Если вы думаете, что договор был глупым и бессмысленным, то зря. Ибо выпихнуть папу куда-то подальше, чем наш двор, вполне сойдет за подвиг. Чтобы вы понимали, то мы к морю начинаем его готовить с января. И это море! Там, где можно лежать на пляже, есть вкусную кукурузу с солью и зачитываться книгами. А здесь какой-то санаторий в октябре. И судя по возрасту, Клавдии Петровны, то компания у них будет вах, какая нафталиновая. Представляю боль в его глазах. Ну, а что поделать? Это не я такая злопамятная. Это карма. Бугагага. Бугагашечки.

Глава 3

Жизнь-боль. Особенно, когда все сладкое успели раскупить до тебя. Плетусь за столик, где восседают подружки и над ними возвышается Андрей, который был не только нашим одногруппником, но и братом – двойняшкой Ольги. Всегда поражалась тому, что разница между их рождением была всего около двух минут, а они так кардинально друг от друга отличались. И не только во внешности. В отличии от сестры, Андрюха не любил учебу и предпочитал проводить время в качалке. Вот и сейчас, он стоял перед ними и поигрывал мускулами, словно павлин. Бедолага, до сих пор не знает, как подкатить к Аньке. Та хоть и в поисках своего принца, но Андрюху в упор не видит и более того, принимает его за младшего брата. А это в свою очередь сравнивает все его шансы с плинтусом.

– Так вот, будет весело и жарко, – не унимается парень даже тогда, когда я оказываюсь рядом.

– Привет, Андрон, – втискиваюсь на лавочку между девчонками, – подрабатываешь местным синоптиком? Где жарко будет?

– О, Аленыч, ты вовремя, – здоровяк вплотную достиг стола. – Что делаешь тридцать первого?

– Дай подумать,– начинаю загибать пальцы, – мне нужно посадить урожай, отстроить станцию, полететь за самородками на соседнюю площадку и еще покормить собак.

– Это куда тебя отправляют? – недоуменно смотрит на меня.

– Да в игру она играть будет, – поясняет Анька и надкусывает шоколадный батончик.

– Че, серьезно? – Андрей хоть и спрашивает у меня, но смотрит на подругу. И я не знаю, кого бы он предпочел съесть быстрее, то ли девушку, то ли сладость, то ли все вместе взятое.

– Ау, – щелкаю пальцами и привлекаю его внимание, – а что нужно?

– Да мы тут вечеринку собираемся закатывать в честь Хэллоуина, зазываем народ, чтоб веселее было. Приходите девчонки, все будет на высшем уровне!

– Ну не знаю, – морщусь.

Честно говоря, я не любительница таких сходок, где будет море пива, громкая и тупая музыка, а еще столько же приторных парочек, которых разбросает по углам после ударной дозы алкоголя.

– Короче, там будет костюмированная движуха с конкурсами и прочими приколами. А еще мы хотим туда телек поставить, ну там, чтоб было полное фулл хэ дэ и все педали. – Вошел в раж Андрей.

– Фулл хэ дэ? Это что такое? И хэ де оно применяется? – Вопросительно смотрю на его сестру и та, быстро что-то строчит на телефоне, а затем протягивает мне. Вижу расшифровку на нормальном языке в виде надписи “Full HD” и относительно начинаю понимать, о чем же речь. Но даже это никак не влияет на мое решение.

– Аленка, не будь ханжой, пошли с нами, – почему-то никак не успокаивался Андрей.

– Ты хоть значение этого слова понимаешь? – параллельно пытаюсь стащить остатки конфеты у Аньки, но та шлепает меня по руке. По ее мнению, видели те, я слишком много ем сладкого. А я что? А я вовсе не обижаюсь. Не всем же быть такими плоскими досками, как они. Да и вообще, хорошего человека должно быть много.

– Не, – ржет парень в ответ, – просто услышал его в каком-то сериале, который смотрела сеструха. А что, по смыслу не подошло?

– Ну, как бы и не совсем, – кидаю взгляд на девчонок, – Оль, а Оль.

– Чего?– Не отрывается она от телефона.

– А чего это твой братюльник от меня хочет? Вот именно от меня, а не от вас.

– Да все просто, – вместо нее отвечает Аня, – мы сказали, что без тебя не пойдем.

