ГЛАВА 8

– Понимаешь теперь, какая она хитрюга? – прищурилась Оля.

– Честно говоря, нет, – ответила я.

– О господи! – закатила глаза собеседница. – Ты прямо как Ася! Святая простота! Сейчас она вдова, ее жалеют и все капризы исполняют, а если снова замуж выйдет… Думаю, мама не станет ее тут терпеть, скажет: «До свиданья, Светочка, желаю счастья в новом браке», что, в общем-то, совершенно правильно. С какой стати ее потом содержать, а? Только Светка хитрая, она никогда себе не позволит привести другого мужика, впрочем, если нароет богатого… Хотя в такой поворот событий мало верится. Это мой брат дурак был, весь в Асю, любовь, морковь, кровь… Даже не заметил, что Светка уродка и дура. Нет, она тут жить будет, прикидываться больной, несчастной страдалицей. Вот увидишь, вернется из больницы, ей Ася очередные брюлики в ушки купит!

– Инфаркт трудно сымитировать, – возразила я, – это же не приступ мигрени, который в два счета изобразить можно! Светлане и впрямь было плохо.

Оля махнула рукой:

– Забей. Через неделю тут окажется и заноет: «Ой, ой, из окна дует».

– Кто такая Неля Смешкина? – спросила я.

Света нахмурилась:

– Ну и откуда ты о ней вызнала? О Смешкиной?

– Ты же сама только что произнесла эту фамилию.

– Я? – изумилась Ольга. – Не может быть! В нашей семье на нее положено табу.

– Извини, но у меня прекрасная память. Ты же рассказала про девочку Ксюшу Смешкину, которую Света привела из садика.

Ольга скривилась:

– Но про Нелю-то я не упоминала!

– А она кто?

Оля тяжело вздохнула:

– На будущее имей в виду, про Нельку тут заговаривать никак нельзя, в особенности при маме. Неля была нашей соседкой по городской квартире. Ася одно время хотела, чтобы Вася на ней женился, семья хорошая, обеспеченная, и у Смешкиной с братом одно время роман был, потом они разбежались – и вроде все. Но в тот день, когда у нас огонь вспыхнул, пожарные довольно быстро приехали и пламя потушили… да… так вот!..

Она внезапно замолчала.

– Ну и что? – продолжала недоумевать я.

Она пожала плечами:

– В сущности, ничего особенного. Только в спальне на кровати нашли два тела: Васи и Нели. Оба голые, в дыму они задохнулись. Нам потом в милиции объяснили: редко кто совсем в головешки превращается, как правило, водой залить успевают, а от дыма деться некуда, в квартирах полно пластика, синтетики всякой. Вот они и надышались до остановки сердца. Да перед этим выпили, на столике бутылка виски осталась. А еще нашли пустой пакетик из-под сухариков «Кириешки». Он в ботинок к Васе попал, потому и не сгорел, наверное, с тумбочки свалился. Ясное дело, выпили, а на закуску только сухарики, ну и заснули. Ася, кстати, абсолютно уверена, что Неля убила Васю.

Я подскочила на месте:

– Да ну!

Оля ухмыльнулась:

– Прикинь! Нелька в Ваську втюрилась как кошка! По нему вообще девки сохли, хотя мне лично непонятно почему. Вовсе даже был не красавец и не супермен, такой пентюховатый, ни на кого голоса повысить не мог, ну что в нем хорошего?

Я молча слушала разболтавшуюся Ольгу. Очевидно, дети в семье Курочкорябских выросли разными. Вася пошел в мать, приветливую, неконфликтную, думающую только о других людях, а Олечка удалась в папеньку, на редкость эгоистичного Льва Яковлевича. Похоже, академик не станет особенно переживать, если вся его семья внезапно вымрет. Его при такой ситуации взволнует лишь одно: кто же теперь станет за ним, замечательным, ухаживать!

– Вася сам ушел от Нели, – продолжала Ольга, – и вскорости женился на Светке. А Нелька словно с цепи сорвалась, звонила, плакала, потом пугать его стала: дескать, убьет разлучницу.

Вася встретился с бывшей любовницей и попытался ее урезонить. Неля вроде бы сконфузилась и пообещала более не мешать семье Курочкорябских, но потом снова принялась названивать. Правда, теперь ее угрозы стали иными. Свету Смешкина решила пощадить и оставить в живых, убить Неля хотела Васю, а заодно и себя. – Ну и вышло чего? – без всякой горечи в голосе сказала Оля. – Она таки выполнила задуманное. Заманила Васю в постель и подожгла квартиру!

