Артур Иден не мог взять в толк, что происходит. В его личных апартаментах, где всегда царил идеальный порядок, был откровенный бардак. Отыскать что-либо было невозможно. Особенно возмутил его беспорядок в спальне и гардеробной. В ящиках громоздкого комода не оказалось нижнего белья, на вешалках в шкафу отсутствовали выстиранные и отутюженные рубашки, смокинги и деловые костюмы будто провалились сквозь землю.
Иден в который раз за последнюю неделю пожалел, что дал отпуск своему камердинеру, но что ему оставалось делать?! Не мог же он держать мистера Брайта без отпуска четвертый год! Ведь существуют профсоюзы, защищающие права служащих, на которые ему весьма прозрачно и намекнул Брайт после того, как хозяин вознамерился не отпустить его на свадьбу собственной сестры.
Артур не видел в том никакого пренебрежения родственными чувствами своего неизменного камердинера, ведь его сестра выходила замуж в третий раз за шесть лет! Менять мужа каждые два года превратилось у нее в традицию. И, по мнению Идена, отсутствие на очередной свадьбе одного из родственников никак не могло повлиять на церемонию.
Но Брайт оскорбился и решил во что бы то ни стало добиться воссоединения с семьей. В результате его отнюдь не дипломатических угроз Иден был вынужден предоставить Брайту оговоренный в трудовом договоре отпуск, причем сразу за последние три года. И теперь должен был обходиться без камердинера целых восемьдесят четыре дня! Правда, шесть из них уже прошли, но как пережить еще оставшиеся семьдесят восемь бедняга положительно не представлял!
Иден никогда не считал себя неприспособленным к жизни изнеженном существом, и доказал бы это всему свету, если б его вещи не принялись произвольно менять свои места. Вот как, скажите на милость, он может вовремя успеть на собрание правления в собственный банк, если просто-напросто не может найти свои штаны!
Окончательно рассвирепев, он позвонил в звонок один раз, что означало – его лордство желает видеть перед своими пресветлыми очами дворецкого. Мистер Дюваль не заставил себя ждать. Бесшумно появившись в дверях, он отвесил довольно-таки скромный поклон, что говорило о его тайном недовольстве.
Артур вздохнул про себя. И вот так всегда! Он никак не может угодить собственной прислуге! Всегда-то они чем-то недовольны! А он вынужден терпеть, поскольку на дворе давным-давно не восемнадцатый век, золотой век английской аристократии, а прагматичный двадцать первый, когда персонал может диктовать условия собственным наймодателям. А что делать? Он же точно такой же работодатель, как и хозяин заурядного городского минимаркета, и должен подчиняться английским законам.
– Мистер Дюваль, вы не знаете, куда могла исчезнуть вся моя одежда?
Дворецкий удивился.
– Ваша одежда, сэр? – он явно решил, что лорд вздумал глуповато пошутить.
– Ну да, моя одежда. Причем вся. Не догадываетесь?
Дюваль величественным шагом подошел к шкафам в гардеробной и принялся открывать их один за другим. Его лордство с кривоватой улыбкой следил за его торжественными движениями – дворецкий явно решил продемонстрировать своему боссу его полную ничтожность. Но постепенно из его движений исчезла вальяжность и появилась примитивная суетливость.
В конце концов тот был вынужден признать свое поражение.
– Действительно, ваше лордство, так и есть. Я немедленно это выясню. Спрошу у нашей новой горничной. – И он направился к выходу, но хозяин остановил его недовольным взмахом руки.
– А где Мэри? Что-то я ее давненько не видал.
Мистер Дюваль вытянулся во все свои пять с половиной футов, являя собой ходячее недовольство.
– Ваша светлость, вы сами подарили ей на свадьбу набор королевского фарфора и пожелали счастья!
– Это я помню, но куда она делась после этого?
Дворецкий дрогнул. Лорду показалось, что тому очень хотелось скорчить какую-нибудь непочтительную гримасу, но мистер Дюваль не позволил себе столь плебейских манер.
– Она уехала, сэр. К месту проживания мужа. Об этом я вам тоже докладывал.
Идеен пожал плечами. Не может же он помнить всякую ерунду! У него есть дела поважнее!
– А кто же теперь вместо нее? Подождите, я уже понял! Это та несносная рыжая девица, которая все время демонстрирует мне искусство своего дантиста, улыбаясь во все тридцать два зуба! Откуда вы ее выкопали?
– Она сама подошла ко мне, сэр. – Уточнять, что это было на улице, дворецкий не стал. – Если говорить откровенно, сэр, то она мне тоже показалась несколько вульгарной. Но что делать, в наше время практически невозможно найти хорошую прислугу.
– Но вы хоть проверили ее рекомендации?
Мистер Дюваль оскорбился.
– Конечно, сэр. Я даже звонил ее предыдущему работодателю. О ней отозвались очень хорошо.
