Глава 9

Только в самолете они узнали, что летят в Ташкент. Забрав их паспорта, водитель оформил им билеты, и они пошли на посадку, пройдя предварительно обычный таможенный и пограничный контроль, уже никого не удивлявший при пересечении границы бывших республик прежде единой страны. В самолете находилось не очень много людей, это был очень неудобный ночной рейс, к тому же они попали на разные места, из-за чего не могли даже разговаривать друг с другом. Кирилл, оказавшийся зажатым между двумя женщинами, просто заснул, откинув кресло до упора. Слава, сидевший рядом с симпатичной девушкой, улыбался ей всю дорогу, пытаясь ее разговорить. А Николай, напротив, сидел у окна и почти весь путь смотрел в иллюминатор, словно надеясь увидеть нечто неизвестное в вечерней темноте.

Сам Цапов, успевший купить в аэропорту газеты и журналы, просматривал их, время от времени оглядываясь назад, туда, где сидел внешне непримечательный и все время дремавший Раскольник. Цапов знал, что слова Горелого о его напарнике были правдой. Раскольник был не просто убийцей. Он был одним из тех редких типов убийцы, которые наслаждаются видом жертвы, кому доставляют удовольствие страдания и мучения несчастного. Садист и палач, Раскольник имел явные отклонения в психике, наводящие его на чудовищные по своей изощренности пытки для жертвы. В обычной жизни это был всегда молчаливый, аккуратный человек, немного помешанный на чистоте и всегда имевший при себе несколько носовых платков. Но при поручении ему сложного задания он преображался, словно оборотень, превращаясь в настоящего волка.

Когда стюардесса разносила напитки, Цапов попросил налить ему стакан сока, а Раскольник выпил минеральной воды. Остальные ребята предпочли спиртные напитки. Кирилл выбрал водку, Слава взял банку пива, а Коля предпочел красное вино. Примерно через полчаса после того, как принесли скромный ужин, Цапов поднялся и прошел в туалет. Выходя из туалета, он столкнулся с Раскольником, курившим рядом с туалетами, находившимися в конце второго салона, где можно было курить. Увидев Цапова, он кивнул и вдруг спросил:

– Кто-нибудь знает про наш рейс?

– Никто. А почему ты спрашиваешь? – удивился Цапов. Обычно Раскольник никогда не задавал первым вопросов и вообще не отличался большой любознательностью. Но ответа он не получил. Раскольник просто пожал плечами и отвернулся, даже не став отвечать на вопрос Цапова.

«Типичный хам, – разочарованно подумал Цапов, проходя к своему месту. – Почему его заинтересовал этот вопрос?» – подумал он, но вскоре забыл о случившемся происшествии.

Самолет пошел на посадку, за бортом была уже глубокая ночь. Когда попросили пристегнуть привязные ремни, Цапов вдруг почувствовал, как к нему сзади наклонился Раскольник.

– Нас будут встречать? – спросил он.

– Да, – ответил, чуть обернувшись, Цапов.

– Мы же не поместимся в одну машину, – задышал ему в ухо Раскольник.

– Значит, за нами придут две машины, – пожал плечами Цапов, не понимая, почему так волнуется его напарник.

– У меня нехорошее предчувствие, – вдруг сказал Раскольник.

– Что? – не понял Цапов, но к ним уже подходила стюардесса с просьбой пристегнуть привязные ремни.

Еще через некоторое время самолет заскользил по бетонной полосе. К трапу подали привычные небольшие автобусы для пассажиров. Цапов, не чувствуя за спиной привычного дыхания Раскольника, одним из первых вошел в автобус. Он еще увидел, как следом за ним вошел Коля. А по трапу спускался Слава, помогавший девушке, своей соседке, нести тяжелую сумку.

На пограничном контроле почти все кабины были закрыты, и лишь в двух из них сидели угрюмые пограничники, проверявшие паспорта прибывших пассажиров. Цапов прошел к стойке пограничников и протянул свой паспорт. Мрачный пограничник привычным усталым жестом взял паспорт, поднял глаза на Цапова. И что-то записал на лежавшем перед ним листе бумаги. Потом вернул паспорт его владельцу.

– Следующий, – сказал он чуть дрогнувшим голосом, и вдруг Цапов увидел, как пограничник, повернувшись назад, кивнул кому-то, стоявшему за его спиной. Отсюда не было видно, кому именно кивнул офицер, но было совершенно ясно, что кивнул он именно на проходившего пограничный контроль Цапова.

