– Ну так что? Меняемся? – столько надежды было в глазах Бони.

И ни капли подозрений, что ей светит облом.

Я изобразила на лице непонимание:

– А разве я сказала, что хочу с тобой поменяться? Не помню такого.

Из ушей Бони попер пар.

– Ну и сука же ты, Мэйю! – она швырнула сумку на свой стол. – Ты мне за это еще заплатишь!

Я улыбнулась себе под нос и перевела взгляд на Айени. Не ожидала, что он станет смотреть на меня с осуждением. Если ему приглянулась Бони, чего он с ней не сел, когда она предложила?

– Наслаждаешься? – тихо спросил он.

– Имею полное право, – ответила я.

– Право гадить на других? Ты о нем говоришь?

– А тебе то что? – я даже скривилась.

– Я думал, ты не такая…

На этот раз рот разинула я, а не Бони. Прозвенел звонок, и в класс вошла «миз Секси», как все ее называли. Мне мисс Лорни нравилась. Она была молодой, красивой, с хорошей фигурой, которую умела продемонстрировать. Мальчишки были от нее без ума. Девчонки же ее недолюбливали.

– Доброе утро! –поздоровалась она.

– Доброе утро, миз Лорни! – ответили все.

Айени хмыкнул. Я снова покосилась на него.

– «Миз-з-з», – тихо повторил он. – Кажется, здесь все так говорят.

– Зато «мизис» не говорят, – ответила я. – Только «миз-зтер».

Айени подавил смешок.

– Активируйте свои порты и приступим, – тем временем продолжала миз Секси. Лабораторная номер сорок два. О! У нас новый ученик? – опомнилась Секси. – Айени Ригард, насколько я понимаю?

– Да, мисс Лорни, – Айни встал и кивнул.

– Очень приятно. Наконец-то Мэйю будет работать в паре! Итак, – Лорни хлопнула в ладоши, – приступим.

Работать в паре с кем-то было непривычно. Я слушала миз Секси и тут же хваталась за реактивы. Но не я одна. Айени успевал перехватить их раньше и протягивал пробирки мне. Когда достало «отставать», я сложила руки на груди и плюхнулась на стул.

– Ты работу выполнять собираешься? – спросил он.

– Раз выхватываешь пробирки первым, вот сам и выполняй. А я отдохну.

– Я не виноват, что ты такая медленная.

Я очень медленно повернула голову и так же медленно вскинула брови. Его глаза потемнели. Его алые глаза действительно потемнели! Плохой признак для хранителя… Очень плохой…

– Злишься? – тихо спросила я.

Айени резко отвернулся.

– Не хочешь работать, я сам все сделаю.

– Делай! – я махнула рукой и облокотилась о стол.

Дальше болтовню миз Секси я не слушала. Стояла и наблюдала за Айени, как он выполняет лабораторную. Я знала о хранителях многое. Их глаза меняли цвет в зависимости от эмоций, которые они испытывали. Спокойствие всегда было ознаменовано светлым оттенком их глаз. Как только верх над хранителями брали эмоции, их глаза темнели. Альфред даже рассказывал, что глаза хранителей могут быть черными, насколько черными, что границ зрачков уже не различить. Интересно, какого это жить, являя миру все свои эмоции через цвет глаз? Хотела бы я быть хранителем? Быть быстрее, чем другие? Уметь быстро восстанавливать Поток без помощи других? Быть способной убивать таких, как я? Да, я бы хотела быть хранителем. Но, увы. В этой эволюционной пирамиде я находилась выше любого хранителя. Я была на вершине. Или на самом дне, если пирамиду перевернуть.

– Мэйю!

Кажется, миз Секси просекла, что я филоню.

– Мы уже закончили! – Айени даже не дал мне рта раскрыть и поднял вверх пробирку с зеленой опалесцирующей жидкостью.

– Уже? – она опешила. – Я же еще не все объяснила.

– Простите, мисс Лорни, – он виновато улыбнулся, и эта миз-з-з расплылась в улыбке.

Я взглянула на Айени. Его глаза заметно потемнели. Теперь они казались насыщенными бардовыми. Хранители палачам не враги. Не враги, но убить любого из них могут, в отличие от послушников, которые вообще ничего не могут, кроме как стать жертвой таких выродков, как я.