Его лордство задумчиво посмотрел на потолок, надеясь найти там ответы на все свои вопросы.
– Но тогда где же моя одежда?
– Я спрошу у горничной, сэр.
Дворецкий неспешно ушел, не столько озабоченный возникшей проблемой, сколько заинтригованный. Иден, откровенно завидуя, посмотрел ему вслед. Конечно, Дювалю можно не спешить на службу, он уже на работе. Может быть, ему самому стоит пойти куда-нибудь дворецким? Премиленькая должность. Зарплата вполне приличная, а делать ничего не нужно. Сплошная синекура, а не работа.
Лорд потянулся до хруста в костях. Эх, если б не сегодняшнее заседание в банке, на котором ему нужно непременно присутствовать, он бы отправился на первый этаж, где располагался не слишком большой, но вполне удобный бассейн, и сделал кругов двадцать с хорошей скоростью. А потом зашел в тренажерный зал и занимался до седьмого пота. Возможно, тогда бы у него исчезло препротивное ощущение застоявшегося жеребца. Видно, хочешь не хочешь, а придется обзавестись новой любовницей.
Он представил надутое личико Саманты, каким оно было в их последнюю встречу, и поздравил себя с благополучным завершением не слишком разумной связи. В постели она была хороша, в этом к ней у него претензий не было, но вот вне ее демонстрировала на редкость собственнические замашки. К тому же она таскала его по злачным местам, как свою законную добычу. За фотографии, с завидной регулярностью появляющиеся после этого в желтых газетках, он получал добротные нагоняи от отца и огорченные увещевания от матери. И все из-за того, что хотел потрафить самолюбию развязной девицы.
Но когда Саманта объявила, что он вполне созрел для брака с ней, ее пришлось опустить на грешную землю:
– Придет время, и я женюсь. Но на девушке из соответствующей моему уровню аристократической семьи.
Возможно, это получилось у него не слишком деликатно, но кто бы смог быть деликатным при подобной постановке вопроса? Сэм вспылила, он не стерпел ее нелепых претензий, и они расстались, что было весьма своевременно. Но вот только как совладать с позывами грешной плоти? В пику отцу завести любовницу или остепениться и познакомиться с подобранной для него родителями невестой? Как говорит мать, знакомство еще ни к чему не обязывает. Если невеста не понравится, никто его насильно жениться не заставит.
Вынырнув из невеселых дум, внезапно обнаружил, что в комнате он уже не один. Перед ним стояла его новая горничная в форменном костюме, с охапкой одежды в руках. Книксен она сделать и не подумала, и Иден даже догадался, почему, – он стоял перед ней в одних трусах. Метаться в поисках прикрытия было уже поздно, и он стоически застыл под восхищенными взглядами беззастенчиво разглядывающей его девицы.
– Да, вы великолепны! – она оценила его как выставленный на продажу коллекционный фарфор. Или, возможно, породистого рысака. – Я всегда предполагала, что у вас прекрасная мускулатура. Недаром вы так усердно занимаетесь на тренажерах.
Лорд закипел. В таком снисходительно-поощрительном тоне с ним никто никогда не разговаривал, а прислуга уж тем более.
– Что вы себе позволяете? – он попытался принять высокомерный вид, но в одних трусах сделать это оказалось крайне затруднительно. – Где моя одежда?
Горничная небрежно тряхнула охапкой.
– Вот. Я проветривала ее на улице, от нее воняло затхлостью.
Иден удивился. Он никогда не замечал, чтоб от его одежды пахло чем-то, кроме хорошего парфюма.
– Это первая партия, там ее еще много. Но я все принесу, не волнуйтесь. Правда, я теперь не помню, где что висело и лежало, но вы-то ведь помните, не так ли?
Лорд ощутил нечто вроде конвульсий. Неужели эта наглая девица думает, что он сам будет приводить в порядок гардеробную? Заметив его исказившееся лицо, горничная успокаивающе предложила:
– Мы с вами вместе разложим все по полкам. Вы мне просто покажете, где что лежало. Вот увидите, больше десяти минут это не займет.
Иден вспылил.
– Конечно, не займет, потому что я не собираюсь раскладывать это барахло по полкам. Этим займетесь вы. Запоминайте, где что должно лежать! – и он помчался вдоль шкафов, скороговоркой объясняя месторасположение вещей.
Обернувшись, заметил, что горничная следует за ним, но смотрит не на шкафы, а на его нижние конечности, явно что-то прикидывая. Сгоряча он хотел было заявить, что ничего ей от него не отломится, но сдержался. Такие простонародные высказывания были вовсе не в его духе. Хотя ее откровенные взгляды раздражали его чрезвычайно. За кого она его принимает? За сексуально озабоченного типа? Хотя на данном этапе это так и есть, но опускаться до горничных, которые к тому же служат в его собственном доме, недостойно джентльмена.
