Читать книгу «Обозначенное присутствие» онлайн полностью📖 — Чингиза Абдуллаева — MyBook.
image

Глава вторая

Почти все места в самолете были заняты. Сказывались летние отпуска. Дронго всегда брал место у прохода, чтобы не усаживаться у окна, откуда можно было наблюдать за взлетом и посадкой, это его совсем не радовало. Кроме того, находясь на месте в проходе, можно было не чувствовать себя в своебразной ловушке, прижатым своим соседом, даже если место было в салоне первого класса и кресла стояли на некотором расстоянии друг от друга.

Рейс двести шестьдесят пятый компании «Аэрофлот» вылетал из Москвы в восемь часов тридцать пять минут по местному времени. В салоне экономкласса уже находился Эдгар Вейдеманис, купивший вчера электронный билет через Интернет. В его задачу входили подстраховка своего напарника и по возможности наблюдение за пассажирами, особенно теми, кто проявил бы интерес к личности Дронго. Такой способ двойного контроля был самым эффектным, они в этом много раз убеждались.

Как только самолет набрал высоту, Дронго попросил рюмку коньяка и, выпив, закрыл глаза, пытаясь проанализировать уже известные ему факты. Судя по всему, Мастан Гасанов не хотел встречаться с экспертом в Москве. Либо он вообще не хочет возвращаться, либо чего-то опасается. Никаких конкретных сведений о возможных проверках на предприятиях Гасанова Дронго в Интернете не нашел. Никаких сообщений, никаких журналистских расследований. Тогда к чему такая спешка и такой не совсем обычный способ встречи?

Из официального сайта Мастана Гасанова можно было узнать, что ему пятьдесят два года. Он женат и живет со своей супругой Тамиллой уже двадцать девять лет. Его сыну Бахрузу – двадцать восемь, дочери Айгюн – двадцать два года. Сын занимается бизнесом в структурах своего отца, дочь заканчивает учебу в Швейцарии. Возможно, столь срочный вызов каким-то образом связан с его дочерью. Тогда понятно, почему он сидит в Цюрихе и хочет так срочно встретиться с экспертом. Что может быть с дочерью? Какие-нибудь серьезные проблемы? Может, ее украли и теперь требуют выкуп? В Швейцарии давно не совершалось подобных преступлений. И как может эксперт из Баку, живущий в Москве, помочь найти преступников в Швейцарии? Или это не местные разборки? На сайте Гасанова ничего не было сказано о его судимости, но Дронго сумел выяснить через бакинских знакомых, что в середине восьмидесятых Гасанов был осужден по статьям «валютные преступления» и «незаконное предпринимательство». Тогда он получил пять лет, но вышел на свободу уже через два с половиной года. После чего сразу переехал в Москву, где и начинал разворачивать свой бизнес уже в конце восьмидесятых.

Сначала это была обычная торговля, на рынки Москвы поставлялись цветы и овощи с юга. Затем он начал участвовать в строительном бизнесе. Уже в девяностые годы Гасанов выходит на один известный московский банк, вместе с которым начинает масштабное строительство в Москве. Очевидно, он обладает необходимыми навыками и своебразным чутьем, так как выходит из этого бизнеса за несколько месяцев до того, как у банка и его основателей начинаются серьезные разборки с властями. Гасанов умудряется вложить деньги в строящиеся объекты, которые патронирует московская мэрия, и снова оказывается в выигрыше. К началу века он уже один из мультимиллионеров. Но этого мало. На нефтяном буме первых лет нового века он начинает строительство высотных зданий, которые приносят колоссальные прибыли. При цене нефти в сто пятьдесят долларов за баррель Мастан Гасанов становится миллиардером. Кризис больно ударит по его планам и замыслам. Цена барреля нефти упадет почти в пять раз, а цена акций его компании упадет втрое и от прежних его миллиардов останется около трети, то есть не больше шестисот миллионов долларов.

Эти сведения были размещены в Интернете и на сайтах Гасанова. Дронго позвонил еще одному своему помощнику – Леониду Кружкову, который обычно консультировал его в подобных вопросах. Дронго попросил его просмотреть молодежные сайты, чтобы уточнить предпочтения и увлечения молодых отпрысков Мастана Гасанова. Особенно его дочери, которая наверняка отмечалась в фейс-буке и выходила на различные молодежные сайты. Там наверняка можно было найти ее фотографии с родителями и друзьями. Молодые люди все более и более охотно выставляли свои фотографии в электронной сети, рассказывая о своей личной жизни всему миру.

