Не спеша прогулялся через частный сектор, постепенно поглощавшийся многоэтажками, прошел через арку, проложенную под железнодорожными путями, и перебежав дорогу вышел к пляжу. Пляж, двести метров песка, камней и мусора, был пуст, за исключением двух рыбаков, забросивших снасти в реку и тихонько беседовавших, о чем – то. Пер присел на бревно, выброшенное по всей видимости на берег штормом, неподалеку от рыбаков и уставился на реку.

Вода в реке не была прозрачной, а имела грязно-коричневый оттенок, из-за загрязнения, а также из-за большого количества мелких частиц песка и почвы, которые река смывала с берегов на всем своем протяжении, наверное, поэтому в соседней стране ее так называли – река черного дракона. Пер очень любил эту реку, любил смотреть как ее мощные воды проносят мимо и сваленные непогодой деревья и мелкий мусор, унося их вдаль к холодному морю.

Просидев так часа полтора, почти не двигаясь, и отвлекаясь лишь на то чтобы прикурить сигарету, а спустя три минуты затоптать ее в песок Пер взглянул на часы, встал, и отправился по нужному ему адресу. Богдан жил неподалеку в частном секторе, у него была какая-то постоянная работа и он не появлялся дома раньше шести или семи часов вечера, бывало мог и до десяти задержаться, и людям приходилось покорно ждать где-нибудь поблизости, ведь он им был нужен сильнее, чем они ему.

Подойдя к нужному дому на Артиллерийской улице, окруженному зеленым высоким забором из профлиста, встав на против калитки, Пер несколько раз оглянулся, улица была пуста. Парень быстрым шагом подошел к входу и с силой нажал на звонок. Подождал минуту, и снова нажал. – Неужели никого нету? – с ужасом подумал он, снял кепку и темные очки, встал так, чтобы камера, встроенная в звонок, могла его лучше видеть.

Пер собрался уже позвонить в третий раз, когда услышал тяжелые шаги и скрип деревянного настила. Калитка распахнулась, на пороге стоял Богдан. Огромный мужик, ростом под два метра и весом килограмм сто тридцать, с коротко постриженной рыжеватой бородой, одетый в спортивные штаны и дубленную жилетку на голый торс.

– Проходи – голос у Богдана был мягкий, можно даже сказать нежный, что совсем не подходило к его медвежьей внешности.

Пер переступил порог и сделал шаг в сторону, чтобы не мешать Богдану закрыть калитку на мощный, металлический засов.

– Не узнал тебя сразу – пожал плечами мужик, и улыбаясь посмотрел на Пера сверху вниз. – За жижей?

– Да – почти шепотом робко ответил Пер.

– Деньги есть?

– Ну конечно.

– Наличка?

– Да.

– Молодец. А то приходят тут, некоторые, типа: а у вас терминала нету что ли? Прикинь? Какие дебилы. Я таким быстро объясняю, что к чему. – и Богдан громко рассмеялся. – Ты это, проходи. Подождать надо будет чуть-чуть, все кончилось должны вот-вот подвезти. За мной проходи, посидишь не много, пусть усталые ноги отдохнут – он снова рассмеялся.

Пер молча пошел за Богданом. Сперва он даже подумал, что тот позовет его в дом, но они прошли мимо крыльца не останавливаясь, свернули влево, там у забора между гаражом и баней стояла покосившаяся, деревянная лавочка.

– Садись здесь и жди. И не лазь ни куда, понял? Не высовывайся. – Он развернулся и напевая песенку про шустрого, но мертвого вора, пошел к дому.

Пер послушно сел на лавку. Ждать пришлось долго, больше часа, он скурил уже три сигареты, выбрасывая бычки за забор. Солнце успело коснулось горизонта, когда наконец-то вернулся Богдан.

– Заждался? – радостно спросил он, и нагнувшись поставил две стеклянные бутылочки без этикеток рядом с лавкой. – Давай бабки.

Пер вытащил из кармана пачку замусоленных банкнот, отсчитал сколько нужно и положил на лавочку рядом с собой, схватил бутылочки и засунул их во внутренний карман куртки.

