Цитаты из книги «Голос»

Пожалуй, он ходил в клуб потому, что ему нравилось, когда все кругом говорят, — и не так важно, о чем. Он будто наблюдал с берега, как бежит и клубится река. Заикание словно обесценивало его мысли, приучая его считать, что люди прекрасно обойдутся без них. Впрочем, у его молчаливости была и другая причина — подготовка к выступлению. Он все чаще отрешенно глядел перед собой, сосредоточенный на внутренней музыке: нога чуть подрагивала, отбивая ритм, и он беззвучно репетировал песню, едва заметно шевеля губами.

Вот почему я испытывала себя на прочность рассказами о смерти.

Стаса мы воспринимали как чудаковатого кузена: то он шутил и прикалывался, то вдруг уходил в себя и напряженно смотрел в окно.

Яна подкалывала его, называя солнцем русской поэзии, на что Стас возражал: таких лавров ему не надо, он же прозу пишет, так что вполне удовлетворится Нобелевской премией.

Он ткнул в меня пальцем, я отшатнулась и заметила, как побагровели его щеки, а лицо перекосило от злости. Он был похож на человека, который может ударить.

Саши начались проблемы со сном. — Ах, проблемы со сном? — зарычал отец. — Да что ты говоришь! Так я тебе расскажу, почему у нее проблемы со сном. Потому что ты ее закармливаешь всякой херней! Конечно, у нее проблемы со сном! Дала бы валерьянку, как я сказал, и ничего бы сейчас не было!

— Это еще что? — рявкнул он, переключаясь на маму. Я поперхнулась и кашлянула. Хотелось откашляться как следует, но я сдерживалась — мне всегда было стыдно, если случалось подавиться у отца на глазах. Это его ужасно злило: «Даже поесть нормально не можешь!»

Моя бессонница спровоцировала первую в нашей семье большую ссору. Отец редко обращал на нас внимание за столом, читал новости в телефоне или документы и не глядя забрасывал ужин в рот.

словно заработала кессонную болезнь.

погружение на черное океанское дно, в глухую темноту, где нет никаких сновидений — ни страшных, ни приятных.