Улыбка коснулась моих губ. Айени повернулся ко мне. Его взгляд как будто застыл.

– У меня что-то с лицом? – тихо спросила я.

Айени резко отвернулся и начал собирать вещи. Поднял руку и попросил миз Секси отпустить его пораньше, так как лабораторную он уже сделал. До конца урока оставалось две минуты, и учитель одобрительно кивнула. Айени пулей вылетел из класса.

– Что это с ним? – насупилась Бони.

– Хранитель, – вздохнула Мари – ее соседка.

Я собрала вещи и с низкого старта по звонку приготовилась бежать. Звонок прозвенел, и я рванула из класса. Причина моей скорости была до крайности банальной. Я хотела успеть в раздевалку раньше остальных девчонок из нашего и параллельного классов, ведь следующий урок я ненавидела всем своим закаленным сердцем.

– Физ-ра! Физ-ра! – пела Моника, переодеваясь рядом с Роуз.

– Ты когда-нибудь заткнешься? – прервала ее Бони.

– Ты че там вякаешь?!

– Да успокойтесь обе! – рявкнула Роуз.

– С каких пор ты авторитетом стала, Соммервиль? – взвилась Бони.

– Я никогда им не была, – ответила я.

Бони обернулась.

– Ну, да… Ты точно не была и никогда не будешь.

Роуз засмеялась. Остальные подхватили.

– А как там наш новенький? – спросила она, обращаясь к Бони.

– Он наш новенький, а не ваш.

– Ну-ну, – Роуз цокнула языком.

– Быстро же ты от Оли отошла! – рассмеялась Бони.

Это был удар ниже пояса. Роуз встречалась с Оли больше года, пока тот не бросил ее ради сверстницы, с которой учился на параллели в выпускном классе. Теперь Роуз и Агата (новая пассия Оли) были мягко скажем «на ножах». И, конечно же, Бони напомнила Роуз, что та теперь «брошенка».

– Хочешь поговорить обо мне и Оли? – с угрозой произнесла Роуз.

– А тут и говорить не о чем. Все и так все знают.

Я всего-то сжала пальцы, и Бони на глазах побледнела.

– Что случилось? – забеспокоилась Роуз.

– Тошнит, – Бони присела на скамейку и прижалась лбом к коленям.

Роуз перевела взгляд на меня. Я сделала вид, что меня там нет. Нарушение Устава недопустимо. За это меня и мою семью могут убить. Зачем я это сделала? Зачем сорвалась на Бони? И ради кого? Сестры, которой на меня наплевать?

Я переоделась и пошла в зал. Мальчишки уже были там и разминались. Айени подпирал стену в углу. Прозвенел звонок, и девчонки высыпали в зал. Поскольку с Роуз мы были одного роста, то и на построении всегда стояли рядом. Все как обычно. Пробежка. Канаты. Прыжки через турникеты. Отжимания и пресс. А потом игры. Айени расслаблено занимался со всеми остальными. Ничто не выдавало в нем хранителя, только, пожалуй, та самая излишняя расслабленность. Когда настало время игр, все как всегда разделились на команды парней, которые играли в баскетбол, и девчонок, которые резались в волейбол. Физическая подготовка давалась мне нелегко. Не то лишние десять килограммов массы мешали, не то сама я спорт просто ненавидела. Роуз, наоборот, спорт любила. Ну и фигура у нее была соответствующая. На те самых десять килограммов меньше. Она всегда занималась в шортах и коротких майках, чтобы было чем похвастать. Я же боками «светить» не хотела и предпочитала широкие штаны и не менее широкие футболки. Во втором измерении физическая выносливость не имеет никакого значения. Важна только сила Истока. А у меня этой силы было просто завались! Пока ребята разглядывали точеную фигуру Роуз в момент подачи, я готовилась отбить мяч. Бони стояла передо мной под самой сеткой. Все знали, кому бросит мяч Роуз. И все знали, что я в жизни не приму ее подачу. Роуз будет подавать на меня до тех пор, пока я не перемещусь к сетке и тогда, возможно, у моей команды появится шанс изменить ход игры. Роуз совершила подачу на меня. Я пыталась. Честно, как всегда, как на каждом уроке, я пыталась, но промазала, и Роуз заработала очко. Девчонки из другой команды запрыгали от радости.

– Мэйю, ну сколько можно уже! – заныла Мари.