Сидевший рядом с Дронго мужчина лет шестидесяти включил свой ноутбук и начал мрачно редактировать какой-то текст. От завтрака он отказался, попросив принести ему только кофе без молока. Очевидно, это был немец, так как время от времени что-то недовольно бормотал себе под нос по-немецки. Дронго поднялся и прошел в туалет. Самолет словно ждал, когда он поднимется. Лайнер сразу затрясло, и на табло появилась надпись, чтобы он вернулся обратно на место.

«Только этого не хватало», – раздраженно подумал Дронго и все же закрыл за собой дверь кабины. Умывшись, он вышел из туалета.

– Идите на свое место, – попросила стюрдесса, – и, пожалуйста, пристегнитесь. Мы попали в зону турбулентности.

– Уже почувствовал, – недовольно ответил он, направляясь к своему креслу, – опять синоптики все перепутали. Говорили, что в Европе обширный актициклон, а мы попали в такую болтанку.

– Это в Европе, – возразила стюардесса, – а мы сейчас летим над Украиной.

– Ну да, конечно, – усмехнулсь он, – здесь не совсем Европа.

Стюардесса, не поняв его сарказма, прошла дальше. Он уселся на свое место, посмотрел на соседа. Тот продолжал работать, словно турбулентность на него не действовала. Атавистический страх человека на большой высоте можно приглушить, подумал Дронго. Ведь летчики и стюардессы частенько попадают в такие переделки. И необязательно, чтобы все пассажиры страдали аэрофобией. Не говоря уже о космонавтах. Конечно, профессиональный риск всегда существует, но, когда думаешь о людях, работающих в открытом космосе, поневоле становится страшно. А ведь среди них есть и женщины. Наверно, у каждого свои страхи и свои способы преодоления подобных страхов, подумал Дронго. Самолет еще раз сильно встряхнуло. Даже его сосед наконец поднял голову и посмотрел в иллюминатор.

«Обратно поеду поездом», – зло подумал Дронго. Словно услышав его, самолет наконец вышел из зоны турбулентности, и через минуту табло погасло. Дальше они летели уже без приключений. В десять часов утра по местному времени они наконец приземлились в аэропорту Цюриха.

После присоединения Швейцарии к Шенгенской зоне количество пограничных постов в международных аэропортах было удвоено. Пограничник просмотрел его паспорт, увидел многоразовую визу и, ничего не спрашивая, сделал отметку о прибытии и протянул паспорт назад. Дронго поблагодарил его, забирая документы. Он оглянулся. Вейдеманис стоял в нескольких шагах от него, собираясь проходить пограничный контроль.

Теперь нужно было получить свой багаж и выйти из таможенной зоны аэропорта. Дронго спустился в терминал, где уже начали работать движущиеся транспортеры, вывозящие багаж пассажиров его рейса. Он дождался, пока в зале появится Эдгар, забрал свою сумку и неторопливо пошел к выходу. Вейдеманис, подхватив с ленты свою сумку, также не очень спеша, двинулся следом.

Выйдя из терминала, Дронго огляделся. По логике сейчас к нему должен был подойти посланец Гасанова. Несколько человек неподалеку стояли с плакатами, на которых были написаны различные фамилии. Его фамилии нигде не было. Он сделал несколько шагов к выходу, когда услышал за спиной чей-то быстрый шепот.

– Вы – господин Дронго?

Он обернулся. Перед ним стоял человек, доходивший ему до пояса. С непропорционально большой головой, густыми темными бровями и маленькими, почти кукольными чертами лица. Ему было не больше сорока лет. Он протянул свою короткую руку.

– Мы рады вас приветствовать, – сказал незнакомец, – я – Руфат Асадов, помощник господина Гасанова. Давайте вашу сумку, сейчас подъедет наша машина.

– Очень приятно, – Дронго пожал маленькую ладошку, – насколько я помню, вы должны еще назвать пароль, – он улыбнулся.

– Правильно, – закивал Асадов, – я должен сказать вам про фильм «Место встречи изменить нельзя».