– Пойдем провожу – даже не глядя на лежавшие на лавки деньги, сказал мужик добрым голосом.

– Можешь попить дать? – попросил Пер, у которого давно пересохло горло.

– Дома попьешь – не оборачиваясь бросил Богдан.

Он довел парня до калитки, открыл ее.

– Ну все, давай, не болей. Приходи еще. – Снова добрая лучезарная улыбка, появилась на его лице.

Пер кивнул головой и послушно вышел за забор, доставая из кармана очередную сигарету и думая о том, что Богдан ни фига не добрый человек, на самом деле, да и пахнет от него чем-то казенным. Ходили слухи, что он работал не то в полиции, не то в прокуратуре и поэтому вел торговлю никого не боясь. Подкурив сигарету Смирнов пошел быстрым шагом в сторону остановки, его уже начинало морозить.

Бутылочки тихонько постукивали друг о друга во внутреннем кармане куртки. Пер погруженный в свои мысли, шел как на автопилоте. До конца улицы оставалось метров сто, Артиллерийская улица в этом месте была пустынна, слева располагался какой-то склад, справа на пустыре, где когда-то был чей-то участок, росли деревья, своеобразный маленький лес. В опустившихся сумерках и затуманенных мыслях Пер не заметил, как мимо перекрестка, по Салтыкова-Щедрина прошли два человека. Почти прошли, в последний момент, один из них повернул голову влево и увидел идущего Пера, он похлопал по плечу парня, идущего рядом и кивнул в сторону Смирнова. Переглянувшись, они остановились, перекинулись парой фраз и затем медленно пошли Перу навстречу.

Он заметил этих двух человек только когда они остановились, перекрыв ему дорогу, еще бы пару шагов, и он бы врезался в них. Он резко остановился и снял из вежливости солнцезащитные очки, тем более, что солнце уже почти село и в них теперь было плохо видно.

– Че, блатным и ночью солнце светит? – низким голосом сказал тот, что был слева от Пера.

Пер молчал и смотрел на внезапное препятствие. Двое пацанов, лет по двадцать максимум, оба коротко стриженные и оба в почти одинаковых спортивных костюмах черного цвета с белыми, желтыми и красными полосами, лица их и так неприветливые и некрасивые от природы, выражали явную угрозу. Оба были ниже его на голову, но смелости Перу это не добавило, по одежде он понял, что перед ним «Порядочные люди», его пробил озноб и он медленно сделал шаг назад. В голове пронеслась мысль: – Убьют сразу или можно будет попробовать откупиться? – денег у него с собой практически не было, но он готов был соврать, что есть дома, чтобы хоть как-то оттянуть время.

– Че молчишь? Тебе вопрос человек задал. – произнес тот, что был справа.

– Я не наркоман – выпалил Пер и тут же осекся, подумав про себя – вот дурак.

Пацаны переглянулись и злобно ухмыльнулись.

– А мы думаем по-другому – щуря глаз произнес тот, что слева. – Че ж ты сразу про это заговорил? Чуешь да за собой? Че здесь делаешь? Сам откуда? – резко добавил он, делая шаг вперед.

Пер инстинктивно сделал шаг назад, во внутреннем кармане предательски звякнули бутылочки с жижей.

– Че в карманах? – немедленно отреагировал на этот звон тот, что справа.

– Ничего – промямлил Пер, его губы и язык внезапно стали такими сухими, как будто он несколько дней шел по пустыне, без грамма воды.

– Так покажи, че ты очкуешь? Если ничего наркоманского нет, мы тебя сразу отпустим, отвечаю. – оба медленно и синхронно наступали на Пера, выдавливая его с дороги в лесок, под прикрытие деревьев.

Пер также медленно отступал на негнущихся от страха ногах, один раз чуть не запнувшись. От ужаса или от паники, он сунул руки в карманы. – Достать бутылочки, швырнуть им в лицо и бежать, бежать пока не кончаться силы – вот о чем подумал Смирнов, но внутренний рациональный голос ему холодно ответил – Давно ты бегал то, последний раз, они догонят тебя легко. И голос в этот раз был прав. Но все же просто так умирать, как корова на бойне, Пер не собирался.

