– Первое: он угрожал твоей жизни, а не моей. Второе: я вообще-то попытался. Заклятье не сработало. Отсюда – третье: где-то он носил талисман, защищающий от чар.

– А я…

– А твоя магия – это несколько другое. Не чары, а воля. Когда-нибудь я разберусь, как это работает…

– Это навряд ли, – съехидничала девушка. – За столько лет-то не разобрался!

Бередар досадливо скривился. Действительно, в разгадывании сей тайны он преуспел не больше, чем… Чем его же ученица – в обычной магической науке.

Но обязательно про это всё время напоминать?!

Некоторое время они шагали молча. Девушка обдумывала произошедшее на поляне, а магистр… Для него этот случай был вполне рядовым. Ничего такого, о чём стоило бы размышлять долгими вечерами, глядя в пламя костра. Он давно сбился со счёта, скольких убил за свою жизнь. Одним больше, одним меньше…

– Надо было и этих двух… – нарушила тишину ученица.

Чародей одобрительно хмыкнул: всё-таки она достойна своего магистра.

– Взрослеешь. Умнеешь. Но оруженосцы не причинят нам вреда.

– Это почему?

– Если они начнут трепаться о том, что было, с них строго спросят, почему они живы, а их господин нет. Почему они не кинулись его защищать. Посему, если у них есть хоть капля ума на двоих… – Бередар не договорил.

Девушка снова помрачнела.

– А если нет?

– Значит, мы и впрямь совершили глупость, – отрезал чародей, тоже начиная испытывать тревогу.

“Действительно, что на меня нашло?! Не наладят ли по следу собак?” – озабоченно подумал он.

Горячее воображение уже рисовало ему приближающийся лай, стук копыт десятка конников, свист болтов, выпущенных из самострелов, и тонкострунное пение луков, отправляющих в полёт стрелу за стрелой. Бередар умел ставить магический щит, не позволяющий приблизиться какому угодно предмету, хоть живому, хоть нет, но щит неподвижный. Перемещать его в такт шагам чародей так и не научился, о чём много раз уже успел пожалеть.

Пение струн, впрочем, тут же раздалось. Но производил его не лук, а небольшая лютня, которую нёс не ратник, а обычный парень лет двадцати. Он вовсе не прятался, а открыто шёл по лесной тропинке и наигрывал незамысловатую песенку. Ветер слегка растрепал его длинные светлые волосы. Взгляд изумрудно-зелёных, почти таких же, как у девушки, глаз был ясным и открытым, а улыбка – обезоруживающе-честной.

Бередар сосчитал до десяти, восстанавливая дыхание, малость сбившееся от, чего греха таить, испуга. Он мог поклясться, что впереди не было никакого встречного путника – и вот он, пожалуйста, идёт себе, скоро поравняются.

Юноша тоже их как будто только заметил.

– Хорошего дня вам, странники! – воскликнул он, прекратив играть. – Я вас тут давно жду!

– Нас?! – в два голоса удивились чародей и его ученица.

– Вас-вас! – подтвердил юноша, жизнерадостно кивая. – Это же вы порешили господина Жераля нынче утром? Ну, того, что выехал поохотиться с двумя слугами, но наткнулся на вас.

– А… – начала девушка, однако Бередар резко оборвал её:

– Замолкни. Не знаем, о чём ты говоришь! – он нагло посмотрел парню прямо в лицо.

И сразу пожалел об этом. Встретив спокойный взгляд пронзительных изумрудов, он вдруг осознал: этот странный юноша знает о нём, Бередаре, всё. Прошлое, настоящее и, пожалуй, будущее, начиная от рождения и заканчивая смертью.

А осознав – испугался пуще прежнего.

– Не надо бояться, – успокаивающе проговорил юноша. – Не такой уж я страшный, в конце-то концов.

– Кто ты? – чародею не понравился собственный голос, но унять в нём дрожь не получалось.

Боялся, несмотря на полученный только что совет. Девушка с удивлением взглянула на наставника. Таким она его не видела, почитай, что почти никогда.

– У меня много имён, – был ответ. – И все они не имеют никакого значения, ни для меня, ни для вас. Но вот, что важно: у тебя, – юноша кивнул ученице чародея, – мой дар.

– Дар? – ахнула девушка.

– Способность вершить чары одной лишь волей, без заклинаний, – пояснил парень.

– Я могу только убивать, – негромко проговорила ученица.

