Глава 2

Сегодня мне приснился незнакомый парень. Помню, с какой мольбой он смотрел на меня своими ониксовыми глазами. Словно хотел, чтобы я увидела его. Словно хотел, чтобы я запомнила его.

Если когда-нибудь ты прочтешь это, знай: я никогда тебя не забуду.

Личный дневник Ксивер Зальцри, 2051 год

Удар.

Удар.

Удар.

Отскочив на пару шагов, я перевела дыхание и вытерла с лица пот. Руки, обмотанные боксерскими бинтами, дрожали от перенапряжения, но я снова нанесла жесткий удар по тренировочной груше. Слева. Затем справа.

Слева. Справа. Слева. Справа.

– Поговори со мной, маленький океан.

Зарычав, я прижала кулаки к груди и совершила косой удар ногой. За полгода постоянных тренировок мои мышцы окрепли, а разум научился контролировать чувства. Поэтому сейчас, совершая быстрые и отточенные движения, я ни о чем не думала.

Или старалась.

– Ты заставила меня бороться, Ксивер. Всегда только ты.

Встряхнув головой, я выполнила комбинацию, которую показал мне Феникс. Два джеба, несильных удара на дальней дистанции, и завершающий кросс. Пригнувшись под рукой невидимого соперника, я оторвала от земли левую ногу и описала ей полукруг. Груша качнулась от удара, и с моих губ сорвался шумный выдох.

– Ты так повзрослела, куколка.

Слева. Справа. Слева. Справа.

Сильнее. Сильнее. Сильнее.

– Помогите ему! Пожалуйста, помогите! Кто-нибудь!

Шум в ушах и голоса, голоса, голоса давили на меня так же, как стены Круачейна. Взрослые и детские, из моего прошлого и настоящего – их было так много, что мне пришлось закричать, чтобы прогнать их:

– Хватит!

Прижавшись лбом к груше, я перевела дыхание.

– Как тебя зовут? – прохрипела я.

– Не помню, – ответил парень с практически черными глазами.

Он полулежал рядом на соседнем кресле, обеспокоенно рассматривая меня, пока я едва дышала. Страшные люди должны были прийти совсем скоро, но этот парень почему-то не боялся. Точнее, мужчина. Наверное, он старше меня на несколько лет.

– А тебя?

Какой у него приятный голос.

– Ксивер.

– Сильвер? – переспросил он.

Я тихо засмеялась, но поморщилась, когда боль отдалась в ребрах.

– Ксивер. Это имя придумали мои родители. Такого больше ни у кого нет.

– Необычное, – прошептал он, не отводя от меня взгляда. – Такое же необычное, как и вся ты.

Мои щеки вспыхнули румянцем.

– Спасибо, парень, который не помнит своего имени.

Его полные губы растянулись в улыбке, и мне захотелось коснуться их. Наверное, раньше у него было много девушек: такие красивые люди никогда не страдали одиночеством.

– А как бы ты хотела меня называть?

Я пожевала нижнюю губу. Отведя взгляд, пробормотала:

– Ты похож на какого-то принца.

– Принца? – Его брови подлетели вверх, и я кивнула. – Почему?

– Не знаю. У тебя такое лицо, как у принцев из книг. Благородное. – Я снова посмотрела на него. – А учитывая, что мы живем в самой холодной стране, то ты напоминаешь мне ледяного принца.

Он придвинулся ближе, и я неосознанно повторила его движение.

– Тогда для тебя я буду ледяным принцем.

С моих губ сорвался жалкий звук. Я не хотела вспоминать. Не хотела вспоминать его, но обрывки того времени сами въедались в сознание, заставляя меня переживать встречу пятилетней давности словно впервые.

Мокрые волосы лезли в глаза, грудь сотрясалась так, что я могла бы умереть от нехватки воздуха. Но мне нужно было двигаться. Когда я этого не делала, голоса одерживали надо мной верх.

Они хотели, чтобы я сдалась. Подчинилась им.

– Я думала, здесь кого-то убивают, – раздался за спиной насмешливый голос. – Или на крайний случай трахают.

Мое тело тут же напряглось.