Он прошел в зал и направился к сидевшим за стойками таможенникам. Ему не понравился жест офицера, и он решил подождать остальных членов своей команды, взяв таможенную декларацию для заполнения. Когда пограничный контроль проходил Николай, офицер снова кивнул кому-то, показывая на проходившего мимо него в этот момент человека. Теперь сомнений не оставалось. На границе явно были предупреждены об их приезде. Но волноваться не стоило. Это могли быть люди, которым было поручено их встретить. Следующим, уже у другого офицера, проходил пограничный контроль Слава. Он галантно пропустил вперед девушку и лишь затем предъявил свой паспорт. И снова, уже этот второй офицер, кивнул головой куда-то назад, показывая на проходившего контроль Славу.

«Что здесь происходит?» – нервно подумал Цапов.

Слава пошел к выходу, где сидели таможенники. Он предъявил таможенную декларацию, что-то весело сказал таможеннику и вышел из зала. Кажется, все в порядке. За ним проследовал Коля, почему-то медливший с заполнением декларации. Он вразвалку подошел к таможенникам и, положив декларацию, почти сразу вышел из зала. Что было дальше, отсюда не было видно. Пограничный контроль начал проходить Кирилл.

«Почему нигде не видно Раскольника? – нервно подумал Цапов. – Пора бы ему появиться у стойки пограничников». Он взял свою сумку и пошел к выходу. Один из таможенников, азиат с раскосыми выразительными большими глазами, показал на его сумку.

– Что везешь, дорогой? – весело спросил он.

– Ничего, – ответил Цапов, – только белье.

– Тогда проходи, – засмеялся таможенник, и он, положив декларацию на столик, прошел к выходу из зала. У выхода его ждали несколько молодых людей.

– Вы Константин Цапов? – спросил один из них.

– Да.

– Пройдемте с нами.

– А кто вы такие? – В этот момент ему в бок уперлось дуло пистолета.

– Тихо, – посоветовал кто-то из «встречающих», – веди себя тихо. И отдай сумку.

У него отобрали сумку и с приставленным к ребру оружием повели из аэровокзала туда, где стоял «Икарус» с темными стеклами.

– Сюда, – приказал все тот же голос, и он влез в автобус.

В автобусе было светло. С задних сидений на него смотрели растерянные и ничего не понимавшие Николай и Слава.

– Иди к ним, – больно толкнули Цапова. В автобусе находилось четверо вооруженных автоматами людей.

– И веди себя прилично, – посоветовал тот же голос. Цапов прошел к ребятам.

– Ничего себе встреча, – пробормотал Слава, – наверное, это менты.

– Не похоже, – угрюмо сказал Цапов, усаживаясь на сиденье. Стекла были темные, и, кроме того, их закрывали темные занавески. Он хотел отдернуть занавеску, но один из охранников грозно покачал головой.

– Не трогай, – строго сказал он, – не нужно открывать.

«Действительно интересная встреча», – зло подумал Цапов. У автобуса что-то произошло. Слышались крики, ругань, потом частые удары. Через мгновение в автобус подняли избитого Кирилла. Его лицо было в кровоподтеках, губы распухли. Очевидно, он не хотел сразу лезть в автобус и решил попытать счастья и выхватить пистолет у одного из конвоиров. В ответ его избили рукоятками оружия. Его лицо напоминало теперь застывшую буро-красную маску. Его бросили прямо на пол.

– Охраняйте, – приказал все тот же молодой голос, – а мы приведем пятого.

«Откуда они обо всем знают?» – мелькнула у Цапова тревожная мысль. Он поднялся с кресла.

– Сидеть, – крикнул один из конвоиров, повернув в его сторону автомат. Другие трое тоже насторожились.

– Я ему помогу, – сказал Цапов, наклоняясь к стонавшему на полу Кириллу. В ответ охранник сделал три шага по направлению к нему и ударил автоматом по почкам. Цапов упал на колени. Боль была дикая, казалось, нечем дышать. В глазах появились слезы.

– Черт бы вас побрал, – прошептал он, с трудом поднимаясь на ноги, – черт бы вас побрал. – Удовлетворенный охранник вернулся на место, а Цапов сел на полу, рядом с лежавшим Кириллом.