– Нам далеко ехать?

– Не очень далеко. Отсюда – минут тридцать. Вдоль озера, на юго-восток.

– Сначала я должен предупредить семью, что добрался благополучно, – Дронго достал из кармана мобильный телефон.

Конечно, он набрал номер Эдгара Вейдеманиса, стоявшего метрах в двадцати от них.

– Я уже прилетел в Цюрих и меня встречают, – сообщил он.

– Вы едете не в город? – понял Эдгар. У них было условлено, что если Дронго назовет город, то это будет означать, что он куда-то уедет.

– Да, я летел хорошо, – сказал Дронго, – первый час нас немного трясло, а потом все было нормально.

– Тридцать минут от аэропорта, – понял Вейдеманис. Они договаривались, что расстояние будет сообщено по формуле «плюс тридцать».

– У вас все нормально? – уточнил Дронго, спрашивая этим – не было ли за ним персонального наблюдения.

– Кажется, да. Хотя один мужчина, который летел с нами из Москвы, проявляет к вашей встрече непонятный интерес. Он стоит и смотрит на вас. Поверни голову и посмотри, рядом со стойкой туристического агентства. Видишь его?

– Да, теперь все хорошо, – ответил Дронго глядя на незнакомца. Тот явно нервничал, все время посматривая в их сторону.

– Я прослежу, куда он поедет, – сообщил Эдгар.

– До свидания. Я буду вам звонить, – закончил разговор Дронго.

Руфат Асадов терпеливо ждал, когда он закончит разговор. Они вышли из здания, Руфат уже успел кому-то позвонить. Они прождали недолго, минуты полторы, когда рядом с ними мягко затормозил большой представительский «БМВ» черного цвета. Водитель вышел из салона автомобиля, забрал сумку и открыл им двери. В салоне было просторно и прохладно. Асадов, усевшись рядом, сразу предложил шампанское или коньяк, находившиеся в баре.

– Спасибо. Только минеральную воду, – попросил Дронго.

Руфат кивнул, доставая бутылку минеральной воды и небольшой бокал. В салоне играла негромкая музыка.

– Вы знаете, зачем меня вызвали так срочно? – спросил Дронго.

– Шеф сам расскажет вам обо всем, – уклонился от ответа Асадов.

– Куда мы едем? В гостиницу или в частный дом?

– Это личное владение нашего хозяина, – пояснил Асадов, – у него небольшое поместье рядом с Кюснахтом. Небольшой город на юго-востоке от Цюриха. Там очень красивые места.

– Не сомневаюсь.

– Вы первый раз в Швейцарии?

– Нет, не первый. А он давно приобрел это поместье?

– Несколько лет назад. Дочь Мастана Халиловича учится в Швейцарии, и он решил, что будет правильно, если он приобретет небольшое поместье рядом с Цюрихом.

– Насколько я слышал, у вашего босса есть еще и недвижимость в Италии?

– Правильно, – гордо кивнул Асадов. Он явно испытывал гордость за финансовое благополучие своего хозяина.

– У нас есть вилла в Лигурии, – помолчав, сообщил Руфат. Он так и сказал «у нас», словно не отделяя себя от своего шефа, – и большой участок в Кубе. Почти два гектара. Нам тогда удалось получить разрешение на приобретение этой земли. Вы бы видели, какой дом там построил Мастан Халилович!

Куба был одним из районов Северного Азербайджана, который славился своими красивыми местами.

– Посмотрю, если пригласите, – сказал Дронго, – вы давно уже в Швейцарии? Я имею в виду ваш нынешний приезд?

– Несколько дней. И все время пытаемся найти вас, господин Дронго. Если бы вы знали, сколько телефонных звонков я сделал в Баку и в Москву, пока мы на вас вышли! – любезно сообщил Асадов.

Машина, набирая скорость, неслась вдоль озера. Раздался телефонный звонок. Дронго достал аппарат.

– Этот незнакомец остался в аэропорту, – сообщил Эдгар, – он кого-то ждет с рейса, но тот пока не вышел. Возможно, у него проблемы либо с пограничниками, либо с таможенниками. Я останусь здесь и все проверю.

– Хорошо, – Дронго убрал телефон.