– Ужасно, – вздрогнула я, – может, все-таки это неправда? Вдруг проводку замкнуло? А как Света отреагировала, узнав, что муж умер в постели с другой женщиной?

Оля скривилась:

– Ася у нас ненормальная! Позвала меня и сказала: «Упаси вас бог сообщить Свете о Неле! Ей волноваться нельзя. Вася и не думал жене изменять, сами знаете, как он Светочку любил, это все Неля! Ее рук дело! Опоила его спиртным и убила!»

– И Света не узнала об измене мужа? – с легким сомнением спросила я.

Оля ухмыльнулась:

– Говорю же, она хитрая очень. Нас всех в милицию вызывали. Там такие дуболомы сидели, по сто раз переспрашивали: «Это правда, что Василий практически не употреблял спиртного?» Небось кто-нибудь из них Светке правду и рассказал. Только она предпочла молчать!

– Почему?

– Да все из тех же соображений, из-за денег. Если она знает об измене мужа, то каково оставаться в его доме? Надо же поругаться со всеми, со свекровью в частности, и хлопнуть дверью!

Я внимательно слушала Олю. Вовсе не обязательно конфликтовать с матерью мужа. Кое-кто продолжает дружить со свекровью даже после развода. Но, боюсь, подобное поведение Оле непонятно. Она-то, похоже, привыкла добиваться своего криком и скандалами.

– Хочешь скажу, отчего я уверена, что она знала про Нельку? – вдруг спросила Оля.

– Да, – кивнула я.

Она заговорщицки понизила голос:

– Тут все думают, что у нее выкидыш был. Только я одна в курсе произошедшего! Аборт наша красотка сделала. Васю похоронили, а она в клинику улеглась. Такой концерт закатила! Давай за низ живота хвататься, ее и отправили в больницу, да опять в самую лучшую, в центр «Материнство», слышала небось, там весь бомонд рожает.

– Ну и почему ты подумала про аборт? Оля хмыкнула:

– Поминки здесь устроили…

– В новом доме? – от удивления перебила ее я.

– Да, он же Васиным считался, хоть брат тут и не жил. Столы стояли в гостиной, в самой большой комнате. Я покурить пошла, села на веранде в углу, слышу, Светка выходит, оглянулась по сторонам, вытащила из кармана мобильник и говорит:

– Позовите доктора Ермолайчик. Аркадия Валентиновна, когда меня привезут, вы уж, пожалуйста, постарайтесь, сразу Асе сообщите, что ребенка сохранить не удалось.

Ну и ушла в дом, я за ней. А потом эта дрянь стала за живот хвататься. Да уж! Актриса она отличная! Все ей поверили, Ася первая. Прямо осыпала сволочугу подарками и безостановочно квохтала: «Ах, ах, вы со Светочкой поаккуратней, она такое горе перенесла!»

– И ты не сказала маме правду?

Оля закатила глаза:

– Попыталась, но услышала, что нельзя быть столь жестокой. «Ты, деточка, небось ослышалась! Света звонила своему доктору и волновалась о здоровье ребеночка!» Ася такая, ни о ком ничего плохого знать не хочет, всех оправдывает! Дело о смерти брата в милиции закрыли, не усмотрели в нем ничего криминального. Только я уверена, что все подстроила Неля Смешкина, решила небось, раз со мной жить не хочешь, то и никому не доставайся! Она и Васю убила, и квартиру спалила, и с собой покончила. А Ася все быстро замяла, она очень боится этого долдона обеспокоить.

– Ты о ком?

– Да о папеньке моем придурочном, – засмеялась Ольга, – не удивляйся, если он тебя Марфой звать будет, вообще сдурел!

– Лев Яковлевич большой ученый, такие люди имеют право на заморочки!

Оля расхохоталась:

– Готово! Еще одна дура! Да папашка индюк!

– У него же куча мантий!

– Что-то ни одной не видела.

– Еще толпы учеников.

– Лампа, приглядись потом и поймешь, он из дома вообще не выходит и его никто не посещает.

– Он книги пишет.

– Да? Интересно. И где они?

– Ну, не знаю.