– У меня там бензин, для мопеда – без особой надежды и уверенности в голосе произнес он дрожащими губами.

– Так покажи братан, да и разойдемся с миром или покатаемся может на твоем мопеде сейчас, где он? – с показным добродушием сказал тот, что был слева, а затем обратился уже к своему напарнику – Вась, набери Довлата, пусть подъедет, может бабок срубим с этого тела.

– Вась – ответил второй – Да посмотри на него, он же конченый уже почти, нет у него никаких денег. – и через короткую паузу добавил – я не убивал еще никого, давай попробуем, Довлат все равно доволен будет. – И тот, что справа вынул из кармана складной нож. Щелкнуло лезвие.

– Есть деньги – громко воскликнул Пер, отступая назад. Он почувствовал, как ноги ступили на обочину, еще пару шагов и они окажутся между деревьев. Парень судорожно сжал руки в карманах и правой рукой почувствовал, что-то металлическое, теплое. Сваренные вместе кусочки арматуры. Он тут же вспомнил встречу у храма, которая как он с утра думал, ему приснилась. И еще он отчетливо вспомнил молитву активации, произнесенную Олегом из отдела по борьбе.

– Давай показывай, че у тебя в карманах, мы не убиваем невиновных – снова тихо сказал тот, что слева, пацаны приближались, сократив расстояние до пары тройки шагов. В их пустых глазах Смирнов увидел азарт, радость и свою смерть.

Пер обхватил рукой арматуру и начал вытаскивать ее из кармана, одновременно почти шепотом начал читать заклинание, молитву. – Святой архангел Сихаил, всех ведуний победил и про меч свой не забыл…

– Ты че там бормочешь гнида? – тот что слева сделал шаг к Перу. Тоже вытаскивая из кармана нож.

– ЕГО СИЛОЙ НАДЕЛИЛ !!!– заорал Пер, задирая руку с куском арматуры над головой. В какое-то мгновенье ему показалось, что ничего не произошло, но вдруг он почувствовал, как пальцы на правой руке раздвинулись, сжимая уже не тонкую арматуру, а более объемную рукоять меча. Яркая белая вспышка осветила все вокруг на секунду. Подняв глаза вверх Пер увидел в своей руке сияющий белый меч, слегка изогнутый на манер сабли.

Пацаны из «Порядочных людей» выпучили глаза и открыли рты в изумлении.

Пер как стоял, с этого же положения, вложив всю свою силу, рубанул того, что находился слева, меч без усилий прошел сквозь тело, разрубив его от правого плеча до левой ноги. Тот что справа начал поднимать руки и выронил нож, но Пер не задумываясь воткнул ему меч в живот, пробив пацана на сквозь, затем резко выдернул меч из тела. Тот что был справа упал лицом вперед и захрипел.

Несколько секунд Смирнов просто стоял не двигаясь, в шоке от случившегося и не зная, что делать дальше. Затем развернулся и прошел в лесок, пытаясь вспомнить, говорил ли Олег как деактивировать меч – не вспомнил, но меч, возможно сам понял, что больше не нужен и трансформировался назад в сваренные кусочки арматуры.

Пер быстро сунул их в карман и аккуратно обойдя трупы, стараясь при этом на них не смотреть, бросился подальше от этого места. Испугавшись ехать на общественном транспорте, отправился домой пешком, спрятав руки в карманах и пытаясь хоть как-то уложить в голове то, что только что произошло с ним. Его накрывала то внутренняя волна счастья, от того что он остался жив, то внутренняя волна ужаса, он убил людей и его обязательно найдут. А еще, он не чувствовал никаких признаков ломки и даже хотел было выбросить бутылочки с жижей, но быстро передумал.

Через два часа он добрался домой и скинув куртку, принялся ходить взад-вперед по комнате в ожидании Славика, снова вернулись первые признаки ломки, тревожность, беспокойство и то, что в определенных кругах называется изменой. Он то садился на кровать, то снова вскакивал, принимаясь ходить туда-сюда, то шел к столу чтобы попить воды из бутылки, то шел к умывальнику и тщательно умывал лицо и руки. Потом снял всю одежду и сложил в пакет, чтобы завтра отдать Томиной бабушке для стирки. У нее была старенькая стиральная машина, в которой она стирала многим жителям их барака, в обмен на небольшую материальную помощь, затем парень тщательно помылся сам.

