Пара бодрых молодчиков невзначай подсела за мой столик. Сначала я принял их за вербовщиков очередной секты добровольного умерщвления, коих в последние годы развелось великое множество. Ага, подумал я, сейчас начнётся. Пожертвуй собой ради будущих поколений! Освободи место детям, ведь на Земле так тесно! Но всё оказалось ещё любопытней. Они стали восхищаться моим давнишним выступлением на межпланетном симпозиуме психотерапевтов. Угостили выпивкой и предложили капнуть в виски немного цоджа. «Но только между нами, дружище! Формально это уголовная статья».

Я в тот момент не отказался бы и от щепотки стрихнина. Формальности растворились с первым глотком. Со вторым мы стали лучшими друзьями.

Потом меня понесло. За полчаса они узнали обо мне больше, чем бывшая жена за весь наш абсурдно долгий брак. Очаровать меня может только мой же светлый образ в уме собеседника. Дай только вылить в свежие уши дичайшие подробности моей биографии.

Мне, очарованному, расписали все прелести работы на Тананде: шикарный оклад, проживание в кондоминиуме, собственная гипнокамера. А главное, интереснейшие клиенты из креаторов – специалистов по добыче гелей.

Следующим утром я сидел в центре подготовки для улетающих на Тананду. Тело облепляли датчики, а в крови растворялась инъекция для входа в симуляцию.

– Ваше виртуальное путешествие запустится через шестьдесят секунд, доктор Жартовский, – бодро сообщил инструктор в серой униформе по имени Эл. – Заодно мы проверим, как вы переносите наши анабиотические препараты. Мы ведь не хотим, чтобы спустя шесть месяцев полёта на Тананду прибыл ваш иссохшийся труп?

Вопрос был риторический, и я промолчал.

– Это будет ознакомительное погружение, – продолжил он. – Вы, конечно, многое слышали о цивилизации, растущей на гигантской Чломме. Но, поверьте, увидеть своими глазами будет намного познавательней. Приготовьтесь к старту. Я встречу вас на той стороне.

– Сколько займёт процедура?

– Не более часа. Рекомендую пройти интерактивный курс до конца. Но если опыт покажется слишком интенсивным, не стесняйтесь. Обратитесь ко мне по имени и попросите вывести из симуляции.

– Это не потребуется, благодарю за заботу, – храбрился я, – судя по рассказам ваших сотрудников, там настоящая утопия. Хоть и построенная на теле гигантского кальмара с триллионом щупалец.

– Лучше воздержитесь от поспешных суждений. А также иронии над отростками Организма. На Тананде Чломму считают Первоматерью, ведь она …– реплика оборвалась на полуслове. Инъекция уже подействовала.

Изображение пошло рябью, лицо инструктора размножилось, словно в калейдоскопе. Поток запахов и шума.

Мимо с реактивным гулом скользили челноки. Воздух искрился свежестью. Пружинистая земля уходила из-под ног. Глаза дико слезились от обилия красок и отказывались фокусироваться.

– Ну как, док, готовы к прогулке? – Эл стоял напротив и покровительственно улыбался. Его виртуальная проекция отличалась от реальной оболочки. В симуляции он явно отбелил себе зубы и добавил сантиметров десять роста.

Я бормотнул то, что при наличии фантазии можно было расценить как положительный ответ.

Голос Эла был глубок и хорошо поставлен:

– Славно-славно! Давайте же бегло осмотрим дебри культуры Тананды. Как только ваше восприятие адаптируется к симуляции, мы начнём экскурсию.

Из сумятицы красочных пятен стали проступать детали пейзажа. Мы с проводником стояли на крошечном островке для экстренной парковки с краю от шумной магистрали. Вместо асфальта под ногами стелилась полупрозрачная стеклоподобная гладь. Сквозь неё просвечивала мякоть гигантского щупа. Я перегнулся через ограду, дабы подтвердить свою догадку.

– Так и есть, – ответил на мой безмолвный вопрос гид. – Шоссе пролегает по отростку Чломмы – на них танандцы строят дороги уже две сотни лет. Вы убедитесь, такие дороги намного быстрее обычных. Кстати! Обернитесь, вот и она!

Я повернул голову, потрясённо выругался и уставился на исполинский мясной пузырь. Розовато-фиолетовая туша с коричневыми наростами, бороздами и присосками росла прямо из земли, подобно шарообразному вулкану. Существо раскинуло во все стороны бесконечные щупы, уходящие далеко за горизонт.

