Глава 2

Место, куда они попали, напоминало какой-то древний чердак, куда стащили доживать свой век всякий ненужный хлам, начиная от ржавых керосинок и заканчивая коврами допотопного производства. И хотя все девушки отлично знали, что находятся в переделанной коммуналке в одном из старых домов в центре города, но ощущение от изменившейся реальности было настолько сильным, что они почти поверили, что перенеслись в другой город, другую страну и даже другой век. С потолка свешивались какие-то покрытые паутиной веревки, которые в полумраке касались лиц девушек, пугая их до полусмерти.

Освещение тут было скудное, временами то мигал, то вовсе гас свет. В темноте раздавались какие-то подозрительные шорохи и звуки, пугавшие еще сильней. Конечно, девушки понимали, что все вокруг них всего лишь простенький аттракцион ужасов, но то ли организаторы его постарались на славу, то ли подруги были слишком уж впечатлительны. Девушки поминутно то ахали, то вскрикивали, то рвались назад. Но пути назад не было. Впустившая их дверь изнутри не открывалась.

Потом голос ведущего, который прозвучал для них, как глас божий в пустыне, велел девушкам подойти к шкафу, в котором будет скрыто первое задание для них. Бившая себя пяткой в грудь Лизхен получила возможность первой выполнить задание.

Она распахнула дверцы и тут же заорала во весь голос. Прямо перед ней, выпучив глаза, стоял мужчина. Пикантности добавляло то обстоятельство, что на мужчине из одежды был лишь цилиндр и носки в виде британского флага. Грудь, живот, ноги и пикантное место были покрыты густой животной шерстью. Видимо, это и был доктор Джекил, который именно в этот момент превращался после введенного себе чудодейственного препарата в мистера Хайда.

Раздался удар гонга, от которого содрогнулись не только подруги, но и стены. А потом еще какой-то бухающий звук.

– Вероника в обмороке!

Все бросились к упавшей без чувств девушке, к счастью, обморок был неглубоким, и Вероника очень быстро пришла в себя.

– Уведите меня отсюда! – взмолилась несчастная. – Я боюсь!

– Ну что ты, глупенькая? Это же просто кукла!

– Ку-ку…кла?

– Она самая! Манекен! Муляж! Просто фигура, чтобы пощекотать нам нервы.

Вероника вытерла лоб, на котором выступила испарина.

– Что же, у них это получилось, – согласилась она.

Задание заключалось в том, чтобы найти в комнате пенсне доктора и одеть его ему на нос. С помощью данных им подсказок, девушки с этим заданием кое-как справились.

После того как пенсне оказалось на носу у доктора, проем в стене, ведущий в следующую комнату, открылся. Расположен он был между ногами голого доктора, что выглядело не совсем прилично, но отступать было некуда.

Встав на четвереньки, все девчонки проползли в соседнее помещение.

Теперь они оказались в гостиной, где в камине пылал огонь, а в углу комнаты стояла огромная клетка с говорящим попугаем. Разумеется, и огонь, и птица опять же оказались искусственными. Попугай говорил всего три фразы: «Смерть Мармодьяку!», «Ричард идет!» и «Вперед, орлы!». Механизм повторял их с завидным постоянством, все время повышая звук, так что под конец попугай верещал так громко, что у подруг лопались барабанные перепонки.

Потом внезапно замигал свет, загрохотали литавры, затем свет погас окончательно, а когда снова загорелся, то подруги увидели, что он освещает стоящее в углу кресло, а в кресле сидит какой-то мужчина. Бледное лицо украшала небольшая и аккуратная черная бородка. К счастью, этот мужчина был одет. На нем красовался вишневый халат из какой-то тяжелой бархатистой ткани, на шее был повязан светлый шарф, а на ногах были надеты уютные домашние тапочки. Создавалось впечатление, что мужчина присел в кресло, чтобы немного передохнуть, читая «Таймс», чей номер лежал рядом с его креслом, но, разомлев у огня, сам не заметил, как вздремнул.

На сей раз трогать тело никому не пришлось. Подруги даже не поняли, зачем этот колоритный персонаж здесь оказался, потому что весь квест в этой комнате был построен как-то в обход него. Зато попугай надрывался изо всех сил. Подруги уже поняли, что это игрушка со встроенным внутри него проигрывающем устройством, на который были записаны разные реплики.

Но когда они уже как-то притерпелись к этим воплям, устройство совершенно внезапно дало сбой. На середине фразы про Ричарда попугай внезапно крякнул, словно в нем что-то сломалось, а потом завопил совсем иначе.

– Там же всюду кровь! – вопила теперь жуткая птица почему-то женским, очень высоким и визгливым голосом. – Что ты наделал, ублюдок! Тут всюду кровь! И труп! И кровь! Кровь! Кровь! А-а-а-а..!