Ага, теперь все встает на свои места. Ольке в принципе по барабану, она у нас легко переключается в одну секунду и готова на подвиги. Анька чуть медлительней, но тоже за любой кипишь, кроме голодовки. Со мной ситуация труднее, но они до сих пор не потеряли надежды на мое исправление и то, что я наконец-то начну выходить в свет, проявлять больше интереса к студенческим тусовкам и прочее бла-бла-бла. И не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы проследить цепочку их решений. Девочки слегка отчаялись в своих попытках и привлекли Андрея. А тому что? Тому только и надо, чтоб Анька была на той вечеринке. Вот он и вцепился в меня, словно чихуа-хуа в ногу и даже не думал отступать. Думаю, как красиво свалить в закат, как он использует маневр, но даже не подозревает насколько этот маневр грязный.

– Жаль, если вы не пойдете, я расстроюсь.

– Прямо не знаю, как дальше жить буду с этим грузом, – подталкиваю девочек к выходу, ведь скоро начиналась следующая пара, по которой у меня уже числился один прогул. А получать еще один нагоняй было как-то не охота.

– И Антоха тоже расстроится, он уже давно хотел с вами тремя пообщаться вне универа.

Бамс! Слышите? Это я грохнулась у его ног и начала растекаться лужицей. Это меня нокаутировали в лучших традициях «Мортал Комбат». Это я стала похожа на доброго Добби, которому пообещали носок. Шучу. На самом деле я не подала виду, что меня зацепили эти слова. Ну, почти. Если не считать ухающего сердца в груди и нервно дергающихся уголков губ, то я почти профи в маскировке своих чувств.

– Ох, Ромашевич, – притворно вздыхаю, – разве что только ради девочек соглашусь. Ну и чтоб ты не ныл.

– Благодарю, красавица,– Андрей шутливо кланяется. – Прям, ну вообще тебе респект!

– Ой, да иди уже,– Оля наконец-то прячет телефон в карман и отгоняет брата подальше, – шут гороховый.

– Не будь такой заразой, сеструха. – Подмигивает он нам и скрывается за дверью столовки первее нас.

Делаю вид, что в упор не замечаю охи-вздохи за спиной и нараспев растянутое имя «Антоша». Вот же две редиски! И ведь уже ни ремень их не возьмет, ни лозина. Ни тем более мои уговоры остановиться.

– Аленка, ну не дуйся, – хватает меня под один локоть Аня.

– Ты же знаешь, мы любя, – чувствую тяжесть на второй руке, где виснет Оля.

– А я вот возьму и не пойду никуда.– Бурчу и буксирую их к кабинету.

– И что ты будешь делать? Снова писать свою ерунду? – Ольга останавливается перед дверью. – Вот ты живешь в своем выдуманном мирке, а потом ноешь, что тебя никто не замечает. Может быть, уже пора из своей норы вылезти и людям на глаза показаться?

– Они меня и так видят целых пять дней в неделю. – Перехватываю сумку в освободившуюся руку.

– Да не видят они тебя, а так, слышат иногда. – Продолжает наступление подруга. – Знают, что есть Давыдова в группе. А какая она, фиг его знает. Что любит? Какую музыку слушает? Что смотрит? Все ответы покрыты тайной и мраком.

– Вызовите экстрасенсов, может быть они вам в этом помогут. – Беззлобно огрызаюсь в ответ. – Раз я у вас такая загадочная.

– Если и позову, то уж точно для того, чтобы они искоренили твой топорный юмор. Ты идешь с нами и точка.

– Да, – горячо поддерживает ее Анька, – к тому же, у нас там будет совмещение приятного с полезным.

– Страшно представить, о чем ты вообще сейчас говоришь. – Закатываю глаза и первой вхожу в аудиторию.

– Мы проведем операцию под названием « Два сердца». – Слышится заговорщицкий шепот мне в спину и тем самым выбивают у меня стон. Такое чувство, будто не на Хэллоуин идем, а на шабаш студентов-медиков. Ну и название, блин.

Два сердца, нет, ну вы слышали? Скорее, две идиотки, которые придумали какую-то ересь. Но стоит мне увидеть Антона и его озорную улыбку, хоть и направленную не мне, мой ход мыслей становится другим. Они становятся желейными, розовыми и приправленными блестками. Не хватало только озорного единорога, который должен скакать вокруг нас и разбрасывать бумажные сердечки. А, нет, все же вот он, скачет и смотрит на меня с укором так. Мол, а почему бы, собственно говоря, и нет?

Глава 4

Знаете, я вот вообще не переношу человеческие страдания. Мне хочется все бросить и помочь человеку лишь бы он не чувствовал себя плохо. Почему я об этом сейчас заговорила? А потому что я вижу муки и страдания, отобразившиеся на отцовском лице, когда он выносит чемодан в прихожую и мне становится не по себе. Он мне даже чем-то нашего кота Барсика напоминает, тот тоже так смотрел на всех с болью в глазах, когда его увозили на кастрацию. Правда, папа за косяки не цепляется и не орет нечеловеческим голосом, но это ситуацию не спасает.

По всей видимости, он уже прошел почти все стадии принятия неизбежного. Было и отрицание, когда он отказывался верить в то, какое счастье ему привалило. Ага, неописуемое такое да еще и в октябре. И гнев, когда понял, что мама серьезно. Правда, бунт был быстро подавлен маминым фирменным пирогом. Был еще торг, когда он пытался от нас откупиться. А после этой неудачной попытки наступила депрессия на пару дней и вот, наконец-то, финалочка. Стадия принятия, когда папа уже не сопротивляется. Но смотрит на меня так, что вновь невольно приходит на ум сравнение с Барсиком. Тот тоже на меня так смотрел и после того, как оправился от наркоза, сразу же нассал в тапки. Типа в знак того, что могла спасти беднягу, но сделала этого. Значит, получай полное отмщение. Папа естественно так делать не будет, но что-то мне подсказывало, что расплата будет достойной.

– Пап, – протягиваю примирительно, – ну пап.

– Чего тебе? – бурчит он, но дает себя обнять.

– Там ведь может быть и не так все плохо. Может даже будет весело. – На последнем слове не выдерживаю и хихикаю. – А я обещаю тебе следить за твоими помидорами и быть с ними в горе и в радости, в…

– Дурында, – подхихикивает он мне в ответ.

– Ну да, я такая.

– Самое лучшее, что ты можешь сделать для моей рассады – вообще к ней не лезть.

– Ты сомневаешься в моих способностях? Да у меня знаешь, какая пшеница колосится? А какой картофель растет, видел?

– Ага, – отстраняет папа, – это у тебя в компьютере такая красота, а в реальной жизни третий кактус не выживает.

– Мысли проще, – хмыкаю в ответ, – значит, не мое растение.

– Кактус, Ален, кактус. Цветок, который вообще неприхотливый.

– Ой, ну ладно. Ну не приживается он, ну что я могу сделать?

– Да не заливать его надо было, вот и все.

– А вот не надо тут рассказывать, – гордо распрямляю плечи, – у меня все всегда отмеряно чуть ли не до сотой миллилитра. Вон, даже доказательство есть.

Тычу пальцем в сторону шикарного цветка с массивными листьями и не понимаю недоуменного взгляда папы. Он потом закрывает глаз и как-то ну уж совсем обреченно вздыхает.

– Скажи мне, что ты шутишь.

–Эээ…

– Аленка, это же искусственный цветок. Ты и его поливала?

– Я? Да ни в жизнь! Я что, по-твоему, совсем дурная и не могу отличить живое от искусственного? – заверяю папу, а сама делаю пометку в уме, что воду с этого горшка все же надо вылить, чтоб не спалиться. Вот блин, китайцы, как научились делать! Фиг разберешь, что это ненатуральный пучок зелени. – Я тебя просто проверяла на внимательность!

– Так, – появляется мама с рюкзаком на плече, – что вы тут снова не поделите?

– Вер, а нам точно надо ехать? Смотрю на нашу дочку и понимаю, что мне страшно.

– Сережа, она уже взрослая девочка, не переживай.

– Да я не за нее переживаю, а за квартиру. Судя по всему, ей только по паспорту девятнадцать, а по факту лет пять и не больше. – Заунывным голосом вещает он.

– Папа!– моему возмущению нет предела.

– Сережа! – Как всегда следом за мной одергивает его и мама. – Все будет хорошо.

– Давай хоть спички уберем и все колюще-режущее, – не сдается он.

– Ага, еще не забудь газ перекрыть и свет отрубить. А в идеале меня можно с собой взять, чтоб под постоянным присмотром была. – Отбиваюсь, как могу.– Пап, ну что за детский сад и штаны в полоску?

– Кстати, хорошая идея.

– Брейк, ребята, – мама становится между нами. – Никто никого брать никуда не будет. Аленка, солнышко, хоть ты сдерживайся. Ты же понимаешь, что у папы сейчас стресс?

– Угу. У солнышка, между прочим, тоже.

–А если вы не прекратите, то и у мамы настроение упадет. – Она мило улыбается, но улыбка выходит немного зловещей. Прямо как у клоуна из фильма ужасов. – И тогда вам всем хана будет, это понятно?