– Если бы мне разрешили не играть, я бы с удовольствием не играла!

– Вали к ребятам! – Дарнел помахала моим одноклассникам. – Ребята, заберите у нас Мэйю!

– Лучше оставьте ее себе! – захохотали те и продолжили играть в баскетбол.

И тут Айени показал себя. Он показал скорость, с которой без труда захватил мяч, обошел соперников и, в прыжке, забросил его в корзину. Девчонки забыли, зачем собрались, и стали наблюдать за Айени. Стоить отметить, что и учитель физкультуры, мистер Ворен, тоже стал за ним наблюдать.

– Против тебя можно поставить только твоего брата! – смеялся он.

– Брат сдует мне быстрее, чем вы назовете его имя! – прокричал Айени и забросил новый мяч.

– А вы чего встали! – рявкнул мистер Ворен и обернулся к нам.

– Ну, красиво же! – Роуз кивнула Ворену и улыбнулась. – Красиво играет.

– Ты играешь не хуже, – засмеялся тот.

Роуз игриво повела плечиком и улыбнулась Айени, когда тот пытался перехватить мяч. И, о Боже, он его потерял. Айени потерял мяч! Роуз снова поиграла плечиком, повернулась, изогнулась и совершила подачу на меня. Как же я разозлилась на нее… Как я на него разозлилась! Хренов хранитель!!! Мяч летел прямо на меня и я, сконцентрировав весь гнев на нем, сделал выпад вперед и приняла подачу. Мяч полетел вертикально вверх и ударился о решетку, защищающую потолочные лампы. Решетку выгнуло, лампы разбились и все это вместе с мячом полетело вниз. Мари и Бони едва успели отскочить. Искореженная решетка и пробитый мяч оказались прямо передо мной.

– Всем отойти! – мистер Ворен подошел к решетке и взглянул на потолок.

– Ну, Мэйю, ты даешь! – хмыкнула Мари.

– Старые решетки, – начал размышлять мистер Ворен. – Наверное, крепление подвело.

Роуз смотрела прямо на меня. А еще на меня смотрели все остальные. Все, кроме мистера Ворена.

– Извините, мистер Ворен. Я не хотела.

– Мэйю, в этом нет твоей вины. Вон, крепеж сорвало. На этом урок окончен. Идите в раздевалку.

– Так повезти могло только Мэйю, – пробурчала Бони.

– Больше я на тебя не подаю, – прошипела Роуз мне на ухо и прошла мимо, больно задев плечом.

Она не поняла, что и сама я испугалась того, что произошло. Альфред учил, что сила Истока не может быть применена к первому измерению. И вот теперь выясняется, что в этом материальном мире мои метафизические способности могут влиять на саму основу, то есть материю. Этому Альфред меня не обучал. Но это не значит, что он об этом не знает. И если все так… Если такие, как я, способны влиять на материю первого измерения, тогда, что мы вообще из себя представляем? И почему Альфреду наплевать, что я не тренирую физическое тело наравне с Истоком?

– Мэйю, ты идешь? – окликнула меня Роуз.

– Да, – я поплелась в раздевалку.

Урок всемирной истории мы с Айени провели в молчании. Слава Богу, что нас в тот день не опросили, иначе, боюсь, мой средний бал упал бы в пропасть. После истории был большой перерыв, и все как всегда направились в столовую. Я бы слона съела, если бы его там подавали. Роуз бросила своих подруг и пристроилась рядом со мной в очереди.

– Совсем из ума выжила? – шипела она.

– Не здесь, – пресекла я.

Сестра выбрала какой-то зеленый салат, рыбу и сок. Я же взяла первое, второе, десерт и, конечно же, сладкую газированную воду.

– От такого пайка тебя раздует до размеров бегемота!

– Я бы съела и его, – вздохнула я.

– Родителям что скажем?

Я покосилась на сестру. Что-то явно было не так. Неужели ей настолько нужны водительские права, что она готова закрыть рот на замок и сделать вид, что сегодня ничего особенного не произошло?

– Что скажешь, то и узнают, – пробурчала я.

– Смотри! Айени с братом и сестрой пришли!

Я взглянула на конец очереди. Айени и его брат о чем-то разговаривали с девушкой. Красивой девушкой. Под стать моей сестрице с ее точеным задом и аккуратными буферами. Роуз цокнула языком и прищурилась.