– Не только, – мягко возразил юноша, прислоняясь к растущей тут же берёзе. – Но время узнать свою силу ещё не пришло.

– Да? А для чего пришло? – с долей ехидства спросила девушка.

В отличие от Бередара, она встреченного путника, кем бы он ни был, отчего-то не боялась.

– Для прощания с наставником, – совершенно серьёзно ответил тот. – Ты уже не ученица. И отсюда ты пойдёшь одна.

– И что меня принудит оставить её? – хмуро поинтересовался Бередар, несмотря на страх, который его не отпускал.

– Я.

Светловолосый взмахнул рукой, и перед глазами девушки всё завертелось. Она зажмурилась, буквально на секунду, чтобы унять так некстати возникшее головокружение. Но тем больше оказалось её удивление, когда она вновь открыла глаза. Ни Бередара, ни странного юноши с пронзительным изумрудным взглядом, ни леса вокруг не было.

Девушка обнаружила себя стоящей посреди рыночной площади в большом городе. Городе, который она видела впервые в жизни.

– Смотри, куда прёшь! – раздалось у неё над ухом.

Девушка едва успела отпрянуть, чтобы не оказаться под копытами невысокой мохнатой лошади, везущей телегу. Из-под рогожи, закрывавшей поклажу, торчали пучки зелени.

Она хотела обиженно возразить, что сама-то вовсе стояла неподвижно, и это торговец чуть на неё не наехал, но воз уже её миновал. Можно было только выругаться вслед, что девушка и сделала, использовав некоторые из словечек Бередара. Их значения она не особо понимала, но по ситуациям, когда их использовал чародей в чей-то адрес, догадывалась, что звучат вовсе не похвалы или пожелания доброго дня.

Несмотря на гвалт, царящий на площади, торговец с телеги услышал. И, наверное, понял. По крайней мере, он остановил лошадь, соскочил с воза и вырос возле девушки так быстро, что та не успела даже ахнуть.

– Как ты меня назвала? – прорычал он, нависая над чародейкой на добрых два фута, ухватив её за руку. – А ну, повтори!

Девушка повторила, хоть и не до конца была уверена, стоит ли. Но раз просят…

Её левую щёку обожгла затрещина. В голове зазвенело. За одной оплеухой тут же последовала другая. Из разбитой губы заструилась кровь.

– Дрянь! Мерзавка! Паскуда! – ревел торговец, сопровождая каждый выкрик новым ударом.

Девушка пыталась вывернуться, но мужик держал её крепко.

– Что здесь происходит? – раздался вдруг громкий, властный голос.

Торговец замер на полузамахе.

– Я жду ответа!

Чародейка открыла глаза и увидела, что голос принадлежал темноволосому мужчине лет двадцати пяти – тридцати, одетому в лёгкие доспехи. На поясе болтался короткий меч или длинный кинжал, – девушка не очень в этом разбиралась.

Всё лицо мужчины по диагонали перечёркивал шрам.

Торговец был явно старше. Тем не менее, он согнулся в поклоне, чуть не коснувшись рукой земли.

– Да вот, ваша милость… учу уму-разуму тут… – пробормотал он заискивающе.

– Отвечай. За что. Ты. Бьёшь. Девчонку. – чеканя каждое слово, повторил мужчина со шрамом.

Даже чародейка поняла, что в третий раз задавать свой вопрос тот не станет.

– Да она!.. Такое про меня! – торговец, наконец, разогнулся. – Вслух, господин советник, при всём честном народе! – он негромко произнёс несколько ругательств, которыми был недавно награждён.

– Это – правда? – нахмурил брови советник.

Девушка покаянно кивнула, размазав ладонью кровь по лицу.

– И про городские власти то же говорила, про самого бургомистра, господина Данмера! – понизил голос до заговорщицкого шёпота торговец, и тут же осёкся.

– Ложь! – отчаянно выкрикнула чародейка. – Он лжёт!

– Мне всё ясно, – кивнул мужчина со шрамом. – За свой язык она уже наказана. Надеюсь, – он метнул на девушку тяжёлый взгляд, – ты это запомнишь.

Торговец приосанился.

– За попытку обмана, – продолжил советник, – назначаю тебе штраф, десять монет серебром.

– Вот так! – торжествующе заключил торговец и вдруг, осознав, вскрикнул: – Мне? Штраф? За что?!

– За попытку обмана, – повторил мужчина в доспехах. – Ты посмел обвинить девчонку перед моим лицом в том, чего она не делала. Не говорила, – быстро поправился он.