Автомобиль свернул на Кюснахт. Этот небольшой городок насчитывал всего тридцать тысяч жителей. Через некоторое время машина остановилась рядом с красивым кирпичным двухэтажным строением. Ограды вокруг дома не было. Она была лишь условно обозначена невысокими кустами зелени. Асадов буквально выбежал из салона автомобиля, огибая машину, чтобы встретить гостя. Затем вместе с Дронго они прошли к дому. Руфат позвонил, и дверь им открыла миловидная женщина, очевидно, из местных. Она поприветствовала их на немецком языке и провела в небольшую гостиную. Дронго уселся в кресло. Асадов встал у окна, не решаясь сесть во второе кресло, очевидно, предназначенное для хозяина дома.

Дверь открылась, и в гостиную вошел Мастан Гасанов. Выше среднего роста, уже начинающий седеть, с запоминающимся несколько вытянутым лицом. Крупные черты лица, внимательный, строгий взгляд, карие глаза, небольшой шрам на подбородке. Он был в серых брюках и черной рубашке без галстука. Рукопожатие его было крепким. Они внимательно посмотрели друг на друга, словно спрашивая, можно ли доверять своему собеседнику. Затем Гасанов предложил гостю садиться и посмотрел на своего помощника. Тот все понял без слов, быстро вышел из комнаты и закрыл за собой двери.

– Спасибо, что приняли мое предложение, – поблагодарил Мастан Халилович, – я искал вас уже несколько дней.

– Об этом мне уже сообщил ваш помощник. И мой тоже рассказал мне о ваших поисках в Москве.

– Все верно. Я много о вас слышал. Говорят, что вы лучший эксперт по проблемам преступности. Именно такой человек мне и нужен.

Дронго слушал не перебивая.

– Будете что-нибудь пить? – неожиданно спросил Гасанов, словно не решаясь начать разговор.

– Нет, спасибо. Давайте лучше сразу к делу.

– Да, конечно. Дело в том, что меня хотят убить, – криво усмехнулся Мастан Халилович, – и, судя по всему, готовы прибегнуть к самым изощренным способам, чтобы отправить меня на тот свет.

– Вам угрожали?

– Хуже. Меня уже пытались убить. Собственно, именно поэтому я прилетел сюда, в этот дом, который когда-то купил для своей дочери. Сейчас в нем никого нет. Кухарка, которая открыла вам дверь, живет в соседнем доме. Там же живет и наш водитель, ее супруг. Больше в доме никого нет. Только я и мой помощник, который живет в цюрихском отеле и не остается в этом доме.

– Давайте по порядку. Кто и когда пытался вас убить?

– В Москве. Неделю назад. Убийство было продумано с такой изощренной выдумкой, что я впервые в жизни испугался. И решил больше не искушать судьбу. Поэтому сразу же взял билет и, не сказав никому ни слова, прилетел сюда. Но при желании меня можно найти и здесь. Я даже не стал приглашать частных охранников, ведь люди, которые хотели меня убить, могут перекупить любого из них.

– Расскажите о попытке убийства, – попросил Дронго.

– Да, конечно. Дело в том, что у меня в московском доме жила любимая овчарка, которую я привез из Италии. У нее была такая милая мордашка, что я назвал ее Марчелло, по имени великого итальянского актера. Знаете, я ведь в молодости поступил в институт искусств, мечтал быть режиссером. Но все получилось так глупо и нелепо. Хотя об этом позже. Мой Марчелло всегда был рядом со мной. Так вот. Ровно неделю назад к нам домой поступила очередная партия белья. Мы обычно не сдаем белье в химчистку, у нас есть своя женщина, которая отвечает за стирку белья. Она работала у нас уже много лет. Ей отвозят белье, и она его не только стирает, но и великолепно гладит. Хотя и платили мы ей очень прилично. Белье пришло домой, и наша горничная перестилала нам новые комплекты. Должен сказать, что у каждого из нас свое личное белье. И в моей спальне всегда кремового цвета. Я не могу спать на белом или голубом белье, у меня неприятные ассоциации, связанные с прошлым. Горничная перестлала кровать и ушла домой.

Я должен сообщить вам, что у нас с женой разные спальни. Уже много лет. У нее своя комната, у меня своя. Так удобно для нас обоих. И мой Марчелло никогда в жизни не залезал в мою кровать. Он привык спать на коврике, рядом с кроватью. А в тот вечер он словно взбесился.