Город являл единое целое с этим гиперорганизмом. Отростки выныривали из высоченных каменных арок, дома возвышались на фундаменте из толщи мяса, тут и там дышали паром многочисленные дыхательные отверстия. Какая прелесть…

– Она и вправду мила и обворожительна, – прочитал мои мысли Эл. – Вы ещё узнаете. Чломма – Первоматерь всего живого на этой планете. Она кормит людей и даёт им кров. Существует религия, в которой она считается Высшим Организмом.

– Надеюсь, её адепты не жгут на кострах неверных? Только поклонения осьминогу не хватало в моём послужном списке безумств…

– В отличие от Земли, на Тананде полная свобода вероисповедания!– заверил меня экскурсовод. – Местные далеки от средневекового мракобесия и не станут вас обращать в свою веру. Пока сами не попросите.

– Великодушно с их стороны, – порадовался я.

– Именно! – подхватил гид. – Организм – сущность колоссальной энергетики. Голова Чломмы – её главный энергоцентр, а каждый росток – ответвление. Они создают сеть линий. Энергетическую систему. По этим линиям пролегли скоростные магистрали и разместились основные объекты инфраструктуры.

– Хм, так же поступали древние цивилизации! – подметил я. – Когда оккупировали реки и междуречья.

– Это уместная аналогия, – снисходительно прокомментировал Эл. – Хотя и слишком простая. Тело Чломмы почти не содержит воды, только гелевую субстанцию.

Он сделал рукой широкий жест, зацепил пальцем уголок визуальной реальности и скомкал картинку, как ресторанную салфетку.

Я завис в вакууме. Темнота сгустилась, вокруг образовались скопления звёзд, и я увидел Тананду глазами астронавта.

Эл принялся вещать с активностью ведущего утреннего шоу:

– Две сотни лет назад эта маленькая планета была слабо освоенным мирком. Население составляли опытные космонавты и учёные. Горстка свободолюбивых экспатов с Земли и других тоталитарных планет…

Мимо шарика Тананды свистели кометы и астероиды. Звёзды сливались в хромовые борозды на чёрном теле небосвода. Время стекало в невидимую воронку где-то в закромах космоса.

Меня подхватило и понесло с реактивной скоростью сквозь толщу слоёв атмосферы. Я опустился до высоты полёта дельтаплана. Внизу посреди степи цвета жёваной мятной пастилки копошились микроскопические фигурки людей. Гид вводил меня в курс дела:

– К моменту появления Организма на Тананде едва успели основать три научно-исследовательские станции. Одна была полностью отдана под складские помещения и оставалась до поры нежилой. Это и спасло первооткрывателей нового мира от трагедии. Чломма, тогда ещё маленькое существо неизвестного происхождения, вынырнула из гиперпространства вместе с тонной космического мусора. Присосалась к планете. Накрыла своим телом упомянутые склады…

Сзади раздался далёкий свист. Розоватое, бесформенное нечто с хлюпаньем шлёпнулось на поверхность планеты. Прихлопнуло собой игрушечный с виду павильон. Тот, по моим прикидкам, занимал площадь не менее трёхсот квадратов.

– Чломма неслучайно выбрала именно это место для сопряжения с Танандой, – продолжил рассказ Эл. – То был, как учёные вскоре выяснили, энергетический центр планеты, её пульс.

Организм присосался к Тананде, чтобы поглощать её соки. Скоро вокруг его «головы» начала образовываться пустошь. Иссохли ручьи и озёра, земля перестала давать урожай. Люди, жившие вблизи Организма, начали болеть.

Они поняли, что имеют дело с планетарным паразитом. И запоздало попытались избавиться от Чломмы. Та уже успела срастись с грунтом, раскинула на солидную площадь свои кожные покровы. Выпустила несколько длинных щупов. Экологи отрезали один из них и едва не утонули в гелевой субстанции, вытекшей из раны существа.

Эл говорил, а я наблюдал, как искалеченный космический уродец изливается на сухой грунт голубыми и оранжевыми потоками. Склизкая плёнка идёт пузырьками. Под ней моментально возникают свежие ростки травы.

– Так началась гелевая эпоха. Вскоре стало ясно: эти гели – бесценный ресурс. Универсальный активатор роста. Они оказались прекрасным удобрением. Почти моментально регенерировали ткани. Годились в пищу.