– Ага, раньше он и впрямь писал, а за последнее время лишь крохотную методичку выпустил, страниц на десять, издание тиражом в триста экземпляров. Так мама с ней как дурень с писаной торбой носилась! Всем под нос совала: «Лев Яковлевич учебник составил». Уржаться можно!

– Ты несправедлива, – не выдержала я, – Лев Яковлевич получает большие деньги, а сейчас не советское время, просто так, за былые заслуги никто никому платить не станет.

– Деньги? – вытаращила глаза Оля. – Большие?

– Ну да, – кивнула я, – содержать загородный особняк дорого стоит. Знаешь, мы долго колебались, сможем ли выдержать такие расходы, а у нас, кстати, работают все, кроме детей, и хорошо получают. В вашей же семье, похоже, лямку тянет один отец. Конечно, на первый взгляд Лев Яковлевич выглядит немного капризным, но курице, которая несет золотые яйца, позволительно…

– Ну я офигиваю! – подскочила Оля. – Это тебе мама в уши надудела? Да все не так. Мы пашем, словно лошади: я, Ася. Только Света и папашка ни черта не делают. Одна «болеет», другой ваньку валяет.

Я заморгала:

– Ася работает?

– Да она нарасхват, по книге в месяц переводит, иногда по две. Ей отлично платят.

– Но когда же она успевает?

– Встает в пять, – пояснила Оля, – вон вчера папашку полночи устраивала, хохлов наняла мебель таскать, а в пять работать села…

– Оленька, – раздался из коридора голос Аси, – там бабы притащили вещи, которые уцелели, пойди глянь, можно что-то еще использовать или выбросить все разом?

Ольга быстро схватила меня за руку:

– Разболталась я, ты быстренько наш разговор из головы выкинь.

– Не волнуйся, я как Рейчел, никогда не выдаю чужих тайн, – шепотом ответила я.

– Это правильно, – кивнула Оля, направляясь к двери. – Те, кто слишком много чешет языком, как правило, быстро умирают. Продолжительность жизни напрямую зависит от умения держать единственный орган, в котором отсутствует кость, за зубами.

Я посмотрела вслед дочери Аси: она что, мне угрожает? Или просто по привычке ляпнула грубость? Ладно, в конце концов, нам постоянно не жить вместе с этой малопривлекательной особой. Надо потерпеть ее всего несколько месяцев, пока Курочкорябские сделают ремонт, похоже, их особняк пострадал не радикально. Мне же нужно заниматься поисками убийцы Васи, и первая кандидатура на эту роль уже наметилась: Неля Смешкина.

Узнать адрес городской квартиры у Аси оказалось очень легко. Испытывая некое неудобство от того, что приходится дурить голову хорошему человеку, я в два счета выяснила, что апартаменты расположены в самом центре, недалеко от метро «Павелецкая». Быстро воскликнув: «О господи, мне же на эфир пора!» – я поспешила к своей машине.

Кстати, я вовсе даже не соврала, мне и впрямь предстояло ехать на работу, но позднее, моя передача на «Бум» стартует в 21.00.

Выйдя на проспект около большого здания из светлого кирпича, я сразу поняла, отчего Курочкорябские предпочитают постоянно жить в поселке. Даже сейчас, в самом начале апреля, когда еще прохладно, а кое-где лежат остатки сугробов, здесь, в центре, нечем дышать. Да и шумно сверх меры. Чуть левее клокочет Павелецкий вокзал, совсем рядом высится гигантское здание, напичканное учреждениями, машину припарковать негде. Впрочем, наверное, жильцы въезжают во двор, но арка блокирована шлагбаумом, а на все мои просьбы секьюрити ледяным тоном отвечал:

– Впускаем лишь по списку.

– Я иду в сорок вторую квартиру.

– Прописаны постоянно?

– Да, – лихо соврала я.

Охранник исчез в будке, потом снова вышел.

– А не врите-ка, – по-детски заявил он, – там Смешкины живут, у них никто на таком металлоломе не ездит.

Пришлось признать свое поражение и сделать совсем уж неприличную вещь: припарковать машину прямо на тротуаре. Мне самой очень не нравится, когда автомобили преграждают путь пешеходам, но альтернативы-то нет.

Подъезд был закрыт, я потыкала пальцем в кнопки домофона.

– Кто там? – спросил звонкий девичий голосок.

– Страховая компания «Бах», – ответила я и разозлилась на себя. Ни одно заведение в мире, занимающееся защитой клиентов от жизненных неурядиц, не назовется подобным именем.