А еще через час вернулся Славик, с пакетами полными кое-какой едой и другими ингредиентами для приготовления домашнего наркотика, и ужасной историей о том, что сегодня с ними произошло на репетиции.

Глава 4.

«Че Гевара» группа Славика, репетировала в гараже, принадлежавшем Сергею Миронову, ударнику группы, которого все друзья называли просто – Серега Ударник. Гаражный кооператив находился на северной окраине города и добираться туда общественным транспортом было проблематично, из-за пробок и редко ходящих автобусов. И раньше хоть один, а то и двое из участников постоянно опаздывали, задерживая репетицию и остальных музыкантов, поэтому, как-то раз, группа решила, что единственный обладатель автомобиля, Серега, будет заезжать за всеми остальными, благо почти все жили рядом с центром, кроме самого Сергея.

Добродушный ударник тогда нехотя согласился, он был очень добрым и улыбчивым парнем, не много стеснительным, что присуще некоторым полным людям. Ребята доплачивали ему за бензин, что естественно, но это не уменьшало его моральный дискомфорт от лишней езды по забитому трафиком городу.

По пути с работы Серега, работавший на пол ставки до обеда, грузчиком в магазине, заезжал за остальными участниками группы, и они все вместе ехали в гараж. Дом где проживал Славик, был последним по маршруту и бело-грязный, видавший лучшие годы «Хайс» заезжал за ним и Томой, около четырех часов.

По дороге до гаража ребята обсуждали предстоящий в июле рок-фестиваль во Владивостоке. Им предстояло исполнить на нем три своих песни и нужно было определится какие именно. Большинство текстов песен для группы писал именно Вячеслав, но в этот раз он попросил ребят попробовать придумать песню специально для фестиваля, песню которая прозвучит третьей по счету.

– Протестные и политические петь нельзя – говорил он – поэтому мы и везем лирику, но я хочу, чтобы мы исполнили последней такую песню, чтобы она была как бы ни о чем, любовь и все такое, птички какие-то, но, чтобы все зрители поняли, что это песня про протест, про то, что надо менять власть, про перемены, понимаете? Чтобы интуитивно всем зрителям было ясно, о чем именно песня, но, чтобы цензоры, читая текст не могли ни к чему придраться. Я уже неделю пытаюсь придумать, пока никак, ерунда какая-то выходит, может у вас получиться?

Возможный текст этой песни, ребята и обсуждали весь оставшийся путь до гаража, занявший почти сорок минут, несмотря на то, что час пик в городе еще не наступил.

«Хайс» гремя, на выбоинах и колдобинах, давно требовавшей внимания подвеской въехал на территорию ГСК и свернул в свой ряд, и тут же Серега резко нажал на тормоза. Впереди, возле распахнутых настежь дверей одного из гаражей, стояли две машины, полиция и скорая. Стоящий возле служебной машины полицейский поднял руку и помахал призывным жестом, Сергей нажал на педаль газа, и машина медленно поехала в его сторону. Не доезжая до зеленых дверей, открытого гаражного бокса, они остановились, Серега опустил окно, ожидая полицейского. Тот отбросив в сторону сигаретный бычок, неторопливым шагом подошел к водительской двери, лычки на погонах говорили о его звании – сержант.

– Че здесь делаем? – строго спросил он, заглядывая в салон микроавтобуса и на секунду останавливая цепкий взгляд на каждом человеке, находящемся внутри.

– Здравствуйте – вежливо ответил барабанщик группы – едем в гараж, гаражный бокс номер сто девяносто шесть, он принадлежит мне, есть документы на него, показать?

– Че вас так много?

Серега не много замялся, и полицейский отступил на шаг, положив руку на короткоствольный автомат, висевший у него на плече.