Я был впечатлён:

– Представляю, какое количество волонтёров ринулось осваивать Тананду, узнав о гелях!

– Ещё бы! – согласился мой проводник. – Города росли как грибы. Затем выявили, что употребление гелей активирует мозговую активность. С флегмой и цоджем люди за пару месяцев в совершенстве изучали новые языки. Работали без отдыха по тридцать часов кряду. Понеслись новые технологические открытия.

Первопроходцы быстро освоили тысячи гектар Тананды. Благодаря Чломме, за каких-нибудь два века колония догнала и во многом превзошла Землю по части технологического прогресса…

Десятилетия становления цивилизации неслись перед глазами в ускоренной перемотке. Мегаполисы расползались вширь и росли ввысь, щупальца Организма толстели и удлинялись. Время шло, люди приноровились строить свои города на теле планетарного вампира. Голос незримого экскурсовода продолжал декламировать:

– Чломма росла, вместе с тем усиливались её вибрации. Этот фон начал активно влиять на психику и поведение людей. У некоторых стали проявляться экстраординарные способности. Телепатия, абсолютная память, колоссальная выносливость. В то же время нежелательные эффекты от фона Чломмы сглаживались употреблением гелей. Танандцы проживали сверхпродуктивные жизни.

Вокруг Организма возникла философская школа, которую назвали Кшатра. С годами она трансформировалась в религию и обзавелась сетью храмовых комплексов.

Танандцы впереди всей Солнечной системы по количеству Нобелевских премий. С другой стороны, они быстро растрачивают внутренние ресурсы. Человеческий мозг не заточен на использование с такой интенсивностью. По мере роста Чломмы продолжительность жизни всё сокращается. Восемьдесят процентов местных смирилось с таким положением вещей…

– Дайте угадаю, – вставил я, – а остальные двадцать стали покидать планету?

– Остальные двадцать оказались невосприимчивы к положительным эффектам гелей. Такие появились уже во втором поколении танандцев. Их называют аллергиками или изолятами. Цивилам флегма и цодж помогает задействовать спящие ресурсы мозга. На аллергиков же эти вещества никак не действуют. В результате они страдают от излучения Чломмы. Зашкаливающее сердцебиение, боль в груди, иногда – панические атаки. Приступы аритмии. Большинство из них покинуло Тананду.

– Большинство? Неужели среди аллергиков нашлись желающие остаться?

– О, да…– несколько наигранно вздохнул гид. – Фанатики. Они жаждут отделить Чломму и отправить бороздить гиперпространство. Иначе рано или поздно она высосет планету без остатка.

– И как же они борются с приступами паники или что там ещё вызывает тесное соседство с Организмом? – заинтересовался я, почуяв потенциальную клиентуру. – Если они не могут снять эти эффекты гелями?

– Они пьют дэфру, – объяснил голос. – Это пищеварительный сок Чломмы. Мощный наркотик. Да, в микродозах дэфра содержится и в гелях. Но вспомните: некоторые яды при правильном использовании оказывают целебный эффект. А в гипердозировке нанести вред может даже вода.

Тем временем картинка изменилась, я летел над пустошью. Здесь не было сверкающих неоном городов и бурных магистральных потоков – только палки сухостоя и хлипкие бараки. Редкие скромные домики. Кое-где встречались палаточные стоянки, похожие на кочевые лагеря доисторических земных племён.

– Здесь и обитают изоляты. Эти люди покинули цивилизацию ради выживания. Приступы их слабеют вдали от головы Организма. Некоторые живут на временных стоянках, кочуют. Другие осели и ведут хозяйство. В пустошах можно выращивать ряд культур, которые не приживаются рядом с Чломмой. Для роста им нужна не вода, а дэфра.

Есть среди них и идейные противники Организма. Они не испытывают приступов, но тоже покинули города, ибо свято верят: паразит съест планету и его нужно отрезать, пока не стало слишком поздно. Жители этих мест делают набеги в города. Тайно отрубают щупы и ранят Чломму в попытках заставить её отклеиться.

– Разве такое возможно? – удивился я, – она так глубоко вросла в Тананду! Разделить их было бы сложнее, чем сиамских близнецов с общими органами.

– К сожалению, именно это и происходит последние пятьдесят лет, – парировал мой экскурсовод. – Учёные стали замечать признаки отделения ещё в середине прошлого века. Чломма полностью высосала планетарный сок. Она уже давно не растёт. А питается только биологическим материалом и собственными гелями, которыми здесь удобряют почву.