– Говорила! – проявил упорство торговец. – Господин Алдар, как есть, говорила!

– Двадцать монет, – кивнул советник. – Ты попытался обмануть меня дважды.

Торговец, поняв, что каждое сказанное им слово обходится весьма дорого, молча кивнул.

– Оплатить до заката, – советник Алдар одобрительно ухмыльнулся, оценив так вовремя проснувшуюся у торговца понятливость.

Из-за шрама улыбка вышла довольно жуткой.

– Пойдём, – он крепко взял девушку за руку и зашагал к северному краю рыночной площади.

– Куда мы?

– Увидишь.

Шёл Алдар размашисто, чародейка за ним едва успевала. Иногда ей казалось, что перебирать ногами вовсе не обязательно. Достаточно поджать их – и она, увлекаемая силой советника, будет просто лететь за ним следом, точно воздушный змей на верёвочке.

Вырваться и убежать? Сил не хватит. Прикончить этого… советника? Это-то удастся, но что потом?! Куда идти, где искать Бередара? Город определённо незнакомый!

Она не могла знать наверняка, но чувствовала, что странный светловолосый путник, встреченный ими сегодня в лесу, забросил её куда-нибудь за тысячу лиг от чародея, единственного её защитника и наставника в одном лице.

И вот что теперь делать?..

Торговля на площади была в самом разгаре. Купцы и ремесленники во всю глотку расхваливали свои товары. Из загона со скотом доносилось мычание и блеяние. Советник с чародейкой миновали конный ряд, где, красуясь друг перед другом, гарцевали несколько жеребцов. Перекрывая эти звуки, над площадью раздавались частые удары кузнечного молота. Самого кузнеца чародейка не видела, но работа у того явно кипела.

– Ты ведёшь меня в темницу? – рискнула спросить чародейка. – Чтобы наказать?

Советник на ходу обернулся.

– Ты уже наказана, – хмыкнул он, обозревая заплывшие глаза, разбитый нос и лопнувшие губы. – Странно, что не ревёшь. Сильно болит?

– Болит, – подтвердила девушка грустно. – Сильно. Но я никогда не реву.

– Вот даже как? – со смешком переспросил Алдар. – Ценное качество для чьей-то будущей жены. Ну да ладно… Пришли!

Он остановился перед прямоугольной, некогда белой, а сейчас – серой палаткой и рывком распахнул полог.

– Занято! – возмущённо завопил посетитель, полулежавший на утлой, шатающейся скамейке, прикрытой соломенной подстилкой. – Занято! Я оплатил!

Над ним, голым, склонилась высокая женщина в белой мантии с длинными, почти до пояса, льняного цвета волосами. Когда в палатку вошёл советник с девушкой, она разогнулась и вопросительно уставилась на непрошеных гостей.

– Твои чирьи подождут, – отмахнулся Алдар от недовольных стенаний. – Шатти, полечишь её? – советник подтолкнул спутницу к женщине в белом. – Били по лицу, надо бы по-быстрому, а то шрамы останутся…

Он машинально потёр ладонью собственный шрам.

– Легко, – женщина согласно кивнула. – Одна… нет, пожалуй, две монеты серебром.

– У меня нет денег, – прошептала чародейка. – Я пойду…

– Шатти, – вздохнул советник, удерживая девушку за плечо. – Ты городской налог исправно платишь?

– Плачу, не придерёшься, – рассмеялась целительница. – Так и быть, за одну серебрушку… И не называй меня Шатти! – вдруг нахмурилась она. – Мне не нравится…

– А разрешение на этот шатёр имеется, госпожа Шаттнаара? – прервал её Алдар, произнеся это нарочито официальным тоном.

Женщина молча указала на приколотый к стене палатки булавкой лист пергамента с большой сургучной печатью.

– Что ж, не вышло. Держи, – пожал плечами советник, вынимая из кармана монету.

– Не стоит из-за меня… – пробормотала девушка, но советник покачал головой.

– Даю в долг.

– Yerrha equillia! – пропела женщина в белом исцеляющее заклинание.

Боль немного утихла. Ссадины затянулись, не оставив следов. Девушка потянулась пощупать лицо и тут же схлопотала по рукам от целительницы.

– Не лазь! Успеешь ещё. Yerrha equillia!

Зеркал в палатке не было, но чародейка могла поклясться, что стало ещё чуть лучше. Лицо как будто слегка выправилось от вмятин: так медник, легонько постукивая молотком, придаёт идеальную форму кувшину.