– У нас музыкальная группа – быстро выпалил Славик с переднего пассажирского сиденья. – мы репетируем в гараже постоянно, через день почти, у нас скоро выступление во Владике, надо готовиться, чтобы не посрамить честь города – закончил он, широко улыбнувшись полицейскому. Славику часто казалось, что спецслужбы за ним следят и когда он увидел тормозящего их машину полицейского, в первые мгновения немного струхнул, но затем сумел взять себя в руки.

– Че за группа? – спросил сержант, лицо его немного расслабилось, но руку с автомата он все равно не убрал.

– Рок – группа – Славик решил от греха подальше не упоминать ее название, все что связанно с революционерами, могло вызвать лишние подозрения, ведь борьба с властью самое ужасное преступление в Федерации, а Че Гевара, в реальной жизни хоть и боролся против империалистов, капиталистов и прочей западной сволочи, как часто говорили в государственных СМИ, все-таки был в первую очередь, революционером – мы иногда играем на набережной у «Ерофея», дворец русского хоккея, который – добавил Слава, постаравшись придать своему голосу подобострастную, законопослушную интонацию.

– Ааа – протянул полицейский, убирая руку от оружия, – видал вас несколько раз, гулял там, даже как – то раз денежку перечислил – он улыбнулся – То есть вы репетировать едете?

– Да. – облегченно в унисон ответили Славик и Серега.

– Понятно. Короче, проезжайте к своему боксу, паркуйтесь и вы двое – он ткнул пальцем в сторону водителя и Вячеслава – бегом сюда, нам нужны понятые. Так, формальности, распишитесь и свободны. Закончим, потом будете репетировать. – он отвернулся и пошел к скорой помощи, стоящей у открытого бокса.

Серега переключился с парковочного режима и «Хайс» тихонько поехал. Стоявшая прямо перед открытым гаражом, скорая, серая буханка с красным крестом, не давала возможности увидеть, что происходит внутри.

– Я знаю хозяина гаража – произнес Сергей, когда автомобиль остановился возле нужного бокса – помогал ему как-то машину делать, нормальный вроде парень.

Группа выбралась из машины, ударник открыл их помещения для репетиций, и они со Славиком пошли назад к полиции, а остальные ребята отправились внутрь гаража, настраивать свои инструменты и ждать друзей.

Пройдя мимо пяти боксов, ребята остановились перед скорой и распахнутыми дверьми, им было любопытно и страшно одновременно.

– Ну идем.

Парни протиснулись между скорой и воротами и зашли внутрь.

– Здравствуйте…

И тут же выскочили оттуда.

– Твою мать – Славик прижался к двери, стараясь сдержать содержимое желудка. Серега весь бледный, жадно глотал ртом воздух.

Из ворот, с ухмылкой на лице вышел уже знакомый им сержант:

– Че вы как телки? Музыканты, мать вашу. Отдышались? Давайте заходите, мы уже сорок минут там и ничего, а нам еще журналистов ждать.

Ребята переглянулись, сделали пару глубоких вдохов и снова вошли в гараж.

Машины в гараже не было, возле стен приютился разный, обычный для таких помещений хлам, стертые почти до лысины колеса, пустые канистры, инструменты, горы тряпок и разного мусора. К противоположной от входа стене было прибито голое тело. Как на распятии, руки в стороны ноги вместе. Живот был вспорот и его содержимое было аккуратно разложено у ног жертвы, в глаза мужчины были воткнуты шприцы, а рядом с головой на бетонной стене, кровью были выведены латинские буквы S и R, и еще какие-то непонятные письмена. В гараже стоял приторный запах, Славик сразу вспомнил, детство, родительский дом и как они с отцом разделывали свинью. Помимо встретившего их на улице сержанта в помещении находился еще один полицейский, лейтенант, судя по погонам, врачей не было, наверное, сидели в скорой, спасать тут уже явно было некого.

– Понятые – начал лейтенант, едва посмотрев на ребят – музыканты хреновы, погибшего знает кто-нибудь?

– Это Витек – сказал Серега, не отрывая испуганного взгляда от тела – фамилию не знаю, мы просто соседи по гаражам. Он как-то просил помочь ему тачку починить. Кстати машины здесь нету, белый «пробокс», надо в розыск подать, может убийца угнал ее. – Серый повернулся к лейтенанту.