Сначала все время лаял, а затем ворвался в мою спальню и залез на кровать, сбросив одеяло на пол. Он буквально валялся в моей кровати, не позволяя никому подходить, пока я сам не увел его. Вся простыня и наволочка были в его шерсти. Я попросил сменить белье, но выяснилось, что наша горничная не может прийти, так как ее увезли в больницу. Врачи считали, что у нее сильное отравление из-за грибов, которых она якобы поела. Потом решили, что эта такая неизвестная форма аллергии. Но все эти предположения закончились трагически.

Примерно через сорок минут после того, как Марчелло залез ко мне в кровать, он умер. Покрылся какой-то непонятной сыпью и умер у меня на руках. Он лизал мою подушку, и, наверно, в него попало слишком много яда. Вы уже догадались, что именно произошло. Мое белье было пропитано неизвестным ядом. Если бы я лег в эту постель, то утром я был бы уже мертв. Или тяжело болен. Возможно, все решили бы, что у меня обычный инфаркт, произошедший во сне. Такое иногда встречается у людей моего возраста, тем более у меня были проблемы с сердцем.

Я не сразу вызвал милицию. Сначала хотел все проверить. Но Марчелло умер, а наша горничная была в больнице. Примерно в полночь я позвонил в милицию. Они не сразу приехали, вы понимаете, что смерть собаки их особо не волновала. Нужно было видеть, с какими недовольными лицами они выслушали мой рассказ. Тогда я выставил их вон, заявив, что это был ложный вызов, и собака умерла из-за того, что случайно отравилась средством против крыс. Они, по-моему, мне поверили. Или сделали вид, что поверили. Им так не хотелось оформлять мой вызов и заводить уголовное дело из-за смерти собаки. Посмотрите, я держу его фотографию в своем бумажнике, – он достал из кармана бумажник и показал фотографию погибшей собаки.

На Дронго смотрел симпатичный пес, снятый рядом с хозяином. Он вернул фотографию хозяину. Тот снова положил ее в бумажник и продолжил:

– Всю ночь я просидел рядом с трупом Марчелло. А утром нашел знакомого химика из института неорганической химии. Через день я уже знал, что все мое постельное белье было пропитано ядом такой концентрации, которая не оставляла мне ни единого шанса на выживание. К счастью, наша горничная пошла на поправку. В отличие от Марчелло она получила очень небольшую дозу яда, ведь она только трогала белье, а закончив работу, помыла руки, что ее и спасло. Она торопилась, что в итоге спасло ей жизнь.

В ту ночь я так и не заснул. В городской квартире, кроме меня, никого не было. Я переехал на дачу, ничего не трогая. А потом специалисты из института химии проверили все наше белье. Можете себе представить, что только мое постельное белье было пропитано этим ядом. Остальное было чистым, если не считать оставшихся следов от моего белья, тоже опасных, но несмертельных.

– Вы говорили с женщиной, которая стирала ваше белье? – спросил Дронго.

– Пытался, – вздохнул Гасанов, – но на следующее утро я не смог ей дозвониться. Потом было не до этого. А вечером следующего дня позвонил ее супруг, который сообщил мне, что она умерла. Ее сбила машина, когда она переходила улицу. Машину так и не нашли. Вот тогда я понял, что мне нужно срочно бежать из Москвы. Я в такие совпадения не верю. Сначала отравленное белье, затем неожиданная смерть нашей прачки. Гибель Марчелло, отравление горничной, все было против меня. Я взял билет и срочно улетел. А потом начал размышлять и неожиданно понял, что на самом деле я нахожусь в гораздо худшем положении, чем можно предположить. И поэтому я решил найти вас.

– Почему, – спросил Дронго, – почему в гораздо худшем положении?

– Постельное белье, – выдохнул Мастан Халилович, – чужой человек не мог знать, какое именно белье стелят в моей спальной. Значит, это был кто-то из самых близких мне людей. Кто-то из тех, кто мог знать, какое белье стелят в моей спальне. И вот тогда я действительно испугался. Очень испугался, господин эксперт. Теперь вы знаете, почему вы понадобились мне так срочно.

...
5