– А теперь можно?

– Нет. Yerrha equillia! Великий Создатель, тебя что, дубиной лупили?

– Руками… – вздохнула девушка.

– Оборвать бы эти руки, – проворчала женщина в белом, усаживаясь на край скамьи и смахивая пот со лба. – Ну вот кто посмел такую милую девочку ударить?

– Ундар, зеленщик, – ответил советник. – Потому что “милая девочка“ обругала его такими словами, что и я не всякий раз произношу.

Но в глазах целительницы это не выглядело оправданием.

– Ну и обругал бы её в ответ. Тоже поди умеет! Руки распускать-то зачем?

Шаттнаара добавила к сказанному ещё несколько слов, аккурат из тех, за которые поплатилась чародейка, адресовав их Ундару и его родственникам, преимущественно – по женской линии. Девушка, несмотря на боль, хихикнула.

– Наверное, в жизни ты будешь часто получать по шее, – заметил Алдар негромко. – Кто ты? Где обитаешь? Я не видел тебя раньше, а Гатвин не такой уж большой.

Чародейка потупилась.

– Я тут… случайно, – тщательно подбирая слова, проговорила она. – Прибыла утром.

– …И уже нарвалась на неприятности, – подытожил советник. – Ты бродяжничаешь?

– Я… да, – решилась чародейка.

– Попрошайничаешь? – нахмурился Алдар.

Девушка вздохнула.

– Бывает, – словно через силу “призналась” она, хотя на самом деле никогда этим не занималась: золото и серебро им добывал исключительно Бередар.

– Так не годится, – решил советник. – В Гатвине не приветствуют попрошаек. Да и ты, со своим острым языком на улицах долго не проживёшь, – он задумчиво оглядел девушку. – Пойдёшь ко мне работать по хозяйству?

Чародейка удивлённо подняла взгляд.

– Это как?

– Это – готовить еду и убирать дом, – пояснил Алдар.

– А…

– Больше – ничего, – опередил её советник. – Жить можешь там же, комната тебе найдётся. Еды хватит – можешь есть всё, что приготовишь, только про меня не забывай, – он усмехнулся. – Жалование… ну, скажем, одна серебрушка в неделю.

Чародейка поморгала, собираясь с мыслями и малость сомневаясь насчёт предложения работы.

Страшновато! Она ведь совсем не знает этого Алдара! Но, если отказываться, то надо бы сделать это поделикатнее… Он, вроде бы, человек-то неплохой, вон, заплатил за её лечение, хотя уж конечно не обязан. А может… согласиться? Где-то ведь работать всё одно придётся. Уж лучше так?

Сложно решать!

Но у Шаттнаары таких сложностей не возникло:

– Совсем рехнулся, Алдар? Она же девчонка! Как ей жить с тобой в одном доме? Ты чем думаешь вообще, головой или… – целительница не договорила, но ткнула пальцем, вполне однозначно указав, какой именно орган она отнесла у советника к мыслительным.

Тот сперва нахмурился, а потом рассмеялся.

– Ах, вон оно что… Не беспокойся. Если бы я хотел… Тьфу, ну и гадости же у тебя на уме! Слушай, – обернулся он к чародейке. – Я женским вниманием не обижен, и это – взрослые, зрелые, сочные женщины. Ты меня в этом смысле не интересуешь, так что бояться нечего.

– Дурень, – хмыкнула Шаттнаара. – Бояться надо не тебя, а слухов. Как она потом мужа найдёт, если каждый в городе будет знать, что это – “та, которая у Алдара”…

– Я согласна! – перебила её чародейка, приняв решение. – Замуж в ближайшее время не собираюсь, – пояснила она нахмурившейся целительнице. – А кусок хлеба где-то надо брать. Ты, – девушка повернулась к Алдару, – вроде человек хороший, я тебя не боюсь. Мне надо называть тебя “господин?”

В конце-то концов, десятка дорог с кровом и пищей перед ней не стелилось. Признаться честно, выбор был весьма невелик: воровать еду и искать Бередара или…

…Или устроиться в безопасном месте и ждать, когда Бередар найдёт её.

– Зови, как хочешь, – отмахнулся советник. – Лишь бы дома всегда ужин был. Ты кухарить-то умеешь?

– Мой… – чародейка запнулась на мгновение, – …спутник не жаловался.

– Спутник? И где же он? – насторожился Алдар.