Похоже, у неизвестной невидимой подругам женщины началась настоящая истерика.

Вероника, только-только свыкшаяся с предыдущим репертуаром попугая, теперь снова начала дрожать и предательски бледнеть. Потом ноги у нее подкосились, и она шлепнулась на пол.

Фима подбежала первой, стала поднимать ее, испачкала руки в чем-то липком, похожем на краску, поспешно их вытерла о рубашку, даже не подумав, что на ней могут остаться пятна. Остальные девушки тоже ей помогали.

Втроем им удалось кое-как привести Веронику в чувство, а потом выполнить задание, которое было скрыто в небольшом саквояже доктора и заключалось в распознавании разных запахов из закрытых пробирок.

Задание было совсем плевым. Одна пробирка пахла спиртом, другая табаком, третья ванилью, четвертая издавала запах нашатыря и пятая благоухала чесноком. Спутать эти ароматы было решительно невозможно.

– Все готово!

В стене открылась очередная дверь, и подруги смогли отвести Веронику в следующую комнату. Но лучше бы они этого не делали, потому что там Вероника отчаянно вскрикнула и потеряла сознание уже надолго. Оно и неудивительно, мерцающий красный свет в этой комнате позволял увидеть жуткую фигуру мрачного детины, вооруженного ножом и топором. Это был тот самый мистер Хайд – звериная сущность милейшего доктора Джекила. На ногах у чучела были надеты щегольские узконосые лакированные штиблеты, ни один денди – лондонский модник времен королевы Виктории не отказался бы от таких. Ботинки должны были напоминать о второй ипостаси этого существа.

– Я только не поняла, – нахмурилась Настя. – Если мистер Хайд находится тут, а в первой комнате нас ожидал доктор Джекил, то что за мужчина сидел во второй комнате у камина?

Но Фима с Лизхен не хотели отгадывать загадки, они теперь хотели только одного.

– Давай закончим побыстрее с заданиями, – взмолились они, – и уйдем отсюда. Надоело всюду Веронику таскать на руках. Так-то она не худенькая, если что.

На этот раз Веронику даже не пытались привести в чувство. Все девушки искренне жалели, что заставили эту чувствительную особу идти с ними. Невелико удовольствие волочить за собой из комнаты в комнату ее тело. А ведь еще неизвестно, сколько впереди их ждет заданий и сколько еще ужасов доведется им увидеть перед собой.

– Пусть так лежит! Ничего, не простудится, жиры не позволят!

В этой комнате надо было выполнить несколько заданий. Сперва нужно было понять, что из имеющихся в комнате предметов использовалось в девятнадцатом веке для измерения давления.

В конце концов Лизхен разыскала красивый кожаный футляр, в котором был спрятан ртутный измеритель давления, очень похожий на тот, что использовались нашими бабушками до появления электронных устройств.

Потом подругам предложено было определить заболевание, которое мучило пациента. Перечисленные симптомы позволили им точно установить диагноз – холера. И наконец им было предложено сыграть шахматную партию.

Вот тут-то они и застряли. Фима была уверена, что неплохо играет, но тут почему-то она раз за разом проигрывала. Похоже, ей достался очень сильный противник, потому что первый юношеский, который у нее был, просто так девочкам не раздают. В конце концов ей все-таки удалось поставить мат невидимому противнику, и им позволили выйти.

Напоследок прямо перед их лицами откуда-то сверху свалился костюм чумного доктора из Средневековья, отчего Вероника, только чуточку очухавшаяся, снова вырубилась, на сей раз так основательно, что в коридор подругам пришлось ее буквально волочить. Там их никто из администрации или сотрудников «Квестляндии» не встретил, не было никого, чтобы помочь им с Вероникой. Пришлось девушкам самим оказывать Веронике первую помощь, да еще спасибо, появились очередные желающие посетить дом доктора Джекила, у которых с собой оказался флакон с раствором аммиака, запах которого быстро привел Веронику в чувство.

Все четыре подруги были в итоге вымотаны и морально, и физически, но сошлись в одном: своей цели на этот вечер – отвлечь Лизхен от ее печальных мыслей – они достигли. За все время, проведенное в «Квестляндии», она ни разу не вспомнила своего Валеру.

Дома Фиму поджидала тетушка Римма, которая вообще-то приходилась Фиме двоюродной бабушкой. Но так как мама всегда звала ее тетушкой, то и дети тоже звали старушку тетушкой, а та и не возражала. Старушка она была резвая и веселая, обожала читать детективы, и всюду ей чудились злодеи и преступники.

Вот и сегодня она встретила племянницу громким возгласом:

– Что я тебе скажу! Банкира похитили! У нас в городе! Только что стало известно!