– Биологическим материалом? – мрачно уточнил я. – Они что, скармливают ей людей?

– О, только лишь трупы.

Хотя голова Чломмы осталась на другом полюсе, её кожный покров добрался и сюда. Как свежие раны, на нём поблёскивали кратеры, наполненные до краёв красноватой жижей.

Я приблизился к одному из котлованов. Озеро было заполнено радужной слизью, переливающейся на солнце. На поверхности под толстой полупрозрачной плёнкой восставали и опадали пузыри. Клубился тёплый пар.

Эл вдохновенно пояснил:

– Перед вами один из многочисленных ртов Организма. Такие котлованы используют как кладбища. В них Чломма переваривает останки. Это и является её основным мотивом остаться на планете ещё на пять – семь лет. После чего мы прогнозируем достаточно быстрое отделение.

– И насколько опасно жить вблизи такого рассадника заразы? – поинтересовался я.

– Абсолютно безопасно. Пищеварительный сок Чломмы – отличный антисептик! Между прочим, котлованы бывают двух видов – естественные и искусственные. Вторые вырезают около крупных агломераций. Края присыпают хлорной известью. Чтобы котлован не затянулся в процессе регенерации.

– Потрясающе! – восхитился я. – Вот оно – колесо перерождения во всей красе. Люди проживают жизни, питаясь флегмой и цоджем. Растворяются после смерти в недрах Организма. А их дети пьют гели, добытые из этих же недр! Чтобы круговорот повторялся снова и снова. Напоминает жизненный цикл на Земле. Правда, в убыстрённом темпе.

Я не видел Эла, но в голосе его мне почудилась улыбка:

– Да, жизнь на Тананде протекает очень быстро. К пятнадцати годам коренные жители планеты обзаводятся детьми. К сорока пяти, успев больше чем, средний обитатель Земли за восемьдесят, растворяются в одном из ртов Чломмы.

Гид показал мне школы с гиперускоренной системой образования, за пару лет дающие университетский уровень знаний. Роддома, в которых роженицы по традиции лежали на ростках Чломмы. Новорождённые с первых же секунд соприкасались с Организмом.

Единственную тюрьму. Уровень преступности на планете был исчезающе низок. Гипермаркеты. Большинство продуктов имели в основе флегму и цодж. В фабричных условиях им придавали абсолютно любой вид и вкус.

Эл начал закругляться:

– Наш последний, но, пожалуй, самый важный пункт назначения – станция добычи гелей.

По хлопку я очутился в слабоосвещенном гроте, стенами которого была мякоть Организма. С кожного потолка светили индустриальные фонари. От центрального зала с пунктом управления вглубь чрева уходили коридоры, напоминавшие ходы в муравейнике. Их вырезали в мясе Чломмы и укрепили металлоконструкциями, чтобы те не заросли. В каждом коридоре по бокам мостились капсулы, похожие на крошечные космические челноки на одного пассажира.

Проводник дал мне осмыслить увиденное и прокомментировал:

– Прежде Чломма охотно отдавала флегму и цодж в любой точке планеты, стоило только сделать надрез. Но внутренние ресурсы Тананды истощились и зона пустошей выросла. Отдача стала слабее. С каждым годом процесс добычи усложняется и требует всё больших трудозатрат.

Мы шли вдоль коридора. За прозрачными дверьми капсул лежали мужчины. Они беспокойно водили глазами под закрытыми веками и постанывали.

Инструктор понизил голос, словно не хотел их будить:

– Это креаторы. Специалисты по извлечению гелей из недр Организма.

– И в чём состоит работа креатора? – уточнил я шёпотом.

Эл пустился в объяснения:

– Добытчик надевает защитный костюм и погружается в кокон. Костюм создаёт возбуждающие импульсы на нейронном уровне. Помогает креатору на время закольцевать свою нервную систему с нервной системой Организма. И защищает тело от растворения.

Импульсы провоцируют Чломму на выброс флегмы или цоджа – в зависимости от темперамента добытчика. Гели проходят фильтрацию. А затем появляются в раструбах – вот здесь. Процесс отнимает массу ментальных сил и вызывает упадок энергии. Психологическая помощь креаторам и будет вашей обязанностью.

Я зачарованно смотрел на добытчиков. Раздумывал о психике, на время слитой воедино с разумом гиперорганизма. И о том, что вместо разума у бессмертного мясного шара, поработившего целую планету. Затем спросил: