Цитаты из книги «200 тысяч маленьких удовольствий»

И от того, что он не стал пить даже грамма со своим старым другом, «обидев его до самой глубины души», что не пошел по пути хронического неудачника, теряя дни, недели, годы на непонятную и никчемную попытку понять смысл жизни и достичь новых высот в своем развитии, имея в наличии бутылку водки, сидя на задрипанной кухне, что не стал пытаться, как бы ни хотелось, ловить миг эйфории, когда алкоголь разливается по желудку – от всего этого ему было необыкновенно тепло и комфортно. Его самооценка возросла как никогда.

Штрихи, они повсюду в нашей жизни, совсем незаметные, неощутимые, но стоит только потерять лишь малую толику – и рушится вся картина, теряется связь и смысл. И теперь каждый, кто коснется этой картины, точно знает место, где теряется гармония, где не хватает этих штрихов, и внимание его сконцентрировано именно здесь. Немногим дается восстановить картину, единицы делают ее лучше. Миллионы смиряются и живут дальше, теряя, теряя и теряя, – живут «как все».

– Эх, не в сиськах счастье, – вслух произнес он.

Не забывайте об этом – все ваше благополучное будущее формируется из кирпичиков и фундамента, который закладывается вашими руками и вашей волей…

За весь вечер Семен Филиппович выпил лишь пару бокалов доселе неизвестного ему французского вина. Но даже любовь, поселившаяся в сердце, не смогла смягчить того ужаса, отразившегося в его глазах, по понятной причине не наполненных алкоголем, при виде счета, принесенного услужливым гадом-официантом. Ксения знала толк в меню. Вечер был подпорчен.

Федор был не один, а с двумя женщинами. Он скрупулезно просчитывал варианты и нецензурно матерился про себя, уверенный, что зря сюда пришел. В любой другой ситуации Семену Филипповичу стоило бы схватиться за голову – такое богатство выбора, еще две женщины. Но сейчас он схватился за голову по причине иного свойства. Опустив нижнюю челюсть до предела, он хлопнул два раза глазами, вот так – раз, два, промычал членораздельное «му», тем самым полностью объясняя ситуативный ряд и свое отсутствие в лоне семьи в течение n-го количества дней, прикинув путь к дальнейшему отступлению и скорейшему последующему бегству. Мгновеньем позже Семен Филиппович сидел, запершись в туалете. С Федором пришла его жена с подругой – женой Семена Филипповича, каким-то чудом, не попавшие под всевидящее око дверного глазка. Пока Семен Филиппович был недоступен, били Федора. Испытанное пытками, бренное тело Федора смиренно принимало уготованное ему судьбой.

Семен Филиппович знал, где у тещи находится тайник, в котором хранятся весьма интересные вещицы – портрет Сталина, пачка презервативов, нож разделочный, с запекшейся кровью на лезвии (достался от первого мужа, исчезнувшего таинственным образом), фото любовника – заводчика коз, самодельная соломенная кукла с иголкой в заднице (в последнее время Семена Филипповича стал одолевать геморрой), а также ряд не отправленных по назначению доносов и документы.

– Клавдия Лаврентьевна, а вот книги, что вы недавно случайно обронили, – Семен Филиппович махнул в сторону книжной полки, покрывающей стену от пола до потолка, – вы читали? – Да. Читали, читали. Не глупей других. Гоголей, Моголей, Пушкиных там всяких. – А насчет зарубежных классиков, скажем Байрона? – Читали, читали, намедни перечитывали. У Семена Филипповича засосало под ложечкой. Он вытащил книжку из ряда и быстро перелистал ее. Сто долларовая купюра сама выпорхнула из книги пред изумленным взором Клавдии Лаврентьевны. – Невнимательно же вы читаете классиков, – съехидничал Семен Филиппович, подобрав купюру с пола.

Ах, какая девушка! Точеная, хорошенькая, с благородными чертами лица, тонкая кость, длинные, изящные пальчики… Августина!!! Какое редкое имя! От любопытства и упоения у Федора закружилась голова, и, не изменяя своим привычкам, как маленький ребенок, он с открытым ртом стал восхищенно пялиться на удивительную красавицу.

И тут неожиданно для него она сама взяла его за руку, своею нежною ладошкой с удивительно элегантными пальчиками. Ах, какая это благодать, когда прочь идут тоскливые сомненья и неопределенность.