Фиму очень слабо интересовали все эти великосветские разборки банкиров и криминала. Но тетушка пребывала в страшном волнении и не отцеплялась:

– Ладно бы просто банкир, а то еще и красавец мужчина! А красивый и одновременно богатый по нашим временам – это редкость. Такими разбрасываться – грех!

Фима пошла мыть руки. С них текла непонятная коричневатая грязь. Потом Фима обнаружила на своей рубашке какие-то бурые пятна.

– Откуда бы им тут взяться?

Но потом Фима вспомнила, как они поднимали Веронику и как Фима при этом вляпалась рукой в какую-то липкую субстанцию, которую и вытерла о свою рубашку.

– Этого мне только не хватало! Испортить такую вещь!

Рубашка была новая и к тому же дорогая. И ладно бы только это, но она еще и очень нравилась Фиме. Когда она ее надевала, то становилась неотличимо похожа на Уму Турман, а это чего-нибудь да и стоит.

С такой рубашкой невозможно было просто так взять и расстаться, поэтому Фима предприняла все меры к ее спасению. К сожалению, пятна не желали отстирываться. Нет, конечно, под действием моющих средств и горячей воды они слегка побледнели и поблекли, но полностью не желали выводиться.

– Вот беда!

Фима насыпала отбеливатель, полила бензином, нашатырным спиртом и под конец полила перекисью. К ее удивлению, именно на перекись пятна дали реакцию. Самое большое пятно зашипело, пошло пеной и стало ясно, что хорошая стирка на пределе возможной температуры довершит победу над ним.

– Ну хоть с этим разобрались! – с облегчением выдохнула Фима и включила стиралку.

Но когда Фима вышла из ванной, то обнаружила, что тетушка по-прежнему переживает из-за своего банкира. Это Фиму изумило. Так долго останавливаться на одной мысли было для старушки нехарактерно. Память у нее была, словно у рыбки. И если уж тетушка заинтересовалась личностью пропавшего банкира, значит, он и впрямь представлял из себя нечто неординарное.

– Ну, показывай мне своего кумира. Взгляну на этого красавца мужчину, что ли.

– Садись! – обрадовалась тетушка. – Как раз про него репортаж.

Фима увидела здание банка и стоящего перед ним репортера с микрофоном.

Радостно сверкая глазами, словно произошла невесть какая приятная вещь, репортер отчитывался о случившемся сегодня происшествии:

– Сегодня в десять часов вечера неизвестные похитили директора банка Зимина Олега Ефремовича. Посадив его в машину, неизвестные скрылись в неизвестном направлении. В настоящий момент подробности о жизни и дальнейшей судьбе господина Зимина неизвестны.

Невзирая на такое количество неизвестных составляющих, репортер был в упоении. Похоже, он был уверен, что в самом скором времени у него получится сообщить еще более потрясающие новости о жизни, а возможно, и смерти банкира.

– Ну, что скажешь?

– В деле слишком много неизвестного в одном коротеньком рассказе. Этому репортеру нужно еще подучиться своему ремеслу.

Тетушка помолчала, а потом произнесла:

– В этом банке я храню все свои накопления.

– И много их у тебя? Накоплений этих?

Фима ожидала услышать какую-нибудь пятизначную сумму.

Но тетушка торжественно произнесла:

– Пятнадцать миллионов рублей.

Вот это да! Даже не шестизначное, а семизначное число. Фима удивленно смотрела на тетушку.

– Не подозревала, что ты такая богачка.

– Это деньги за мой домик в Сочи, который я хотела завещать вам с Павликом. Ты же помнишь, когда строили Олимпийскую деревню, его снесли. А мне выплатили эти деньги за земельный участок и находящиеся на нем строения. Этот счет завещан тебе и твоему брату.

– Почему же ты положила все деньги в один и тот же банк? Разделила бы на равные части и положила в три или даже четыре банка.

– Мне понравился милый молодой человек, который меня там встретил и сказал, что займется мной лично. Он был так мил! И убедил меня, что процент будет куда выше, если я оставлю все свои деньги у них.

В этом была вся тетушка. Довериться первому попавшемуся ей на пути милому молодому человеку. Хорошо еще, что он оказался в какой-то мере порядочным и не стал уговаривать тетушку вложить деньги в золотые прииски на Луне или добычу алмазов где-нибудь на Марсе.

Но, по крайней мере, теперь Фиме была ясна причина заинтересованности тетушки. Старушка опасалась, как бы исчезновение директора не оказалось первой ласточкой. А там, глядишь, и прочие акционеры и учредители исчезать начнут. А потом и сам банк прикажет долго жить. И сколько там тетушке выплатят в качестве страховой суммы? Уж ясно, что потеряет она прилично. А учитывая, что деньги завещаны Фиме и Павлику, то пострадавшей стороной окажутся именно они с братом.

И Фима ахнула:

– Тетя!..

Она хотела укорить тетушку за возмутительно легкомысленное отношение к их с Павликом имуществу, но потом спохватилась, что имущество пока что принадлежит тете.