– Что-то она не по годам развита.

– На себя посмотри, – буркнула я.

– Твоя правда. Двигай жопой, Мэйю. Мы отстали!

– Выражения выбирай! – зашипела я.

– У тебя большая задница, и мы обе об этом знаем!

– Ты сейчас доиграешься… – мое терпение вновь трещало по швам.

– И что ты сделаешь? Ну, конечно, если ты хочешь, чтобы я пожаловалась на тебя дяде Альфреду…

Я отвернулась и подвинула поднос. Кассир быстро все посчитала. Я расплатилась брелоком и, взяв поднос, отправилась искать свободный столик. Столики в конце длинного зала всегда были свободны. Я присела и в гордом одиночестве начала есть.

– Ближе выбрать место не могла? – Роуз поставила поднос на стол. – Вон Моника нам места заняла! Пойдем.

– Она тебе место заняла, а не нам. И вообще, ты что думаешь, если хорошо подмажешь, мы быстрее с тобой вождению поедем учиться?

– А ты думаешь, что только ради этого я могу быть… – она осеклась.

– Сестрой? Не стоит, Рози. Ты и так моя сестра, а подругами мы никогда не будем.

Роуз грациозно присела за стол и лучезарно мне улыбнулась. Я подавилась супом. Ригарды остановились рядом с нами и присели за соседний столик. Роуз покосилась на них, в то время как я пыталась откашляться.

– Все хорошо? – она наклонилась и постучала меня по спине.

– Отвали, – я отбросила ее руку и глотнула газировки.

Все трое Ригардов уставились на нас.

– Моя сестра всегда такая, – Роуз пожала плечами и снова улыбнулась. – Не обращайте на нас внимания. Кстати, я Роуз Соммервиль.

– И дальше что? – ответил Айени.

– Ничего, – она хмыкнула и отвернулась.

– Айени! – шикнула его сестрица. – Меня зовут Кейдж Оусен. Это мои братья – Айени и Одьен.

– Роуз Соммервиль, – повторила сестра. – И Мэйю.

– Соммервиль, – добавила я.

– Они и так уже это поняли, – Роуз поиграла бровями.

– Но у Кейдж другая фамилия, поэтому я решила уточнить, – и я, и Роуз уставились на братьев и сестру.

– Мои родители погибли, – ответила Кейдж.

– О-о-о… – Роуз покачала головой. – Извини нас.

– Да ничего. Обычно не сразу спрашивают, но вам палец в рот на клади, не так ли? – Кейдж улыбнулась и отпила сок.

Роуз демонстративно отвернулась и начала есть салат. В этот момент к столику Ригардов подошли братья Райты.

Я покончила с супом и взялась за второе.

– Как в тебя все это влезает? – громко спросила Роуз.

Кейдж хмыкнула в стороне. Я сделала вид, что ничего не заметила. Расправилась со вторым и вгрызлась в пирожное, запивая его газировкой. Роуз тем временем доела и встала из-за стола.

– Приятно было познакомиться, – обронила она.

– Взаимно, – улыбнулась Кейдж.

– Да это вряд ли, – Роуз забрала поднос и удалилась.

Я не смогла не усмехнуться. А все-таки красиво она их умыла. Проглотив пирожное, я откинулась на спинку стула и тяжело вздохнула. Хорошо. Мне было очень хорошо. К столику подошли Бони и Мари. Не ожидала их здесь увидеть, ну да ладно.

– Приятно аппетита! – улыбнулась Бони и вылила мне на голову свой суп. – Жри, не подавись!

Бони и Мари под всеобщий хохот удалились. Ничего не меняется. Ничего в моей жизни не изменится никогда. Слезы застилали взор. Или это были макароны из супа? Я вытерла лицо салфеткой, оставила поднос и рванула к выходу. Ревела на своем обычном месте – в туалете. Потом ополоснула лицо и голову, и после звонка на новый урок вышла в пустой коридор. В тот день, как и во многие другие, я ушла домой раньше. В тот день, как и во многие другие, мои родители получили по сети уведомление о том, что я самовольно покинула здание школы. В тот день, так же, как и в другие, они и словом не обмолвились об этом вечером, когда вернулись домой. Идеальная семья послушников, где никому не было дела до того, почему я прогуляла уроки и где провела весь оставшийся день.