Девушка вздохнула.

– Хотела б я знать…

– Ну и ладно. Как, ты говорила, тебя зовут?

– Я не говорила, – покачала головой чародейка. – Зови, как хочешь.

“Потому что имени у меня нет. Я – неназванная…”

Дом Алдара стоял на Кузнечной площади, буквально в десяти минутах неспешной ходьбы от городской ратуши. Он оказался раза в два, а то и в три меньше, чем ожидала чародейка.

“Это – хорошо, – подумалось ей. – Меньше убираться”.

Девушка не боялась никакой работы по дому, и неважно, сколько той работы предстояло сделать. Но она хотела иметь хотя бы один свободный час для тренировок: упражнения и заклинания, показанные Бередаром, она, вроде бы, помнила.

Ничего, со временем начнёт получаться!

После осмотра дома ей стало понятно, что времени будет предостаточно. Жилище Алдара оказалось типичным домом холостяка. Три комнаты на первом этаже и две на втором были закрыты, верно, с момента, как советник здесь поселился. Убирать там было абсолютно нечего. Ещё одно помещение наверху оказалось хозяйской опочивальней, но и в ней царил образцовый порядок.

Гостиная и кухня располагались на первом этаже. Они, напротив, были настолько грязными и неубранными, насколько только возможно. Особенно кухня! Всюду громоздились чугунки с остатками похлёбки и каши, а немытым тарелкам вовсе не было счёта. Наверняка здесь водились крысы: еды им было вдосталь.

Советник проснулся и убежал по делам с первыми лучами солнца, не позавтракав. Чародейка мысленно сделала пометку, что надо что-то готовить с вечера: негоже, чтобы мужчина уходил работать на голодный желудок. Ей никто никогда такой “премудрости”, понятно, не сообщал, но это казалось вполне очевидным.

Наскоро перехватив пару ложек недоваренной и пересоленной крупы (назвать это “кашей“ – означало бы сильно приукрасить) из наименее грязного чугунка, девушка принялась за работу. Она на совесть отмыла всю имеющуюся в кухне посуду и полы. Затем хотела приняться и за стены, но вовремя сообразила, что эдак Алдар останется не только без завтрака, но ещё и без ужина.

Облазив все кладовые, чародейка со вздохом поняла, что, если ей хочется приготовить что-то повкуснее пшённой каши пополам с маленькими коричневыми жучками, облюбовавшими мешок с крупой, то придётся идти на рынок. Возвращаться туда после полученных от Ундара оплеух совсем не хотелось, но что делать?

Чародейку Рыночная площадь встретила шумом. В центре рассерженно, точно осиное гнездо, гудела толпа. Девушка подобралась поближе и увидела, что люди окружают двух мальчишек в оборванной одежде. У одного был разбит нос, из которого капала кровь, у другого уже почти целиком заплыл правый глаз.

Девушка нахмурилась, вспоминая уроки Бередара по целительству. Как и все прочие, эти чары удавались ей из рук вон плохо. Но, судя по всему, мальчишкам можно было рассчитывать только на неё: остальные собравшиеся вовсе не выказывали желания привести в помощь настоящего мага-целителя или хотя бы простого травника.

“А почему, интересно?” – задумалась чародейка и решила сперва прислушаться, о чём говорят вокруг.

– Давно напрашивались, паршивцы! – прошамкала оказавшаяся рядом старуха в переднике, из карманов которого торчали сахарные петушки на палочках. – Столько горя принесли людям! Наконец-то поймали!

– А чем мальчики провинились, бабушка? – решилась спросить чародейка.

Торговка сладостями хрипло рассмеялась.

– “Мальчики?” Да чтоб им пусто было, этим “мальчикам!” Ворюги они! Таскают кошельки у честных людей. Никого не жалеют, увидят какого растяпу – и обкрадут в момент. А у того, может, последняя монета оставалась… Ууух! – погрозила она ссохшимся костлявым кулачком. – Теперь воздастся по заслугам. Вздёрнут, как пить дать!

Девушка нахмурилась:

– Из-за каких-то денег?

– Именно! – повернулся к ней мужчина в одежде кузнеца.

В одной руке он сжимал молоток.

– Они обобрали Хелу! А у той четверо детей!

– И Дайку-молочницу! – припомнила старуха.

– А прошлой зимой – моего брата, Тивара, дочиста! Так он с горя напился в долг, свалился в сугроб прямо у таверны и замёрз насмерть.