Между тем тетушка Римма не сводила глаз с экрана.

– Смотри, смотри, вот и он!

Фима взглянула на экран телевизора и увидела симпатичного худощавого брюнета лет сорока пяти или даже больше, который разговаривал с самим министром финансов.

– Видишь, какой он! – восхищенно прошептала тетушка. – На самых верхах вращается! Разве можно было ему не довериться?

– Так это он уговорил тебя оставить в их банке свои миллионы?

– Он самый!

– Зимин и есть твой милый молодой человек?

– Да! Разве он не мил?

– Но и не молод.

Тетушка Римма обиженно надулась, Фима тоже замолчала.

Лицо Зимина казалось ей смутно знакомым. Но отчего бы это могло быть? Наверняка тетушка Римма притащила какие-нибудь рекламные буклеты с физиономией своего кумира. Или показывала племяннице его фотографию раньше, вот мозг Фимы и запомнил черты лица Олега Ефремовича, но не запомнил, когда и при каких обстоятельствах он его видел.

Пожелав тете доброй ночи, Фима отправилась к себе в комнату. На душе у нее было тяжело, хотя она сама не могла определить причину этой тяжести. И уже ложась спать, она вспомнила, что сегодня не разговаривала со своим любимым Арсением. Он и сейчас работал участковым в их отделении. И двух молодых людей в прошлом связывали не только романтические отношения, но и несколько совместно расследованных дел, которые здорово их сблизили. Вот только в последнее время новых расследований не возникало, и Фиме начинало казаться, что их чувства с Арсением тоже как-то потускнели.

Например, сегодня они даже не разговаривали. И вчера тоже не созванивались. Фима попыталась вспомнить, когда они вообще в последний раз разговаривали друг с другом, и получилось, что это было аж на прошлой неделе. То есть очень и очень давно. И самое скверное, что ей и не хотелось разговаривать с Арсением.

– Раз он мне не звонит, то и я ему не стану!

Фима стала собираться ко сну, но мысли ее по-прежнему крутились вокруг личности пропавшего банкира. Она сама не понимала, почему эта история до такой степени зацепила ее. Ну, пропал директор банка, подумаешь, другого назначат. Свято место пусто не бывает, мигом охотники сбегутся. Кстати говоря, может, они сами и постарались расчистить себе дорогу к теплому местечку.

– И чего он у меня из головы не идет?

Фима вертелась с боку на бок, но никак не могла уснуть. Пропавший банкир маячил перед ее мысленным взором, печально на нее смотрел и даже головой покачивал, вроде как с укором. Мол, как же ты, Фима, не можешь вспомнить, где ты могла меня видеть? Вспомни, дорогая, это может быть очень важно.

– Просто кошмар какой-то! – проворчала Фима и тут же осеклась. – Кошмар?.. Да, точно! Правильно!

И Фима схватила телефон. Руки у нее дрожали.

– Нет, не может быть, – бормотала она себе под нос. – Я обозналась… мне показалось… Надо спросить у девчонок!

И как только подруга ей ответила, она взволнованно воскликнула:

– Лизхен! Ты уже спишь? Ах плачешь! Слушай, чего я звоню, ты помнишь того бородатого мужика возле камина? Видела его лицо? Как ты его не разглядела? Ах Веронику откачивала… Ладно, плачь дальше.

Потом Фима позвонила Насте. Но та сказала, что не обратила внимания на манекен.

– Это не был манекен! Это был живой человек!

– Не может быть! – не поверила Настя.

– Ну да, правильно, он к этому времени был уже мертвый! Но когда-то он был живым! Его убили! И привезли в то место… Посадили в кресло в комнате с камином и оставили там!

Настя какое-то время обдумывала сказанное, потом задала один-единственный резонный вопрос:

– Зачем? Зачем они это сделали?

– Не знаю! Чтобы спрятать труп!

Но Настя в ответ лишь долго молчала, а потом посоветовала Фиме выпить чего-нибудь успокоительного.

– Потому что нет ничего глупее, чем прятать труп там, где ходят толпы людей! Эти квесты очень популярная штука, за день там бывает до нескольких сотен человек.

От Насти понимания Фима не добилась. Тогда она начала звонить Веронике. Та ответила, голос у нее был слабый:

– Я все еще плохо себя чувствую. Такое потрясение!

– Вероничка, ты одежду, в которой была на квесте, уже стирала?

– Нет, просто в машинку кинула. Она вся в каких-то пятнах. Не знаешь, в чем я так извозилась? По виду краска.

– Это не краска! – хмуро произнесла Фима. – Это кровь! И ты испач…

Договорить свою мысль ей не удалось. Она услышала на другом конце трубки звук падающего тела и догадалась, что впечатлительная Вероничка снова рухнула в обморок.