Внезапно что-то кольнуло его в ногу, и он сердито выругался. Он никогда не надевал обуви в своих комнатах, стараясь ходить босиком, ведь известно, что ходьба босиком – профилактика от многих болезней. Но в последнее время эта приятная ранее процедура превратилась в испытание не только для его нервов, но и для подошвы.
Вспомнив, что за чистоту полов тоже отвечает стоявшая перед ним дурно воспитанная девица, свирепо спросил:
– Почему вы не убираете полы?
Та искренно удивилась.
– Почему не убираю? Я даже посыпала ваши ковры крупной каменной солью и пропылесосила их. В Интернете было написано, что это лучший способ очистки ковров от грязи.
– Так вот почему по коврам стало невозможно ходить! Всякая дрянь впивается в ступни!
Горничная беззаботно пожала плечами.
– А зачем вы ходите босиком? Вам что, обувь жмет?
Лорд не опустился до объяснения своих поступков перед какой-то горничной.
– В собственном доме я буду ходить так, как мне хочется. А вы к моему приходу приведите ковры в порядок. И в будущем не смейте засыпать их гадостью. Это коллекционные вещи. Насколько я помню, мистер Дюваль для чистки ковров вызывает специальную бригаду.
– Да? Я этого не знала. Но я уже несколько раз их пылесосила, но без толку. Пылесос слишком слабый.
Взглянув на часы, Иден взревел:
– Я опаздываю! Кладите одежду на диван и уходите! Мне одеваться нужно! Вернетесь, когда я уйду в офис!
Горничная с неодобрением посмотрела на него, пренебрежительно швырнула ворох одежды на диван, и вышла, гордо выпрямив спину, будто хозяйкой в этой доме была она, а он подло узурпировал ее права.
Артур лихорадочно стал выискивать в разнокалиберной куче одежду на сегодняшний день. Найдя более-менее сносный костюм с рубашкой, натянул их и кинулся к ящику с носками. Хорошо хоть, что Брайт оставил приличный запас новых носков различных расцветок.
Центральный офис банка располагался недалеко от особняка, тут же, на Трафальгар-Сквер. Лорд Артур успел вовремя, являя собой пример успешного ответственного руководителя. Правда, сегодня он был не столь элегантен, как обычно, но все сидевшие в зале знали, что лорд остался без своего камердинера и вполне входили в его положение: у него и без забот об одежде было множество проблем. Наступивший мировой кризис больно ударил по банкам Великобритании, и «Банк Кинкейд» исключением не был.
Единственным светлым пятном за последний год было получение безвозмездного государственного транша, что помогло банку удержаться на плаву. После совещания Иден разобрался с текущими делами, провел ленч с деловыми партнерами, и весь оставшийся день принимал посетителей, главным образом просящих ссуды предпринимателей. К его сожалению, многим приходилось отказывать, обрекая тем самым на банкротство, но что делать? Не мог же он похоронить под этими заведомо невозвратными займами собственное дело?
Домой приехал ровно к обеду, то есть к восьми часам. Вспомнив, что Брайта не будет еще семьдесят семь дней, даже не стал подниматься к себе, чтобы переодеться. Сойдет и так. Костюм на нем вполне приличный, да и обедает он в гордом одиночестве.
Обед прошел вполне достойно. Повар-француз, как всегда, был на высоте, и Иден, передав ему искреннюю благодарность, отправился на свой третий этаж. Открыл дверь и обомлел. Его коллекционные ковры плавали в воде, как ряска в пруду. Нервно сглотнув, он заорал не своим голосом:
– Мистер Дюваль!
По особняку прокатилось зловещее эхо, отдаваясь низкими раскатами в дальних закоулках. Дворецкий, будто вызванный из небытия мощным эхом, тут же очутился за его плечами.
– Что случилось, сэр? – голос мистера Дюваля потерял свою всегдашнюю невозмутимость, да и сам он выглядел несколько озабоченным.
Прокурорским взмахом руки лорд указал на раскинувшийся перед ними импровизированный плавательный бассейн.
– Что это?
Не поверив своим глазам, дворецкий наклонился и потрогал ковер пальцем.
– Вода, сэр. – От изумления он не мог мыслить здраво и объяснял шефу очевидные вещи.
– Я вижу, что это вода. Откуда она взялась? Здесь что, был потоп?
У мистера Дюваля в глазах появились проблески понимания.
– Думаю, это устроила наша новая горничная, мисс Смит. Она просила у меня сегодня мощный моющий пылесос. Но мне и в голову не пришло, что она вздумает его использовать подобным образом.
Мужчины со зловещими усмешками посмотрели друг на друга, и дворецкий, не дожидаясь приказа, завопил не своим голосом, как до этого сделал лорд Артур:
– Мисс Смит!
О проекте
О подписке