«Что же здесь произошло? – не понимал он. – Нас ведь должны были встретить. Кто эти люди? Зачем нас загнали в автобус? Если бы хотели просто убить, могли бы зарезать прямо здесь. Или вывезут для показательного расстрела куда-нибудь за город? Нет, не похоже. Скорее нас просто захватывают в качестве заложников. Заложников? Может, нападавшие хотят вытянуть из нас какие-то сведения? Где Раскольник? Неужели и он попадется так же глупо, как мы?»

Он с трудом поднялся на ноги, помог подняться и сесть в кресло Кириллу. На этот раз охранники не возражали. Один из них сел за руль автобуса, поставив рядом автомат.

«Сейчас приведут Раскольника», – обреченно подумал Цапов. Но время шло, а он не появлялся. Наконец минут через двадцать показались те, что встретили их у выхода из аэровокзала. Их было не трое, как сперва показалось Цапову, а четверо. Видимо, четвертый стоял за спинами офицеров пограничной стражи и ждал условного сигнала. Раскольника не было. Значит, ему удалось уйти.

Поднимавшиеся в автобус люди коротко переругивались. Особенно нервничал молодой, с лицом сфинкса и неприятными серыми глазами.

– Почему ты его упустил? – нападал он на одного из группы, того самого четвертого, которого Цапов раньше не видел.

– А этот тип, видимо, что-то почувствовал. Он сел в автобус для депутатов. Видно, прошел с нашими депутатами, прилетевшими из Москвы. В автобусе документов не проверяют, только смотрят паспорта. Там думали, что он депутат России. А потом в депутатской он заплатил деньги и исчез. Никто его больше не видел. Они говорят, что груза у него с собой не было.

– Кретины, – возмущался молодой «сфинкс», – это был самый важный для нас человек. И мы его упустили. Ищите! Он не мог далеко уйти. – Молодой остался в автобусе вместе с водителем и еще одним охранником, а остальные пятеро выбежали из автобуса. «Сфинкс» подошел к Цапову.

– Куда он мог убежать? – спросил он у своего пленника.

– Не знаю, – честно признался Цапов, – но думаю, вы напрасно теряете время. Раз он сумел уйти от вас таким образом, то вы его не найдете.

– Торопишься умереть? – равнодушным голосом презрительно спросил молодой «сфинкс». – Ты не торопись, – посоветовал он, – хотя в твоем положении лучше умереть сразу. Если ты сегодня до утра подробно не расскажешь нам о караване с грузом, то утром будешь жалеть, что не умер сразу. Понимаешь, жалеть.

– А ты меня не пугай, – огрызнулся Цапов, – я пуганый уже. Напрасно вы, ребята, ввязались в это дело. Всех вас порешат и еще ваших боссов прибьют. Не нужно было вам становиться у нас на пути.

– Угрожаешь еще, – засмеялся молодой «сфинкс». Даже прическа у него была странная, волнообразная, начинающаяся и заканчивающаяся где-то от виска до виска.

– Нас все равно найдут, – равнодушным голосом предупредил Цапов, – и лучше, если найдут поскорее. Если мы останемся в этом автобусе долго, то вам просто отрежут головы. Вы же это прекрасно знаете. – Но его угрозы явно не действовали. Молодой человек махнул рукой, усмехнулся и пошел обратно к водителю.

– Кто это такие? – спросил Коля.

– Не знаю, – честно признался Цапов, – но боюсь, что мы не будем рады знакомству.

– Был бы у меня пистолет, – промычал Кирилл.

– Ты бы еще пулемет захотел, – огрызнулся Слава, – видишь по их рожам, что это убийцы. Чего ты с голыми руками на них полез? В героя поиграть захотел? Это тебе не показательные соревнования по боксу, они могли и голову тебе оторвать. – Кирилл хотел что-то сказать, но в этот момент в автобус кто-то поднялся.

– Его нигде нет, – виновато крикнул он по-русски, – мы обыскали весь аэропорт, его никто не видел.

– Собери остальных, – приказал молодой «сфинкс», – быстро уезжаем. Нам нельзя дольше здесь оставаться. Скажи, чтобы быстро собрались в автобус. Он может позвонить в город и привести сюда помощь.

«Почему эти все говорят по-русски? – мелькнуло в голове у Цапова. – Значит, они приезжие и специально прибыли для проведения операции». В автобус быстро набивались охранники. Когда собралось восемь человек, молодой разрешил отъезжать. Двое его людей при этом выскочили из машины. А их начальник приказал им ехать впереди автобуса, из чего Цапов понял, что была еще одна машина сопровождения.