Кстати, да. Вот маму злить вообще не желательно, ибо в гневе она реально становится похожей на фурию. Я такое видела всего два раза за свою жизнь и ребят, ну его нафиг. Поэтому, внимательно слушаю наставления родителей и почти даже не возмущаюсь. Обещаю не открывать двери незнакомцам, не устраивать диких вечеринок с погромами и не запускать учебу. Вообще это все сказано для профилактики, ведь мама и папа прекрасно знают, что я весьма тихий и спокойный ребенок. И максимум, что я себе позволю в их отсутствие – просматривание сериалов допоздна. А, ну и единственный раз выберусь на вечеринку. Сто пудов мне там станет скучно и я буду дома еще до двенадцати, так что это даже за нарушение правил считать бессмысленно. И соответственно, им знать об этом не обязательно.

Родители уезжают ровно за неделю до назначенной даты сабантуя. Веду почти царский образ жизни, когда можно до вечера не мыть посуду и разбрасывать грязные носки по квартире. Да ладно, шучу. Сколько там той посуды после одного человека, который приходит домой после пар и заваливается спать? А ночью балуется всякими вредностями в виде чипсов и шоколадных конфет под звуки своих любимых сериалов. Утром я, правда, вообще не в кондиции, но ударная доза кофеина вновь возвращает меня в общество вполне адекватных людей.

– Аленка, ты хотя бы на улицу выйди, – в очередной раз сетует мама, когда мы созваниваемся по видеосвязи. – Все-таки свежий воздух, люди ходят вокруг.

– Мамуль, воздухом дышу, не переживай, – показываю на приоткрытое окно на проветривание. – А людей я каждый день по дороге в универ вижу. И честно говоря, выглядят они не сильно общительными.

– Ну, хоть девчонок пригласи, чтоб тебе веселее было.

– Мам, прекращай, все и так отлично. Лучше расскажи, как ваш отдых? Где ты папу потеряла?

– Этот ворчун на массаже.

– До сих пор бухтит?

– Ой, не то слово. – Вздыхает мама. – Тут у нас в соседнем номере пара одна есть, так там такой же ворчливый мужчина. Вот они и спелись вдвоем, ходят теперь на пару и вечно друг другу жалуются. То компот не сладкий, то вода в бассейне холоднее на два градуса.

– Кошмар. – Качаю головой. – Держись там.

– Держусь. Вот сегодня даже решилась спуститься в бар вечером и опрокинуть бокальчик мартини вместе со Светланой Степановной. Оставим этих двоих в номере, а сами пойдем отдыхать.

– Ну и правильно. – Соглашаюсь вместе с ней.

– Мне бы хотелось, чтобы и ты отдохнула так же.

– Ну, мартини я могу достать из твоих новогодних запасов. А вот найти леди бальзаковского возраста в столь поздний час будет проблематично.

– Аленка, я же серьезно. Ты молодая девчонка, нужно гулять, отдыхать, веселиться…

– Да-да, уже вылетаю навстречу безудержному счастью. Сейчас только метлу заправлю реактивной пыльцой и вперед!

– Ой, все, – сдается мама, – ты иногда бываешь неисправимой. Хотя, о чем это я?

– Ну да, – смеюсь,– я ведь такая постоянно, но ты все равно меня любишь.

– Безусловно. – Подтверждает мама и, пожелав хорошего вечера, отключается.

И кто сказал, что я скучаю? У меня вон чашка горячего шоколада, ведро попкорна взрывается в микроволновке и на ноутбуке уже мелькает заставка нового сериала. Как вдруг раздается дверной звонок. И еще раз. И еще. А потом и вовсе кто-то не спускает своего пальца с него. Приплыли. И кого это принесло на ночь глядя? Открываю дверь и вижу подружек на пороге.

– Здрасьте.

– Так и знала, – подпирает Олька руками свои бока. – Она забыла.

– И вам не хворать, – хмурюсь, – а чего это вы ломитесь сюда с такими недовольными лицами?

– Вообще-то мы договаривались, что придем к тебе и будем собираться на вечеринку. – Протискивается внутрь Анька, таща за собой огромный баул с вещами.

– Эм,– чешу затылок, – это точно была я?

– Точно.

– И я была в этот момент вменяемая?

– Ален, вот давай сейчас без твоих шуточек. – Грозно отчитывает меня Оля. – Ты обещала пойти с нами.

– Возможно, я в тот момент была все же не в себе. Нет, ну серьезно, девчат, я подумала и решила, что делать мне там все же нечего.

–А как же Антон?

– Ну а что Антон? Думаете, он заметит мое отсутствие?

– Вообще-то он нас сюда и привез, – Аня останавливается прямо передо мной и рассматривает мою пижаму с ежиками, – а еще обещал забрать через пару часов. Так что, с чего начнем? С волос или с одежды?