Цитаты из книг автора «Дана Стар»

Посадил Дюймовочку на пенёк, опустился перед ней на колени и начал растирать ладонями её слёзки. – Аль, нет его. Понимаешь? И никогда больше не будет, – старался говорить мягко, но в тоже время давил на малышку, чтобы смирилась и поняла, что жизнь далеко не сахар. Ну да. А то она не понимает. Ей ли не знать. Справится. Сильная! И не такое вытерпела. – Это жизнь. Так бывает. Люди живут. Люди умирают… Я понимаю, что тебе очень больно. Но я тоже терял родных и любимых. Постоянно. У тебя есть я. А ты… теперь ты есть у меня. И я тебя никогда не отпущу. Любого за тебя порву! Ты мне веришь? Малышка, дрожа, кивнула

Она молчала, лишь глаза терла кулачками и щекой прижималась к моей груди. А потом начала плакать. Ну, млять. Ну только не это! Её слезы, как ножи, которые резали меня живьём.

Несмотря на то, что я спал всего три часа, чувствовал себя бодрячком, потому что рядом была ОНА.

– Ты… Ты ведь меня не бросишь? Последняя фраза вывела меня из себя. Я даже немного повысил голос: – Кто сказал тебе эту дрянь? Не зли меня. Ясно! Я сам себе зевало расквашу, кадык голыми руками вырву… Но не брошу. Теперь ты МОЯ. И мне, если честно, высоко фиолетово на твоё мнение. Всё, идём. – Куда? – Купим билет в новую жизнь. Мужик сказал – мужик сделал.

Поцеловал её в лоб, погладил. А у самого на сердце кошки дерут. Да уж. Встретились две побитые души. Ничего не скажешь. Спустя несколько минут Алевтина открыла глаза. Дёрнулась. Приняла вертикальное положение. Смотрела на меня таким растерянным взглядом, пока я крепко сжимал обе её ладошки своими руками, что я чуть было не сдох от печали. – Максим? – с удивлением спросила. – Где мы? – Не волнуйся, Дюймовочка. В безопасности, – мои руки задрожали поверх её. А затем я резким рывком притянул её к себе. – Я так сильно испугался, если бы ты только знала… – Дедушка, – всхлипнула Аля. – Мой дедушка

Глядя на то, как восходит солнце, я вдруг подумал, что с другой стороны, случись всё иначе, мы с Дюймовочкой больше никогда бы не встретились.

Устроившись рядом в куче листвы, я притянул к груди неподвижное тельце девчонки, крепко обвил руками, накрыл собой, как одеялом. До самого рассвета я грел её своим теплом. Охранял её сон. И молился, чтобы с малышкой всё было хорошо. Потому что знал: когда она проснётся и, находясь в трезвом уме, осознает то, что произошло прошлой ночью… то будет полный пизд*ц. Я не психолог, чёрт. Я не знаю, как ей помочь пережить эту страшную боль. Но попытаюсь. Сделаю всё возможное.

Аль, ты очень слаба. Спрячься пока вон за теми соснами, а я отнесу пса к бабе Маше. – Обещаешь? – Нет, – пауза. – Я клянусь.

Ладно, только быстро. С условием, что ты пойдешь со мной. И будешь делать то, что я тебе говорю. – Я согласна, – прозвучал мгновенный ответ. – Идём. Сможешь встать? – Я постараюсь. Как же больно. Не то чтобы двигаться, но и говорить. – Тогда держись за меня. Скорей.

Малышка! Малыш! Маленькая моя! – сильные и руки, что содрогались от нервной дрожи, обернулись вокруг моей талии. – Жива? – он гладил меня по лицу, убирал волосы со щёк, которые зудели болью и были покрыты сажей. – Жива, – прохрипела, но ничего не увидела. Лишь большой, размытый силуэт. – Уходим! – Нет! Мой дедушка! Он всё еще там! – я начала вырываться, брыкаться, сопротивляться, когда Максим подхватил меня на руки, закрыл своим крепким телом, будто щитом, от огня и вынес на улицу. – Пожалуйста! Ну пожалуйста-а-а, Максим. Спаси их,