероятно, до этого момента преступник собирался исчезнуть. Да и вообще, как бы его нашли потом, если даже сейчас, по горячим следам, мы ровным счетом ничего не могли сказать о том, кто он?
При этом Леся невольно покосилась на дверную ручку, с которой один из экспертов как раз снимал отпечатки пальцев. В этих отпечатках было все вокруг. Двери, косяки, подоконник в комнате с открытым окном. Побольше, поменьше и совсем маленькие. Кому они принадлежали? Светлане? Бывшим хозяевам коттеджа? Или кому-то другому?
Но было ясно, что работы тут для экспертов предостаточно. Найти отпечатки пальцев – этого было мало. Теперь их надо было сравнить, каталогизировать и отбросить те, которые принадлежали самой Свете и хозяевам дома.
– Но даже если мы все разгадали верно, все равно непонятно, зачем убийца проник в дом Светланы. Это и сложно, и небезопасно. И такое поведение преступника оправдано лишь в том случае, если он хотел зла самой Светлане.
Все девушки как-то призадумались и загрустили, но полицейский, общавшийся с подругами, бодрости духа не терял:
– Вот сейчас все дружненько поедем к нам в отделение и там подумаем, кто бы это мог желать зла гражданке Осипенко Светлане Юрьевне.
Но если молодой и прыткий полицейский надеялся, что ему удастся повесить данное злодеяние на кого-то из трех девушек, то он сильно просчитался. На защиту их грудью встал сам Таракан. И в отделении девушки провели ровно столько времени, сколько понадобилось для того, чтобы записать их показания. После чего их предельно вежливо попросили быть всегда на связи и доставили обратно в поселок. Тут полицейские с ними попрощались и даже пообещали сообщить сразу же, как только у них появится какая-нибудь зацепка.
– В свою очередь, и вы тоже подумайте, кто мог проникнуть в ваш дом. Взлома не было. Замок цел. А это значит, что у преступника имелись ключи от вашего дома. Вы по-прежнему утверждаете, что с покойным вас ничего не связывало? Никаких амурных дел?
– Да что вы! – воскликнула Светлана. – Он всех женщин либо презирал, либо ненавидел. Мне даже казалось, что он – гей.
– Интересное кино получается, – почесал затылок оперативник. – Как же он тогда оказался у вас в доме? Кто-то должен был его впустить.
В этом он был совершенно прав. Но Света твердо держалась той версии, что с Курилкиным она дружбы не поддерживала, и ей даже в голову не могло прийти дать ему ключи.
– Возможно, прежние хозяева давали их ему? – предположила она наконец.
– Мы это проверим.
И после этого молодой полицейский пожелал девушкам всего наилучшего и укатил. В данных обстоятельствах его пожелание звучало просто издевательски, но они так устали, что просто были не в состоянии огорчаться еще больше.
О проекте
О подписке