Цитаты из книги «Непрожитая жизнь»

– Но я тоже хочу наслаждаться этим городом, я, например, ни разу не была на верхушке Эйфелевой башни, не пробовала лягушачьих лапок, я, если честно, даже в меню их нигде не встречала. – Я заглядываю ему в глаза. – Ведь правда! Ты хоть раз встречал в меню лягушачьи лапки?

– Иногда мне хочется забыть, как выглядит Париж, и увидеть его новым взглядом только что приехавшего туриста, – признаюсь я. – Ты только посмотри на их лица! Ты когда-нибудь встречал настолько счастливого парижанина?

. Его тело отзывается на каждое мое прикосновение, и мне нравится сводить его с ума точно так же, как он сводит с ума меня. Мы целуемся как безумные, обнимаемся как безумные и любим друг друга как безумные. «Любовь – это определенный вид сумасшествия», – решаю я, покусывая его губы.

Сидя на матрасе, я с удовольствием слежу за каждым его движением. Рафаэль без футболки, в расстегнутых джинсах, босоногий, его длинные волосы как всегда собраны в хвост. Я восхищенно вздыхаю. – Наслаждаешься видом? – с ухмылкой спрашивает он. – Не представляешь, до какой степени, – шепчу я.

Рафаэль оплачивает покупки, и мы направляемся в сторону авеню Боске, проходя мимо кафе, на террасах которых стоит привычный каждому парижанину гул. Тусклый свет фонарей освещает прекрасные здания.

– Останешься сегодня на ночь со мной? – тихо спрашивает он, разрушая возникшую между нами невидимую стену. Я молчу, глядя перед собой и боясь встретиться с ним взглядом. Он берет меня за руку и просит: – Просто возьми и останься. Его прикосновение такое теплое, такое приятное. Мне хочется с головой окунуться в это тепло, в эту магию… Айсберг в моей душе тает, и я ощущаю пустоту одиночества, которую прежде заполнял холод этой ледяной глыбы. Но я больше не одна. Рядом Рафаэль. Я тянусь к нему и целую его в шею, утыкаясь в нее лицом. Я больше не одна. Он рядом.

наблюдать. – Ты рисуешь? – спрашивает он. – До тринадцати лет я два раза в неделю ходила в школьный кружок рисования. Акварель и пастель были моими любимыми уроками.

Я смотрю в окно. Он припарковал машину на незнакомой улице. Солнце уже скрылось, но ночь еще не опустилась на землю. Небо над городом прекрасное, сине-фиолетовое. – Красивое небо, – шепчу я, глядя на сиреневые разводы, – напоминает акварельные краски. Когда мокрые цвета перемешиваются, получаются такие потеки, и ты никогда не знаешь, как именно они перемешаются, и какой формы будут. За этим всегда очень интересно

«Трудно пройти по острию бритвы; так же труден, говорят мудрецы, путь, ведущий к спасению», – я замолкаю, обдумывая эти слова. – Катха Упанишада, – хрипло говорит Рафаэль, – но я узнал эти слова из книги Моэма «Острие бритвы».

Мы потерялись друг в друге, сожгли друг друга дотла и вместе восстали из пепла. Мы стали пламенем, безумным полыхающим пламенем.