– Убью тебя я, если ты сейчас же не уберешься отсюда. Второй вариант не предлагаю: правительственные шлюхи не в моем вкусе.

Оттолкнувшись, я двинулась к скамейке, где лежали мои вещи, и начала разматывать бинты. Боковым зрением я заметила Нуар, стоящую в конце тренировочного зала со сложенными на груди руками.

Услышав мои слова, она скривила губы.

– Ты тоже не в моем вкусе. Из двоих Зальцри мне больше нравится тот, что постарше.

– Не выводи меня, – прорычала я, натянув толстовку Крэйтона. – Скажи спасибо моим дорогим родителям, что ты всё еще здесь, а не на улице. Или в морге.

Роксания ничего не ответила. Я услышала лишь едва заметный выдох.

– Послушай, Ксивер. Я пришла сюда не для того, чтобы плеваться ядом…

– Это ты умеешь, – буркнула себе под нос и без стеснения сняла тренировочные шорты.

– …а для того, чтобы передать новости.

Бла-бла-бла.

Нужно поскорее убраться отсюда и сходить в душ.

Я не знала, сколько еще времени мы пробудем в подземном городе и выберемся ли отсюда вообще, поэтому последние недели жила на автопилоте. После произошедшего всё перевернулось вверх дном – недавно я училась в академии с детишками правителей, а сейчас делила одно пространство с революционерами.

Судьба как всегда была сукой.

Нам с Крэем удалось связаться с Джаксом и Силией. Только услышав их голоса, я поняла, как сильно заскучала по их перебранкам. Однако всё приподнятое настроение улетучилось, когда они сказали, что нас с наследниками объявили без вести пропавшими.

Точнее, Силия сказала, а Джакс проверещал. Я была готова придушить его и расцеловать одновременно.

Но вернемся к насущному.

Конечно, Альтинг не мог сказать, что они хотели погрузить нас в пятилетний эксперимент, но им помешали Каратели. Поэтому те ремалийцы, которые видели, как во время нападения нас забрали миротворцы, считали, будто они хотели отвезти нас в академию, но мы благополучно сбежали.

У правительства на всё имелись свои лживые ответы.

Что касательно наследников, то из их родителей в курсе происходящего были только Блэквуды. Оказывается, они поддерживали Карателей, но оставались в тени. Зейден и Сиера связались с ними, рассказав о последних событиях, после чего мы несколько часов слушали подборку ругательств от Сары Блэквуд.

Мне нравилась эта женщина. Больше, чем собственная мать.

В общем и целом, теперь мы были без вести пропавшими.

Натянув плотные леггинсы и закинув на плечо рюкзак, я перевязала пучок на затылке. Волосы отросли, поэтому сейчас спускались чуть ниже плеч.

Я уже хотела двинуться в сторону выхода, как вдруг Роксания пригвоздила меня к месту одним коротким предложением:

– Кай вернулся.

Я замерла. И мое сердце тоже.

Как по команде голоса в голове затихли, и наступила полная тишина. Я смотрела прямо перед собой на пошарпанную стену, пока в мыслях крутились лишь два слова:

«Кай вернулся».

Я заставила себя сохранять скучающее выражение лица, хотя внутри всё связалось в тугой узел. Гнев, облегчение, поглощающая ненависть затопили мое сердце – и все эти чувства в отношении одного человека.

Человека, которому я доверилась, но по глупости обожглась.

Я всегда старалась быть сильной, однако когда речь заходила о Кае, мои чувства становились слишком прозрачными и незащищенными. И так было с самой первой встречи. Он вывернул меня наизнанку. Забрался слишком глубоко, чтобы безболезненно выгнать его из моих мыслей.

Каждую ночь с нашей последней встречи Кай являлся мне во снах со своей хитрой усмешкой на губах, а потом эти же губы боготворили мое тело. Я ненавидела, всей душой ненавидела эти сны, но мечтала поскорее закрыть глаза, чтобы вновь увидеть его.

А теперь он, блядь, вернулся.

– И что дальше? – легко спросила я, посмотрев на Роксанию и приподняв брови.

– Идем, – кивнула она на выход. – Думаю, ты захочешь это увидеть.

Я наградила ее недоверчивым взглядом.

– Знаешь, я не особо горю желанием приближаться к тебе. Отвернешься, а потом проснешься с иглой в шее. – На моем лице появилась невинная улыбка. – Как мой брат.

Роксания вздрогнула.

Я знала, что мои слова были болезненными и острыми, как наточенные ножи, но меня это не заботило. Как и сама Нуар. Хоть родители твердили, что она выбрала правильную сторону, а все события на острове наоборот спасли нас, мне было охренительно плевать.

Перед глазами до сих пор, в каждом гребаном сне, появлялось лицо Крэйтона и игла в его шее. Мой надрывный крик. Оглушительный выстрел. Дорожки крови на стекле.

Предатели никогда не бывают бывшими.

– Ты поймешь меня, – напряженно ответила Роксания и развернулась к выходу. – Возможно, нескоро, но поймешь.

– Кай здесь? – сухо спросила я, прервав ее объяснения.

– Сама увидишь.

***

Роксания не соврала. Мне на самом деле хотелось это увидеть, но колени от волнения дрожать не перестали. Даже Крэйтона слегка потрясывало от возбуждения и щепотки страха.

Мы ехали в двух бронированных машинах в направлении военной базы за Рейкьявиком. С нами также находились Зейден, Рейвен и командир Шнайдер, мужчина лет сорока с пересекающим глаз шрамом. Отец, Роксания, Феникс и второй командир двигались на базу перед нами.

Машину немного покачивало на выбоинах в асфальте, потому что место назначения располагалось за городом, а дороги там правительство восстанавливать не собиралось. Я растирала ладони, пытаясь не окоченеть от холода. Салон этого гроба на колесах, конечно, не обогревался.

Чертова Исландия.

– Всё спокойно? – спросил Шнайдер, прижав к губам рацию.

Послышался треск, после чего отец глухо ответил:

– Да. Ничего не заподозрили.

– Дай бог, – пробормотал Зейден. – Сегодня я не планировал расставаться с жизнью.

Я ехала на свою первую настоящую операцию.

В роли Карателя.

Мы не знали, что нас ждет на базе, но разведчики доложили, будто сегодня вечером все основные силы кластера стягиваются туда. И командующие ремалийцев, и миротворцы. Впервые с тех пор, как погиб верховный правитель.

Я действительно не думала, что нас возьмут на такую опасную вылазку. Даже была готова выслушать от родителей нотацию, что мы еще недостаточно подготовленные, словно мне снова пять лет.

Но никто и слова не сказал.

Каратели относились так ко всем своим людям – с уважением и верой в их силу. Полгода в академии на самом деле превратили нас в орудие убийства, однако нам многому стоило поучиться у тех, кто жил в суровых условиях, а не за стенами элитного учебного заведения.

Поэтому мы затесались в строй бронированных машин и облачились в единую форму ремалийцев – куртки, кожаные штаны и ботинки на шнуровке. С первых минут план показался мне безумным, но, взглянув на командиров Карателей, я сразу же изменила свое мнение.

Эти люди знали, что делали.

Хотела бы я сказать, что слова Роксании никак на меня не подействовали – только это было далеко не так. Меня потрясывало от эмоций, когда я представляла, что Кай находится где-то там. Разведчики заметили его, подъезжающего к военной базе. Тоже впервые со смерти верховного правителя.

Если я встречу Алькастера, то разобью ему лицо. Или в очередной раз плюну под ноги и наговорю самых отвратительных слов, чтобы ему стало больно.

Я хотела, чтобы ему стало больно. Всем, кто сделал больно мне.

Несмотря на это, в голове крутились глупые вопросы. Где он был? Всё ли с ним в порядке? Не пострадал ли он от рук Трионы Марлоу?

Успокойся, Ксивер. Теперь это не твое дело.

– Раз в несколько месяцев правительство проводит подобные построения. Наша задача, – Шнайдер осмотрел каждого из нас, – затесаться в ряды ремалийцев и узнать, сработал ли наш план. Машины Карателей зарегистрированы в базе Альтинга. После обращений все возвращаются на аванпосты, поэтому заподозрить нас никто не должен. Ясно?

Мы вчетвером кивнули. Рейвен придвинулась ближе ко мне, и я сжала ее ладонь в поддерживающем жесте.

– Возьми. – Она стянула с себя перчатки и положила их мне на колени, мягко улыбнувшись. – У тебя руки от холода посинели.

– Всё в порядке. Ты замерзнешь, а я привыкшая.

– Надень.

Заворчав себе под нос, я всё же надела перчатки, но отдала Рейвен свой шарф.

Наша дружба всегда была такой – тихой и нерушимой. Мы не бегали в детстве по магазинам, держась за руки; мы не проводили время на вечеринках, веселясь с парнями. Мы отдавали друг другу последние крошки хлеба в психиатрической больнице и боялись прикосновений чужих людей, зато обнимались в маленькой кровати, когда было холодно.

Это – настоящая дружба.

Через пятнадцать минут машина остановилась. Горло пересохло, превратившись в подобие пустыни, а желудок скрутило от волнения. Крэйтон бросил на меня беспокойный взгляд, словно спрашивая, точно ли я готова.

Я твердо кивнула.

– Вперед, – отдал приказ командир Шнайдер, надев металлический шлем.

Мы натянули на нижнюю часть лиц черные маски, после чего закрепили шлемы и взяли в руки автоматы. Механические двери разъехались. В салон ударил порыв яростного ветра, а затянувшуюся тишину прервал топот сотен ног.

Похлопав меня по плечу, Зейден спрыгнул на площадь.

– Ты с нами, Мальвина, – услышала я его приглушенный голос.

Командир Шнайдер, Рейвен и Крэйтон последовали за ним. Расправив плечи, я спустилась с подножки и отточенными шагами двинулась за Крэем.

Из других машин начали выходить мужчины и женщины разного возраста. У каждого ремалийца на куртке виднелись нашивки кластера и плеяды. Они двигались к передней части площади, а миротворцы – к задней.

Черные против белого.

Я подняла голову и заметила вдалеке силуэты высоток. Заходящее солнце даже подсветило колесо обозрения, которое не работало вот уже пять лет. Однако взгляд тут же вернулся к пятиэтажному зданию с плоской крышей, перед которым и проходило построение. Пришлось слегка зажмуриться, чтобы разглядеть наверху строй миротворцев.

Почему-то в это мгновение, окруженная врагами и союзниками, я поняла одну простую истину.

Мой дом. Рейкьявик – мой дом.

И я не позволю кому-то отнять его у меня.

– Как слышно? – раздался в слуховом устройстве голос Зейдена.

– Отлично, – ответил Крэй. – Вы в порядке?

Оглядев широкую площадь через забрало шлема, я прошептала:

– В порядке.

– Если так можно сказать в нашей ситуации, – пробурчала Рейв.

Здесь никто не разговаривал – слышался лишь завывающий ветер, подталкивающий меня со спины. Ремалийцы рассредоточивались по площади только в известном им порядке, словно знали, где каждый должен стоять. Я не могла назвать точное количество, но здесь их было около четырех сотен.

Пока мы двигались за Шнайдером, я заставляла себя высоко держать подбородок и не сгибаться под давлением, окутавшим это место.

– Сектор пятый, – раздался сквозь помехи его голос.

Видимо, вот в каком порядке проходило построение – по секторам.

Мы заняли место во втором ряду прямо напротив корпуса. С такого расстояния никто из правления точно не различил бы наши лица. Даже ремалийцы и миротворцы не могли сделать это: шлемы закрывали всё, кроме глаз.

Заняв свое место, я почувствовала за спиной чье-то тепло. Однако оно испарилось так же быстро, как и появилось. Я незаметно повернула голову к Крэйтону: слегка напрягшись, он прошептал что-то в пустоту.

Ага, сучка с эфиром невидимости.

Вдруг перед глазами замелькали белоснежные точки – пошел снег. Я нервно застучала носком ботинка по припорошенной земле, но тут же одернула себя. Чертово ожидание делало меня раздражительной, так всегда говорил отец. И сейчас я чувствовала, как он наблюдает за мной, стоя чуть позади.

– Прости меня, куколка…

Я слегка встряхнула головой.